Цвет фона:
Размер шрифта: A A A
Толкование на правила Святого Шестого Вселенского Собора, Трулльского

епископ Никодим (Милаш)

Толкование на правила Святого Шестого Вселенского Собора, Трулльского

Показать содержание

Правило 1. При начатии всякаго и слова и дела наилучший чин есть от Бога начати, и с Богом оканчивати, по глаголу Богослова. Сего ради и ныне, когда и благочестие нами уже ясно проповедуется, и церковь, в которой Христос положен основанием, непрестанно возрастает и преуспевает, так что паче кедров ливанских возвышается, полагая начало священных словес.

При начатии всякаго и слова и дела наилучший чин есть от Бога начати, и с Богом оканчивати, по глаголу Богослова. Сего ради и ныне, когда и благочестие нами уже ясно проповедуется, и церковь, в которой Христос положен основанием, непрестанно возрастает и преуспевает, так что паче кедров ливанских возвышается, полагая начало священных словес, Божиею благодатию определяем: хранити неприкосновенну нововведениям и изменениям веру, преданную нам от самовидцев и служителей слова, богоизбранных апостолов; еще же и от трех сот осмьнадесяти святых и блаженных отец, при Константине царе нашем, на нечестиваго Apия, и на вымышленное им языческое инобожие, или, свойственнее рещи, многобожие, в Никеи собравшихся, которыя единомыслием веры, единосущие в трех Ипостасях Богоначального естества открыли нам и уяснили, не попустив сему сокрыту быти под спудом неведения: но ясно научив верных покланятися, единым поклонением, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ниспровергли и разрушили лжеучение о неравных степенях Божества, и еретиками из песка сложенныя противу православия детския построения разорили и низринули. Такожде и при Великом Феодосии, царе нашем, ста пятидесятью святыми отцами, в сем царствующем граде собравшимися, провозглашенное исповедание веры содержим, богословствующия о Святом Духе изречения приемлем: а нечестиваго Македония, купно с прежними врагами истины, отреваем, яко буйственно дерзнувшаго почитати владыку рабом, и нагло хотевшаго пресещи несекомую единицу, так что не было бы совершенно таинство упования нашего. Купно с сим гнусным, и против истины неистовствовавшим, осуждаем Аполлинария, тайноводителя злобы, который нечестиво изрыгнул, аки бы Господь приял тело без души и ума: сим образом такожде вводя помышление, аки бы спасение соделано для нас несовершенное. Такожде и при Феодосии, сыне Аркадия, царе нашем, собравшимися в первый раз во граде Ефесе, двумя стами богоносных отец изложенное учение яко несокрушимую благочестия державу, согласием запечатлеваем, единаго Христа Сына Божия и воплотившагося проповедуя, и безсеменно родившую Его, непорочную Приснодеву исповедуя собственно и истинно Богородицею: а безумное разделение Нестория, яко от жребия Божия отлученное, отвергаем, ибо он учит, что един Христос есть отдельно человек, и отдельно Бог, и возобновляет иудейское нечестие. Православно утверждаем такожде и в областном граде Халкидоне, при Маркиане, царе нашем, шесть сот тридесятию богоизбранными отцами начертанное вероисповедание, которое концам земли велегласно возвестило единаго Христа Сына Божия, состоящаго из двух естеств, и в сих самых двух естествах славимаго: а суемудраго Евтихия, который говорил, что Великое таинство спасительнаго домостроительства совершилось призраком, яко нечто чудовищное, и яко заразу, из священных оград церкви извергло, с ним же и Нестория и Диоскора, из коих един был защитником и поборником разделения, а другий смешения, и которые от противоположных стран нечестия низринулися в единую пучину погибели и безбожия. Еще же и ста шестидесяти пяти богоносных отец, собравшихся в сем царствующем граде, при Иустиниане, блаженныя памяти царе нашем, благочестивыя глаголы, яко от Духа произнесенные, ведаем, и оным потомков наших научаем. Они Феодора мопсуестскаго, Несториева учителя, и Оригена, и Дидима, и Евагрия, возобновивших еллинские басни, и прехождения и превращения некоторых тел и душ паки нам представивших на позор, в сонных мечтаниях блуждающаго ума, и противу воскресения мертвых нечестиво и нездравомысленно возстававших, такожде написанное Феодоритом противу правыя веры и противу дванадесяти глав блаженнаго Кирилла, и, так называемое, письмо Ивы, соборно предали проклятию и отринули. И недавно при царе нашем, блаженныя памяти Константине, в сем царствующем граде сошедшагося шестаго собора вероисповедание, которое вящшую крепость прияло, когда благочестивый император постановления онаго собора своею печатию, ради достоверности, на все веки утвердил, вновь обязуемся хранити ненарушимо. Оно боголюбиво изъяснило, яко должны мы исповедывати два естественныя хо тения, или две воли, и два естественныя действа в воплотившемся, ради нашего спасения, едином Господе нашем Ииcyce Христе, истинном Боге: а тех, которые правый догмат истины извратили, и едину волю и едино действо, в едином Господе Боге нашем Ииcyce Христе, людям проповедывали, судом благочестия обвинило, яко Феодора (епископа) фаранскаго, Кира александрийскаго, Онория римскаго, Cepгия, Пирра, Павла, Петра, бывших в сем богоспасаемом граде предстоятелями, Макария антиохийскаго епископа, ученика его Стефана, и безумнаго Полихрония, сим образом соблюдая неприкосновенным общее тело Христа Бога нашего. Кратко рещи, постановляем, да вера всех в церкви Божией прославившихся мужей, которые были светилами в мире, содержа слово жизни, соблюдается твердою, и да пребывает до скончания века непоколебимою, вкупе с богопреданными их писаниями и догматами. Отметаем и анафематствуем всех, которых они отметали и анафематствовали, яко врагов истины, вотще скрежетавших на Бога, и усиливавшихся неправду на высоту вознести. Аще же кто либо из всех не содержит и не приемлет вышереченных догматов благочестия, и не тако мыслит и проповедует, но покушается идти противу оных: тот да будет анафема, по определению, прежде постановленному предупомянутыми святыми и блаженными отцами, и от сословия христианскаго, яко чуждый, да будет исключен и извержен. Ибо мы сообразно с тем, что определено прежде, совершенно решили, ниже прибавляти что либо, ниже убавляти, и не могли никоим образом.

(II Всел. 1; III Всел. 7; Карф. 1, 2).

Первым делом этого собора было - от имени вселенской церкви исповедать и торжественно утвердить православную веру, как она изложена была на прежних соборах, равно предать анафеме всех тех, которые против этой веры когда-либо учили. Ввиду важности предмета, отцы начинают это свое правило словами, которыми и Григорий Назианзин, в 362 году, начал знаменитую свою апологетическую беседу о причинах, побудивших его оставить константинопольскую кафедру, а именно, что всякий разговор и всякое дело надлежит с Богом начинать и с Богом оканчивать [1]. Отцы исповедуют и провозглашают, именно, что должна сохраняться чистой от всякого новшества и неповрежденной (άκαινοτόμητόν τε καί άπαράτρωτον φυλάττειν, citra ullam innovationem immutabillterque ac inviolabiliter esse servandam) вера, переданная им от св. апостолов и св. отцов, в частности же все догматы веры, утвержденные на вселенских соборах: первом Никейском (325 г.), первом Константинопольском (381 г.), Ефесском (431 г.), Халкидонском (451 г.), втором Константинопольском (553 г.) и третьем Константинопольском (680 г.) [2], следовательно, на всех вселенских соборах, бывших до этого собора.

Каждый вселенский собор так поступал, прежде чем начинал свою деятельность, т.е. исповедовал и утверждал догматы, изложенные на прежних соборах. Однако, в том, что все вселенские соборы, равно и этот, повторяли прежние догматы веры, не заключается все значение их, а их значение и сила, по меткому замечанию архим. Иоанна в толковании этого правила [3], заключаются в том, во-первых, что исповедание догматов основывается на общей, единомысленной вере всех, в церкви Божией прославившихся мужей, которые были светилами в мире, по своему богопросвещенному уму, по чистому познанию истины, твердости в ее сохранении и святости жизни; во-вторых, что основание и ограждение православного исповедания составляет непрерывное от самих апостолов предание, так как и самые писания и определения св. отцов (догматы) признаны церковью "богопреданными", как завет (παρακαταθήκη в 1Тим.6:20; 2Тим.1:14) [4].

Примечания:
1. Gregor. Theol., Orat. 2, c.1 [Migne, s.g., t.35, col.408].
2. Символы, догматы и определения этих вселенских соборов приведены в моем "Зборнике" правил (2 изд. 1886 г.), стр.XXIV и далее. См. и в Книге правил. Об Аполлинарии же, о котором это правило упоминает, см. в толковании 1-го правила II Всел. Собора.
3. См. упом. соч., II,338-9.
4. См. Vincentii Lirinensis, Commonitorium primum, c. 22: "O Timothee! depositum custodi" [Migne, s.l., t.50, col.667]; cp. и следующие главы. Cp. также мое соч. "Кирил и Методиjе" и пр., стр.1-5. 

Правило 2. Прекрасным и крайняго тщания достойным признал сей святый собор и то, чтобы отныне, ко исцелению душ и ко уврачеванию страстей, тверды и ненарушимы пребывали приятыя, и утвержденныя бывшими прежде нас святыми и блаженными отцами, а также и нам преданныя, именем святых и славных апостолов, осмьдесят пять правил.

Поелику же в сих правилах повелено нам приимати оных же святых апостолов постановления чрез Климента преданныя, в которыя некогда иномыслящие, ко вреду церкви, привнесли нечто подложное и чуждое благочестия, и помрачившее для нас благолепную красоту божественнаго учения: то мы, ради назидания и ограждения христианнейшия паствы, оныя Климентовы постановления благоразсмотрительно отложили, отнюдь не допуская порождений еретическаго лжесловесия, и не вмешивая их в чистое и совершенное апостольское учение. Согласием нашим запечатлеваем и вся прочия священныя правила, изложенныя от святых и блаженных отец наших, то есть, трех сот осмьнадесяти богоносных отец, собравшихся в Никеи; такожде от отец, собиравшихся во Анкире, и в Неокесарии, равно и в Гангре; кроме сего, в Антиохии сирийской, и в Лаодикии фригийской; еще же ста пятидесяти отец, сошедшихся в сем богохранимом и царствующем граде; и двух сот отец, собравшихся в первый раз, в областном граде Ефесе; и шести сот тридесяти святых и блаженных отец, собравшихся в Халкидоне; и от собравшихся в Сардике, и в Карфагене; и еще собравшихся паки в сем богоспасаемом и царствующем граде при Нектарии, предстоятеле сего царствующего града, и при Феофиле, александрийском архиепископе; такожде правила Дионисия, архиепископа Великаго града Александрии; Петра, александрийскаго архиепископа и мученика; Григория, епископа неокесарийскаго, чудотворца; Афанасия, архиепископа александрийскаго; Василия, архиепископа Kecapии каппадокийския: Григория, епископа нисскаго; Григория Богослова; Амфилохия иконийскаго; перваго Тимофея, архиепископа александрийскаго; Феофила, архиепископа того же Великаго града Александрии; Кирилла, архиепископа александрийскаго; и Геннадия, патриарха сего богохранимаго и царствующаго града; еще же и Киприаном, архиепископом африкийския страны, и мучеником, и собором при нем бывшим, изложенное правило, которое в местах предупомянутых предстоятелей, и токмо у них, по преданному им обычаю, сохраняемо было. Никому да не будет позволено вышеозначенныя правила изменяти, или отменяти, или кроме предложенных правил, приимати другия, с подложными надписаниями составленныя некиими людьми, дерзнувшими корчемствовати истиною. Аще же кто обличен будет яко некое правило из вышереченных покусился изменити, или превратити: таковый будет повинен против того правила понести епитимию, каковую оно определяет, и чрез оное врачуем будет от того, в чем преткнулся.

(Ап. 35; VII Всел. 1; Карф. 1; Двукр. 10).

Из всех правил православной церкви это правило по своему значению - важнейшее, а для науки канонического права оно самое важное из всех других, изданных до 692 г. И это потому, что правилом этим утверждено каноническое, вселенское значение за сотнями правил, имевших по своему происхождению значение и обязательную силу лишь для отдельных областных церквей, теперь же все эти сотни правил получают вселенское значение и общеобязательную силу для всей церкви. Мы разумеем здесь все те правила, которые изданы разными поместными соборами и св. отцами, начиная с III века и далее, не исключая и Апостольских правил. Правило это упоминает и о правилах вселенских соборов, бывших в IV и V веках. Правила этих соборов имели уже сами по себе вселенское значение, и раз собор этот упоминает и о них, то он это не делает с тою целью, с какою упоминает об остальных правилах, а хочет этим показать, как и спустя несколько веков правило какого-либо вселенского собора должно, однако, всегда иметь значение и силу строгого закона для церкви.

Провозглашая общеобязательными для всех и каждого данные правила, собор этот заодно определяет и то, как должно смотреть на некоторые источники права, которые до этого времени имели силу в церковной практике, так что и в этом отношении провозглашает важную и общую норму, как для самой жизни церкви, так и для церковного права.

Из правил, которые впредь должны иметь силу закона для всей церкви, собор провозглашает прежде всего правила св. Апостолов (85), затем правила вселенских соборов - первого (20), второго (7), третьего (9) и четвертого (30), даже правила поместных соборов - Анкирского (25), Неокесарийского (15), Гангрского (21), Антиохийского (25), Лаодикийского (60), Сердикского (21), Карфагенского 419 г. (133) и Константинопольского 394 г. (1), и, наконец, правила св. отцов: Дионисия Александрийского (4), Петра Александрийского (15), Григория Неокесарийского (11), Афанасия Александрийского (3), Василия Великого (92), Григория Нисского (8), Григория Богослова (1), Амфилохия Иконийского (1), Тимофея Александрийского (18), Феофила Александрийского (14), Кирилла Александрийского (5) и Геннадия Константинопольского (1), всего 625 правил [5]. Обо всех этих правилах собор замечает, что никто не имеет права изменять их или отменять, или вместо предложенных принимать другие с подложными надписаниями, составленными людьми, корчемствующими истиною (μηδενί έξεϊναι τούς προδηλωθέντας παραχαράττειν κανόνας, ή άθετεϊν, ή ετέρους παρά τούς προκειμένους παραδέχεσθαι κανόνας, ψευδεπιγράφως ύπό τινων συντεθέντας, τών τήν άλήθειαν καπηλεύειν έπιχειρησάντων). Если же будет доказано, что кто-либо покушался новым заменить или уничтожить какие-либо из вышереченных правил, то таковой подлежит епитимии по правилу, которое нарушил, чрез что "врачуем будет от того", в чем согрешил. То же самое говорят и отцы VII Всел. Собора в своем 1-м правиле, имея в виду перечисленные в этом трулльском каноне правила, которые они утвердили. Вообще же о том, что должны храниться древние обычаи, древние предания, древний закон и правило, что ничто не должно быть вводимо против соборных и отеческих правил и что должен быть отлучен от церкви каждый, кто не покоряется этим правилам, - обо всем этом говорят постановления всех соборов (I Всел. 6, 7, 13, 18; II Всел. 2, 7; III Всел. 7, 8; настоящего собора правила 13, 19, 29, 32, 84, 87, 90; VII Всел. 7; Гангр. 21 и т.д.). О правилах вот что в своей присяге перед хиротонией говорит православный епископ: "Обещаюся блюсти каноны святых Апостол и седми вселенских, и благочестивых поместных соборов, иже на сохранение правых велений суть узаконены, и елико по разным временом и летом от истинно поборствующих по святей кафоличестей восточней православней вере, каноны и святые уставы суть изображены, и та вся хранити крепце и ненарушне до кончины моея жизни с сим моим обещанием свидетельствую; и вся, яже они прияша, и аз приемлю, и ихже они отвратишася, и аз отвращаюся" (п.2). "Аще же обещанное зде мною что преступлю, или божественным правилом явлюся противен,.. тогда aбиe да лишен буду всего сана своего и власти, без всякаго извета и слова, и чужде да явлюся дара небеснаго, при посвящении возложением рук даннаго мне Духом Святым" (п.19). Православное исповедание о том же предмете учит: "должно верить, что все то, что ни постановили св. отцы на всех вселенских и поместных соборах, где бы они ни были составлены, происходит от Святаго Духа, как апостолы на с оборе своем сказали: изволися Св. Духу и нам (Деян.15:28). По примеру их, и прочие православные соборы подобным заключением утвердили свои постановления" [6]. Этим, впрочем, не ограничивается власть церковная в своей дальнейшей законодательной деятельности, равно не исключается возможность, чтобы какая-либо поместная церковь имела, сообразно своим особенным условиям, и свои особенные законы. Законодательная власть церкви всегда имела и будет всегда иметь право, сообразно обстоятельствам, отменять старые или издавать новые распоряжения, оставаясь верной, конечно, основным принципам, выраженным в общецерковном каноне. Подобно тому, как в прежние времена одни соборы отменяли, или другую форму давали отдельным определениям прежних соборов, так и теперь новый собор, если бы он собран был, имел бы то же самое право. Таким образом, предписание 2-го правила Трулльского Собора не ограничивает законной законодательной власти церкви, так чтобы она не могла изменять никакого правила, но оно лишь возбраняет, чтобы правила изменялись в существе их, противно общим законам и духу православной церкви, в угождение человеческим страстям. Это предписание ограничивает лишь произвол отдельных лиц, на какой бы ступени иерархической лестницы они ни находились; оно ограничивает и каждую поместную церковь в изменении, противно духу общего церковного права, какого-либо правила, утвержденного вселенскою церковью; но оно никоим образом не ограничивает компетентной власти, равной той, которая данное определение издала, следовательно, вселенский собор может издавать, сообразно новым потребностям церкви, новые правила, при сохранении общего духа юридических норм церкви, или же видоизменять форму прежних правил. Истины веры и нравственности одни и те же, не могут никогда изменяться и всегда должны оставаться одними и теми же. Правила же внешней церковной жизни могут быть изменяемы, и были изменяемы самой жизнью церкви. Дух Святой, вдохновлявший отцов, когда они издавали, сообразно потребностям церкви известного времени, свои правила, тот же Дух не переставал и не перестанет вдохновлять отцов, когда они в другое время, в Его же имя, соберутся для изменения, согласно новым потребностям церкви, прежних правил, или же для издания новых. Пока, однако, не явится законодательное учреждение с тою же компетенцией, какую имели Трулльский и другие вселенские соборы в деле издания правил, до тех пор каждое правило, входящее ныне в общий канонический кодекс, в связи с другими подобными правилами того же кодекса, безусловно действенно и строго обязательно для всякого, кто желает принадлежать к церкви.

