Безумие иудеев. Том 9, книга 1, беседа 17

1. Это весьма близко относится к предложенному (Стефа­ном) предмету. "Сего Моисея", говорит. Какого – "сего"? Того, который подвергался опасности погибнуть, которого (евреи) презрели, которого они отвергли, сказав: "кто тебя поставил начальником и судьею над нами?", подобно тому, как и о Христе говорили: "нет у нас царя, кроме кесаря" (Ин.19:15). Сего Бог начальником и избавителем послал через Ангела, который сказал ему: "Я Бог отца твоего, Бог Авраама" (Исх.3:6). Этим он показывает, что бывшие (при Моисее) чудеса совершены были Христом. "Сей", т.е. Моисей (посмотри, как Стефан изо­бражает славу его) "вывел их, сотворив чудеса и знамения в

земле Египетской, и в Чермном море, и в пустыне в продолжение сорока лет. Это тот Моисей, который сказал сынам Израилевым: Пророка воздвигнет вам Господь Бог ваш из братьев ваших, как меня; Его слушайте" (Деян.7:36,37), т.е., Которого они также презрят и подвергнут гонениям. Ведь и Его (Христа) Ирод хотел убить, но Он спасся в Египте, подобно тому, как и тот в детстве подвергался гонениям. "Это тот, который был в собрании в пустыне с Ангелом, говорившим ему на горе Синае, и с отцами нашими, и который принял живые слова, чтобы передать нам" (ст. 38). Опять (это происходило, когда) еще не было ни храма, ни жертвоприношения. "С Ангелом", говорит, "принял живые слова, чтобы передать нам". Этим он показывает, что (Моисей) не только творил знамения, но и дал закон, как и Христос. И как он сначала творить знамения, потом дает закон, так точно и Христос. Но (евреи), привыкшие никогда не покоряться, не послушали его и после знамений и чудес, бывших в те­чение сорока лет. И не только не послушали, но сделали про­тивное, на что указывая, Стефан и присовокупил: "которому отцы наши не хотели быть послушными, но отринули его и обратились сердцами своими к Египту, сказав Аарону: сделай нам богов, которые предшествовали бы нам; ибо с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что случилось. И сделали в те дни тельца, и принесли жертву идолу, и веселились перед делом рук своих. Бог же отвратился и оставил их служить воинству небесному, как написано в книге пророков: дом Израилев! приносили ли вы Мне заколения и жертвы в продолжение сорока лет в пустыне? Вы приняли скинию Молохову и звезду бога вашего Ремфана, изображения, которые вы сделали, чтобы поклоняться им: и Я переселю вас далее Вавилона" (ст. 39-43). "Отвратился и оставил" здесь значит: попустил. "Скиния свидетельства была у отцов наших в пустыне, как повелел Говоривший Моисею сделать ее по образцу, им виденному" (ст. 44). Хотя скиния была, но жертв еще не было. А что их не было, об этом ясно говорит пророк: "приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары?" (Ам.5:25) Скиния свидения была, но не принесла им никакой пользы, и они погибали. Также и знамения ни прежде того, ни после не принесли им никакой пользы. "Отцы наши, взяв ее, внесли во владения" (ст. 45). Видишь ли, что то место и свято, где присутствует Бог? Потому он и сказал: "в пустыне", чтобы сравнить одно место с дру­гим. Затем (следовало) благодеяние. "Отцы наши с Иисусом, взяв ее, внесли во владения народов, изгнанных Богом от лица отцов наших. Так было до дней Давида. Сей обрел благодать пред Богом и молил, чтобы найти жилище Богу Иакова" (ст. 45, 46). Молил о построении (храма) Давид великий и чудный, но не получает просимого; а создает его отверженный Соло­мон. Потому (Стефан) и говорит: "Соломон же построил Ему дом. Но Всевышний не в рукотворенных храмах живет" (ст. 47, 48). Это уже доказано и предыдущими словами; но подтверждается еще и голосом пророческим; а каким образом, послушай далее: "как говорит пророк: Небо – престол Мой, и земля – подножие ног Моих. Какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила всё сие?" (ст.49, 50) Не удивляйтесь, говорит, что Христос благотворит и тем, которые отвергают царствие Его: тоже было и при Моисее. Он не просто извел (евреев), но после того, как