Черемисы и языческие верования их

Прошлое черемис

   По Лаврентьевской летописи черемисы прежде жили на Оке. В Атласе Замысловского под 862 — 1054 гг. черемисы показаны живущими на луговом берегу Волги от устья Суры до Казани. В 1224 г. они отодвигаются на восток, переходят реку Вятку и доходят до Камы, в пределах Сарапульского уезда. По всему протяжению Нижегородской губернии встречаются названия, указывающие на черемис, как бывших обитателей страны.
   Некогда черемисы жили рядом с мордвою, потому и язык их (особенно горных) более других наречий схож с мордовским; они расселялись по Рязанской, Тамбовской, Пензенской и Симбирской губерниям, о чем говорят давние черемисские названия многих мест. Вытесняемые мордвой, черемисы двинулись за Волгу. Масса черемисских названий мест в Костромской губернии. Вероятно, по общему пути к северу двигались они в X и XI веках, т. е. в Вятский край, по реке Илети. Множество черемисских поселков и племен носят названия от места жительства: В ы т л я ш а р — люди и с Ветлуги , Ш и м е н е р — при черном овраге , П о с а н у р — при поле Поса. После мордвы соседями черемис были чуваши, вотяки.
   Под болгарским влиянием черемисы перешли к оседлому состоянию. Явились новые слова: курная изба (очерт, сурт) погреб (нёреп), баня (монча), хлев (вюташ), изгородь (пахта). Болгары научили их делать кислое молоко (орень), сыр (тубуртуш), сохи (ага), косы (саба), вилы (шаник) и мн. др.
   Татары явились позднейшими соседями черемис. От них они узнали, что значит народ (калык) и подать (ойзяк, ясак). Арабские миссионеры научили черемис понятию о вере (пиэн), о пророке (пиамбер) и ангелах (першета), что есть грехи (сулык), за которые грешники пойдут в бездну (тамык). Соседи познакомили их и со злыми духами (шайтанами) и с пониятиями о небе (тюньча) и Боге (Юма), с особыми духами (вадыш шулыш)).
   В 1468 году было нашествие на черемис русских бояр. Царь Иоанн IV посылал к ним на Свиягу князя Горбатого, чтобы уговорить их сделаться русскими подданными. Отступая от русских, черемисы входили в сферу влияния татар, с которыми они и соединились для противодействия русским. Карамзин говорит, что черемисы, находясь под влиянием татар, имели своих князей, род которых пресекся на Адане. Козмо- демьянские черемисы доселе знают землю „Акпарса» и говорят, что ему принадлежал весь горный черемисский край и леса на Ветлуге. Рассказывается еще о некоем Сабаторе, который, найдя клад и через то разбогатевши, овладел однодеревенцами и стал ими повелевать, принуждая их к своим работам.
   В 1546 г. горные черемисы отправляли в Москву посольство, с выражением готовности помогать русским. И они нам помогали в 1552 году, а луговые присоеди- нились только по взятии Казани, но в 1553 году восстали. В 1572 году все черемисы, надеясь на Крымскую помощь, восстали, но помощь не пришла, и они покорились. В 1592 г. восставали одни луговые черемисы, причем восставших было 12 волостей. В 1611 году они уже участвовали в ополчении для очищения Москвы от поляков. Смирнов полагает, что в это время явился специальный бог-царей (Кужахан-Куго-Юма). В этом было первое русское культурное влияние на черемис, потом шло общее политическое и наконец, менее всего религиозное, ибо для этого необходимо было употребить соединенные силы государства и общества, а эти силы ушли на уничтожение общей смуты, а потом и на усмирение Пугачевского бунта. He прививая христианства, русские не двигали и общее дело ассимиляции черемис с собою. Co времени Петра Великого отнято было право у некрещеных владеть крещеными и многие освобождались от ясака за принятие христианства. К Петровской же эпохе относится уравнение инородцев ясачников с русскими тяглыми людьми. Черемисам русские подати казались тяжелыми и потому они скрывали детей своих и даже сами сбегали... А в 1609 г. они сожгли Цивильск. Поэтому предписывалось воеводам: „беречь черемис накрепко, держать к новокрещенным и язычникам ласку и приветливость, чтобы они не завели измен». Высший надзор за делами поручен был Архиепископу. Уложением Алексея Михайловича было определено: „у черемис земли не покупать и не менять», а в годы правления Софьи захваченные их земли, были возвращены им. В 1697 году под страхом наказания смертного запрещалось брать инородцев в кабалу, а бывших в кабале отпускали на свободу, если они принимали христианство.
   „В течении трех веков правительство слабо проявляло руссификационные стремления. Оно признавало свою миссию в том, чтобы сделать черемис христианами... Избегая беспокойств, соединенных с насилием, оно исподволь работало над их обращением, поддерживая возможными средствами церковь и школу». Петр Великий, отправив митрополита Тихона в Казань, рекомендовал обратить особое внимание на черемис, обнадеживая их великою государя милостью и льготными годами». И митрополит быстро окрестил 4000 черемис, с освобождением их от податей на три года.
   Особенно великие милости инородцам оказывались при императрице Елизавете Петровне, и тогда их обратилось ко Христу до 100,000 человек. В Царевококшайске протопоп Георгий Давыдов окрестил больше, чем мог снабдить деньгами, и за это его хотели сжечь в избе, обложив ее соломой.
   За крещеных подати платили язычники. Им это было в тяготу, а потому, когда началась пугачевщина, они примкнули к бунтовавшим, а за ними потянулись и новокрещенные, недовольные тем, что им запрещали совершать языческие служения. За вспышками правительственного культивирования инородцев следовали долгие годы бездействия, и от начатого дела не осталось следа.
