Монастырь в миру

НЕ ЛУЧШЕ ЛИ ОСТАВИТЬ МИР И ИДТИ В МОНАСТЫРЬ?

От мирских людей очень часто приходится слышать: в миру какое спасение - одна суета... кругом соблазны, на каждом шагу искушение. Монастырь - другое дело. Там - покой: никаких печалей, ни тревог, ни забот.

От этого случается, что люди пылкого характера, легко увлекающиеся всякими порывами, при первом же разочаровании мирской жизнью нередко бывают готовы тотчас же бросить мир и идти в монастырь, принимая, большей частью, случайные порывы за какое-то особое призвание Божие. Но давно уже известно, что "там хорошо, где нас нет". И преосвященный-затворник никогда не одобрял решающих столь легкомысленно такой важный вопрос, стараясь, по крайней мере, на некоторое время, приостановить так необдуманно порывающихся к монастырской жизни. В своих письмах по этому вопросу он всем и каждому говорит, что спасение не в одном монастыре, а главное, что мирские люди совсем не имеют должного понятия о монашеской жизни.

Вы молитесь сказать вам, где лучше спастись. И Бог не сказывает. Если не сказывает, значит дает знать, что нечего об этом молиться... Потому что и в настоящем положении ничего нет, что могло бы мешать спасению. Все дело в добром произволении и в спасительном настроении сердца. О сем и забота буди!.. Что есть (разумеется доброго), то хранить; чего недостает, то прибавить... По какой программе? По блаженствам... Что написано в блаженствах, надо все в сердце возыметь и - рай...

Если вера жива, если нет грехов, разлучающих с Богом и благодать Божию погашающих, если общение с Св. Церковию и исполнение всего церковного прочны и усердны, то состояние ваше спасенное; остается только блюсти и сохранить себя в сем чине жизни...

С таким настроением и в монастыре, и без монастыря спасетесь.

Спасение не от места, а от душевного настроения. Везде можно спастись и везде погибнуть. Первый ангел между ангелами погиб. Апостол (разумеется Иуда) между апостолами в присутствии Самого Господа погиб. А разбойник - и на кресте спасся...

Припомните Афины и проповедь Апостола Павла... Дионисий верует, а другие говорят: "Что толкует суесловивый сей?"

Духовная жизнь не безусловно подлежит влиянию внешней обстановки и может цвести и во всяком месте, и при всяких положениях, ибо она вся во внутреннем строе и пред внешним не преклоняет вас, а, напротив, властвует над ним и его направляет... Мнение, будто в мире нельзя спастись, - верно, если жить по-мирски...

Но если в мире не жить по-мирски, то для спасения от сего беды нет. Сколько есть и было спасающихся в мире!.. Отчего и вам не вступить в число их? Жизнь семейная и гражданская не сама по себе есть мирская, а бывает такою, когда в порядки такой жизни втесняются страсти и удовлетворение их. На семейную и гражданскую жизнь есть заповеди. Если так завесть эту жизнь, чтобы в ней господствовали заповеди, с прогнанием всего страстного, тогда это будет не мирская, а святая жизнь, Богом благословенная.

Путей спасения столько, что не перечтешь. Все -в душе, а не во внешнем положении. Некто взял на себя чужую вину и был сослан. Там, в рудниках, до конца жизни смиренно трудился... По смерти оказалось, что Богу угодил... А уж что за жизнь!..

Да - спасение к месту не привязано. Везде возможно, и везде на деле содевается. В монастыре, конечно, лучше. Но и там свои есть неудобства. Для спасающихся везде путь тесный и прискорбный. И никто еще цветами усыпать его не ухитрился.

Хорошо уединяться в стенах от развлечений, но в себя уединяться - еще лучше. Первое без последнего -ничто, а последнее - и без первого все важно.

Ведь можно сидеть за стеною, а умом не знать, где быть. Следовательно, само по себе уединение ничтожная вещь!

