К патриции Ирине

Мы должны непрестанно вспоминать тебя, честнейшую, пишем ли или нет; в виду не только твоих благодеяний, которые ты издавна оказывала нашему смирению, но и образа исповедничества за Христа. Мы причисляем тебя к тем, кои повсюду за Христа заключены и подвизаются. Разве и ты не подвергнешься гонению, разве не разлучена с домом, родным городом, разве не заключена в тюрьму, разве не ожидаешь ежеминутной опасности? - Конечно, да, - и поэтому ты блаженна, ибо тебя ожидает царство небесное. Кто из исповедников не знает, что и ты вместе с ними исповедала свою веру? Куда не достигал слух, что в числе мучеников находится и женщина сенаторского сословия? Тебе удивились ряды монахов, восхвалили тебя собрания мирян. Мало того, даже чины ангелов и святых возвеселились о тебе. Но подумай, что это я говорю для лести. Смотри же, мученица Христова, как ты почтена, как возвышена. Возьми для примера грязь и золото. В такой же мере и даже еще большей выше земного достоинства стоит ныне дарованное тебе Богом небесное достоинство - звание мученицы Христовой и исповедницы за истину. Поэтому тебе, утвержденной на недвижимом камне православия, напоминаю ничуть не ослабевать в настойчивости, а тем более не склоняться к падению, смущаясь падением некоторых, монахов ли, или считающих себя за нечто, или вообще кого бы то ни было; ведь это - лжебратия, лжеапостолы, имущии образ благочестия, силы же его отвергшиися (2 Тим. 3:5). И раньше были увлечены очень многие, выдававшие себя за мудрых, казавшиеся архиереями и почитаемые, как святые. А воссияли в мире, как светила, лишь немногие, истинные мудрецы, проводившие жизнь в страхе Божием, так как начало премудрости страх Господень (Пс. 110:10), и не считавшие себя людьми высокого достоинства. Ведь люди смотрят на лицо, а Бог на сердце. Еще прошу, закали себя углем божественной любви, чтобы пресечь всякое страстное влечение, ибо таким образом ты отразишь будущее нападение. И конечно уж не думай, что ты останешься вне искушения в слове и деле, ибо ненавидит тебя диавол, смертельно пораженный тобою. "Вот и женщина сопротивляется мне, - говорит он, - и, вдобавок, замужняя, да еще из знатных!" Вот как, приблизительно, он говорит: "Не потерплю, употреблю против нее еще много усилий, мужа, детей, все родство, прочих жен сенаторов, знакомых женщин, рабов и рабынь, состояние; кроме того, умилительные слезы, мольбы, обещания; если здесь меня постигнет неудача, обращусь к другим средствам, прибегну к царским угрозам, к зависти односословных, которые скажут: "Вот еще, эта одна станет выше всех?! Кто она и какая?" Они прибавят к этому порицания, издевательства, поругания, насмешки, иногда и оплевания, может быть, и заушения, даже раны, даже, наконец, смерть. Смотри, сестра о Господе, не поддавайся. Это - язвы Христовы, это - венцы небесные, делающие тебя новой мученицей. Разве и они не были подобны тебе оп плоти, так же благородны, так же обеспечены? Разве и они не были духовным мечем отсечены от мужей? Так самое положение заставляет тебя, сестра и мать, быть готовою ко всему. Да не отравит тебя искуситель-диавол чем-нибудь! Утверди и спаси многих собственным примером, чтобы ликовать тебе в небесном царстве Божием. Молись обо мне. Целую о Господе твою отрасль и сподвижницу.