   „Школы, устроенные св. Гурием, не пережили его. При Петре Великом было взято 32 черемисских мальчика для обучения их в надежде священства их. Но они частью умерли, частью разбежались. В 1734 году была попытка учредить 4 школы инородческих, и в том числе одну для черемис, в Царевококшайске. Но и это дело имело печальный конец.
   В 1803 году был переведен на черемисский язык катехизис. В 1818 году священники Малаго Сундыря и Пертнур перевели на черемисский язык Новый Завет, разослав его в черемисские приходы по 5 экземпляров. Co смертью Преосв. Амвросия переводческая деятельность прекратилась и она возобновилась только в 60-х годах и особенно развилась при содействии Братства Св. Гурия, основанного в 1867 году.
   Почти общепринятые взгляды представителей русского общества на способы культивирования черемис выразились в задачах Братства Св. Гурия.
   Поддержка крещеных инородцев, воспитание детей их в школах в дух Православия, распространение инородческих книг и возбуждения симпатии к инородцам — вот основные задачи Братства, которые, по возможности, и осуществляло Братство в течение 43 лет. Земство отнеслось сочувственно к Братству, Министерство Народного Просвещения тоже. Выступили на сцену черемисы священники-учителя, которых ныне более сотни, а равно столько же, если не более, монашествующих. В одном черемисском женском Вершинно-Сумском монастыре 3 монахини и 60 послушниц черемис. He меньше того монахов в Михаило-Архангельском монастыре Козмодемьянского уезда, а равно монахинь в Козмодемьянском женском монастыре, a также в Царевококшайском женском монастыре и Мироносицкой пустыни. Кроме того 10 черемис воспитывается при архиерейском доме, 10 при Седьмиозерной пустыни и столько же при Райской пустыни, а во всех школах их обучается несколько тысяч.
   Разных книг для черемис на черемисском языке напечатано более 40 названий.
   И при всем этом язычество среди черемис остается и даже входит в новую фазу развития, соответствующую духу времени. Почему это? Кажется, причина особенной привязанности черемис к язычеству заключается в давности их религиозных понятий, с которыми они слишком сжились, чтобы вскоре могли оставить их. При том же эти древние понятия очень низменные (фетишизм), сменять которые на возвышенные христианские нельзя так скоро, как хотели этого доселе христианские просветители, только крестившие их, но мало или даже вовсе не учившие их, почему многие крещеные долго оставались равны своим братьям-язычникам.
   Однако, во многих местах, где уже издавна совершалось большое просачивание русских в среду черемис, они довольно ассимилировали с русскими, при чем культурное влияние русских сказалось не только в постройке домов, но и во многих явлениях жизни: одежде, играх, сказках, песнях, a пo замечанию профессора Смирнова, даже в космогонических и космологических понятиях.
   Благочиннический Совет 3 округа Козмодсмьянского уезда свидетельствует (от 17 января 1910 г.), что духовенство снискало любовь и полное доверие со стороны прихожан инородцев (черемис и чуваш). Прежних языческих обычаев среди них почти не стало. Они религиозны и нравственны и особенно гостеприимны к странникам, но все же они малокультурны. Духовенство же Царевококшайского уезда (20 января 1910 года) заявило, что черемисы сильно язычествуют и более Бога почитают диавола, или вообще злую силу, о чем у них и существует поговорка, а именно, что диавол сильнее Бога. Должно, наконец, сказать, что кроме язычествующих крещеных черемис доселе существует язычников черемис до 3000 в одной Казанской Епархии.
   В последнее время среди них выступают особенно выдающиеся приверженцы язычества, так называемые кугосортинцы, т. е. употребляющие при молениях большие свечи и хвалящиеся тем, что они исповедуют веру Авраама и даже Адама. И многие следуют за этими новаторами, которые, кажется, имеют успех потому, что освобождают черемис от тяжелых для них жертв животных, обычно довольно часто приносившихся всем богам черемисским и чаще всего кереметям, этим демонам, которыми спутана вся жизнь черемис. Отсюда вытекает, что православным миссионерам должно постараться освободить черемис не только от животных жертв несуществующим богам, но избавить их и от ига и рабства пред керемятями, как носителями и представителями зла, заменив их благодатью чрез благовестие о Христе Иисусе, Спасителе всех людей, с верою и любовью приходящих к Нему.
   Уже давно среди горных черемис действует около 20 приходских священников, а среди луговых более 30. И, однако, все же язычество черемис еще сильно, особенно среди луговых. Впрочем, надо сказать, что приходские храмы большею частью находятся вдали от черемис, поэтому они и не могут часто поучаться в церкви, ибо нужно иметь слишком большую ревность, чтобы ездить в русский храм за 10, 20 и 25 верст. И, однако, многие черемисы делают это и посещают не только свои приходские храмы, но ходят и в монастыри далекие, только не редко со своими языческими помышлениями, ибо привязанность к язычеству во многих из них очень сильна, так что и христиане черемисы в большинстве полуязычники, или иначе сказать двоеверы. Где же, где причины этого? Кажется, отчасти причины этого кроются в самих их верованиях, к обозрению которых поэтому и следует приступить, начиная с фетишизма, или шаманства, как называет все их верования известный знаток казанских инородцев Н.И. Золотницкий в своем малом по объему, но значительном по содержанию, сочинении: „Невидимый мир пo шаманским воззрениям черемис».