Дело все в том, чтобы быть с Господом. Ну и будьте! А Он везде есть, где бы кто ни был. Коль скоро душа к Нему воззовет и обратится - Он к ней, или в нее. Вот и храм, вот и обитель!

Возлагающим особенную надежду на монастырь как на удобнейшее место спасения и душевного покоя святитель-затворник пишет:

Вы слишком много ожидаете от монастыря... Монастырь, точно, есть место спасения и обитель спасающихся, но то и другое невидимо; видимое же все представляется житейским. Там идут два порядка жизни: один - внутренний, а другой - внешний. Послушания, какие налагаются в монастыре, все касаются сей внешней жизни. Не знающий, что эти послушания необходимы только потому, что мы приносим в монастырь с собою и тело и что дело спасения души должно идти среди сих послушаний своим чередом, с первых шагов может отворотиться от монастыря, почитая их несоответствующими своим целям и своему настроению, - или, оставаясь в монастыре, все дело монашества ограничивать только сими послушаниями... и потрудится напрасно, ни шагу не сделав в очищении и усовершенствовании своей души... Извольте поиметь это во внимании и соответственно сему рисовать в своей голове картину будущей вашей монастырской жизни... и знайте наперед, что дело будет идти иначе, нежели вы гадаете. Обрекайте себя на жизнь, где руки и ноги будут одно делать, а душа должна быть занимаема другим, если хочешь спастись. Многое из того, что вы чаете увидеть в монастыре, не увидится, а иное увидится. Но с внутренней стороны все, почти, найдете, если будут глаза.

У вас и теперь почти монастырь (очевидно, святитель пишет здесь такому лицу, жизнь, положение и домашняя обстановка которого ему очень хорошо известны). Думаете, что в монастыре вам лучше жить, чем теперь? Вам там не дадут жить в покое; тотчас навяжут вам дел и по монастырю, и по сношению со внешними, потому что по женским монастырям мало способных... Заняться духовным чем - вам и некогда будет. Если бы вы доселе жили в мирской житейской суете, лучше всего было бы вам идти в монастырь... А из теперешней жизни вам в монастырь идти - то же, что из покоя на суету. Мне и думается, что вам нечего тянуться в монастырь, потому что там вы не найдете того, чего ищете. Так как же быть? Живите так, как есть, в своем доме, как благочестивая мирянка, или как живут чернички. Будет у вас тогда церковь да дом, а в доме - покойные, духовные занятия. Поживши, может быть, встретите какую особу, подходящую вам по нраву... Можете принять ее, если хотите, и с ней делить свои духовные занятия. Но и без такой сожительницы можно прожить. Что руководства не будет - что делать?! Вы и в монастыре его не найдете. Как же быть? - Брать руководство в слове Божием и в писаниях отеческих. Общие заповеди кому не известны, а на частные случаи найдете указание чрез письменное с кем-либо сношение. Вот, по-моему, вам пригодная дорога! Что вас тянет в монастырь, это похоже на призвание, но не есть решительное на то указание и требует особого обсуждения. Вас тянет то понятие о монастыре, что там покой... а он не всегда там...

Когда и как поступить (в монастырь) - это надо на волю Божию отдать и ждать терпеливо указаний Божиих. Когда придет Богом определенный срок, тогда как на салазках под гору скатитесь - и в какую-либо обитель. До того же времени живите пока, сколько позволяют ваши домашние порядки, в подвигах монашеских... Можно и вне монастыря быть монахиней, живя по-монашески, и в монастыре можно быть мирянкою.

А вот совет лицу, не желающему вступать в брачное сожительство.

Монастырь - не единственное место для тех, которые не хотят обязываться семейными узами. Сначала и совсем не было монастырей. Которые решались работать Господу, не связываясь житейскими хлопотами, в своем же доме устраивали себе уединенную каютку и в ней жили отчужденно от всего, в постах, молитвах и поучении в Божественном Писании... и теперь из безбрачных иные дома спасаются, а иные идут в монастырь, а иные берутся... ходить за больными в сестрах милосердия.