Провозглашая, таким образом, общеобязательность для всех членов церкви всех утвержденных и принятых вселенской церковью правил, тот же Трулльский Собор своим 30-м правилом допускает вместе с тем каждой из поместных церквей хранить и следовать своим местным обычаям. Каждая поместная церковь, согласно условиям, в которых находится, может иметь, кроме общего, и свое специальное церковное право, которым регулирует свою внешнюю жизнь. Правда, это специальное право должно быть согласовано в своих основаниях с общими, основными правилами церкви, должно быть проникнуто духом общего права и должно стремиться, в отдельности, все же к одной цели, к которой стремится общее церковное право. При этом каждая поместная церковь, в своей отдельной внешней жизни, должна все же руководствоваться на первом месте общеобязательными для всех правилами и только на втором плане своими местными постановлениями. Эти последние она может сама изменять, согласно изменившимся обстоятельствам, между тем основные (вселенские) правила она обязана безусловно и свято хранить. Самовольное отступление какой-либо поместной церкви, хотя бы от одного лишь правила, общепризнанного и принятого вселенскою церковью, ставит данную церковь в положение раскольничьей общины, так что она перестает быть частью единой Христовой церкви.

Общеобязательную силу, для каждого члена церкви, имеют все без исключения правила, входящие в общий канонический кодекс. Такое значение правил обусловливается не источником их происхождения, а тем, что приняты и утверждены голосом вселенской церкви. Согласно этому, одинаковую важность имели правила, как изданные вселенскими и поместными соборами, так и тем или иным из св. отцов. Основание, на котором все они покоятся, и первоисточник, из которого вытекают, - это Св. Писание и Предание. Основывая свою церковь, Иисус Христос не передал ей один готовый сборник законов, по которым она должна была бы управляться. Однако Он предначертал ей цель, к которой должна стремиться, уполномочил ее употреблять установленные средства для достижения этой цели и указал ей направление, в каком она должна действовать. Его заповеди, сохраненные нам в Евангелии, суть те принципы, на основании которых церковь, руководимая Духом Святым, стала устраиваться и проявлять свою деятельность в мире. Этими евангельскими принципами руководствовались главным образом апостолы, соединяяв одну общину всех тех, кто во Христа уверовали, и давая этой общине наставления, как она должна поступать во внутренней и внешней своей жизни. Св. Писание и Предание составляют, таким образом, фундамент, на котором возведена была, с течением времени, каноническая постройка церкви.

Первым живым толкователем Св. Писания и апостольского Предания в церкви были соборы. В первые века соборов было много, а собирались они по различным поводам, напр., соборы по поводу монтанизма между 160 и 180 годами, соборы относительно празднования Пасхи в Палестине, Риме, Понте, Галлии, Месопотамии и Ефесе, антиохийские соборы по делу Павла Самосатского, известного антитринитария, соборы о перекрещивании еретиков и т.д.; однако, большая часть этих соборов и их постановлений имели значение местное, для той или иной церковной области. Из всех соборов по своему значению выступают на первый план вселенские и десять поместных соборов, определения коих получили вселенское значение, их постановления приняты и одобрены в качестве норм для управления вселенской церковью.

Кроме этих соборных постановлений, церковь принимает в качестве всеобщей нормы для управления и правила тринадцати отцов. Подобно тому, как толкователями основных юридических норм, Св. Писания и Предания, были соборы, так и толкователями соборных постановлений были отдельные отцы. Правила соборов являлись общими определениями, применять которые, в отдельных случаях и обстоятельствах, должны были пастыри той или другой поместной церкви по своему усмотрению и на свою ответственность. Это применение определений соборов производилось часто отдельными пастырями в публичных, окружных посланиях к пастве, в канонических посланиях одного пастыря к другому, в канонических ответах их на поставленные им вопросы и т.д. Глубокие канонические познания отдельных пастырей снискивали им всеобщее уважение в церкви, из их посланий и других сочинений заимствованы соответствующие отдельные места, часто представляющие собою возвышенные правила пастырского управления и, как таковые, приняты и одобрены были всею церковью и вместе с первыми составили общецерковный канонический кодекс.

Отцы Трулльского Собора упоминают в этом правиле изданные Климентом постановления св. Апостолов, в которые внесено очень рано иномыслящими (ύπό τών έτεροδόξων), в ущерб церкви, нечто подложное и неблагочестивое, "помрачившее благолепную красоту божественного учения", присовокупляя: "ради назидания и ограждения христианнейшия паствы, оныя Климентовы постановления, благоразсмотрительно отложили, отнюдь не допуская порождений еретическаго лжесловесия и не вмешивая их в чистое и совершенное апостольское учение". Об этих "Апостольских постановлениях" упоминает 85-е Ап. правило, замечая, что их "не подобает обнародовати пред всеми, ради того, что в них таинственно (δία τά έν αύταϊς μυστικά)", и предназначены были они исключительно для епископов. Находя, что кто-то в эти "постановления" внес нечто еретическое, названное правило Трулльского Собора лишает их того значения для церковной жизни, какое признало за прочими перечисленными в правиле церковно-юридическими источниками; однако, для науки церковного права, сборник Апостольских постановлений всегда имел и будет иметь большое значение.

Полное заглавие этого сборника следующее: Διαταγαί τών άγίων άποστόλων διά Κλήμεντος τού 'Ρωμαίων έπισκόπου τε καί πολίτου καθολική διδασκάλία, или просто - Διαταγαί τών άγίων άποστόλων [7]. Апостольские постановления, как они ныне издаются, разделяются на восемь книг, а каждая книга на несколько глав. Первая книга содержит общее учение о нравственности для мирян; вторая - о качествах и обязанностях священников вообще; третья - о вдовицах, о крещении и о рукоположении епископов и клириков; четвертая - о попечении о бедных, и о посвященных девах; пятая - о мучениках и о праздниках; шестая - о ересях, о воздержании и о законах Моисея; седьмая - опять содержит общее учение о нравственности, далее о крещении, о постах и молитве христианской, и восьмая, наконец, о чрезвычайных Божиих дарах и о рукоположении, затем литургические предписания и в конце книги - как прибавление к сборнику - 85 правил Апостольских. Сборник этот, в том виде, в каком мы имеем его ныне, подразделяется на три отдельных, между собою различных, сборника, из коих первый содержит в себе первые 6 книг, второй - седьмую, а третий - восьмую, с добавлением Апостольских правил. Это доказывается как внутренним содержанием всего сборника и отношением шести его книг сначала к седьмой, а затем и к восьмой, так равно и внешним составом сборника [8]. Эти три отдельных книги или сборника, составляющие нынешний сборник Апостольских постановлений, возникли в период от II до IV века, в основании их лежат несколько более древние писания, которые затем дополнены были и неизвестным автором в IV веке собраны в один большой сборник [9]. Согласно ученым изысканиям последнего времени и особенно после издания так называемого "Учения 12-ти Апостолов", следовательно, после 1883 года, в основании первых шести книг сборника лежит сочинение - Διαταγάι τών άγίων άποστόλων διά Κλήμεντος προσπεφωνημέναι, написанное, по всей вероятности, Климентом, епископом римским, а может быть, и каким-либо другим Климентом из II века. Это сочинение подвергается в III веке в Сирии дополнениям, а во многих местах заметны мысли, изобличающие в дополнителе полуарианина [10]. Основанием второго сборника, или седьмой книги постановлений Апостольских, служит упомянутое "Учение 12-ти Апостолов", к которому добавлены несколько образцов молитв и руководственных указаний для крещения. Пользуясь "Учением 12-ти Апостолов", составитель седьмой книги тоже был, кажется, полуарианин, так как в ней заметны полуарианские мысли, а может быть, это сделал тот же самый, который редактировал, в теперешней редакции, и первые шесть книг Апостольских постановлений [11]. В основание третьего сборника или восьмой книги Апостольских постановлений положены разные сочинения, которые собраны были в то же самое время, когда и первые два сборника, т.е. первых шесть книг и седьмая [12]. Время это, когда весь сборник Апостольских постановлений, в нынешней редакции, редактирован был, не может быть отнесено позже IV века [13]. Ввиду того, что главной основой этого сборника было вышеупомянутое сочинение, приписываемое Клименту, компилятор и поставил в заглавии сборника имя Климента, чтобы показать, будто весь сборник принадлежит перу Климента, чем думал придать сборнику большую важность.

Сборник Апостольских постановлений дает нам полную картину устройства, управления и жизни церкви в первые три века христианства, почему этот сборник и имеет особенно важное значение для церковного права [14]. Нам известно определение Трулльского Собора по вопросу об этих постановлениях, однако, собор этим не отрицает решительно значения этих постановлений, так как признает, что их основание составляет "благолепная красота божественного учения"; собор лишь предупреждает интересующихся этими книгами, что книги эти, каковыми они были в их время, не могут служить руководством для епископов, а должны быть отвергнуты; однако собор не говорит, что их надо отвергнуть и тогда, когда они очищены будут от всего, что не строго православно в них. Что в этом смысле церковь понимала определение Трулльского Собора, свидетельством служит множество рукописей этих постановлений из последующего времени [15], на основании чего можно заключить, что эти постановления употреблялись в практике церковной, конечно очищенные от всего, что в них было неправославного; и история не говорит нам, чтобы против этого употребления церковь когда-либо восставала. Лучшим же доказательством этого служит свидетельство константинопольского патриарха Фотия, который в своей "Библиотеке", упоминая Апостольские постановления, замечает, что в них лишь три вещи нужно выбросить, но эти три вещи таковы, что в их каждый может заметить; следовательно, всем остальным в постановлениях может беспрепятственно пользоваться [16]. Этим объясняется и то, что из восьмой книги Апостольских постановлений в канонический Синопсис [17] внесены 17 правил под именем апостола Павла (гл.32) [18]. 17 правил под именем апостолов Петра и Павла (гл.33) [19] и 2 правила под именем всех апостолов (гл.46) [20]; эти правила находятся в нашей Кормчей [21]. В толкованиях правил, на соответствующих местах, пользуемся и мы Апостольскими постановлениями, относясь, где следует, к ним критически [22].

Трулльский Собор в этом правиле упоминает еще правило о перекрещивании всех еретиков и раскольников, обращающихся в православную церковь; правило это издано было в 256 году в африканской церкви при св. Киприане. Этому правилу Трулльский Собор также не придает общеобязательной силы для всей церкви, как то делает относительно перечисленных правил, а признает за ним лишь местное значение. В толковании этого правила Киприана Вальсамон, разъясняямысль Трулльского Cобора, указывает, какое значение может иметь оно в церковной практике. "Это правило требует, чтобы все, обращающиеся к православной церкви, будь они из еретиков или же из раскольников, крещены были сызнова, хотя бы они уже были крещены. Между тем 7-е правило II Всел. Собора совсем иначе решает этот вопрос: оно точно разграничивает, кого нужно, а кого не нужно перекрещивать. Прочти то правило и следуй тому, которое позже издано. Прочти и 2-е правило Трулльского Собора и увидишь, что то, о чем это послание (т.е. правило собора Киприана) говорит, не всеми отцами принято, ибо там говорится следующим образом: "правило, изданное Киприаном, бывшим архиепископом африканской области и мучеником и его собором, хранится только в местах упомянутых на этом соборе предстоятелей, согласно переданному обычаю". Из этого следует, что сначала это правило не было в обычае у всех них. В виду же того, что 7-е правило II Всел. Собора совсем иного требует от обращающихся еретиков и раскольников, чем это послание, то предписания последнего и были оставлены" [[23]. По этим основаниям, упомянутое правило Киприана и не вошло в общецерковный канонический кодекс, который в 920 г. на известном Константинопольском Соборе утвержден был для всей церкви [[24].

Это важное правило Трулльского Собора вошло сполна и в Corpus juris canonici римско-католической церкви, так что и в этой церкви оно должно бы иметь силу закона [25].