Фетишизм черемисских верований

   Как остаток самого древнего верования, черемисский фетишизм прежде всего и более всего сказывается в почитании керемети, как вещественного предмета (леса, дерева, палки). На значение деревьев как фетишей у черемис и разных их соседей обращалось особенное внимание всеми древними миссионерами; они давно их отмечали (св. Кирилл) и срубали (св. Стефан, у пермяков, схимонах Евфимий у черемис Царевококш у седми озер). Ученые считают, что название керемети от арабского или еврейского слова „крм». Но это название усвоено почитаемым предметам: лесам, деревьям, палкам и местностям (для одних священным, а для других проклятым, отлученным, запрещенным) в позднейшее время. На деле самое почитание леса, рощи, дерев было раньше появления на Волге и в болгарском царстве хазар и арабов и то, что они назвали кереметью, почиталось, как священное, издавна у народов стоявших на низкой степени развития и в том числе чуваш и татар, которые и доселе чтут керемет, как остаток старины.
   О языческих молениях в рощах говорят еще древние ветхозаветные пророки, а один из них говорит даже о поклонении палке (Осии 4, 12). Неудивительно, что и наши черемисы старались молиться в лесах, а потом в рощицах и даже перед отдельными деревьями и палками. И о наших русских предках говорилось, что они к лесу родились, пенькам Богу молились. И черемисы кланяются пенькам, а равно и татары, из которых многие доселе язычествуют, и притом не только магометане, но и принявшие христианство. Г. Софийский определяет кереметь так: „это достойное уважения (место) или предмет поклонения», в частности а) дух, или даже ряд духов, с характером мстительным и весьма требовательным; б) места, где обитают духи и — в) жертвы в честь них. Вот названия некоторых татарских кереметей: Т я н г р э — к е л я т ё — моление в честь Бога неба (икон), К у ж а л я р — моление в честь хозяина. При первом молении приносят в жертву ягненка серого, при втором белого. В честь полевой керемети приносится красная телка. Есть керемети общественные и есть домашние; последних в ином месте бывает до 15, поэтому им приносят разные мелочи, извиняясь и говоря, что после принесут большс. Монеты, данные керемети, называются б и т ь (лицо), кусочки полотна м а н г а й (лоб), и этими названиями выражается то, что они заменяют жертвы живыми животными. Но так как всех кереметей великое множество, то неудивительно, что почитатели их прибегают к такой замене и даже высказывают желание, чтобы кто-нибудь из русских, не боящихся кереметей, истребил бы их, — только, по возможности, без их (почитателей) участия и как бы без ведома их. Замечательно, что и черемисы тоже отягощаются служением своим кереметям и ждут освобождения от них, хотя и грозят страшными муками оскорбителям мест кереметей и предметов находящихся там.
   О происхождении черемисского керемети между прочим рассказывается, что при творении мира он плавал в воде в виде селезня; Юма (небо-бог), желая сотворить сушу, велел ему опуститься в воду и достать со дна земли. Кереметь достал земли, но не всю ее отдал Юме, а утаил часть ее у себя во рту. Когда Юма дунул на землю, простер ее по воде и произвел гладкую землю, то кереметь начал выплевывать утаенную часть земли и наплевал множество высоких гор.
   Кереметь испортил и тело человеческое, по сотворении его Юмою. Когда Юма ходил на небо за душою человека, в это время кереметь всячески оплевал тело человеческое, поэтому Юма переворотил человека, и потому внутренности его стали поганы.
   Во время потопа кереметь спасся в ковчеге, укрывшись под одеждой жены Ноя. Он хотел потопить ковчег, но уж заткнул дыру, которую он прогрыз в ковчег.
   Очевидно, кереметь — это диавол. Он подсмотрел, как Юма высекал искры из камня, и вылетали ангелы. И когда Юма уснул, он тоже стал высекать искры. И явились шайтаны.
   Когда раздавались семьдесят семь вер, то старейшего из черемис остановил кереметь. Они разговорились, и черемис пропустил срок. За это черемисам определено кланяться керемети. И стали они находить их везде и во всем. Поехал один Козмо- демьянский черемисин в Астрахань. С ним случилась здесь лихорадка. И вот он, подражая первому керемети, как селезень, нырнул в воду, достал оттуда камень и сказал: ты будешь мой кереметь. Он выздоровел. И вот этот Астраханский белый камень стал кереметью, доселе чтимым. В 30-х годах XIX века был в Яранском уезде величайший камень кереметь, 11,5 арш. высоты и 36 толщины. Преосв. Филарет велел взорвать его, и одним кереметем стало меньше. В том же уезде приносили жертвы камню в деревне Шудугуш. И много таких камней повсюду.
   Но больше любят и чтут черемисы зелень вообще и деревья в особенности. „Яркий пример одухотворения растений, говорит Смирнов, представляет так называемый Ку д а в о д о ш». Это пучок ветвей, содержанный в переднем углу. Эти пучки сбираются со священного дерева и весной сменяются на новые, при чем устраивается процессия отвоза и привоза этих пучков, с наговорами: „старый — ступай, другой — иди; когда случится что, охраняй, зла не приноси». Самому большому дереву приносятся жертвы весною же от целой деревни. Чтобы злые духи не остались с прежними пучками, их провожают с шумом, криком. Это называется изгнанием шайтана, а день этот праздником: суремом. Духи деревьев и пней — тоже называются кереметями. Есть даже кереметь чурбан (ширт-чурпан). Есть кереметь пня елового (кож-тун) — березовый пень (кожтюнг), шамаев. Золотницкий о кереметях пишет: „кереметь есть олицетворение всякого зла». По Знаменскому, они составляют ряд нижних (дольных) божеств».