Вы спешите в монастырь будто на свободу, в рай. Точно, там полная свобода для духа, но не для тела и внешних дел... И рай там есть, но его находят, не всегда по цветной шествуя дороге. Он, воистину, там находится, но загорожен терновниками и колючками, сквозь которые надо до него добираться. Этого, не исколовшись и не исцарапавшись, никто не достигает. Сие и имейте в виду - и исправьте чаяние свободы и рая от монастыря. Что спешить? Монастыри не уйдут... У вас дома все порядки благочестивые. И родители ваши, и родные - люди богобоязненные. Ничего вы не можете терпеть такого, что бы было противно вашему решению - Господу себя посвятить. И зрейте среди такой атмосферы и в таком рассаднике.

Вы полумирянка и полумонашенка, но ваша любовь к уединению и занятиям духовным ясно показывает, что монашенка преодолевает мирянку. Продолжайте так, и достигнете того, что мирянка замрет и вы останетесь настоящей монахиней, хотя без пострига и обетов...

Позыв на уединение и безмолвие... и даже порывы, вами испытываемые, не суть доброго качества. Поэтому лучше их прогнать, а на место их производить в душе желание труда - переутверждения себя... Старайтесь уединяться в сердце и там установить свое сознание пред лицеи Божиим.

Лицу, состоящему в замужестве, святитель пишет:

И вы в монастырь! Вам теперь нет дороги туда. Дома устрояйте монастырь. Вам это очень можно. Ведь и супруг ваш с монашескими задатками. Теперь его поглощают соли, кислоты, газы и проч. (химик). Надоедят, - и бросит... Эта часть ничего не дает: слишком земна. Но беспредельная премудрость Божия, все мерою, весом и числом устроившая, тут осязательнее для очей, даже телесных. Но он себе пусть в стихиях с Богом беседует, а вы в молитве и благотворениях пребывайте. И добре будет тещи жизнь ваша.

Для того, чтобы достигнуть, так сказать, полного бесстрастия, чего и желают истинные подвижники, для этой цели удобнее, по словам святителя истинные подвижники, для этой цели удобнее, по словам святителя, подвизаться в молве житейской, чем уединении.

Те, которые истинно подвизаются, - говорит он, - о том лишь заботятся, чтобы очистить себя от страстей и страстных чувств и помыслов.

Для этой цели жизнь в общении с другими пригожей, потому что она представляет действительные опыты борения со страстями и преодоления их. Эти победы бьют страсти в грудь и в голову, а повторение их скоро убивает страсти наповал.

В уединении же борьба бывает только мысленная, которая так же бывает слабодействительна, как удар крыла мухи. Оттого умерщвление страстей в уединении дольше тянется... И мало того, оно бывает всегда почти не умерщвлением, собственно, а замиранием на время, до случая встречи с предметами страсти... Причем бывает, что страсть вдруг воспламеняется, как молния. И бывает, что иной, долгое время имевший в уединении покой от страстей, вдруг падает. А того, кто дошел до покоя от страстей чрез борьбу не мысленную, а действительную, нечаянное нападение их не поколеблет. - Вот на каком основании и мужи опытные в духовной жизни заповедуют преодолеть страсти действительным с ними борением, в общении с другими, а после этого уже уединяться.

Тем, кто без особенной надобности останавливается как бы на распутий мысли, бесполезно тратя время на одно раздумье: каким путем ему идти к цели своего спасения, святитель-подвижник преподает весьма вразумительный урок в следующем, довольно оригинальном сравнении.