Примечания:
5. Обо всех этих правилах см. сказанное на 9-42 стр. настоящей книги.
6. Ч.I, отв.72. См. митр. Макарий, Введение в православное богословие, §§138 и 139.
7. Подробнее об этом сборнике в его целом и в частях см.: Dr J. S. v. Dгеу, Neue Untersuchungen uber die Constitutionen und Kanones der Apostel. Erstes Buch. Untersuchungen uber die Bestaudtheile, Entstehung und Zusammensetzung, und den kirchlichen Werth der Apostol. Constitutionen, S.1-200. - J. W. Bickell, Geschichte des Kirchenrechts, I,52-70,221-229. - C. C. J. Bunsen, Hippolytus und seine Zeit, I,418-433,455-527. - Ad. Harnack, Die Lehre der zwolf Apostel, S.170-192. - F. Funk, Doctrina duodecim apostolorum. Proleg., p.LVIII-LXI,74-97. - Φ. Βρυέννιος, Διδαχή τών δώδεκα άποστόλων, σ.35-50, - Н. Заозерский, Об источниках права... в первые два века в "Прибавлениях к Творениям св. отцев" 1889, I,170-235 и 476-523.
8. См. сочинения, упомянутые в предыдущем примечании.
9. Drey, упом. соч., S.40 и сл. - Bickell, упом. соч., S.55 и сл.
10. Ср. Φ. Βρυεννίου Διδαχή, стр.51 и сл. - Drey, упом. соч. - Bickell, упом. соч. - Harnack, упом. соч. - Pitra, Juris eccles. etc. Tom.I, Synopsis hist, pag.XXXVI-XXXVIII.
11. Φ. Βρυεννίου Διδαχή, стр.35 и сл. - Harnack, упом. соч., S.170. - Funk, упом. соч., pag.74 и сл.
12. Drey, упом. соч., S.103 и сл. - Bickell, упом. соч., S.59 и сл.
13. Drey, упом. соч., S.154 и сл. - Bickell, упом. соч., S.61 и сл. - Pitra, упом. место.
14. Нос enim quisque longe certissimum habeat, institutionum apostolicarum primum et optimum interpretem esse ecclesiae usum et consuetudinem, - замечает Pitra в заключительной части своих рассуждений об Апостольских постановлениях в упом. сочинении.
15. Pitra упоминает (I,III) о существовании множества рукописей Апостольских постановлений, начиная с X и до XVI века.
16. Βιβλιοθήκη τού Φωτίου. Κοδ. ριγ'. August. Vindel, 1601., p.155. [В греческом подлиннике по изданию Миня, s.g., t.103, col.388, это место гласит: Αί δέ γε Διαταγαί τρισΐ μόνοις δοκούσιν ένέχεσθαι, κακοπλαστία, ήν ού χαλεπόν άποσκευάσασθαι, και ότι κατά τοΰ Δευτερονομίου ΰβρ^ 9;ις τινάς έπαφίησιν, ά καί 'ράστον διαλύσασθας καί έτι Άρειανισμψ, όπερ άν τις καί βιαίως διακρούσαιτο]. Новейшие русские канонисты, цитируя это место из Фотиевой "Библиотеки", доказывают, что эти три вещи, упоминаемые Фотием, не важны и что они не имеют значения для церковного права, так как не касаются вопросов права, а религиозных вопросов, и делают вывод, что Апостольские постановления должны служить весьма важным вспомогательным источником для науки права. См. Лашкарев, Церковное право. Киев, 1886, стр.137-8, равно и упомянутый труд проф. Н.А. Заозерского, стр.520.
17. Аф. Синт., IV,399-403.
18. Ср. Pitra, I,64-7.
19. Там же, р.67-72.
20. Там же, р.72.
21. Гл. 2, 3 и 4 (изд. 1787 г., I,25-30).
22. Кроме Апостольских постановлений, о которых говорит это трулльское правило, и Апостольских правил, еще некоторые сборники носят имя Апостолов, а именно: 1) Διατάξεις περί μυστικής λατρείας (Pitra, I,49-63, NN 1-14); 2) Αί Διαταγαί διά Κλήμεντος καί κανονες έκκλησιαστικοί τών άγίων αποστόλων (Pitra, I,77-86; Bickell, l,107-132; Harnack, p.225-237; Funk, S.50-72; Βρυεννίου Διδαχή, σελ. οβ' - πδ΄.); 3) Τοΰ άγίου ίερομάρτυρος Παμφίλου έκ τής έν Άντιοχεία τών άποστόλων συνόδου, τουτέστιν έκ τών συνοδικών αύτών κανόνων μέρος τών εύρθέντων είς τήν ΄Ωριγένους βιβλιοθήκην (Pitra, I,91-93; Bickell, I.138-143); 4) Εκ τών διατάξεων κεφάλαια (Pitra, I,96-100); 5) Όρος κανονικός τών άγίων άποστόλων (Pitra, I,103-104; Bickell, I,133-137), и 6) Τών άγίων άποστόλων έπιτιμία τών παραπιπτόντων (Pitrа, I,105-107). В отношении этих сборников имеет значение то, что говорит Зонара в толковании 85-го Апостольского правила. См. выше стр.18-19.
23. Аф. Синт., III,19.
24. Аф. Синт., V,10.
25. D. XVI, с.7; ср. D. XVI, с.5. 

Правило 3. Поелику благочестивый и христолюбивый царь наш предложил сему святому и вселенскому собору, чтобы счисляющихся в клире, и другим божественная преподающих, представити чистыми и непорочными служителями, и достойными мысленныя жертвы Великаго Бога, Который есть и жертва и Архиерей, и очистити от скверны, прильнувшия к ним от незаконных браков.

Поелику благочестивый и христолюбивый царь наш предложил сему святому и вселенскому собору, чтобы счисляющихся в клире, и другим божественная преподающих, представити чистыми и непорочными служителями, и достойными мысленныя жертвы Великаго Бога, Который есть и жертва и Архиерей, и очистити от скверны, прильнувшия к ним от незаконных браков: и как по сему предмету принадлежащие к святейшей римской церкви предлагали наблюдати строгое правило, а подвластные престолу сего богохранимаго и царствующаго града, правило человеколюбия и снисхождения: то мы, отечески и вместе богоугодно совокупив то и другое во едино, да не оставим ни кротости слабою, ни строгости жестокою, особенно при таких обстоятельствах, когда грехопадение, по неведению, простирается на немалое число людей, согласно определяем, чтобы связавшиеся вторым браком, и, даже до пятагонадесять дня протекшего месяца ианнуариа, минувшаго четвертаго индикта, шесть тысяч сто девяносто девятаго года, остававшиеся в порабощении греху, и не восхотевшие истрезвитися от него, подлежали каноническому извержению из своего чина. Что же касается до тех, которые, хотя впали в таковый грех второбрачия, однако прежде сего нашего определения полезное познали, и зло от себя отсекли, и несвойственное и незаконное совокупление далече отринули, или у которых жены второго брака уже умерли, и которые притом воззрели ко обращению, вновь поучаясь целомудрию, и от прежних своих беззаконий вскоре отвергнув, пресвитеры ли то, или диаконы: о таковых разсуждено, да удержатся от всякого священнаго служения, или действования, пребывая под епитимиею некоторое определенное время, а честию седалища и стояния да пользуются, довольствуясь председанием, и плача пред Господом, да простит им грех неведения. Ибо несообразно было бы благословляти другаго тому, кто должен врачевати свои собственные язвы. Сочетавшихся же с единою женою, аще поятая ими была вдовица, подобно и тех, которые, по рукоположении, приобщились единому браку, то есть, пресвитеров, диаконов и иподиаконов, по устранении от священнослужения на некое краткое время и по епитимии, паки возстановляти на свойственные им степени, с возбранением возводити их на иный высший степень, и притом, явно, по расторжении неправильнаго сожития. Но cиe постановили мы для тех, которые, как сказано, до пятагонадесять дня месяца ианнуариа четвертаго индикта, обличены в вышеозначенных винах, и токмо для священных лиц: отныне же определяем и возобновляем правило, которое гласит: кто по крещении двумя браками обязан был, или наложницу имел: тот не может быти епископом, ни пресвитером, ни диаконом, ниже вообще в списке священнаго чина. Такожде взявший в супружество вдову, или отверженную от супружества, или блудницу, или рабыню или позорищную, не может быти епископом, ни пресвитером, ни диаконом, ниже вообще в списке священнаго чина.

(Ап. 17, 18; Трул. 26; Василия Вел. 12, 27).

В этом правиле сполна повторяются 17-е и 18-е Апостольские правила, и делается постановление, чтобы предписания этих правил применялись впредь со всей строгостью. Прочее, о чем говорится в этом трулльском правиле, по словам Зонары в его толковании на данное правило, утратило силу, "как временное и определенное по снисхождению для тогдашнего времени, но не долженствовавшее сохранять силу и на последующее время" [26]. Вот почему на этом определении мы и не останавливаемся.

Примечания:
26. Аф. Синт., II,314. 

Правило 4. Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или иподиакон, или чтец, или певец, или придверник, с женою Богу посвященною совокупится: да будет извержен из своего чина, яко Христову невесту поругавший; аще мирянин, да будет отлучен от общения церковнаго.

(Ап. 25; I Всел. 9; IV Всел. 16; Трул. 21, 40, 44, 45; Анкир. 19 Неокес. 9; Карф. 6, 44; Василия Вел. 3, 6, 18, 19, 20, 32, 60).

Мы уже в 25-м Ап. правиле видели, что подлежит извержению из священного чина каждый, от епископа до последнего церковнослужителя, кто вступит в блудные отношения с какою бы то ни было женщиною. Тем большему наказанию должен подвергнуться тот из клира, кто осквернит посвященную Богу жену, Христову невесту, по выражению правила. Под именем жены (γυνή) правило подразумевает деву (παρθένος), не вступившую в брак, а посвятившую себя, по словам Василия Великого, добровольно Господу, отказавшись от брака и решившись жить в святости (18 прав.; ср. IV Всел. 16). В толковании 44-го правила Карф. Собора, Зонара называет этих женщин ίεράς παρθένους (посвященные девы, virgines sacras) [27]. Их посвящал особенным образом подлежащий епископ (карф. 6) и заботился о них, вверяяих благочестивым женщинам, чтобы жили вместе с ними и утверждались в добродетелях; или же их несколько жили вместе в одном доме под руководительством какой-либо, в летах, почтенной женщины, под строгим надзором подлежащего епископа [28]. Обряд посвящения этих дев состоял в молитве и благословении, был отличен от хиротесии (χειροθεσία) диаконисс, о которых мы говорили в толковании 15-го правила IV Всел. Собора и еще будем говорить и в толкованиях правил 14-го и 40-го этого Трулльского Собора.

Тяжесть наказания, которому подвергаются клирики, осквернившие посвященную деву, показывает, что здесь имеется в виду блудодеяние, совершенное не по вине девицы, и следовательно, тут имели место обман или насилие. Это подтверждается текстом правила, которым для девиц не назначается никакого наказания; между тем как очень тяжелые наказания назначаются, если блудодеяние произошло по их вине (Василия Вел. пр. 18, 60).

Мирянин, осквернивший посвященную деву, подлежит отлучению от причастия, согласно этому правилу. Эти канонические наказания приняты были и греко-римским гражданским законодательством, так что, по XXIII новелле Юстиниана, подобные преступления наказываются как уголовные дела [29].

Примечания:
27. Аф. Синт., III,410. Ср. Chrysostom., Hom. 13 in 1 ad Timoth. [Migne s.g., t.62, col.563-570]. - Theophylact., in 1 Corinth. 7 [Migne, s.g., t.124, col.640-656].
28. Аф. Синт., III,410-411.
29. См. толкование этого правила Зонарой в Аф. Синт., II,316. 

Правило 5. Никто из священнаго чина, который не имеет при себе живущих лиц безподозрительных, означенных в правиле, да не возмет к себе женщины, или рабыни, сохраняясебя чрез сие от нарекания. Аще же кто определенное нами преступит: да будет извержен. Сиe же самое да соблюдают и скопцы, предохраняясебя от порицания. А преступающие cиe, аще будут из клира, да будут извержены, аще же мирские, да будут отлучены.

(Ап. 5, 21, 22, 23, 24, 26; I Всел. 1, 3; Трул. 12, 13; VII Всел. 18, 22; Анкир. 19; Карф. 3, 4, 25, 38, 70; Василия Вел. 83).

Правило, на которое ссылается это трулльское правило, есть 3-е правило I Всел. Собора. Женщина или служанка (γονή ή θεραπαινίς, mulier vel ancilla), о которых упоминает это правило, это те же самыеσυνείσακτοι (сожительствующие женщины), о которых говорит и 3-е никейское правило, угрожая извержением из сана каждому священному лицу, которое осмелится держать таковых в своем доме; и наоборот, разрешает, конечно, держать мать, сестру, тетку и еще таковых из женщин, которые свободны от всякого подозрения. Подробнее об этом в нашем толковании упомянутого никейского правила.

Подобное постановление имеется в этом правиле и о евнухах, о которых мы упоминали в толкованиях 21-24 Ап. правил. 

Правило 6. Понеже речено в Апостольских правилах, яко из производимых в клир безбрачных, токмо чтецы и певцы могут вступати в брак: то и мы, соблюдая cие, определяем: да отныне ни иподиакон, ни диакон, ни пресвитер не имеет позволения, по совершении над ними рукоположения, вступати в брачное сожительство: аще же дерзнет cие учинити, да будет извержен. Но аще кто из поступающих в клир восхощет сочетаться с женою, по закону брака: таковый да творит cиe прежде рукоположения во иподиакона, или в диакона, или во пресвитера.

(Ап. 5, 26, 51; IV Всел. 14; Трул. 3, 13, 21, 30; Анкир. 10; Неокес. 1; Карф. 16; Василия Вел. 69).

В этом правиле повторяется 26-е Ап. правило и провозглашается общим законом, чтобы больше никто не смел вступать в брак, кто уже сделался иподиаконом, а еще менее тот, кто рукоположен во диаконы или пресвитеры. Желает ли кто-либо из тех, кто вступает в клир, сочетаться законным браком с женою, пусть это делает до рукоположения (πρό τής χειροτονίας, anteqnam ordinetur) в иподиаконы, - говорит правило; после же рукоположения это недопустимо. Сколько нужно было с принципиальной точки зрения сказать по этому вопросу, - мы сказали в толковании упомянутого Ап. правила. Здесь обратим внимание на другое важное обстоятельство, а именно, что этим трулльским (6) правилом отменяется более древнее каноническое определение по этому вопросу: определение 10-го правила Анкирского Собора (314 г.), дозволявшее диаконам жениться и после рукоположения, если они неженатыми были рукоположены во диаконы.

Специально об этом определении Анкирского Собора мы говорим в толковании 10-го правила названного собора. Определение это долгое время считалось многими каноническим, и часто ему следовали то в той, то в другой поместной церкви. В первой половине VI века греко-римское законодательство сочло нужным, по просьбе константинопольского патриарха св. Епифания (520-535), издать в этом отношении специальное распоряжение. А именно, 18 октября 530 г. император Юстиниан издал закон, которым объявляется общеобязательным определение 26-го Ап. правила, причем предписывается, в смысле святых канонов, исключение из клира всякого, кто женится после рукоположения в иподиаконы [30]. В том же смысле изданы были затем Юстинианом же три новеллы (VI, XXII и CXXIII), из которых последняя(от 1 мая 546 г.) категорически предписывает, чтобы пресвитер, диакон и иподиакон, женившиеся после рукоположения, были исключены тотчас же из клира (έκβαλλέσθω τού κλήρου) и преданы были бы гражданской власти того места, где состояли клириками [31]. Это подтвердил затем и Трулльский Собор 6-м своим правилом.

В этом правиле говорится, что вступать в брак не смеет ни иподиакон, ни диакон, ни пресвитер "по совершении над ними рукоположения (μετά τήν έπ' αύτψ προσερχομένην χειροτονίαν)". Это необходимо разъяснить.

Понимая буквально приведенные слова правила и рукоположение в теперешнем значении этого термина, можно было бы заключить, что и над иподиаконами будто совершается такое же рукоположение, при поставлении их в иподиаконы, какое совершается над диаконами и пресвитерами, будто эти иподиаконы не суть члены низших иерархических степеней, а высших, и будто они такие же священнослужители, ίερατικοί, sacris initiati, как и епископы, пресвитеры и диаконы, только лишь на четвертой священнослужительской ступени. Между тем, это противоречит догматическому учению православной церкви, согласно которому существуют только три, не больше и не меньше, степени священноначалия: епископская, пресвитерская и диаконская, получаемые в св. алтаре (έντός τού βήματος) призыванием на рукополагаемых благодати Святаго Духа; противоречит же это и православному чину (посвящения), согласно которому чрез рукоположение или хиротонию (χειροτονία) поставляются только епископы, пресвитеры и диаконы, между тем как прочие - иподиаконы, чтецы и др. поставляются вне св. алтаря (έκτός τοΰ βήματος) чрез чтение молитвы и благословение, что по-гречески называется хиротесией (χειροθεσία) [32]. Средневековые греческие комментаторы в толкованиях этого правила не разъясняют термина "рукоположение" в иподиаконы, о чем говорит это трулльское правило, а равно не дают объяснений и в своих толкованиях 13-го трулльского правила, в котором тоже говорится "о рукоположении в иподиакона". Однако из их толкований других правил видно, что они иначе судили об иподиаконской степени, чем об этом учит православная догматика и православная литургика. В толковании 2-го правила IV Всел. Собора, в котором говорится о симонистическом поставлении на разные степени церковнослужения, Иоанн Зонара пишет: "А это настоящее (IV Всел. Соб. 2) правило дает об этом предписания более пространныя и различает рукополагаемых (τούς χειροτονουμένους) и производимых; ибо одни рукополагаются, как, напр., епископы, пресвитеры, диаконы и иподиаконы, а другие только запечатлеваются при том и с возложением рук (χειροθεσία), как, напр., чтецы и певцы и подобные сим". То же самое говорит и Феодор Вальсамон в толковании упомянутого правила. На основании того, что говорят эти комментаторы, выходило бы, будто рукоположение в иподиакона по существу одинаково с диаконским и пресвитерским, и что, следовательно, и иподиаконы принадлежат к высшим иерархическим степеням [33]. Вальсамон повторяет это и в толковании 77-го правила Трулльского Собора, говоря: "Заметь, что правило различает священнослужителей, клириков, иноков и мирян. Священнослужители (ίερωμένοι) суть те, которые служат в алтаре и получили хиротонию (οί καί χειροτονούμενοι), то есть, епископы, священники, диаконы и иподиаконы (καί ύποδιάκονοι)"... Подобно этому, выражается этот комментатор и в толковании 51-го прав. Василия Великого. Такое мнение названных греческих комментаторов об иподиаконской, как высшей иерархической степени, является одиноким в истории восточной церковной юриспруденции, и если когда-либо на него и ссылаются, то это делают незначительные авторы. Такое мнение могло возникнуть вследствие того, что, с течением времени, служение иподиаконов было расширено дозволением им помогать ди аконам в св. алтаре во время совершения св. литургии; кроме того, на такое мнение упомянутых греческих комментаторов легко могло влиять и то, что в современной им западной церкви введен был целибат и для иподиаконов, которые включены были тогда в ordines sacri или ordines majores [34]. Если в западной церкви запрещение иподиаконам брачной жизни послужило мотивом для включения их в категорию высших иерархических степеней, то нельзя допустить, чтобы в восточной церкви воспрещение иподиаконам вступать в брак после рукоположения могло быть достаточным мотивом для включения их и в этой церкви в категорию высших иерархических степеней, раз по догматическому учению этой церкви иподиаконы не относятся к этой категории. Впрочем, мнение упомянутых греческих комментаторов никогда не считалось в восточной церкви законосообразным; доказательством этому служит бл. Симеон Солунский, излагающий в своей книге о св. священнодействиях и пр. учение о степенях церковной иерархии так, каким оно было в старину и каким является и теперь в православной церкви, а именно: он говорит о рукоположении лишь пресвитеров и диаконов, между тем как об иподиаконах замечает, что они поставляются так же, как и чтецы, и другие низшие клирики [35]. Архиепископ Вениамин в вышеупомянутой книге своей пишет: "Епископския руки наложение, в поставлении иподиакона бываемое, не делает иподиакона чин истинным священства таинства таинством, но токмо церемониальное есть, и единую простую хиротесию или общее рук наложение, каковое бывает на больных и на всяких вещах, освещаемых и благословляемых, а не хиротонию, т.е. не самое таинство священства иподиакон приемлет. Ибо в поставлении его изящнейших тех и божественных и священных слов: Божественная благодать и пр. таинство и священство совершающих, и в посвящении токмо диакона, пресвитера и епископа возглашаемых, никогда не произносит епископ, но единым руки наложением, т.е. хиротесиею и прочтением простыя молитвы на степень иподиакона производит" [36]. Это, что здесь так точно и ясно сказано, вполне отвечает всему прочему, что можно бы привести из патристической и церковно-юридической литературы.