О черемисских богах

   „He ограничиваясь заимствованием идеи о существе отношений духов к явлениям природы, черемисы заимствовали у тюрков целый ряд богов. Заимствование началось с главного божества неба (Дунья — Юма). За крупными божествами явились и мелкие: хихря-юма, боги строений, скота, птиц, зверей, звезд, прибыли, справедливости. С русским влиянием на религиозное миросозерцание вошли новые своего рода боги (из святых). Но над всеми этими богами всегда преимуществовали в жизни все те же керемети, ибо старшие боги мало кому были известны. Есть даже сказание, что и сам бог сначала не обращал никакого внимания на людей. Но его дочь, будучи пастушкой, связалась с одним человеком. И вот, он должен был познакомиться с людьми.
    Число черемисских богов неопределенно велико, ибо и многочисленные керемети тоже своего рода боги и притом более назойливые и страшные для черемис. По Смирнову, категория их такая: а в а, к у б а й, к у г у з а й (дед, бабушка), и я, о з а (хозяин), о н (хан, цар), п у р ш о (создатель) и ю м а (бог). Матери богов: мать неба, мать солнца, облаков, луны, звезд, ветров, теплоты, воды, моря, огня, земли, скота. К категории дедов и бабушек относятся: полевой, мороз, овинный, хлевная бабушка, водяная бабушка. Отсюда недалеко уже и до отцов (умерших), которые тоже весьма почитаются черемисами, так что многие из них сравниваются и с богами кереметями.
   С эпитетом владык (он) имеются следующие духи: Владыка солнца, света, луны, звезд, неба (юман он), ветров, огня, земли, пчел, дерев (то-хан-юма), хлеба и др.
   С эпитетом юма (бог) известны: бог неба (тюня куго юма), солнца, грома, молнии, луны, зари, звезд, ветров, воды, моря, огня, земли, гор, растений, — (саско кугу юмо), цветов, скота, дома, — (сурт кугу юмо) справедливости. „В штат богов имеем мы (говорит проф. Смирнов) ключ к эволюции религиозных идей черемисских. Каждое явление имеет мать, дедов, хозяина, владыку, создателя и бога. Боги явлений возникли из потребности объяснить явления природы. Явления природы произошли так же, как живые существа, а после идея рождения заменилась идеей творчества и владычества».
   Золотницкий обратил особенное внимание на бога „с от н я ю м а», которого некоторые считают за начальника 100 богов. Но оказывается, что это все тот же т ю н я, с прибавкой сот (свет) и сокращением т ю н я в „н я». Достойно замечания еще разъяснение им значения бога солнца (с о ж о л ), которое он разъясняет в значении лучей (сот-ошйол — ноги солнца). Интересно также замечание о боге К а б а или К а в а, имя которого напоминает магометанскую Каабу, но который ничего общего с нею не имеет, ибо это, по Золотницкому, бог рока, судьбы (no-якутски Каб, a no-чувашски Кебе).
   Рассказывается еще, что какие-то беглые черемисы-солдаты бросились в реку Юнгу и сделались в о д ы ш и м и (т. е. водяными злыми духами). Посему Знаменский замечает, что все водыши (черемисы) из людей, которые при жизни были злодеями. Таковы, напр., Я у ш (яуз, по-турецки — жестокий, вредный), М а к а р (по джа- гатайски — юноша, а также красивый, светлый). Поэтому Золотницкий полагает, М а к а р-н у р (нур-луч) означает юный (весенний) луч солнца, объясняя тем почему празднуют в честь Макар-нура весной, при начале посева. Подобным образом, он объясняет и значение Ш о м е н-я р в о д ы ш, а именно, что это злой водяной (дух) черного озера.
   Так запутана мифология кереметей. Достойно замечания, что и сам Юма, по словам Смирнова, „последний обломок первичного фетишизма».
    Загробная жизнь, по воззрениям черемис, с одной стороны подобна здешней, служа продолжением ее, a с другой более духовна. Посему все умершие, при удобном случае, могут быть своего рода богами, кереметями, или вообще существами, которых нужно чествовать не меньше кереметей, особенно злых людей. Это чествование начинается с того, что около гроба умершего кладут чашку, в которую опускают кусочки блинов и говорят: „не ходи не евши и не пивши». При этом вливают в чашку и пива. Перед опусканием в могилу кладут умершему блины за пазуху. Случалось, что покойнику вливали в рот и водки, a на могиле закалывали какое-нибудь животное мелкое, кости которого зарывались здесь же в могиле. Провожая в могилу неженатого, желают, чтобы он нашел там хорошую невесту, а невесте — жениха, а потому ей кладут в могилу и приданное.
   Чтобы умерший не уходил из могилы и был доволен своим домом, для этого над иными могилами делают срубы и кладут в гроб все, что, по их понятиям, понадобится там умершему: ложки, чашки, ножи, деньги, а детям игрушки. Чтобы покойник не пожелал с собою взять и желанных ему людей, при похоронах приговаривают: нас с собою не бери, не заставь умирать не вовремя». Некоторые прячутся, когда несут покойника, чтобы он не взял их с собой.