Москва одна, а дорог к ней много и всякая в нее приводит. Но если кто, направляясь по одной дороге, например, Петербургской, потом услышав, что есть Смоленская туда дорога, бросит свою... и перейдет на эту, а с этой на Калужскую, а с Калужской на Владимирскую, с Владимирской на Ярославскую, все потому, что знающие люди говорят о тех дорогах, то он никогда не дойдет до Москвы. Так и в духовной жизни есть град пресветлый, куда все стремятся, и дороги в него разные... и всем в него доходить можно. Но стань переменять дороги, хоть по указанию и знающих, - очень не диво, что не доберешься до того града.

Относительно того же вопроса: оставаться ли в мирской жизни или идти в монастырь - довольно подробное рассуждение мы находим у преосвященного Феофана в следующем письме:

NN один советует оставить мир, бежать от мирской любви, а другой советует выйти замуж. На чем основывается первый совет - не видно, а второй стоит на общем понятии, что мир - миру рознь: от одного бежать надо, а от другого можно не бежать; есть мирские привязанности греховные, и есть святые. Любовь супружеская есть любовь, Богом благословенная. Зачем же отвлекать от нее? Надо разобраться в слове "мир". То Писание говорит: "не любите мира", то оно же говорит: "Бог возлюбил мир". Что Бог возлюбил, то и человек должен любить. Надо во всем поступать с рассуждением! Спрашиваете моего мнения о сем совете?

Вот... в словах... "не любите мира" мир совсем не то значит, что в словах: "тако возлюби Бог мир". В последнем под миром разумеется род человеческий погибавший, который был между тем любезен Богу. Бог вследствие сего и положил спасти его, дав за него Единородного Сына Своего. А в первом - разумеется та часть рода человеческого, которая Бога знать не хочет и об угождении Ему не заботится; вся забота сего мира об угождении себе удовлетворением страстей своих, о смерти не помнит и о будущей жизни не помышляет. К сему миру не благоволит Бог и отвращается от него, не любит его и людям заповедует не любить его. Таким образом, из слова: "тако возлюби Бог мир" - не следует, что и мы должны любить мир без всяких ограничений, а надобно прибавить: "исключая того мира, которого не любит Бог и от которого велит нам бежать, или которого и нам велит не любить". Ибо, любя сей мир, Бога нельзя любить, нельзя души своей спасти. Сию речь я веду по поводу заключения, что поелику Бог возлюбил мир, то и нам надо любить его... Теперь обращаюсь к разногласию тех лиц, о коих в начале речь. Там речь совсем не о людях, а о том, выходить ли замуж или нет? Обычно этот вопрос предлагается теми, кои ревнуют о спасении души и желают учредить для себя такой образ жизни, который более способствует делу спасения. Вопрос сей зародился еще во время Апостолов: девицы, пришедшие в возраст и чувствовавшие в себе влечение быть с Единым Господом, изъявили нехотение выходить замуж. Отцы, не умея решить сего дела, сами писали к св. Павлу (из Коринфа в Ефес), как быть им с своими дочерьми? Ответ содержится в 7-й главе первого послания к Коринфянам. Сущность его в следующем: не грех выходить замуж, но лучше не выходить, потому что в последнем случае имеется полная свобода благоугождать Богу, тогда как в первом -много к тому препятствий. Он указывает препятствия, неизбежные по семейству, - но существенное тут то, что, обязавшись семейною жизнью, почти невозможно избегнуть соприкосновения с делами мира, который велено нам не любить. В этом скрывается пагуба... почему те, которые отвлекают от замужества девушек (если они вмещают сей род жизни), оказывают им благодетельнейшую услугу...