Термин "рукоположение", χειροτονία, употребленный как в этом, так и в 13-м правиле Трулльского Собора, в виду вышесказанного, отнюдь не имеет того значения, какое дали ему упомянутые греческие комментаторы. На церковно-юридическом языке этот термин обозначает, как таинственное рукоположение, т.е., возложение архиерейских рук на избранного с низведением на него, чрез молитву, Божественной благодати, так и возложение рук, но без низведения благодати, означает и самое избрание или поставление данного лица на служение церкви [37]. Право таинственного рукоположения принадлежит только епископу, а поставление иподиакона может совершить в своем монастыре и подлежащий настоятель точно так же, как и чтеца [38]. Когда епископ рукополагает пресвитера или диакона, тут главным моментом является призывание Божественной благодати; когда же поставляет иподиакона и др., этого нет вовсе. А что термин "рукоположение" означает, кроме таинственного рукоположения, еще и всякое другое поставление лиц на церковное служение, классическое тому подтверждение мы находим в деяниях VII Всел. Собора. На первом заседании этого собора шла речь о том, как надлежит принимать в православную церковь священных лиц, рукоположенных еретическими епископами, причем прочитано было 8-е правило I Всел. Собора, где говорится о таком рукоположении. По поводу сомнения относительно значения таких рукоположений председатель собора, патриарх Тарасий, дал следующее разъяснение: "слово рукоположение может быть здесь сказано просто о благословении, а не о хиротонии" [39]. Принимая теперь во внимание, что это сказано было на VII Вселенском Соборе, который был после Трулльского, и что на этом соборе всего лучше было известно, как думали отцы Трулльского Собора и в каком смысле употребляли в разных правилах своих термин "рукоположение", а это лучше, чем кто бы то ни было, мог знать именно ученый патриарх Тарасий, далее приняв во внимание контекст как этого, так и 13-го трулльского правила, в которых одинаково и для диаконов и для иподиаконов употребляется термин рукоположение, не может быть никакого сомнения в том, что в этих правилах отцы Трулльского Собора не имели в виду таинственное рукоположение, чрез которое сообщается Божественная благодать подлежащим избранным лицам, а употребляли этот термин в широком его значении, а именно, как поставление на известные иерархические степени, независимо от того, каковы эти степени, высшие или низшие. Этим объясняется и то видимое противоречие, заключающееся в 6-м трулльском правиле, которое трактует иподиаконское рукоположение наравне с рукоположением диаконов и пресвитеров, что дало повод средневековым греческим комментаторам включить и иподиаконов в категорию лиц высших иерархических степеней. Этим объясняется и тот факт, что воспрещение брака овдовевшим пресвитерам, диаконам и иподиаконам, предписываемое этим 6-м правилом, не могло быть усвоено всею восточною церковью в течение целого ряда веков. Матфей Властар приводит в своей Синтагме новеллу Льва Мудрого (886 г.), в которой говорится, что в восточной церкви разрешалось неженатым лицам, принявшим рукоположение, вступать в брак в течение десяти лет (εντоς δεκαετίας) после рукоположения [40]. Еще в XII веке константинопольский патриарх Марк ставил Вальсамону вопрос: могут ли диаконы и иподиаконы вступать в законный брак [41]. В XIII веке в коринфской церкви было много приходских священников-второбрачников, которые, именно будучи священниками, овдовели и потом второй раз женились. Это никому не б росалось в глаза, и в этом никто ничего зазорного не находил, пока один из подобных священников не впал в прелюбодеяние и не причинил соблазна. Один из современных монахов, по имени Феодосий, воспользовавшись этим случаем прелюбодеяния священника, поднял вопрос о том, может ли вообще остаться в священном чине лицо, вступившее после рукоположения в брак (второй), и с этим вопросом обратился к известному в то время в Константинополе патриаршему хартофилаксу Никифору, прося сообщить ему письменно об этом свое мнение. Хартофилакс исполнил просьбу Феодосия и в 1255 г. написал ему послание, в котором между прочим говорит, что, по канонической дисциплине, впавшие в блудодеяние и дважды женившиеся не могут исполнять духовную службу [42]. После этого и в восточной церкви утвердилась теперешняяпрактика, по которой пресвитеры и диаконы не могут больше вступать в брак после рукоположения; однако, от этой практики отступали в отношении иподиакона, так что ныне почти никто не смущается, если овдовевший иподиакон вступит в брак снова.

Примечания:
30. Cod. I,3,45.
31. Nov.VI от 535 г., с.5; Nov.XXII от 536 г., с.42; Nov.CXXIII от 546 г., с.14.
32. Православное учение об этом см. у архиеп. Вениамина, Новая Скрижаль (СПб., 1853), III,1, §1, стр.3.
33. На основании мнений этих греческих комментаторов проф. Н. Суворов высказал мысль, что в православной церкви существуют четыре иерархических степени, а не три. См. его "Курс церковного права". Ярославль, 1889, I,207. См. об этом мое "Прав. црквено право" (2 серб. изд.), §60, прим.5.
34. "с XII века субдиаконы причисляются к ordincs majores, так как с этого времени целибат и для них стал строго обязательным". F. Vering, Lehrbuch des Kirchenrechts. 3 Aufl., Freiburg i. Br., 1893, S. 397. Cp. Friedberg, Colibat (in der. Realencyklopädie for protest. Theologie u. Kirche, 3 Aufl., IV Band, S. 204-208) und Phillips, Colibat (im Wetzer und WeIte, Kirchenlexikon, 2 Aufl. Band. III, S.584-594).
35. De sacris ordinationibus, cap. 4 et 7 (al. 159 и 162) [Migne, s.g., t.155, col.365-368]. Cp. вышеуп. рус. пep. в "Писаниях св. отцев, относ. к истолкованию прав. богослужения", т.II,213 и сл.
36. Архиеп. Вениамин, Новая Скрижаль, III,1, §3, стр.10.
37. Suiceri, Thesaurus eccles. e patribus graecis, II,1512-1517.
38. Мое "Прав. црквено право" (2 серб. изд.), §75, прим. 1,24,25.
39. Деяния всел. соб., VII,93.
40. Синт. Властара (Аф. Синт., VI,153).
41. Аф. Синт., IV,477.
42. Аф. Синт., V,390. 

Правило 7. Поелику мы уведали, что в некоторых церквах диаконы имеют церковныя должности, и посему некоторые из них, попустив себе дерзость и своеволие, председят пресвитерам, того ради определяем: диакону, аще бы имел и достоинство, то есть, какую-либо церковную должность, не занимати места выше пресвитера: разве когда, представляялице своего патриарха, или митрополита, прибудет во иной град для некоего дела: ибо тогда, яко занимающий его место, будет почтен. Аще же кто с насилием и наглостию дерзнет сие творити: таковый, быв низведен от своего степени, да будет последний из всех в том чине, к которому он сопричисляется в своей церкви. Понеже Господь наш не любити председания убеждает в учении, предложенном у святаго евангелиста Луки, от лица самого Господа нашего и Бога. Ибо Он к званным глаголал таковую притчу: егда зван будеши ким на брак, не сяди на преднем месте, егда кто честнее тебе будет званных: и пришед иже тебе звавый и онаго, речет ти, даждь сему место: и тогда начнеши со студом последнее мес

(I Всел. 18; Трул. 16; Лаод. 20).

Независимо от установленных степеней священной иерархии (ιεραρχία ίερατική, hierarchia ordinis), существовали в церкви с древнейших времен различные церковные служения (οφφίκια илиάρχοντίκια έκκλησιαστικά, officia ecclesiastica), касающиеся внешнего церковного управления, которые не были в зависимости от той или иной степени священной иерархии. Степенями (βαθμοί, gradus) назывались и эти церковные служения, однако не в буквальном смысле (καταχρηστικώς, abusive) слова, по верному замечанию Вальсамона в толковании 17-го Ап. правила, так как степени в настоящем смысле (κυρίως, proprie) существуют в священной иерархии, служения же и начальнические должности суть только почести и источник доходов (τά δέ όφφίκια καί τά άρχοντίκια τιμαί είσι καί πορισμών άφορμαί, officia autem et archonticia sunt honores et victus acquirendi occasibnes) [43]. Лица, исполнявшие эти служения, назывались церковными чиновниками, έκκλησιαστικοί άρχοντες, или όφφικιάλοι, или же άξιωματικοί (сановники). Эти церковные чиновники, как таковые, не обязаны были священнодействовать, как обязаны были прочие священные лица, а занимались внешними, административными церковными делами, которые были им поручаемы подлежащею церковною властью. Возникновение этих церковных чиновников относится к первым векам христианства; соборы же IV и V веков говорят об них, как уже о древнем установлении (Гангр. 7, 8; IV Всел. 2, 26) [44]. Главные из этих церковных чиновников назывались - эксокатакили (έςωκατάκοιλοι): эконом, сакелларий, скевофилакс, хартофилакс, сакеллий и протэкдик. Должности эти особенно важны были при епископах больших городов, а всего важнее при константинопольском патриаршем дворе; лица, отправлявшие эти служения, пользовались большими почестями и считались важными сановниками, так что назывались даже "Великими", напр.: ό μέγας οίκονόμος, ό μέγας σακελλάριος и т.д. [45] В большинстве случаев эти службы отправляли диаконы, которые, в виду высокого положения своего, проникались, по выражению этого трулльского правила, "дерзостью и своеволием" (αύθαδεία καί αύτονομία), считали себя выше пресвитеров и позволяли себе занимать места выше пресвитеров. Это стояло в противоречии с утвердившейся иерархической субординацией, узаконенной еще на I Никейском Соборе, как мы уже видели в 18-м правиле оного собора, по которому диаконы обязаны были безусловно занимать места ниже пресвитеров. Трулльский Собор, заметив, что диаконы, забыв определение Никейского Собора и проникшись тиранической дерзостью (τυράννικώ χρώμενος θράσει), нарушают иерархический порядок в церкви, решительно запрещает подобные действия, поясняя, что достоинство или должность духовная гораздо возвышеннее светских (τών κατά κόσμον αξιωμάτων κρείττονα τά πνευματικά, secularibus seu mundanis dignitatibus spiritales praestantiores esse), т.е., что степени священной иерархии имеют в церкви гораздо более возвышенное значение, чем служения тех, которые исполняют административные, внешние церковные дела. Если же кто-либо из диаконов осмелится и впредь нарушать установленный иерархический порядок, собор определяет, что таковой имеет быть низложен с должности, которую отправлял, лишен места, которое ему по времени рукоположения среди диаконов принадлежало, и наконец, таковой имеет стать по чину последним (έσχατος πάντων γινέσθω τού τάγματος). А почему это должно быть так, правило приводит место из Евангелия от Луки, где Иисус Христос говорит ученикам Своим, что всяк возносяйся, смирится: и смиряяйся, вознесется (Лк.14:11) [46]. Правило это допускает исключение из общей нормы лишь в том случае, если диакон, по важному церковному делу, отправляется в какой-либо город с особенным поручением своего патриарха или митрополита и тут заменяет собою особу патриарха или митрополита; тогда таковому диакону, как заместителю последних, должна быть оказана и честь (τιμηθήσεται). Честь эта состояла в том, что диакон, как заместитель своего патриарха или митрополита, в собраниях вне церкви (έξω τού βήματος), следовательно, не при богослужении [47], мог занимать место между пресвитерами и даже между епископами, голосовать на соборах, при решении подлежащих вопросов, наравне с прочими членами оного, подписывать соборные определения как прочие, и тому подобными правами пользоваться [48]. Но что и в данных случаях диаконы обязаны были знать свою иерархическую степень и оказывать должное почтение пресвитерам, видно из самого изложения этого трулльского правила. Кроме того, это исключение трулльское правило допускает ввиду укоренившегося обычая, когда епископы охотно поверяли важнейшие дела церковные своим диаконам-любимцам; однако, это исключение не имело силы закона и не могло иметь, тем более, что оно противоречит ясному определению 18-го правила I Всел. Собора и является, по верному замечанию Вальсамона в толковании упомянутого правила I Всел. Собора, абсурдом (παραλόγως, praeter rationem) [49]. С течением времени диаконы все же, пользуясь близостью к епископам, сумели добиться, что почти исключительно им вверяемы были все первые церковно-административные должности, причем они занимали, и особенно при константинопольском патриаршем дворе, такое положение, какое в Риме занимали кардиналы [50]. Такая неправильность (παραλογισμός) не могла, конечно, навсегда оставаться; в новейшее время мы видим при епископских кафедрах существование тоже высоких церковных должностей, однако их занимают уже не диаконы, а лица в пресвитерском сане.

Примечания:
43. Аф. Cинт., II,24-25.
44. Между прочим, см. Ап. постановления, II,57, и Basilii M. ер.54,117,188 [Migne, s.g., t.32, col.400,664 и сл.].
45. См. мое соч., "Достоjанства у прав. цркви", стр.121-167.
46. В духе этого трулльского правила издана XXIV новелла имп. Алексия Комнина 1107 г. (Zachariae, Jus. gr.-rom., III,420).
47. См. толкование Вальсамона на 18-е правило I Всел. Собора в Аф. Синт. II,156.
48. См. толкование Аристина на 7-е пр. Трул. Собора в Аф. Синт., II,324, равно и 63 канон. ответ Вальсамона александрийскому патриарху Марку в Аф. Синт., IV,494.
49. Аф. Синт., II,156.
50. См. о кардиналах римской церкви в статье Kreutzwald im Wetzer und Welte, Kirchenlexikon, II,1948 и сл. 

Правило 8. Установленное святыми отцами нашими, желая и мы во всем сохраняти, возобновляем такожде и правило (IV Всел. 19), повелевающее быти ежегодно соборам епископов каждыя области там, где епископ митрополии усмотрит за лучшее. Но как, по причине набегов варваров, и по иным случайным препятствиям, предстоятели церквей не имеют возможности составляти соборы дважды в году, то разсуждено: для могущих, как вероятно, возникати церковных дел, в каждой области, всемерно быти собору вышереченных епископов единожды в лето, между святым праздником пасхи, и между исходом месяца октоврия каждаго лета, в том месте, которое, как выше речено, изберет епископ митрополии. А епископам, которые не приидут на собор, хотя находятся в своих градах, и притом пребывают в здравии, и свободны от всякаго необходимаго и неотложнаго занятия, братолюбно изъявити прещение.