   Поминая покойника в 3-й день, все отщипывают по три кусочка от блинов в пользу покойника. На 7 день моются и моют покойника под видом палки. Хозяин дома ездит на могилу и делает там возлияние водкой. На 8 день как бы прощаются с покойником на поле, неподалеку от деревни, с возлиянием водкой. До 40 дней в особую чашку откладывают по куску блинов, а в 40 день, перед закатом солнца, старший в семье отправляется на могилу и приглашает покойника в дом. При возвращении, его все встречают и говорят: „приди на твой сороковой праздник, войди в избу». Заместитель покойника надевает праздничную его одежду и ему говорят: „а, ты уж пришел, взойди в избу пировать с нами, переночевавши уйдешь». Потом ему выносят пива. Он входит в избу и всю ночь происходит пир. Заместителя дети называют отцом, вдова — мужем. Он пьет, ест, пляшет, рассказывает, что ему живется хорошо, но все же советует чаще поминать его. На другой день отвозят ряженого в овраг, где устраивают ему трапезу на столике-одноножке. Случается, что ряженого заменяет одна одежда покойного, и даже подушка, на которой будто сидит покойник; и тогда провожающий покойника водку выпивает сам, а лепешки разбрасывает по полю. Если родные забывают о покойнике, то он, будто, уводит их скот в лес. Тогда пекутся блины и разбрасываются куски их у порога. В Великую среду и четверг, а также в семик и по окончании полевых работ бывают специальные поминки умерших, семейные и родовые. В указанные дни (поста) черемисы моются и потом пируют (в овраге) при чем бывало, что березовое полено облеплялось свечами по числу умерших. В семик (в четверг перед Троицей) в березовой роще (керемети) разводится огонь, жрец читает молитвы, бросает в огонь блины и льет пиво. Наделяя умерших ложками, ковшами, приглашают их есть, говоря: не евши не ходите, живите счастливо».
   Чтобы душа, находящаяся у Судьи, могла по временам приходить к телу, для сего в гроб приготовляется маленькое отверстие. Чтобы умерший попал в светлый мир, ему нужна лесенка. А еще прежде нужно перейти через горящий котел, в который падают те, кто не может пройти по тоненькой жердочке. Нужно еще бороться со злыми духами-недоброжелателями. Для этого помогают: рябиновая палочка, пучок ветвей шиповника и деньги. Первых очевидно духи боялись, а последними (т. е. деньгами) прельщались. Иногда родные устраивают кипячение смолы около покойника, чтобы их родной теперь же перешел страшный котел, при их содействии. „Из сопоставления текстов (молитв, с которыми обращаются черемисы к богам и умершим) мы усматриваем (говорит проф. Смирнов), что умершим приписывается сила, тождественная с силой богов. Отсюда становятся понятны те заботы, которые прилагают черемисы к пропитанию умерших. Они составляют культ мертвых, как божественных существ. Трапеза, предлагаемая почившим, равнозначна умилостивительной жертве, воззвания являются молитвами, поминальные дни — праздниками. В этих явлениях пред нами выступает общераспространенный у первобытных народов культ предков во всей его полноте».
   В связи с культом предков стоит и происхождение некоторых кереметей. Например, лихорадки производятся духами старых дев, а духи разбойников дают араптышей, один из которых, по сообщению Золотницкого, чтится там, где он совершил убийство (около моста). Вот почему каждая местность имеет своих особенных кереметей, под которыми подразумеваются люди когда-то жившие среди черемис этой местности.
   У проф. Смирнова приводится несколько примеров происхождения местных кереметей. Особенно интересен рассказ про кереметь Макара. Он захотел оттягать чужую землю — и, для разрешения спора о принадлежности ее, предложил спросить землю. А в землю, в ямы, были посажены дети его. Когда спросили: чья это земля? то из-под земли услышали: Макарова. Таким образом, земля осталась за ним. Но так как спор замедлился, то дети Макара задохнулись, а он с горя умер. И явилась там Макарова кереметь.
   He менее интересен и исправник кереметь — К и р т и в а д ы ш ь , который и в загробной жизни ездит на тройке карих лошадей, одетый как исправник.
   Керемети чужаки ничего особенного не делают, кроме вреда, и нельзя откупиться от них, ибо как разбойники и бродяги не могут не грабить, так и они не могут делать добра. И благодаря колдунам (мужа- нгам), некоторые местные керемети расширяют свою сферу деятельности. А высший кереметь стал представляться даже братом самого Юмы. Кузнецов слышал, что кереметь попал к черемисам от татар, которые хотели убить его. Но черемис спрятал его, и он в благодарность переселился к черемисам. Но и черемисы не прочь бы убить его, да все он является невзначай — в поле, в лесу. В одном месте убили кереметь, в виде собаки, поджегшей рощу.