они про­были в пустыне. Видишь ли, что и те знамения были для них? Кто беседовал с Богом, был спасен чудесным образом, столько сделал и имел такую силу, того пророчество, доказы­вает (Стефан), непременно должно исполниться, и он не мо­жет противоречить самому себе. Впрочем, обратимся к выше­сказанному. "Это тот", говорит, "Моисей, который сказал: Пророка воздвигнет вам Господь Бог как меня". Мне кажется, на это изречение указы­вал и Христос, когда сказал: "ибо спасение от Иудеев" (Ин.4: 22), разумея самого Себя. "Это тот, который был в собрании в пустыне с Ангелом, говорившим ему". Вот и опять указывает, что (Христос) дал закон, так как Он был с ним (Моисеем) в собрании – в пустыне. Здесь же напоминает и о великом чуде, случив­шемся на горе (Синайской). "И который принял живые слова". Во всем чуден Моисей, но особенно, когда нужно было дать закон. Что значит: "живые слова"? Разумеет те, которых ис­полнение раскрывалось в словах его, или пророчества. Затем следует обвинение праотцов, которые после знамений и чудес, и по получении слов живых, "не хотели", говорит, "быть послушными". Хорошо он сказал: "живые слова", показывая тем, что есть слова и не живые, о которых упоминает и Иезекииль, когда говорит: "и попустил им учреждения недобрые" (Иез.20:25). В противо­положность таким словам он прибавил: "живы". "Но отринули его и обратились сердцами своими к Египту", где они стонали, где вопили, откуда призывали Бога. "Сказав Аарону: сделай нам богов, которые предшествовали бы нам".

2. О, безумие! "Сделай", говорят, которые "предшествовали бы нам". Куда? В Египет. Видишь ли, как неохотно они расставались с обычаями египетскими? Что ты говоришь? Не хочешь дож­даться того, кто вывел, но отказываешься от благодеяния и убегаешь от благодетеля? И смотри, как они оскорбляют его. "Моисеем, который вывел нас из земли Египетской". Нигде не упоминают имени Божия, но все приписывают Моисею. Когда нужно было им быть благодарными, тогда они обвиняют Мои­сея; а когда нужно было исполнять закон, тогда не помнят уже и о Моисее. Он сказал им, что восходит (на гору) для полу­чения закона: а они не подождали и сорока дней. "Сделай нам

богов". Не сказали: Бога, но "богов"; так они неистовствовали, что и сами не знают, что говорят. "И сделали в те дни тельца, и принесли жертву идолу". Видел ли ты крайнее безумие? Там, где Бог явился Моисею, они делают тельца и приносят ему жертву. "И веселились", говорит, "перед делом рук своих". Чего на­добно было стыдиться, тому они радовались. И что удивитель­ного, если вы не признаете Христа, когда (вы не признавали) ни Моисея, ни Бога, открывшегося в стольких знамениях? Но они не только не признавали, но еще иначе оскорбили их, сделав идолов. "Бог же отвратился и оставил их служить воинству небесному". Отсюда и произошли эти обычаи; отсюда эти жертвы. Они сначала приносили жертвы идолам, на что указывая, и Давид говорит: "и сделали тельца у Хорива, и поклонились истукану" (Пс.105:19). Так как прежде этого нигде не упоминается о жертвах, но (были) заповеди живые и "живые слова", – то нигде не было и (жертвенных) обрядов, а только чудеса и явление знамений. "Как написано в книге пророков". Здесь (Стефан) привел свидетельство не без цели, но для того, чтобы показать, что в жертвах нет нужды. И смотри, что он говорит: "дом Израилев! приносили ли вы Мне заколения и жертвы в продолжение сорока лет в пустыне? Вы приняли скинию Молохову и звезду бога вашего Ремфана, изображения, которые вы сделали, чтобы поклоняться им". Он сказал в виде обличения; а слова его означают следующее: вы не мо­жете сказать, что вы стали приносить жертвы идолам, подобно тому, как приносили их Мне; и это было в пустыне, когда Бог особенно руководил их. "Вы приняли скинию Молохову". От нее и (получили) начало жертвы. "И Я переселю вас далее Вавилона". Так и плен есть наказание за нечестие. Но почему, ска­жут, скиния названа "скиния свидетельства" (μαρτυρίου)? Потому что она была для того, чтобы они имели Бога свидетелем (μάρτυρα). Для этого только она и существовала. "По тому образцу, какой показан тебе на горе" (Исх.25:40). Следовательно, образец ее показан был на горе, и она была носима в пустыне, а не стояла на месте. Скиниею же свидетельства называется не по чему-нибудь другому, как по чудесам и заповедям. Впрочем, ни она, ни они не имели храма. И сам образец ее показан был, сле­довательно, самим ангелом. "Так было до дней Давида", говорит. Следовательно, до того времени не было храма, хотя и были из­гнаны (языческие) народы, о которых он говорит: "изгнанных