(Ап. 37; I Всел. 5; IV Вселен. 19; VII Всел. 6; Антиох. 20; Карф. 95).

По всей вероятности, причина, побудившая отцов IV Всел. Собора издать свое 19-е правило о периодических митрополичьих соборах, побудила и отцов Трулльского Собора издать подобное же правило. В правиле IV Всел. Собора говорится, что отцы узнали, что канонами установленные соборы не собираются исправно, а посему определили, чтобы в этом отношении строго соблюдались канонические предписания прежнего времени. В этом же правиле Трулльского Собора об этом не упоминается, однако это можно предполагать, на основании новеллы Юстиниана от 564 г., в которой говорится, что подлежащими епископами не соблюдается предписание 37-го Ап. правила о ежегодных епископских соборах, и что эти соборы в большинстве не собираются вовсе, а посему предписывается, чтобы эти соборы собирались, по крайней мере, раз в году [51]. Имея, во всяком случае, в виду это, отцы Трулльского Собора издали свое правило и предписали, чтобы эти соборы непременно собирались, как определено это правилами (Ап. 37; I Всел. 5; IV Всел. 19; Антиох. 20). Однако, в виду "набегов варваров", которые часто наступали в VII веке и особенно после появления мухаммеданства, равно и других случайных обстоятельств, могущих воспрепятствовать епископам в их путешествии к местам соборных заседаний, отцы этого собора отменили прежние канонические предписания о собирании соборов два раза в год и предписали, чтобы соборы каждой митрополичьей области собирались раз в году, притом в период времени между Пасхою и до конца октября и в том месте, которое назначает митрополит. На епископов, которые не прибудут на собор без достаточных оснований, отцы налагают такое же наказание, какое предписано было и отцами IV Всел. Собора (19 прав.), а именно - выговор. Определение этого правила повторено было и на VII Всел. Соборе (6 пр.).

Примечания:
51. Nov.CXXXVII, сар.4. 

Правило 9. Никакому клирику не позволяется содержати корчемницу. Ибо аще не позволено таковому входити в корчемницу, то кольми паче служити в оной другим, и упражнятися в том, что ему неприлично. Аще же кто что-либо таковое соделает: или да престанет, или да будет извержен.

(Ап. 54; Лаод. 24; Карф. 40).

Нам известно предписание 54-го Ап. правила, по которому ни одно священное лицо не может ходить в корчемницу. Настоящее же правило, принимая это за основание, по которому еще менее может быть позволено священному лицу самому содержать корчемницу, предписывает, чтобы извергнут был из священного чина тот, кто упорно продолжает это. Обращая внимение, в толковании этого правила, на слова καπηλιχόν έργαστήριον έχειν (cauponiam habere tabernam), Вальсамон толкует их в смысле настоящего корчемничества (ένεργεϊν έμπορίαν καπηλικήν, cauponiam mercaturam ехеrсеrе), т.е. ведения корчемной торговли, замечая, что это безусловно воспрещается священным лицам; однако, им вовсе не запрещается "иметь корчемницу на правах собственности и отдавать ее в наем другим, ибо это делают и монастыри и разные церкви" [52].

Примечания:
52. Аф. Синт., II,327. 

Правило 10. Епископ, или пресвитер, или диакон, взимающий лихвы, или так именуемыя сотыя, или да престанет, или да будет извержен.

(Ап. 44; I Всел. 17; VII Всел. 19; Лаод. 4; Карф. 5, 16; Василия Вел. 2, 14; Григория Неокес. 3; Григория Нисск. 6).

В толкованиях 44-го Ап. и 17-го правила I Всел. Собора мы имели случай говорить о лихоимстве, которое случайно может позволить себе то или другое священное лицо. Настоящее трулльское правило повторяет упомянутые правила и предписывает извержение из чина всякого, кто занимается лихоимством. Предписание это повторяется и теми другими правилами. 

Правило 11. Никто из принадлежащих к священному чину, или из мирян, отнюдь не должен ясти опресноки, даваемые иудеями, ни вступати в содружество с ними, ни в болезнях призывати их, и врачевства принимати от них, ни в банях купно с ними мытися. Аще же кто дерзнет сие творити: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен.

(Ап. 7, 64, 70, 71; Антиох. 1; Лаод. 29, 37, 38; Карф. 51, 73,106).

Подтверждая прежние правила (см. параллельные правила), отцы Трулльского Собора этим правилом воспрещают всякое общение с евреями, притом под угрозой извержения священных лиц и отлучения мирян. 

Правило 12. Дошло до сведения нашего и то, что в Африке, и Ливии, и в иных местах некоторые из тамо сущих боголюбезнейших предстоятелей, и по совершившемся над ними рукоположении, не оставляют жити купно со своими супругами, полагая тем претыкание и соблазн другим. Имея убо великое тщание, дабы все устроити к пользе порученных паств, признали мы за благо, да не будет отныне ничего таковаго. Сие же глаголем не ко отложению, или превращению апостольскаго законоположения; но прилагая попечение о спасении и о преуспеянии людей на лучшее, и о том, да не допустим какого-либо нарекания на священное звание. Ибо глаголет божественный Апостол: вся во славу Божию творите: беспреткновени бывайте иудеем, и эллином и церкви Божией, яко же и аз во всем всем угождаю, не иский своея пользы, но многих, да спасутся. Подражатели мне бывайте, якоже и аз Христу (1 Кор. 10:31-33; 11:1). Аще же кто усмотрен будет сие творящий, да будет извержен.

(Ап. 5, 51; I Всел. 3; Трул. 30, 48; Карф. 3. 4, 25, 70).

Что в первые века христианства епископы могли жить в браке, мы уже видели в толкованиях 5-го и 51-го Апостольских правил и 3-го пр. I Всел, Собора; однако, там же мы видели, что они в браке могли и не быть, больше того, что считалось заслугой, когда некоторые из них уклонялись от брака и жили в воздержании, для упражнения в добре (δί' άσκησιν) и благочестии (δί εύλάβειαν). Следовательно, мысль о безбрачной жизни епископа была с самого начала церкви; и если эта мысль не могла быть сразу вполне осуществлена, и получить полную силу закона, то это зависело от исторических обстоятельств с одной стороны, а с другой, благодаря именно этим обстоятельствам, не могла сразу и во всей полноте утвердиться церковная дисциплина. Трулльскому Собору суждено было, как и во многих других, так и в этом отношении, сделать законом то, что преданием еще с апостольских времен в сознании церковном хранилось.

Очень важно определение этого собора. Оно предписывает под угрозою извержения, чтобы никто из епископов не смел жить в браке; однако не говорит, что должен принять монашество, прежде чем станет епископом, как это ныне практикуется; поэтому в толковании этого правила необходимо обратить нарочитое внимание на развитие канонической практики о безбрачии (αγαμία) епископов, а вместе с тем и на то, как вошло в практику православной церкви, что кандидат на епископство должен предварительно посвящения стать монахом.

В 1-м послании к Коринфянам апостол Павел говорит: Не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви; а оженивыйся печется о мирских, како угодити жене (7:32-33). Это ап. Павел говорит обо всех христианах и этим дает понять, сколько надежд, в служении Господу, в служении церкви, возлагает на тех, которые не связаны браком. Ради этого и он сам остался безбрачным (1Кор.7:8). Однако, тот же ап. Павел не требовал безбрачия от каждого епископа, а в 1-м послании к Тимофею говорит, что епископ должен быть единыя жены муж (3:2). Это послабление ап. Павла в отношении к епископам, противоречащее тому, что он писал к Коринфянам в пользу безбрачия, объясняется обстоятельствами того времени. Толкуя это место из послания ап. Павла, Златоуст замечает: "Апостол говорит это, не поставляяв качестве закона, как будто без этого ему нельзя было сделаться епископом, а только полагая предел неумеренности, потому что у иудеев позволено было вступать во второй брак, и в одно время иметь по две жены" [53]. На упомянутое место из 1-го послания ап. Павла к Тимофею обращает внимание также и Феодорит (V века), замечая, что и апостол принужден был выказать подобное снисхождение по отношению к епископам, т.е. допустить им иметь одну жену, потому что проповедь евангелия была только в зародыше: язычники не имели понятия о девства, иудеи же и не допускали его, так как рождение детей считали благословением; в виду же того, что в то время почти невозможно было найти человека, который хранил бы телесную чистоту, апостол и предписывает "рукополагать таких людей из женатых, которые лишь одну жену имели" [54]. В Апостольских постановлениях (II, 2) мы уже находим точно выраженную мысль апостола Павла в отношении епископов: "епископ должен быть муж одной жены однобрачной (μιας άνδρα γεγενημένον γοναικός μονογάμου)". Так было в церкви до тех пор, пока вполне не утвердилась церковная дисциплина и пока внешние отношения церкви были таковыми, каковыми рисуются в первые три века; хотя, согласно упомянутым Апостольским правилам и другим свидетельствам первых веков, и в это время было много священных лиц, главным же образом епископов, которые δί άσκησιν и δί εύλάβειαν были вовсе без жены, следовательно, были строго безбрачны. Внешние обстоятельства церкви изменены были миланским эдиктом 313 года. Церковь начала свободно действовать и, между прочим, упорядочивать и утверждать дисциплину в священно-иерархических отношениях. Здесь, между прочим, необходимо было выдвинуть и вопрос о браке епископов. Существовало правило, по которому епископ мог иметь законную жену и детей (Ап. 40) и, конечно, многие из епископов имели своих жен и детей. Однако, кроме того, было и великое множество епископов, избиравшихся из неженатых священников и всю жизнь остававшихся девственниками. Этому очень много способствовали монашеские установления, которые развились в III веке и дали церкви уже того времени много епископов. Деятельное же участие монахов в арианских спорах и их самопожертвование в пользу евангельской истины в борьбе с ложными учениями сделали то, что нарочито обращались к монашеским общинам, когда нужно было для овдовевших епархий найти достойных епископов. Относительно III и IV веков Созомен в своей "Церковной истории" пишет, что, благодаря главным образом монахам, ложные учения Евномия и Аполлинария не распространились по всей церкви, и затем прибавляет: "народ восхищался добродетелями и подвигами монахов, считая истинным только то, что ему монахи проповедовали; людей же, проповедовавших что-ли бо другое, народ избегал, как прокаженных. Так, напр. египтяне, следуя учению своих монахов, в состоянии были одолеть ариан" [55]. Появление монашества, как нового защитника православия, приветствуемо было везде с одушевлением, и из монашества тогда уже начали выбирать епископов. И действительно, православие нашло себе тогда самых сильных защитников именно в тех епископах, которые в монастырских училищах учились понимать христианство и не как простую лишь систему догматов, а как науку жизни, которые чистотою души и тела возвышали себя до непосредственного созерцания божественных предметов.

Возникновение монашества, давшего церкви много великих епископов с одной стороны, а с другой — высокое понятие о телесном воздержании и сознание, что поскольку выше иерархическая степень в церкви, постольку меньше дает она прав на телесное наслаждение и постольку больше она должна быть направлена на полное служение Богу и церкви телом и душой, — все это способствовало тому, что уже в начале IV века на безбрачие епископа смотрели, как на нечто такое, что лежит естественно в основе церковного устройства и что необходимо, рано ли, поздно ли, должно было стать законом. В своей речи, при открытии I Всел. Собора, император Константин приветствует торжественно собравшихся епископов, называя их представителями девственной чистоты [56]. Известно также, с каким уважением относился сам император к епископу Пафнутию, члену I Всел. Собора, который был питомцем одного из египетских монастырей, прежде чем сделаться епископом [57]. Член того же I Всел. Собора Афанасий Великий говорит нам в одном своем письме, как в его время, да и раньше, широко была распространена мысль о безбрачии епископов. Гермопольский епископ Драконтий, избранный во епископа из монашества, убоявшись гонений, угрожавших православным от ариан, оставил было свою епископскую кафедру и вернулся в свое уединение. По этому поводу Афанасий пишет ему письмо и по-братски укоряет за этот поступок, доказывая, что он должен вернуться на свою кафедру; далее он опровергает его доводы, будто из-за монашества своего он этого сделать не может, и говорит: "ты не единственный, который посвящен из монахов, равно ты не единственный, который был настоятелем монастыря и был любим своими монахами, ибо знаешь, что и Серапион был монахом и настоятель многим монахам, не неизвестно тебе, скольких монахов был отцом Аполлос; ты знал Агафона, известен тебе Аристон, помнишь Аммония странствовавшего вместе с Серапионом; слышал, вероятно, о Муите в верхней Фиваиде; мог порасспросить о Павле в Литополе, а также и о многих других, которые, будучи посвящены во епископы, не уклонялись, а взявши пример с Елисея, зная как поступил Илия и имея пред глазами пример апостолов, приняли на себя епископские заботы и не пренебрегали своей службой... И все они оправдали возлагавшиеся на них церковью надежды" [58]. В этом свидетельстве Афанасия и в других мы находим верно выраженную мысль, которою проникнуты были отцы I Всел. Собора, когда речь зашла о браке и безбрачии духовенства. Этот собор издал лишь одно (3) правило, что ни одно священное лицо не должно держать в своем доме постороннюю женщину [59], и больше об этом ничего не сказал, признавая, без сомнения, в отношении безбрачия епископов, практику, которая тогда уже существовала в церкви и о которой только что мы говорили. А что эта практика, именно, чтобы епископы были безбрачными, в общем господствовала везде, — приведем следующие свидетельства того же века, когда заседал I Всел. Собор, следовательно, IV века. В надгробном слове отцу своему, в присутствии Василия Великого, Григорий Назианзин говорит: "Поскольку эта борьба была сильнее и беспощаднее, постольку была глупее и бессмысленнее, ибо всякому должно было быть ясно, кто между всеми ярче блестит, подобно солнцу между звездами, и каждый это хорошо понимал, а всего больше достойнейшие из лучшей части народа, все те, которые алтарю служат, равно как и наши монахи, из которых исключительно или хоть большею частью и следовало бы подобных выбирать; тогда зла в церкви не было бы... И кто мог бы, в здравом уме, оставить тебя (обращается к Василию), божественная и святая глава, и к другому обратиться, тебя, повторяю, который - весь в руках Божиих, который брачной тяготы не знаешь, который ничего не имеешь, который почти бестелесен и чуть-чуть не без крови, который столь сведущ в священных книгах?" [60] Говоря в своем Σύντομος άληθής λόγος περί πίστεως καθολικής καί άποστολικής εκκλησίας об устройстве церкви, Епифаний Кипрский замечает: "венец всего — архиерейство, состоящее большею частью из девственников, а если не из девственников, то из монахов; если бы не было способных для этого сана среди монахов, тогда из таковых (брать), которые воздерживаются от своих жен, или из вдовцов после первого брака" [61]. В 390 году состоялся в Карфагене при епископе Генетлии собор, и 2-м правилом этого собора предписано, что епископ должен быть без жены и хранить девство, причем отцы этого собора, для обоснования своего предписания, ссылаются на апостольское предание, хранимое церковью с древнейших времен [62]. Эти и другие свидетельства [63] показывают, сколь глубоко укоренилась практика поставления в епископы лишь безбрачных лиц; показывают нам и то, что большая часть епископов были из монахов и что эти епископы из монахов были величайшими светилами церкви. Не упоминая о других, достаточно сказать, что из монахов заняли епископские кафедры: Афанасий Великий, Григорий Богослов, Василий Великий и Иоанн Златоустый, самые блестящие умы, которые когда-либо были в церкви. Все это послужило достаточным основанием для практики будущих веков, для той практики, которая существует и теперь в православной церкви. Однако, еще не было закона о безбрачии епископов, так что, наряду с безбрачными, мы находим и таких, которые, будучи епископами, жили в браке [64].