Важнейшие керемети и жертвы им

   Важность кереметей определяется жертвами им, т. е. более злому приносится большая жертва, а менее злому — меньшая. Чимбулату приносится вороная лошадь, кугу-ага — бык и баран, мшерекану — заяц и баран, курук-ширту — баран, кзфук-пиамберу — бык, азырину — курица, мога-ширту — бык, ширт-бодышу — баран, кереметь ширту — заяц, ошвуй-ванышк — хворый теленок, кубар-кугуз — бык, немдекурук-кугуз — лошадь в сто рублей, ашише-култыне — кусок хлеба, Тульбодьш-тылмазе — тоже, ялхтер — утку, епрем-кугур — бык, кугетюнгу — курицу, тошто-кош-тюнгу — петух, ноль-тюнгу — курица и свинья, ундур-ширру — овца и свинья и т. д.
   Так делалось в Уржумском уезде, Вятской губернии. В других местах эти жертвы разнообразятся; особенно в новое время, когда вместо настоящих жертв приносят их изображения: лошадок, пряники, или даже лычки, с изображением головы в начале лычки и расчепленым концом в конце ее, для показания, что это хвост. Чтобы не зарезать животное, неугодное керемети, есть для того избиратели, от взгляда которых могут дрогнуть жертвы. Потом на эти жертвы льют воду и, если животное не встряхнется до 7 раз, — значит оно неугодно. И когда дым приносимой жертвы стелется по земле, то это тоже означает неугодность. Прежде вся жертва сжигалась, а ныне сжигаются только кости, а мясо съедается приносящими, с уделением керсметям по частицам.
   В праздник Ага — Пайрэм кости зарывают в землю и, чтобы собаки не потревожили их, накладывают на них деревья. Керемети Купланган приносились в жертву: нос, ноги, уши жертвенного животного.
   На Пасху бросают в огонь кусочки блинов, хлеба, лепешек, сырцев. В Сюрем всплескивается из варева несколько капель на священное дерево.
   Люди становятся все более и более деятельными помощниками богов в деле уничтожения жертвоприношений», говорит проф. Смирнов (стр. 158). Интересен рассказ проф. Знаменского об одной жертве. „У одного из Юм кони объездили себе все ноги». Поэтому и должно было совершить жертвоприношения коней, ибо и Юмы нуждаются в поездках и в смене лошадей, для чего и нужны им лошадиные жертвы, хотя в большинстве они довольствуются и запахом жертв.
   Случается, что черемис, не имея жертвы, разводит огонь, сыплет в него муку, соль, мед, а настоящую жертву просит подождать. Зная аппетит богов, черемис, вкушая, всегда частицу отделяет им, а проходя мимо керемети бросает и деньги. Особенно обильные угощения богам бывают в особые для того времена и в местах специально для того определенных. Эти жертвоприношения устраиваются за общий счет.