Из большей части вышеприведенных писем видно, что преосвященный Феофан не особенно охотно располагался давать советы на поступление в монастырь даже таким лицам, которые, по-видимому, искренно желали того. Легко может показаться иному: не был ли святитель сам лично почему-либо вообще против монастырей, но такие предположения, как увидим дальше, совершенно несправедливы. И это вполне понятно: будучи сам великим подвижником в трудах иночества и строгим уединенником пустыни, мог ли он отклонять других от вступления на этот удобнейший путь спасения, как он нередко выражался сам. Нет, если богомудрый святитель в большинстве случаев и давал уклончивые ответы мирским людям относительно высказываемых ими желаний оставить мир, то, прежде всего, потому, что не хотел укоренять в людях и без того сильно распространенное заблуждение, будто бы только и спасенья, что в монастырях. Поэтому каждому из требующих от него совета относительно поступления в монастырь он, прежде всего, старался внушить ту мысль, что ищущим спасения нет необходимости непременно бежать от мира как чего-то греховного, что спасение есть внутреннее дело и от места не зависит: везде Бог и т.д. С другой стороны, как редкий знаток людей, достигший глубокого знания человеческой природы, чрез внутренние духовные опыты личной жизни и непосредственное общение с людьми всяких характеров, он ясно мог видеть, что многие из вопрошающих его порывались, так сказать, к монашеской жизни, не имея к тому достаточной подготовленности и, кроме того, не были безошибочны в своих взглядах вообще на жизнь в монастыре.

Вот истинные причины, почему святитель-затворник считал необходимым во многих случаях давать такие, по-видимому, всего менее ожидаемые ответы для вопрошающих о монастырском уединении: "Дома устрояйте монастырь...", "Вам теперь нет дороги туда...", "Старайтесь уединяться в сердце...", "Можно и вне монастыря быть монахиней, живя по-монашески, и в монастыре можно быть мирянкою" и т.д.

Даже в тех случаях, когда преосвященный видел в ком-либо намерение оставить мирскую жизнь уже достаточно созревшим, и тогда не решался давать прямого ответа в желаемом смысле для вопрошающего, а наперед советовал со всевозможною тщательностию обдумать свое решение. Так, к одному лицу он пишет:

Желание поступить в монастырь есть доброе желание. Исполнить его не будет Богу противно; только, идя в монастырь, надо положить в сердце завет: всю душу свою единому Господу предать, все земные желания и надежды отбросивши.

...Вся суть дела во внутреннем изменении, и соответственно сим изменениям должно изменять внешнее. Произошло ли какое внутри изменение, выражающееся в настоятельных требованиях сердца, -или только появились мысли благие в душе? И мысли эти в голове ли только, или в сердце сошли?! Потрудитесь все это получше уяснить, - чтобы не сделать шага, не могущего привести к искомому.

Скажу вам одно: начните теперь, в настоящем положении уединяться дома, и часы уединения преимущественно посвящайте молитве все об одном: "Скажи мне, Господи, путь, в онь же пойду"... Не словом только и не мыслию только, но с сердечным болезнованием взывайте таким образом. На уединение такое назначьте или часы какие каждого дня (что лучше), или какие-либо дни недели. И уж держите уединение как следует, ища паче вразумления и Божия указания... Присоедините к сему и пост... чувствительный для плоти... Это будет хорошим подспорьем для молитвы. И в то же время делайте опыты внутреннего отрешения, то от одного, то от другого, чтобы ко всему стать равнодушным и удалиться так, чтобы ничто не тянуло назад. Цель: довести себя до того, чтобы душа рвалась из настоящего вашего порядка жизни, как из оков и темницы... Предлагаю вам общее начертание. А приложение и дело - на ваше усмотрение.

В монастыре спасаться, конечно, лучше; но лучше ли сие для вас - это другой кто мог бы вам сказать, я же не могу. Приложите молитву, чтобы Господь определенно указал вам, как поступить. Господь близ, всех любит и всем хощет спастись. Не презрит и вашей молитвы. Только молитесь от всего сердца. Господь да устроит путь ваш, как Ему благоугодно и для вас спасительно. Предайте себя в руки Его, и Он сотворит... - Божие приходит незаметно!

Одному лицу, уже поступившему в монастырь, святитель писал:

Вы благополучно вступили в безопасную пристань... Благослови, Господи, сие вступление ваше...