Богом от лица отцов наших". Это же он сказал опять с целью доказать, что тогда не было храма. Но что я говорю: было столько чудес и еще не было храма? Вот была и первая скиния, но еще не было храма. Давид молил обрести благодать пред Богом, – молил и не создал (храма). Следовательно, храм не составлял чего-нибудь важного, хотя некоторые и считали Соломона вели­ким за построение храма, и даже за это ставили его выше отца. Но что он не был лучше отца и даже не равен ему, а только кажется таким во мнении толпы, это он объяснил, присово­купив: "но Всевышний не в рукотворенных храмах живет, как говорит пророк: Небо – престол Мой, и земля – подножие ног Моих". Да и эти (небо и земля) недостойны (быть жилищем) Бога, как творения, как дела руки Его. Смотри, как он убеж­дает их мало-помалу. Из пророка он доказывает, что даже и эти (творения) нельзя назвать достойными (быть жилищем) Бога. Для чего же, скажут, он говорит потом так обли­чительно? У него было великое дерзновение, как (у человека) готового на смерть; я думаю, об этом он знал по откровению. "Жестоковыйные! люди с необрезанным сердцем и ушами!"; и это также из пророка, а не собственные его слова; "вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы" (ст. 51). Когда Бог не желал, чтоб были жертвы, вы приносили жертвы; а когда же­лает, вы не приносите их; когда Он не хотел давать вам заповедей, вы требовали их; а когда получили, то нерадели о них. И еще, когда существовал храм, вы служили идолам; а когда Ему угодно, чтобы вы служили Ему без храма, вы де­лаете противоположное. Смотри, он не сказал: Богу противи­тесь, но: "Духу"; так он не полагает никакого различия (между Ними). И еще большее говорит: "как отцы ваши, так и вы". Так и Христос обличал их, потому что они всегда слишком много хвалились отцами. "Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших пришествие Праведника". Говорит: "Праведника", чтобы и этим вразумить их. "Которого предателями и убийцами сделались ныне вы" (ст. 52). Обличает их в двух делах: в том, что они не признали (пророков) и что убили их. "Вы, которые приняли закон при служении Ангелов и не сохранили" (ст. 53).

3. Что это значит? Некоторые утверждают, что, по сло­вам его, закон был составлен ангелами; но это несправед­ливо, потому что когда же ангелы являлись составляющими закон? Но он говорит "приняли закон при служении Ангелов", т.е. врученным Моисею ангелом, явившимся ему в купине, так как это был не человек. Итак, нет ничего удивительного, говорит, если вы совершили это, когда совершили и то; если вы умертвили возвещавших (о Христе), то тем более (могли умертвить) Его. Здесь он представляет их непокорными и Богу, и ангелам, и пророкам, и Духу, и всем, как и в другом месте Писание говорит: "разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили" (3Цар.19:10). Они, притворно защищая закон, говорили: "говорил хульные слова на Моисея" (Деян.6:11); а он показы­вает, что они сами еще более произносят хулу не только на Моисея, но и на Бога, и что они издревле так поступают; что они сами нарушили обычаи, в которых уже нет нужды; что они, обвиняя и называя его противящимся Моисею, сами проти­вились Духу, и не просто, но даже и с совершением убийства, и что издревле они враждовали (против Бога). Видишь ли, как он доказывает, что они противились и Моисею, и всем, и не соблюдали закона? Моисей сказал: "Пророка воздвигнет тебе Господь" (Втор.18:15), и прочие предсказывали