Места и времена жертвоприношений черемис

   В 1827 году в ноябре месяце, черемисы, в числе 4000 человек совершили торжественное жертвоприношение в деревне Варангуше, Царевококшайскаго уезда (см. Миссионер 1878 г. № 31). В 1828 году особенно прославилось мольбище черемисское около деревни Кюпрюсь-соля, Уржумского уезда Вятской губернии. Двум черемисам здешним было сновидение, чтобы здесь совершено моление всего черемисского народа. Девять нарочито посланных глашатаев разгласили о сем, и собралось великое множество черемис не только Вятской губернии, но и Казанской, Уфимской и Оренбургской. Проф. Смирнов видел в этом народную общность черемис, а можно думать и так, что они очень суеверны. He меньше того известны черемисам величавые рощи Конганурские, Сернурские, Ирмучатские и Турекские. По словам проф. Смирнова есть молитвенные рощи (кю-соты) в несколько десятин. Но рощи — это позднейшие мольбища, а прежде кю-соты были в лесах. С уменьшением лесов, каждый домохозяин стал устраивать свой кю-сот, насаждая 9—10 деревьев, а потом стали устраивать мольбища и на горах, особенно там, где имеется источник, или на склонах гор, у оврагов.
   Священные рощи неприкосновенны. Кое-где они огорожены. Но большей частью они охраняются страхом пред кереметями, их обитателями, а также и местью поклонников. Когда черемисы находят, что их мольбище чем-нибудь нарушено, то они приносят сюда гуся или курицу, вырывают у них внутренность, ощипывают их, варят и приговаривают: „кто срубил это дерево, того предай смерти, как эту птицу». Каждому богу посвящено особое дерево, перед которым и приносится ему жертва. А когда нужно принести жертву, а дерева нет, тогда втыкают палку в землю и, призывая духа, говорят: „вот твое большое царь-дерево». Пред жертвенным деревом устраивается стол, на который ставится сосуд с медом, чашки с мясом, хлебы, ковши — для кусочков богам. На корни дерева льется жертвенная кровь, а само дерево кропится кровью, со словами: на, возьми золотую кровь».
    Времена для жертвоприношений определяются обстоятельствами, но чаще всего жертвы бывают весной и летом, когда всего нужнее помощь богов при сборе хлеба. Но чтобы избежать расходов на праздники свои и христианские, нередко черемисы свои языческие праздники приурочивают к христианским праздникам. Так с Пасхой иногда совпадает весенний праздник „Шошум-пайрам». Он бывает тогда, когда расцветает клен, а это часто выпадает на время Пасхи. На этом празднике бывает музыка и пляски. После пляски танцоры угощаются пивом. Принято, чтобы муж не плясал с женой. Другой праздник Ага-пайрам — праздник сохи. Жертвоприношение бывает общее. Молятся, обра- щаясь к солнцу. На огонь льют и пиво. Благодарственное моление за урожай бывает в конце августа или в сентябре.
    Жрецы-карты. Во всех общих молениях участвуют жрецы и их помощники (уссо), закалывающие жертвы. И так как многие не знают, когда и что сказать и при домашних жертвоприношениях, то картов приглашают и на частные жертвоприношения, чтобы все было сказано в лучшем виде. Понятно, что жрецам здесь бывает почет. Им предлагается первый ковш пива на праздник Ага-пайрам, причем подносящие становятся на колени. И когда карт подносит пиво хозяевам, они тоже становятся на колени. Жрецы же устраивают и всякого рода наговоры, которых так боятся черемисы; напр., палки с некоторыми привесками, чтобы болезнь перешла к прикоснувшемуся. Карты и мужашы (колдуны) участвуют при браках. Во многих других случаях они назначают великие моления и жертвоприношения. Случается, что они отсылают и к священникам, которые как бы являются своего рода особо знающими картами, а все святыни христианские — кереметями или фетишами. Поэтому нередко православные ошибаются, предполагая благочестие черемис, ибо они молятся по своему, прося, например, об отмщении врагу. Филимонов рассказывает, что черемисы обычно просят священников помолиться о чадородии, так как карты забыли такую молитву.
    Молитвы черемис язычников передаются через Предание. Проф. Смирнов записал одну такую большую молитву, что даже и не верится в возможность ее. Впрочем, многое здесь повторяется, причем одно и тоже передается на разные лады. Например: „Когда мы выпустим скотину на волю, великий боже, сохрани ее от вредных ветров. Когда, по наступлении работы весенней, мы, вышедши на поле работать, распахавши, посеем по зернышку, боже великий, корни их ты сделай широкими, стебли крепкими. Когда это ты возрастишь, а мы, посоветовавшись с семейством, придем на поле, дай прибыль...
   Боже великий и добрый! Когда мы выходим на поле, там есть у тебя глухари, там есть у тебя рябчики, там есть у тебя разных пород птицы, с ними встретиться приведи, прибылью птиц обрадуй.... Сохрани от татарских коштанов, сохрани и от русских кошта- нов. Когда придем на базар наши товары сделай дорогими, а которые нужно купить, те сделай дешевыми».
   Все это проза обыденной жизни, но встречаются слова и поэтические, например:
   „Как ласточка щебеча, как шелк жизнь растягивая, подобно роще играя и подобно горам радуясь, жить помогай»! Дай ума разума, вежливость, здоровье, мир; жизнь нашу сделай долголетней.