Случилось ли вам встречать стихи: "Из-за облак месяц красный встал и смотрится в реке; сквозь туман и мрак ужасный путник едет в челноке... Вот уж берег видится ему, и он мечтает, как вступит на твердую землю, встретит своих и пр. Как вдруг налетела волна, опрокинула челнок и путник пошел ко дну"... Почаще вспоминайте этот случай.

Впрочем, в письмах преосвященного по тому же вопросу мы, хотя и не часто, но все же встречаем и такие места, где он, прямо и не обинуясь, говорит, что жизнь в монастыре несравненно более предоставляет удобств для спасения, чем мирская жизнь. Особенно заслуживают внимания в данном случае следующие его два письма. В одном он пишет:

Лучше, миллион раз лучше, отделаться совсем от мира житейского. Какую обузу наваливает он, что и ума не приставишь, как с ним управиться... Снаружи все у него красиво и светло, а внутри, на деле, - у - у! как и скверно, и тяжело... А жизнь вне мира будто сурова и страшна, а внутри - рай Божий...

О ЖИЗНИ В МИРУ
(Из переписки с разными лицами)

О девице, не вышедшей замуж

Что дочь в девицах - это не беда. А замужем какая радость? Только тягота - труд и нужда. Какая же она беспридельная, когда у отца и матери? Пусть живет честно и трудится... и хоть всю жизнь так.

О смотрении на женщин

Искушения от видения и слышания жен паче имеют ли конец, не знаю. Сочувствие к женам положено в естестве нашем. Потому, думается, что когда не тошнит при виде жен, а бывает нечто противное, то тут еще нет грешного ничего... Грех начинается от "во еже похотети". А этой вещи можно всегда избежать. Конечно, лучше бы не видеть и не разговаривать, да возможности нет. Следовательно - терпения потреба, самоостерегания, блюдения сердца и борения с собою. Господь близ!.. Преп. Иоанн Колов говорит: "Когда подходит зверь, взлезаю на дерево..." К Господу надо прибегать.

Об увлечениях

Что случилось увлеченье, об этом скорблю вместе с вами. Но уж прошло, слава Богу! Теперь запасайтесь предостережениями на будущее. Извольте так делать: как только предвидится встреча с красавцем, загоните сердце подальше в угол - и не давайте ему исхода, и особенно держите чувства и сочувствие

Чувство мужчины к женщине и женщины к мужчине - естественно. Но его можно всегда держать в пределах таких, в которых оно не будет колебать добрых решений воли. Если будете приготовляться к таким встречам заблаговременно, то никаких излишеств в этом чувстве не будет. Упражнение в этом даст вам дойти до того, что вы будете встречать каждого мужчину, будь он раскрасавец, так, как бы он не был мужчина, ибо, по Апостолу, в Господе Спасителе несть мужеск пол, ни женск. Молитесь и трудитесь над этим, и Бог благословит труд ваш. В обителях точно устранены соблазны. И нельзя не пожелать, чтоб Господь устроил вам это поскорее. Но все придет в свое время.

Чем исцелиться от безнадежной влюбленности

Страсть ослепляет, а враг - туману подпускает. И мучится человек - и то диво, что ему хочется мучиться и не хочется отстать от мучения. - И это бестолковщина. Но как быть? Никак. Скомандовать себе: не пискни, голову разможжу - и затем перестать думать об оной, - забросить подальше все напоминающее, поискать пятен на сем солнце - и на них больше смотреть. Это довольно холодная водица на прохлаждение сердца, особенно если безнадежность от нее зависит. Пройдет; будет налетать, но не жгуче... Мне было еще 20 лет, когда я это переиспытал. Но скомандовал... - и пошло на поворот. Были припадки, но перетерпелись: ибо имелась в виду другая цель. Хорошо бы дело иметь в руках. Если нет его - изобресть: камни ворочать в горе.