В сознании церковном, в течение двух веков (IV и V), мысль о том, что епископы должны быть безбрачными, так глубоко укоренилась, что появлялось недовольство, когда какой-либо епископ жил в браке, так как это считалось ослаблением церковной дисциплины и наклоном к языческим религиозным обычаям. Этому много способствовало и то, что некоторые из женатых епископов пренебрегали часто церковными делами и отдавались главным образом семейным делам, причем нередко и деньги церковные употребляли на воспитание и выдачу замуж детей своих, а все это было, конечно, в ущерб церкви. Церковная власть ждала удобного момента, когда возможно будет законом урегулировать это дело, что позже и сделала. Между тем, в первой половине VI века гражданская власть занималась этим делом, издавши несколько имеющих силу закона предписаний. Предписания эти строги, что, однако, между прочим, и доказывает, какие понятия о женатых епископах тогда господствовали. В 528 г. император Юстиниан издает закон, которым предписывается, что из женатых можно выбирать в епископы только не имеющих ни детей, ни внуков, дабы заботы о них не отвлекали епископа от церковного служения и дабы не расходовались на них церковные деньги [65]. Три года спустя, Юстиниан издал второй закон об избрании епископов, и здесь строго предписывается, кроме прежнего, что с епископом отнюдь не смеет жить вместе и жена его [66]. Наконец, специальной новеллой, адресованной на имя константинопольского патриарха Епифания, Юстиниан, относительно качеств кандидата на епископство, между прочим, предписывает: "Когда впредь понадобится поставить нового епископа, согласно святым правилам, повелеваем: ...3) Епископ не должен быть женатым; должен избираться из тех, кто всегда был безбрачен, или кто был женат на девице, отнюдь не на вдове, разведенной или любовнице. 4) Не должен иметь ни законных, ни незаконных детей, равно ни внуков; тот, кто это имеет, должен быть лишен священства, равно и епископ, поставивший его, должен быть лишен епископства, так как этим наносится оскорбление данному закону... 7) Надо, чтобы кандидат во епископа был монахом или хоть шесть месяцев был в клире, отнюдь не должен быть женатым, или иметь детей или внуков. Этого безусловно требуем относительно боголюбезных епископов, как это и раньше двумя нашими законами предписано, которыми, не вспоминая прошлое и не расспрашивая о тех, которые давно живут с женами, воспретили на будущее время, по издании закона, совершать хиротонию во епископа над теми, кто имеет жену, и этот закон теперь повторяем, дабы, если кто-либо случайно поступит против него, лишен был священства; точно также следует исключить из клира и того, кто такого хиротонисовал во епископы. Епископ, таким образом, пусть поставляется из монахов, или из клириков, имеющих свидетельство о своей жизни"... [67]. Как видно, эти законы Юстиниана строги и решительны, и хотя в существенном согласуются с мыслью, господствовавшей до этого времени (до половины VI века) в церкви, касательно безбрачия епископов, все же положительного канонического фундамента они еще не имели [68]. Выработать положительный закон, в этом отношении, в духе церкви и в согласии с церковным преданием - было задачей Трулльского Собора, которую он на самом деле и исполнил этим (12) своим правилом.

Этим правилом подтверждается то, что мы выше говорили, а именно, что на безбрачие епископов смотрели как на совершенно нормальное дело, отвечающее духу церкви, и наоборот, жизнь епископа с женою (законною) считалась делом ненормальным, противным понятию о возвышенности епископского достоинства, В VII веке, несмотря на отсутствие положительного закона, господствовала во всей церкви практика, чтобы епископы были неженатыми; совместное же сожительство епископа с женою составляло в этом веке редкое исключение, служившее для народа камнем преткновения и соблазна (πρόσκομμα καί σκάνδαλον, offendiculum et scandalum), как об этом говорят отцы Трулльского Собора в настоящем правиле, замечая, что они узнали, что некоторые епископы Африки, Ливии и др. областей продолжают жить со своими женами и после совершенной над ними хиротонии. Для устранения поводов к преткновению и соблазну, отцы собора, проникнутые стремлением, чтобы все в церкви было на пользу христианского народа, установили закон, для всех времен и для всей церкви, чтобы впредь, под угрозой извержения, епископы не смели иметь в доме жену и жить с нею, а должны жить без жены. Однако, так как существовало правило (Ап. 5), согласно которому священное лицо вообще и епископ в частности не должны изгонять жены своей под предлогом благочестия, следовательно, могут невозбранно жить с нею, то отцы, имея в виду это правило, замечают, что они предписанием этого (12) правила не отменяют и не извращают того, что установлено апостолами, а лишь заботятся о спасении народа и о преуспеянии его в добре, чтобы не было какого-либо нарекания (μώμόν τίνα, ullum probrum) на священное звание, причем ссылаются на слова апостола Павла в 1-м послании к Коринфянам (10:31-33). В 48-м правиле этого собора мы увидим, что предписывается в этом отношении для жены лица, избранного во епископа из женатых.

Таким образом, в 12-м правиле Трулльского Собора получило каноническое утверждение, касательно кандидатов во епископы, то, что путем предания хранилось в церкви с апостольских времен, что почти во всеобщей практике церкви существовало в течение шести веков и что отселе (с конца VII века) должно было почитаться как закон в православной церкви на все будущие века, а именно, что епископы должны быть безбрачными.

Как только вступил в силу этот закон о безбрачии епископов, тотчас стало заметно стремление - избирать епископов из лиц, вовсе не состоявших в браке, и на первом месте из монахов, а затем из мирских священных лиц, тех, которые безбрачными вступили в священный сан и которые в памятниках называются девственниками (παρθένοι, virgines). Из женатых священных лиц, т.е. имевших еще живых жен, после Трулльского Собора, очень редко избирались епископы; если же кто-либо из них и был избираем, то это делалось исключительно ради их выдающихся умственных дарований, или ради их общественного положения, или же близости их к высшим носителям государственной или церковной власти. Это в большинстве случаев были лица, состоявшие на службе при патриаршем дворе константинопольском; это именно высокие церковные сановники при этом дворе или при других более важных епископских кафедрах, о которых мы говорили в толковании 7-го правила Трулльского Собора. Но для замещения епископских кафедр кандидаты избирались преимущественно из девственников (παρθένους) и монахов. Из монахов же всего больше, потому что в прежние времена епископы из монахов были самыми блестящими церковными деятелями (Афанасий Великий, Василий Великий, Златоуст и др.), далее потому, что монашество имело громадные заслуги в деле защиты православия в его борьбе с еретиками, и наконец потому, что в первой половине VI века законодательством Юстиниана установлено, чтобы специально монахи поставляемы были во епископы. Этому много способствовали события, наступившие вскоре после Трулльского Собора, а именно, события, вызванные иконоборством, возникшим в первой половине VIII века.

Время иконоборства было для православной церкви временем тяжелых испытаний. Тут вопрос был не о том только, чтобы отменено было почитание св. икон, а главным образом о том, чтобы в церкви водворилась чужая, светская власть, которая бы своими указами определяла, что нужно считать православным, и что нет. Светская власть стремилась вторгнуться насильственно в церковную область. Весь культ подвергся величайшей профанации, и самому святейшему из всех таинству, евхаристии, угрожала опасность, вследствие нечестивого учения, потерять свое существенное значение. Непризванные реформаторы разрушали связь с преданием апостольской церкви. В защиту самостоятельности церкви, святости ее таинств, апостольского и святоотеческого предания и истинного благочестия выступило монашество, сначала в лице епископов, вышедших из монастырских училищ, а затем и в лице простых монахов. Будучи безоружны, они, эти защитники православия, обрекали себя на всевозможные страдания в борьбе с врагом, который в бешеном порыве не упускал ничего, чтобы только обеспечить себе победу; тут были и соборы, которым незаконно давалось название вселенских, были и книги, посредством которых в народе распространялась ложь, были мучения, ссылки, — одним словом, все, чтобы уничтожено было православие. Целое столетие продолжалась борьба между истиной и ложью, и монашество в этой борьбе принесло тысячи жертв. Однако истина православия должна была, наконец, восторжествовать; церковь с благодарностью признала за монашеством всю заслугу в этой победе. С этого времени церковь начинает поставлять епископами главным образом лишь таких лиц, которые принадлежали к монашеству; тогда же получил свое начало и обычай, согласно которому монашеский постриг принимает перед хиротонией всякий, кто избран кандидатом на епископскую кафедру, а к монашеству до тех пор не принадлежал. Как на выдающийся пример, можно указать на константинопольского патриарха св. Никифора, который не был монахом в то время, когда был избран патриархом, однако принял монашеский постриг до хиротонии (806 г.) [69]. После св. Никифора это вошло в практику церкви и даже доныне, с очень редкими исключениями, имевшими место лишь тогда, когда господствовали в церкви ненормальные обстоятельства.

Мысль о том, что епископ должен быть из монахов, стала всеобщей, начиная с IX века, после иконоборства. Если же кто-либо и избирался из мирского священства (после смерти жены известного кандидата, или после - с обоюдного согласия - развода), то требовалось, чтобы такой был свободным от всяких семейных уз, дабы всецело мог отдаться интересам церкви. Известны законы Юстиниана, о которых мы уже упоминали, согласно которым никто не мог сделаться епископом, у кого есть дети или внуки. На эти законы, внесенные и в канонические сборники [70], ссылались те, которые протестовали против избрания лиц, имеющих детей, и считали незаконным поставление в епископы таковых лиц. Такое суждение о кандидатах в епископы, имевших детей, вызвало возражения со стороны епископов, вышедших из мирского духовенства и имевших детей; они указывали, что законы Юстиниана по этому вопросу не имеют под собою канонического фундамента, противоречат церковным правилам, и особенно 12-му правилу Трулльского Собора. Более влиятельные при константинопольском императорском дворе епископы побудили императора Льва Философа (886-911) издать специальную новеллу, адресованную на имя патриарха Стефана, которой отменяются соответствующие законы Юстиниана и предписывается, что беспрепятственно могут поставляться во епископы все, кто этой чести достоин, хотя бы они и имели законных детей (κάν ώσι γοναί νόμφ τετιμημέναι) [71].

Эта новелла императора, неуязвимая с канонической точки зрения, внесла, однако, замешательство в церковь. Понятно было, что она направлена против епископов, вышедших из монахов. Ободренные ею епископы, вышедшие из мирского духовенства, стали настаивать, чтобы им позволено было держать у себя и жену свою, как уже позволено было им иметь детей и держать их у себя. Находили, что тот же самый Трулльский Собор позволяет епископам и после хиротонии жить со своей законной женой, или лучше, наоборот, что жене позволительно жить вместе со своим мужем-епископом. Трулльским 12-м правилом это воспрещается решительно. Однако существует 48-е правило того же собора, в котором говорится о добровольном разлучении жены того, кто имеет быть возведен в епископский сан, от своего мужа и о вступлении ее в монастырь, причем по обоюдному согласию (κατά κοινήν συμφωνίαν, communi consensu); из этого они выводили заключение, что где нет этого "обоюдного согласия", там жена не обязана идти в монастырь. Это заключение казалось заинтересованным лицам совершенно правильным, почему некоторые из жен хиротонисованных епископов, заявляя, что они своего "согласия" не давали (на письменное же согласие законом обязаны не были), продолжали жить со своими мужьями-епископами. Такие несообразности повторялись часто в течение долгого периода времени, на соблазн всему свету. Наконец, обращено было на это необходимое внимание высших властей, как церковных, так и государственных. Кизикский митрополит обратил на это внимание патриархов константинопольского, антиохийского и иерусалимского, равно императора Исаака Ангела, указывая как на большой соблазн для народа, который видит, как епископы живут со своими женами, ничем не отличаясь от самых обыкновенных граждан, так и на то, что чрез это бесцеремонно нарушаются существующие предписания церковные и падает авторитет самой иерархии. Вследствие этого заявления, упомянутый император, совместно с патриархами константинопольским, антиохийским и иерусалимским и митрополитами кесарийским, ефесским, кизикским и мн. др. (καί έτεροι ούκ ολίγοι), издал в 1187 году специальную новеллу, коей предписывается: "жен хиротонисованных епископов немедленно (άνυπερθέτως) послать в женские монастыри, далеко от места пребывания их мужей-епископов, и тут их постричь в монахини, пусть живут по монашескому уставу в монастыре, в котором постриглись. Если же они не хотят добровольно принять постриг, тогда надлежит лишить архиерейского престола и сана тех, кто были их мужьями до хиротонии, а на их места избрать других. На будущее же время те, которые имеют жену, не могут быть хиротонисованы, пока предварительно оба (муж и жена) не разлучатся письменным согласием и договором (κατά κοινήν τών συνεύνων έγγραφον συμφωνίαν τε καί αρέσκειαν) и жена не поступит в монахини" [72].

Эта новелла вызвала неудовольствие среди епископов, избранных из мирского духовенства, которые привыкли жить со своими женами и теперь принуждены были разлучиться с ними. Эта новелла вызвала неудовольствие и у всего вообще мирского духовенства, и тем более, что после событий, вызвавших появление упомянутой новеллы императора, очень мало епископов были избираемы из мирского духовенства [73]. Между прочим, об этом свидетельствует Георгий Пахимер в своей истории об императоре Андронике Палеологе, в которой упоминает о двух жалобах мирского духовенства против того, что епископы избираются исключительно из монахов. И особенно важен второй случай, о котором упоминает Пахимер, а именно, что константинопольский патриарх Иоанн XII, по поводу подобной жалобы мирского духовенства, заявил, что он признает основательность жалобы; однако, ввиду того, что прежние беспорядки дали вопросу об избрании епископа совершенно иное направление и теперь (во время патриарха Иоанна XII) господствует мнение, что епископов везде и всегда надлежит избирать лишь из монахов, за исключением чрезвычайных случаев, то он, патриарх, на упомянутую жалобу ответил, что он не может поступить иначе, как признать существующий порядок вещей и при выборе епископов следовать примеру других [74]. Так это было в конце XIII и вначале XIV веков; с тех пор упомянутая практика все больше и больше утверждается в церкви, и стала почти всеобщей, за редкими исключениями. В первой половине XV века об этой практике Симеон Солунский пишет: "Высокое это звание (епископское) теперь почти везде вверяется монахам. И если взором окинешь всю церковь, вряд ли найдешь, что епископского звания удостоился кто-либо из живущих в мире (не в монастыре); между тем монахам епископство как бы самой судьбой предназначено. Если же найдешь, что кто-либо епископом стал из мирского духовенства, то знай, что церковь от такого требовала, чтобы он предварительно принял монашеский чин. Так думают все верующие, главным же образом - божественные предстоятели церквей, которые отдают честь божественной схиме ради ее небесного происхождения и завета" [75]. Тот же учитель церкви, говоря в другом месте о возвышенности монашеского чина, замечает: "ради этого именно (ради возвышенности монашеского чина) Христова церковь большую честь возводимых на епископство еще прежде (посвящения) укрепляет этим божественным образом и потом поставляет епископом, обезопашывая великое и святое святых этим всесвятым и священным образом" [76]. Эти цитаты из творений Симеона Солунского освещают тогдашнюю мысль церкви о кандидатах на епископство.

Такое мнение о кандидатах на епископство господствовало в XV веке в восточной церкви. С течением времени, это мнение, и эта практика сильнее укоренялись. В XVII веке известный своими западно-вероисповедными тенденциями александрийский патриарх Митрофан Критопул, говоря в своем "Исповедании восточной церкви" о священниках - кандидатах в епископы в этой церкви, пишет: "Епископы вообще избираются всегда из монашеского чина или из девственников (παρθένους), или же из воздержников (σώφρονες). Девственниками мы называем тех, кто никогда не знал вовсе женщин. Воздержниками, согласно теперешнему церковному обычаю, называются те, которые связаны законным браком лишь с одною женою. В случае же, если умрет у такого жена, или же, по взаимному согласию, он разлучится с нею (так как случается, что супруги взаимно согласятся и, в целях ведения более совершенной жизни, муж поступит в мужской, а жена в женский монастырь), предавшись окончательно монашескому житию, и если, по прошествии нескольких лет, окажется, что в этой жизни они были примерны и усердны, тогда избирается во епископы точно так же, как и девственники" [77]. Таким образом, в епископы избирались тогда обыкновенно или из монахов, или же из девственников (έκ τής τάξεως τών μοναχών ήτοι έκ παρθένων); а из мирского духовенства мог быть избран лишь тот, у кого умерла жена, или, если она жива, с ней, по взаимному согласию, разлучился и она поступила в монастырь, а он принял монашество и через несколько лет заявил себя образцовым и примерным воздержником. Эта практика господствует и ныне в восточной церкви, хотя нам неизвестно какое бы то ни было общецерковное предписание, согласно которому вдовый мирской священник, или же по взаимному согласию разлучившийся с женою, притом достойный епископского звания, должен был бы безусловно принять монашество, прежде чем совершена будет над ним епископская хиротония. Если девственники (οί παρθένοι) могли стать епископами без поступления в монашество, то непонятно, почему вдовые или разлученные от своих жен мирские священники, раз они настоящие воздержники (σώφρονες), должны непременно принимать монашеский постриг, когда об этом настоящее правило ничего не говорит. Между тем, согласно 2-му правилу Константинопольского Собора 879 г. в храме св. Софии, монашество, пожалуй, несовместимо с епископским званием.