Заключение

   В 1888 году проф. Смирнов писал: „Мы присутствуем при вырождении или перерождении язычества. Процесс этот совершается органическим путем''. Этот путь он видел в „усвоении христианских объектов поклонения» и в том, что „количество богов, по мнению черемис, непостоянно и может бесконечно увеличиваться, что черемис готов покланяться всякому предмету, от которого он может ждать выгоды». Но христианство невыгодная религия. Она требует самопожертвования вообще и в частности, расходов не только на церковь, но и на духовенство, поэтому нельзя усматривать в экономической стороне дела успех христианству среди черемис. А что касается до ассимиляции черемисских богов со святыми, то это недопустимо принципиально с христианской точки зрения. Говорят, что пользуясь этой ассимиляцией католические миссионеры вводили христианство в Китай, приспосабливаясь к буддизму. Но, в конце концов, они потерпели страшное гонение, ибо подмена была замечена и все обаяние пропало. Нет, — это дело неподходящее. Более всего следует обратить внимание черемис на их иго кереметям, от которых, кажется, и сами они не прочь избавиться. Страх пред кереметями — это больное место черемис. И вот от этого страха прежде всего должно их избавить, раскрывая, что во всех видах кереметей кроется злая демоническая сила, противная Богу истинному, Которого единого нужно знать и почитать и Ему Единому служить духом и истиною, т. е. сердцем, умом и волею, совершая поклонения и принося жертвы духовные и священно-таинственные, данные и установленные Самим Богом, чрез Господа нашего Иисуса Христа, и существующие в христианской церкви православной, к которой принадлежит Государь Император, вся Августейшая Семья его и все важнейшие сановники Русской Империи. Посему и черемисам, чтобы быть ближайшими собратами всех русских, нужно принять веру их и молиться с Самодержавным Императором нашим едиными сердцами и одинаковыми словами, прославляя Истинного Бога во веки веков, здесь и в небесном Его царстве, которое наследуют только те, которые веруют во Христа Спасителя, нашего избавителя от греха и диавола, а служащие диаволу будут мучиться вечно, как здесь на земле, так и в загробной жизни, в аду.
   Обозревая Царевококшайский уезд в 1892 году, я потом в своем отчете писал: „около всех сел и деревень, где вырублены сплошные леса, видны тенистые старые священные рощи — языческие мольбища, усеянные грудами жертвенных костей животных, остающихся в пепле на многих патриархальных жертвенниках. Возле них находятся и орудия для совершения нового идолослужения. А на многих деревьях висят и символы будущих жертв, которые обещаны, но не могли быть принесены пo бедности давших обеты. Это длинные лыки, украшенные спереди частыми вырезками, изображающими гривы лошадей, а далее редкими пятнами, почерневшими от времени. Тут же и снопики можжевельника, а в удостоверение того, что это снопы овса или ржи, оловянная печать, которую приложил, быть может, какой либо самозванный карт или йомзя — жрец, знахарь.
   Таковое мольбище мне привелось видеть верстах в 70 или 80 от Казани, за селом Ариным, 4 сентября, причем я вместе с г. исправником среди этого мольбища водрузил большой деревянный крест из жердей, приготовленных для перекладин, употребляемых для варки жертвенного мяса. Священнику же местному я выразил желание, чтобы на сем месте была устроена надлежащая придорожная часовенка, каких много имеется среди русских поселений. Тогда же один крестьянин выразил мне желание исполнить этот мой совет. И вот местный священник A. С. мне пишет: „сентября 14 после Божественной литургии, взяв из храма св. иконы, с причтом и несколькими учениками отправился я на черемисское мольбище, находящееся между деревнями Аз-ял и Шеншедур. По прибытии на место, где водружен Вашим Преосвященством крест, отслужен был молебен Иисусу Сладчайшему, Пресвятой Богородиц и Святому Николаю Чудотворцу. По окончании молебна, рядом с крестом освящено св. водою место и водружена часовня с иконою Спасителя. Затем, при пении похвалы Божией Матери, обойдено со св. иконами вокруг мольбища, с освящением св. водою».
   Кажется, подобным образом, могут быть закрываемы и многие другие языческие мольбища, чему учит и история церкви, показывающая, что многие священные храмы ставились на местах, бывших священными у язычников. И на это имеется юридическое право в тех местностях, где мольбища находятся на земле принадлежащей христианам. Но, конечно, практическое осуществление сего дела требует большого такта и крайней осторожности, а главное благоприятных обстоятельств, из коих первейшим должно, кажется, почитаться охлаждение у жителей чувства благоговения к прежним чтилищам».
   Достойно еще внимания, что съезд Черемисского духовенства, бывший в Седмиозерной пустыни 20 января 1910 года, постановил: начинать черемисам проповедь с учения о любви, явленной Иисусом Христом, Спасителем нашим.
   A. Н.

Информация о первоисточнике

При использовании материалов библиотеки ссылка на источник обязательна.
При публикации материалов в сети интернет обязательна гиперссылка:
"Православная энциклопедия «Азбука веры»." (http://azbyka.ru/).

Преобразование в форматы epub, mobi, fb2
"Православие и мир. Электронная библиотека" (lib.pravmir.ru).