об Его пришествии; также и пророк говорит: "где же построите вы дом для Меня" (Ис.66:1)? И еще: "приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары в пустыне в течение сорока лет?" (Ам.5:25) Таково дерзновение мужа, несущего крест (Христов)! Будем же подражать ему и мы; хотя теперь и нет брани, но для дерзновения всегда есть время. "И говорил", гово­рит (Давид), "об откровениях Твоих пред царями и не стыдился" (Пс.118:46). Поэтому, встретимся ли мы с эллинами, бу­дем таким образом заграждать им уста, но без гнева, без ожесточения. Если станем это делать с гневом, то это, ка­жется, уже не будет дерзновение, а страсть; если же кротко, то это и есть истинное дерзновение, потому что не могут быть вместе в одно и то же время и добродетель, и порок. Дерзновение – это добродетель, а гнев – порок. Итак, мы, если хотим иметь дерзновение, должны быть чистыми от гнева, чтобы кто-нибудь не приписал ему слов (наших). Если ты говоришь и правду, но с гневом, то все погубил, будешь ли ты обли­чать, или вразумлять, или делать что-нибудь другое. Посмотри на этого мужа (Стефана), как он беседует без гнева; ведь он не оскорбил их, а только напомнил им о слове про­роческом. А что он не был в гневе, это сам он показал, когда его мучили, а он молился за них и говорил: "Господи! не вмени им греха сего" (ст. 60). Так он говорил это, не гневаясь на них, но сожалея и скорбя о них. И о лице его поэтому сказал (писатель): "видели лице его, как лице Ангела" (Деян.6:15), так что и оно могло привлечь их. Будем же чистыми от гнева. Дух Святый не обитает там, где гнев. Гневливый подлежит проклятию. И невозможно быть чему-ни­будь здравому там, откуда происходит гнев. Как во время бури на море происходит великое смятение и сильный крик, и никто тогда не имеет времени заниматься рассуждениями, так и во гневе. Если же душа хочет сказать или усвоить что-нибудь любомудрое, то наперед должна быть в (тихой) пристани. Не замечаешь ли, как мы, когда хотим рассуждать о чем-нибудь необходимом, избираем места, удаленные от шума, где спокойствие и тишина, чтобы нам не развлекаться? Если же внешний шум развлекает нас, то тем более внут­реннее смятение. И станет ли кто молиться, он молится на­прасно, если делает это во гневе и раздражении; станет ли говорить, будет смешным; станет ли молчать, опять тоже; будет ли есть, и тогда повредит себе; будет ли пить или не будет, будет ли сидеть или стоять, ходить или спать, ему и во сне представляется подобное же. И что у таких (людей) не беспорядочно? Глаза – отвратительны; рот – искривлен; члены тела напряжены и трясутся; язык не обуздан и не ща­дит никого; рассудок помешан; одежда в непристойном виде; (во всем) великое безобразие! Посмотри на глаза беснующихся, пьяных и неистовствующих (от гнева): чем они отличаются друг от друга? Не всюду ли безумие? Но ведь это бывает всегда только на время? Правда, неистовствующий бы­вает одержим (гневом) на время. Но что может быть хуже этого? И еще не стыдятся оправдываться: я не сознавал, гово­рят, что сказал. Почему же не сознавал этого ты, существо разумное, имеющее рассудок? Почему ты действуешь подобно неразумным животным, как бы дикий конь, увлеченный гне­вом и яростью? Это – оправдание, достойное осуждения. Жела­тельно, чтобы ты знал, что говорил. Это – слова гнева, ска­жешь, а не мои. Как – гнева? Гнев не имеет силы, если не получит ее от тебя. Это подобно тому, как если бы кто ска­зал: это – раны руки (моей), а не мои. Где, кажется, больше всего нужен гнев, как не на войне и во время битвы? Но и там, если что будет делаться с гневом, то все будет испорчено и погублено. Воюющим в особенности и не сле­дует гневаться; нападающим в особенности и не нужно раз­дражаться. Но, скажешь, как же иначе можно сражаться? Разумно, спокойно. Сражение есть стояние одной стороны против другой. Разве ты не видишь, что и сами войны подчинены закону, порядку и времени? А гнев есть не что иное, как безумное раздражение; безумный же не может сделать ничего разумного.