Примечания:
53. J. Chrysostom., Hom.10 in Timoth. [Migne, s.g., t.59, col.547; cp. pyc. пep., т.11, стр.683].
54. Theodoret. in 1 ep. ad Timoth. [Migne, s.g., t.82, col.788 и сл.]. Подобно этому говорит также и Зонара в толковании этого правила (Аф. Синт., II,331) и Властар, Синт., V,17 (Аф. Синт., VI,189-190).
55. [Migne, s.g., t.67, col.1368-9].
56. Oratio Constantini ad sanctorum coetum ap. Euseb. [Migne, s.g., t.20, col.1233-1316]. De vita Constant. III,12 [Migne, s.g., t.20, col.1068,1069]. Cp. Sozomen., Hist. eccl., I,19. [Migne, s.g., t.67, col.917-920].
57. См. выше в толковании 3-го правила I Всел. Собора.
58. Athanas. Alex., Ep. ad Dracontium [Migne, s.g., t.25, col.529-532].
59. См. выше стр.176 и сл.
60. Gregor. Theol., Oratio (18) funebris in patrem, praesente Basilio, §35 [Migne, s.g., t.35, col.1032].
61. По латыни: Expositio fidei, 21 [Migne, s.g., t.42, col.821-825].
62. Harduini, I,952.
63. Cp., между прочим, Sozomen., Hist. eccl. VI,34 [Migne, s.g., t.67 col.1395-1397].
64. Впрочем, подобные случаи были редки. Известен как совершенно исключительный пример Синесия, епископа птолемаидского, которого александрийский архиепископ Феофил посвятил, дозволив ему и как епископу жить с женою. Синесий был философом и знаменитым мужем; вследствие этого в 409 году клир и народ Птолемаиды выразили желание, чтобы Синесий был у них епископом. Он отказался, так как, по его собственным словам, ему было известно правило, согласно которому епископы должны быть безбрачными; он же не желает разлучаться со своею женою и детьми (ер.105). Желая привлечь на служение церкви философа, имевшего большое значение у неоплатоников, архиепископ Феофил разрешил Синесию оставаться в браке и после хиротонии, на что Синесий согласился и стал епископом, причем, по словам Евагрия (Hist. eccl. I,15) [Migne, s.g., t.86, col.2461-2465], послужил церкви на славу. Однако в тоже самое время, когда это происходило с Синесием, Иоанн Златоуст, по словам Палладия (Vita S. Joh. Chrysost.), осудил и лишил сана епископа ефесского Антонина за то, что, разлучившись перед хиротонией с женою, впоследствии снова сошелся с нею и имел детей.
65. Convenit igitur hujusmodi eligi et ordinari sacerdotes, quibus nec liberi sint, nec nepotes: etenim fieri vix potest, ut vacans hujus quotidianae vitae curis, quas liberi creant parentibus maximas, omne studium omnemque cogitationem circa, divinam liturgiam et res ecclesiasticas consumat. Nam cum quidam, summa in Deum spe, et ut animae eorum salvae fiant, ad sanctissimas adcurrant ecclesias, et eis omnes suas facultates adferant et derelinquaut, ut in pauperes et egentes et alios pios usus consumantur indecens est, episcopos in suum illas auferre lucrum, aut in propriam sobolem et cognatos impendere. Oportet enim episcopum minime impeditum affectiombus carnalium liberorum, omnium fidelium esse patrem spiritualem. Has igitur ob causas prohibemus habentem natos aut nepotes, ordinari episcopum. Cod.I,3,42, §1.
66. Cod. I,3,48.
67. Sancimus igitur sacras реr omnia sequentes regulas, dum quispiam sequenti omni tempore ad ordinationem episcopatus adducitur, considerari... 3. Et neque uxori alli copulatus: sed aut in virginitate degens a principio, aut uxorem quidem habens ex virginitate autem ad eum venientem et non viduam, neque sejunetam a viro, neque concubinam. 4. Neque filios aut nepotes habens neque cognitos iegi, neque illi odibiles, alioqui qui praeter hoc aliquid agit: et ipse cadet sacerdotio: et qui cum ordinat, foris episcopatum sectabitur hanc legem offendens... 7. Prius autem aut monachicam vitam professus, aut in clero constitutus non minus mensibus sex, uxori tamen non cohaerens, aut filios aut nepotes habens. Hoc enim omnimodo super Deo amabilibus episcopis quaerimus: sicut etiam prius duabus nostris constitutionibus hoc sancitum est: per quas dudum cohaerentes uxoribus, non perscrutamur, omne praeteritum relinquentes, de caetero autem nulli permittentes a positione legis uxorem habenti, tamen imponi ordinationem: quam legem etiam nunc revocamus: ne forte si praeter hoc aliquid fiat: et ipse cadat sacerdotio, et ordinantem similiter excludi procuret. Igitur ordinandus episcopus, aut ex monachis, aut ex clericis sit, etiam in hujusmodi vita testimonii boni, vita bonus et honestus, et gloria fruens bona, et hoc fundamentum pontificatus deponens suae animae. Nov.VI, cap.1. Эта новелла вошла в сборник 87 глав, составленный во второй половине VI века константинопольским патриархом Иоанном Схоластиком, а оттуда перешла и в нашу Кормчую (42 гл., упом. изд., II,7-8). В извлечении эта новелла вошла и в Прохирон имп. Василия Македонянина, изданный во второй половине IX в., а находится в 48-й главе Кормчей (II,133).
68. Ср. замечание об этом Вальсамона, в его толковании 48-го правила Трулльского Собора в Аф. Синт., II,421.
69. Vita s. Nicephori [Migne, s.g., t.148, col.19-44].
70. См. выше стр.465 и 466, примечания.
71. В переводе новелла гласит: "Так как самым лучшим и точным образом опубликованы были из божественных правил также и правила, определяющие все, что нужно относительно поставления епископов (а как и не были бы они точными, раз творцы их действовали по Божьему вдохновению?), то я должен удивляться, как некоторые не побоялись, а осмелились изданием своих законов отменять святые и божественные правила, якобы неполные. Ибо, в то время, когда в относящихся сюда святых правилах, говорящих о поставлении епископа, предписывается, что тот, кто от законного брака имеет детей, может быть возведен в архиерейское достоинство, если только нет препятствий с нравственной стороны, — то эти, напротив, утверждают, что епископского достоинства не могут быть удостоены имеющие детей от законного брака, думая вероятно (ибо, что другое могло бы быть?), что поставленный во епископы, из приверженности к детям, может обесчестить святыню. Однако, это неубедительный довод, ибо в таком случае никто не мог бы быть поставлен епископом, кто имеет живых братьев и других родственников, так как и к ним, как членам семьи, он питает чувства привязанности; святыми правилами это предусмотрено, и в этом отношении дана власть епископу, что из своих епископских доходов он имеет право поддерживать своих родственников, если они бедны. - А посему наша царская власть, которая от Бога, полагая, что всего полезнее следовать божественным предписаниям, издает согласный с ними закон, и сообразно с тем, что там предписано, постановляет, чтобы беспрепятственно поставлялись в архиереи все те, которые этой чести достойны, хотя бы имели законных детей; что же касается дерзнувшего (Юстиниана) издать предписание, противоречащее закону, то пусть это предписание, в наказание за дерзость, впредь останется навсегда безгласным". Zachariae. Jus gr.-rom., III,69-70.
72. Аф. Синт., V,321-3. Zachariae, Jus gr.-rom., III,514-16.
73. Как видно, мы утверждаем совершенно обратное тому выводу, который сделал из этой новеллы Zhishman, а именно, "что в то время выбор епископов из мирского духовенства был всеобще употребительным" (Eherecht, S.467), и убеждены, что наше мнение не ошибочно.
74. Pachimeri, Hist. Andronici, I,34; II,28.
75. Symeon Thessalon., De sacerdotio ad piorum monachorum quemdam [Migne, s.g, t.155, col.964].
76. De poenitentia, c.16 (al. c.266) [Migne, s.g., t.155, col.489. Cp. pyc. пер. в "Писаниях св. отцов и учителей церкви, относ. к толкованию православного богослужения", т.II, стр.336].
77. J. Michalcescu, Die Bekenntnisse der gr.-or. Kirche. Leipz. 1904. S.230-31. E. Kimmel, Monumenta fidei eccl. orient., II,143-144. 

Правило 13. Понеже мы уведали, что в римской церкви, в виде правила, предано, чтобы те, которые имеют быти удостоены рукоположения во диакона, или пресвитера, обязывались не сообщатися более со своими женами: то мы, последуя древнему правилу апостольского благоустройства и порядка, соизволяем, чтобы сожитие свяшеннослужителей по закону и впредь пребыло ненарушимым, отнюдь не расторгая союза их с женами, и не лишая их взаимного в приличное время соединения.

И тако, аще кто явится достойным рукоположения в иподиакона, или во диакона, или во пресвитера, таковому отнюдь да не будет препятствием к возведению на таковую степень сожитие с законною супругою; и от него во время поставления да не требуется обязательства в том, что он удержится от законного сообщения с женою своею, дабы мы не были принуждены сим образом оскорбить Богом установленный, и Им в его пришествии благословенный брак. Ибо глас евангелия вопиет: яже Бог сочета, человек да не разлучает (Мф.19:6). И апостол учит: брак честен, и ложе нескверно (Евр.13:4). Такожде: привязался еси жене, не ищи разрешения (1Кор.7:27). Знаем же, что и в Карфагене собравшиеся, имея попечение о чистоте жизни священнослужителей, положили, чтобы иподиаконы, прикасающиеся священным таинствам, и диаконы, и пресвитеры, в свои урочные времена, воздерживалися от сожительниц своих. Таким образом, и от апостолов преданное, и от самой древности соблюдаемое, и мы подобно да сохраним, зная время всякой вещи, и наипаче поста и молитвы. Ибо предстоящим олтарю, в то время, когда приступают к святыне, подобает быти воздержными во всем, да возмогут получити от Бога в простоте просимое. Аще же кто, поступая вопреки апостольским правилам, дерзнет кого либо из священных, то есть, пресвитеров, или диаконов, или иподиаконов, лишати союза и общения с законною женою: да будет извержен. Подобно аще кто, пресвитер, или диакон, под видом благоговения, изгонит жену свою: да будет отлучен от священнослужения, а пребывая непреклонным, да будет извержен.

(Ап. 5, 17, 26, 51; I Всел. 3; IV Всел. 14; Трул. 5, 6, 30; VII Всел. 18: Анкир. 19; Неокес. 1, 8; Гангр. 4; Карф. 3, 4, 25, 38, 70; Василия Вел. 12, 27, 88).

Это одно из тех правил, которое, между прочим, дало повод римско-католическим богословам и канонистам говорить против Трулльского Собора вообще и высказать по адресу православной церкви много жестокого и оскорбительного [78]. Из-за этого правила кардинал Гумберт второй половины XI века назвал православную церковь, ни более, ни менее, как еретическою, зараженною николаитскою ересью [79], хотя это правило и находится в римско-католическом Corpus juris canonici [80] и хотя правила Трулльского Собора признаны и римскими папами [81]. Это правило говорит о целибате в римско-католической церкви и порицает его, как противоречащий древнему правилу апостольского устройства и чина (τψ άρχαίω κανόνι τής αποστολικής ακριβείας καί τάξεως, antiquo canoni apostolicae perfectionis ordinisque); вот источник той ненависти против этого правила, равно и против собора, издавшего оное, со стороны римско-католических богословов и канонистов. Ненависть неосновательная, как сейчас увидим.

Отцы Трулльского Собора этим правилом подтверждают канонические предписания, изданные в прежние времена о браке священников, предписания, долженствующие иметь в церкви силу закона, в частности же подтверждают то, что предписано 5-м и 26-м Апостольскими правилами и 3-м пр. I Всел. Собора, о которых была речь выше (ср. и параллельные правила). Оно предписывает как непреложный для всех времен и для всей церкви закон: 1) первый законный брак не служит препятствием к вступлению в священники, 2) от женатых, желающих вступить в священнический чин, не требуется разлучения от законной супруги ни до, ни после рукоположения, и 3) подвергается отлучению от священнодействия, а при упорстве и извергается из чина каждый, кто под видом благоговения изгоняет от себя свою законную жену; точно также подвергается извержению и тот, кто заставляет священное лицо разлучиться со своей законной женой. Этот закон издали отцы Трулльского Собора для пресвитеров, диаконов и иподиаконов, подобно тому, как для епископов по тому же вопросу издали закон в своем 12-м правиле. Подтверждая этим (13) правилом предписания Карфагенского Собора, заключающиеся в 3-м, 4-м и 25-м правилах оного, о плотском воздержании священных лиц, отцы Трулльского Собора предписывают, чтобы иподиаконы, диаконы и пресвитеры, как женатые, воздерживались от общения со своими женами в определенные времена (κατά τούς ίδιους όρους, propriis terminis), a именно, когда приступают к святыне, ибо тогда они должны быть во всем воздержными (έγκρατείς έν πάσιν, omnino continentes).

Поводом к изданию этого правила послужило, как в самом правиле указано, то, что отцы собора узнали, что в римской церкви стало правилом, что кандидаты в диаконы и пресвитеры должны давать до рукоположения обязательство, что больше не будут иметь общения со своими женами, следовательно, станут безбрачными.

В римской и вообще во всей западной церкви в течение первых трех веков христианства по отношению к браку священных лиц господствовали такие же порядки, как и в восточной церкви. О целибате священных лиц, т.е. что они должны быть безусловно безбрачными, нет и следа в истории первых трех веков западной церкви [82]. Только в IV веке начинает выдвигаться на поместных соборах запада мысль о целибате, под влиянием аскетичского направления, господствовавшего в то время в церкви вообще, вследствие исторических обстоятельств, вызванных эпохой гонений. Впервые мысль эта выдвинута была на соборе в Эльвире (в Испании) в 306 году: 33-м правилом этого собора воспрещается принадлежащим к клиру, под угрозой низложения, иметь жену и детей [83]. Это - первое распоряжение о целибате. Второе издано было в Арле (Арелате, в Галлии) в 314 году: 29-м правилом этого собора воспрещается, под угрозой низложения, то же самое епископам, пресвитерам и диаконам [84]. Рим долгое время не высказывал своего мнения об этом и только в 385 году, когда римская церковь, как самая старшая на западе, стала расширять свое влияние по всему западу и выдвигать свое старейшинское значение, папа Сириций усваивает мысль Эльвирского Собора, рассчитывая на безбрачное духовенство, как на надежное орудие для осуществления папских стремлений к господству повсюду, и издает строгое распоряжение против женатых священных лиц: "Узнали мы, - говорит папа, - что многие священники Христовы и левиты, спустя долгое время после посвящения, имеют плод как от своих супруг, так даже и от нечистого сожительства, и такое свое преступление (crimen) защищают указанием, что и в Ветхом Завете священникам и служителям алтаря дано было право рождать (facultas generandi)". Далее, толкуя по-своему слова Моисея (Лев.20:7), продолжает: "Так как некоторые, о которых говорим, впали в грех по неведению и раскаиваются в своем грехе, то мы их не лишаем нашего милосердия, но под условием обещания — быть воздержными, а разрешаем им оставаться до конца жизни в том звании, в каком были тогда, когда изобличены были во грехе, однако без права когда-либо получить повышение по службе. А те, которые стараются извинить себя недозволенным правом, гарантированным яко бы древним законом, пусть знают, что они властью апостольского престола (apostolicae sedis auctoritate) низложены с той церковной степени, в которой недостойно были, так что больше не могут касаться святых тайн, коих лишились, предаваясь гнусным похотям. И так как эти примеры вынуждают нас предупредить то, что могло бы в будущем случиться, то пусть все знают, что если кто-либо из епископов, пресвитеров и диаконов в этом уличен будет (чего мы не желаем), такому загражден путь к нашему снисхождению, ибо ножом надлежит вырезывать язвы, на которые не могло действовать лекарство теплоты" [85] 1). Как видно из слов папы Сириция, весьма многие (plurimi) из священнослужителей на западе жили в то время со своими законными женами и детей имели; и чтобы строгое распоряжение его, решительно противоречащее существующим каноническим предписаниям (Ап. 5, Гангр. 4), не вызвало волнений, он сглаживает несколько строгость тем, что разрешает покорившимся его распоряжению оставаться в клире, но без права быть возведенными в высшие иерархические степени; те, однако, которые не захотят покориться и удалить от себя детей своих и законную жену свою, уже подлежат всей строгости этого распоряжения папы. Бросается как-то очень в глаза, что папа законный брак священных лиц называет преступлением (crimen), и тех, кто ведет брачную жизнь, обозначает как людей преданных гнусным похотям (obscenis cupiditatibus), не делая никакого различия между законным браком и нечистым сожительством (turpis coitus), ибо вряд ли можно утверждать, что священник одинаково виноват перед законом, живет ли со своею законною женою, или с блудницею. Впрочем, и сам Сириций понимал, что он издает противоканоническое распоряжение, видно из того, что в этом распоряжении не ссылается ни на какое из существующих канонических предписаний о браке священнослужителей и не старается, как этого требует порядок, хоть сколько-нибудь согласовать эти предписания со своим распоряжением, а только выдвигает власть апостольского престола (apostolicae sedis auctoritatem), и на основании этой власти заповедует то, что ему хочется.