4. Так и он (Стефан) говорил это, и не гневался. И Илия говорил: "долго ли вам хромать на оба колена?" (3Цар. 18:21), но не гневался. И Финеес совершил убийство, но не гневался. Гнев не дозволяет видеть, но как бы во время ночной битвы, закрыв все, и глаза и уши, ведет туда, куда хочет. Избавим же себя от этого демона, сокрушим его, когда он нападает на нас, положим на перси зна­мение (креста), как бы некоторую узду на него. Гнев есть бесстыдный пес; но пусть он научится слушаться закона. Если пес при стаде так свиреп, что не будет слушаться при­казаний пастуха и узнавать его голоса, то все потеряно и по­гублено. Он пасется вместе с овцами; но когда станет кусать овец, то делается вредным, и его убивают. Если пес на­учится слушаться тебя, то корми его: он полезен своим лаем против волков, разбойников и воров, а не против овец и не против домашних. Если же не слушается, то во всем вре­дит, и если не обращает внимания на приказания, то все губит. Итак, пусть не истощается кротость твоя, но сам гнев пусть хранит и питает ее; а он сохранит и в совершенной безопасности будет пасти ее тогда, когда будет истреблять нечистые и порочные помыслы, когда будет отовсюду отгонять диавола. Так кротость соблюдается тогда, когда мы не помы­шляем ничего худого против ближнего; так мы делаемся достойными уважения, когда не учимся поступать бесстыдно. Ничто не делает так бесстыдным, как порочная совесть. Отчего блудницы бесстыдны? Отчего девственницы стыдливы? Первые не от греха ли? А последние не от целомудрия ли? Ничто не делает так бесстыдным, как грех. Напротив, скажут, он производит стыд? Правда, в том, кто сознает себя; а бесстыдного он делает еще более дерзостным; кто не сознает себя, тот становится дерзким. "С приходом", говорит (Премудрый), "нечестивого приходит и презрение" (Прит.18: 3). Бесстыдный бывает дерзким, а дерзкий – отчаянным. Хо­чешь ли узнать, когда истощается кротость? Когда сокрушают ее порочные помыслы. Но, если случится и то, что этот пес не будет стоять и громко лаять, то и тогда не должно отчаи­ваться. У нас есть и праща и камень, – вы знаете, что я говорю, – у нас есть и копье, и ограда, и затвор, где мы можем сохранить помыслы чистыми. Если пес ласков к овцам, но лает на чужих и не сонлив, то это – хорошие качества пса. Когда он голоден, то и тогда не кусает овец, когда и сыт, не ща­дит волков. Таков и гнев. Когда он раздражается, не (должен) отступать от кротости; и когда не раздражен, (должен) восставать против порочных помыслов своих, хотя бы и бьющих его, не оставлять, но признавать, а чужим, хотя бы и ласкающим его, не давать пощады. Диавол часто ластится, как собака; но пусть всякий знает, что он чужой (для нас). Так и мы будем любить добродетель, хотя бы она причиняла нам скорбь; а от порока, хотя бы он и доставлял нам удо­вольствие, будем отвращаться. Не будем хуже псов, которые не убегают (с своего двора), хотя бы их били и мучили; а чужому, хотя бы он и накормил их, скорее вредят. Так и гнев бывает полезен, когда он восстает против чужих. Что значит изречение: "гневающийся на брата своего напрасно" (Мф.5:22)? То же, что: не мсти за себя и не воздавай злом. Если видишь другого погибающим, протяни ему руку помощи; гнев не будет уже иметь места, когда ты будешь свободен от при­страстия к себе самому. Давид застиг Саула, но не разгне­вался и не вонзил копья, имея в руках своих врага (1Цар. 26:7); а отмстил диаволу (своею кротостью). Моисей, увидев, что чужой обижает (еврея), убил его; а когда свой (обижал своего), то не сделал этого; но братьев хотел примирить, а тех разделил (Исх.2:12). Хотя Писание и называет его са­мым кротким человеком (Числ.12:3), однако, и в нем иногда возбуждался гнев. Но мы не так; когда нужно пока­зать кротость, то бываем свирепее всех зверей; а когда (нужно) гневаться, то (бываем) всех ленивее и беспечнее. Таким образом, употребляя свои силы не на то, на что должно, мы тратим и жизнь свою напрасно, подобно тому, как снаряды, когда употребляют их один вместо другого, портятся все. Так, например, если кто-нибудь, имея меч, не будет упо­треблять его, когда нужно употребить, но будет действовать рукою, не достигнет успеха; и напротив, если употребит меч там, где нужно действовать рукою, то испортит все. Также и врач, если не отрезывает там, где должно, а отрезывает, где не нужно, то портит все. Поэтому, умоляю, будем употреблять это орудие (гнев) в свое время. Для гнева – вовсе не время, когда мы должны помочь самим себе; а если нужно исправить других, тогда в особенности должно употреблять его, чтобы спасти других. Таким образом, всюду соблюдая себя от гнева, мы уподобимся Богу и сподобимся будущих благ по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.