Строгие требования папы Сириция о целибате духовенства не нашли у ближайших преемников его той защиты, какую хотели бы представить в своих сочинениях в защиту целибата западные канонисты. Они называют четырех пап: Иннокентия I (402-417), Льва Великого (440-461), Пелагия II (578-590) и Григория Великого (590-604). Однако папы Иннокентий I и Лев Великий требуют лишь, чтобы брак священнослужителей был духовным, а не плотским; в частности же Лев Великий не требует, чтобы священнослужители удаляли от себя своих жен, а хочет только, чтобы они смотрели на них, как будто бы не имеют их (et quasi non habeant uxores, sic habere) [86]. В этом смысле говорит Пелагий II, требуя то же самое от иподиаконов [87]. А папа Григорий Великий категорически заявляет, что закон о целибате кажется ему строгим и трудно осуществимым (durum atque incompetens mihi videtur); однако и он энергично рекомендует священнослужителям соблюдать воздержание, не требуя, впрочем, от них, чтобы удаляли от себя жен своих [88]. И все-таки строгое направление Сириция относительно целибата все больше и больше завоевывало почву, особенно же после Григория Великого, а именно, при папах Феодоре I (642-649) и Мартине I (649-658), известных своею ревностью о распространении примата римского епископа над всей церковью и стремлением к централизации всей духовной власти в своих руках. Между тем Испания и Галлия, выдвинувшие впервые на своих соборах в начале IV века мысль о целибате, продолжали действовать в том же направлении и в следующие три века [89], чем содействовали распространению и утверждению на западе этой идеи.

В интересах сохранения во всей церкви апостольского предания и канонических предписаний вселенской церкви, как во всем прочем, так и в вопросе о браке священнослужителей, отцы Трулльского Собора обратили внимание на противоканоническую практику в этом отношении, которая начала господствовать в западной церкви, и стремясь авторитетом вселенского собора остановить ее, они издали это (13) правило. Что предписывает это трулльское правило, мы уже сказали. Издано оно в виду лиц, стремившихся к поступлению в священнический чин, которые, однако, не желали или не могли быть безбрачными. Из сопоставления предписаний этого правила с предписаниями 6-го правила того же собора о том, что вступивший безбрачным в клир (начиная с иподиакона и выше) не имеет права потом жениться, видно, что восточная церковь не стала в решительное противоречие с римской церковью, стремившейся обязать всех священнослужителей к безбрачию, ни предписывает, в противоположность Западной церкви, чтобы все пресвитеры и диаконы были женатыми. Между этими крайностями она избрала средний путь. Она установила, что и безбрачные могут вступить в священнический чин, но после рукоположения не могут уже жениться; если же кто-либо желает жить в браке и в тоже время поступить в священнический чин, она не принуждает его отречься от брака, а разрешает ему жениться, однако, только до рукоположения. Каждому предоставлено выбирать то, что ему по сердцу, к чему призван, к брачной жизни, или к безбрачию, однако выбор этот ограничен сроком до рукоположения.

Римско-католические богословы и канонисты, восставая против этого (13) правила Трулльского Собора и защищая целибат, утверждают, будто правило это противоречит известным правилам Карфагенского Собора, упоминаемым в этом трулльском правиле. Тут имеются в виду 3-е и 4-е правила Карфагенского Собора, трактующие о воздержании священнослужителей; римо-католики утверждают, будто эти правила предписывают целибат. Между тем 3-е правило предписывает вообще священнослужителям во всем воздержность (έγκρατείς έν πάσιν, in omnibus continentes). Однако, как воздержание в пище и питии не заключается в том, чтобы отнюдь не есть и не пить, так и воздержание от жены не должно означать непременно обет девства; воздержание может соблюдаться и в браке, о чем нередко говорят отцы церкви, когда трактуют о чистоте брака. 4-е правило, в свою очередь, предписывает, чтобы все, охраняющие алтарь и служащие ему, воздерживались от жен (γυναικών άπέχονται, а foeminis abstineant), причем связывает это с понятием о нравственной чистоте (σωφροσύνη, temperantia); однако, нравственная чистота и безбрачие не одно и то же, так как нравственную чистоту обязаны соблюдать и живущие в браке, как и безбрачные. То же самое нужно сказать и о 25-м правиле Карфагенского Собора, которое говорит о том же предмете. Впрочем, чтобы точно понять смысл термина "воздержание", о котором говорят вышеупомянутые правила Карфагенского Собора, достаточно посмотреть, что говорят прочие правила того же собора, и тотчас станет ясным, что здесь о целибате нет и речи. Если бы отцы Карфагенского Собора хотели установить целибат для всех священнослужителей, то на что нужно было предписание 15-го правила тех же карфагенских отцов, что дети священнослужителей не должны посещать мирских зрелищ? или же предписание 30-го правила, что дети священнослужителей не должны вступать в брак с еретиками? В своих толкованиях этих и подобных им правил Карфагенского Собора мы говорим обо всем этом подробнее. Трулльский Собор имел в виду предписания Карфагенского Собора, почему он именно и касается их в этом правиле, дабы эти предписания не были поняты превратно. Из слов правила, где приведены эти предписания Карфагенского Собора, ясно видна и правильно истолкованная мысль карфагенских отцов, а именно: нравственную чистоту обязаны безусловно соблюдать все священнослужители, воздержание же от брачного ложа предписывается этим лицам только в определенные времена (κατά τούς ίδίους όρους), т.е., когда приготовляются приносить святую жертву; не предписывается, следовательно, постоянное воздержание от общения со своими законными женами, или целибат в римско-католическом смысле, а только воздержание, когда подлежащий священнослужитель приготовляется совершать службу. А что в этом, именно, смысле надлежит понимать указанные предписания Карфагенского Собора о воздержании, кроме всего прочего, свидетельствует еще и то, что африканские епископы, присутствовавшие на Трулльском Соборе, не только не возражали против понимания трулльскими отцами упомянутых предписаний, но и подписали все канонические определения собора, и согласно этим определениям управляли своими церквами.

Надо было надеяться, что голос вселенской церкви в вопросе о браке священнослужителей, т.е. предписание этого правила Трулльского Собора, охладит пыл защитников целибата на западе. И в самом деле, вначале стали, по крайней мере, в Риме, иначе думать об этом и оставлять теорию Сириция о безусловном целибате. Папа Сергий (687-701), делегаты которого присутствовали на Трулльском Соборе, затем Иоанн VII (705-707), в своих признаниях вселенского значения за Трулльским Собором, свидетельствовали тем самым и свою покорность изданным этим собором правилам и, согласно предписанию этого (13) правила, предоставляли всем священнослужителям, в отношении брака, ту свободу, которая утверждена была Апостольскими правилами и теперь торжественно провозглашена была в трулльских правилах. Но, к сожалению, это направление недолго продолжалось. Политические обстоятельства, которые начали возвышать римских пап на ступень светских государей, и стремление иметь в священнослужителях свободных людей, не связанных никакими семейными узами и готовых всегда встать на защиту папства, далее стремление испанских и галльских епископов и их соборов сохранить в вопросе о браке священнослужителей то направление, которое ими выдвинуто было в прошлые века, — все это сделало то, что дела по этому вопросу стали возвращаться в прежнее положение. Папа Захария (741-752) вернулся снова к приемам папы Сириция. На Римском Соборе 743 года выдвинуто снова прежнее предписание, по которому священнослужители не должны иметь жен [90]; четыре года спустя, по просьбе Пипина, папа Захария посылает в Галлию 27 capitula о церковном устройстве, и в 11 cupitulum издает предписание о необходимости для священнослужителей целибата [91]. После Захарии ведется дело систематически в этом направлении. Однако, как прежде, так и теперь проведение строгого закона о целибате в жизнь шло с большим трудом. И, несмотря на многочисленные предписания в этом отношении и угрозы каноническими взысканиями, мы все же в XI веке встречаем множество женатых не только пресвитеров и диаконов, но даже и епископов, и притом не в одних лишь западных провинциях, а и в самом Риме [92]. Это сильно раздражало римских пап, и тем более, чем сильнее они проникались мыслью о всеобщем владычестве своем над всеми в мире. О папе Николае II (1059-1061) история повествует, что он воспретил народу слушать литургию, которую совершает женатый священник, чем естественно вызвал волнение в народе [93]. Хорошо известный по своим абсолютистическим идеям папизма Григорий VII выразил, со своей точки зрения, настоящий довод, для чего нужен целибат священнослужителей, когда сказал: "Не может церковь освободиться от рабства мирянам, раз клирики не освободятся от жен (Non liberari potest ecclesia a servitute laicorum, nisi liberentur clerici ab uxoribus)", почему строгим предписанием 1074 года воспретил кому бы то ни было из священнослужителей иметь жену, мирянам же - исповедоваться и приобщаться у женатых священников, угрожая в противном случае анафемой [94]. Однако, что все это не помогло ввести на западе целибат, свидетельством служит множество соборов, которые собирались с XII до половины XVI веков, между прочим, вследствие того, что священнослужители не хотели признать законность целибата; даже и в XVI веке мы находим множество священнослужителей всех степеней, живущих в браке со своими женами и считающих брак свой совершенно каноническим делом [95]. Наконец, с трудом удалось Тридентскому Собору (1562 г.) провозгласить всеобщим законом, для всей римско-католической церкви, что никто из священнослужителей не должен быть женатым, под угрозой анафемы [96].

Оставляяв стороне неканоничность принудительного целибата для духовенства, достаточно было бы одного факта борьбы, которая велась на западе в течение двенадцати веков (с IV по XVI) против целибата, для того, чтобы видеть всю основательность и законность предписания этого (13) правила Трулльского Собора, понять равно и то, сколько оснований имели отцы собора осудить обычай римской церкви, получивший еще в их время достаточное распространение. Закон р.-католической церкви о принудительном целибате был несколько раз и впоследствии предметом спора между римо-католиками и православными и во многом способствовал разделению церквей. Уже в самом начале спора между двумя церквами выдвинут был вопрос о браке священнослужителей. Римские миссионеры, которые посланы были в IX веке в Болгарию отвратить болгар от константинопольской церкви, учили их, между прочим, гнушаться православных священников, так как они женаты, почему их церковное служение не может быть законным и Богу угодным. В своем окружном послании к восточным архиепископам патриарх Фотий строго осудил учение римских миссионеров, которым они отвращают народ от истинного благочестия [97]. То же самое повторилось и в XI веке, во время константинопольского патриарха Михаила Керуллария и римского папы Льва IX, когда известный кардинал Гумберт, в ответ студитскому монаху Никите, восставшему на защиту учения православной церкви против римских новшеств, обозвал православную церковь николаитским еретическим обществом [98]. Не прав, впрочем, этот Гумберт, как и все прочие римские богословы и канонисты, из всех сил защищающие целибат духовенства и старающиеся доказать, что целибат - единственное состояние, отвечающее возвышенности священнического служения, и что, наоборот, брачная жизнь священника оскверняет, якобы, этот чин, — неправы, повторяем, они, так как тем самым осуждают и тех пап, которые и после Тридентского Собора разрешали подлежащим священным лицам жить в браке и после рукоположения. Здесь имеем в виду так называемых униатских священников, которым папа Бенедикт XIV дозволяет оставаться беспрепятственно женатыми, так как священнический брак, говорит названный папа, римская церковь не запрещает (romana non prohibet ecclesia) [99].

Примечания:
78. См. напр.: Hеfеlе, Conciliengeschichte, III,328 и сл. Hеrgenröther, Photius, I,216 и сл. Pitra, Juris eccl. hist. et mon., II,4-5,76-90. Döllinger, Lehrbuch der Kirchengeschichte, S.381.
79. Will, Acta et scripta de controv. eccl. gr. et Jat. saec. XI (Lipsiae, 1861) 147 и 148. - Николаиты называются этим именем по диакону Николаю (Деян.6:6) и известны в истории (Iren., Adv. haeres., II,27; III,11 [Migne, s.g., t.7, col.802-4,879-92]; Clem. Alexandr., Stromat. lib.2 et 3 [Migne, s.g., t.8, col.929-1213]; Tertull., De praescript. haeret., cap.46 [Migne, s.l., t.2, col.61-63]) своею распутною жизнью. См. Walсh, Historie der Ketzereien, I,167-181. - О кардинале Гумберте мы привели суждения римских авторов в нашем сочинении "Кирил и Методиjе" и пр., стр.95-96.
80. D. XXXII, с.13 (Ed. Richter, col.99-100).
81. См. в моем "Зборнике" (2 изд.), стр.XXXVIII.
82. Это доказывают сами римско-католические писатели, напр. Funk в Kraus, Realencyklopädie, 1,304-307.
83. Сап. 33: Placuit in totum prohibere episcopis, presbyteris et diaconibus vel omnibus clericis positis in ministerio, abstinere se a conjugibus suis et non generare filios; quicumque vero fecerit, ab honore clericatus exterminetur. Hefele, Conciliengeschichte, I,168.
84. Can. 29 (6): Praeterea quod dignum, pudicum et honestum est, suademus fratribus, ut sacerdotes et levitae cum uxoribus suis non coeant, quia ministerio quotidiano occupantur. Quicumque contra hanc constitutionem fecerit, a clericatus honore deponatur. Hefele, Conciliengeschichte, I,217.
85. D. LXXXII, с.3 et 4 (Ed. cit., col.249-250).
86. Ер.112 ad Rustic. Narb., c.3 [Migne, s.l., t.54, col.1204].
87. Ep.7 ad Tren., c. 2 [Migne, s.l., t.72, col.744].
88. Volumus, ut sacerdotes... prohiberi debeant ne cum mulieribus conversentur, excepta duntaxat matre, sorore, vel uxore, quae caste regenda est (Epist lib.I, indict.IX, ep.52) [Migne, s.l., t.77, col.515] hoc tantummodo adjecto, ut hi, sicut canonica decrevit auctoritas, uxores quas caste debent regere non relinquant (lib.IX, ind.II, ep.60).
89. [Migne, s.l., t.77, col.997]. Concil. Arelat. (443 или 452), can.2; Tours (46I), c.1,2; Agde (506), c.9; Gerunda (517), c.6; Arelat. (524), c.2; Auvergne (535), c.12; Orleans (538), c.2; Orleans (541), c.17; Orleans (549), с.4.; Elusa (551), с.1; Macon (581), с.11.; Toledo (653), c.5, 6 и т.д. Hefele, Conciliengeschichte, II, 299, 588, 652, 678, 704, 762, 774, 781; III, 3, 8, 37, 99.
90. Hefele, Conciliengeschichte, III,515 и сл.
91. Hefele, Conciliengeschichte, III,550.
92. Живший в то время Desiderius (†1087) об этом пишет: Itaque cum vulgus clericorum per viam effrenatae licentiae nemine prohibente gauderetur, coeperant ipsi presbyteri ac diaconi, qui tradita sibi sacramenta dominica mundo corde castoque corpore tractare debebant, laicorum more uxores ducere, susceptosque filios haeredes testamento relinquere, nonnulli etiam episcoporum, verecundia omni contemta, cum uxoribus domo simul in una habitare. Et haec pessima et execranda consuetudo intra urbem maxime pullulabat... Walter, Kirchenrecht (14 Ausg. 1871), S.483, Anm.19.
93. См. послание Римского Собора 1059 г., приведенное как с.5, D, XXXII (Corpus juris can., ed. cit., col.102).
94. Gregor. VII, ер.III, 7 [Migne, s.l., t.148, col.435,436]. Cp. Hefele, Conciliengeschichte, V,24 и сл.
95. Cp. Hefele, Conciliengeschichte, IX,294 и сл., 701 и сл.
96. Декрет Тридентского Собора гласит: Si quis dixerit, clericos in sacris ordinibus constitutos, vel regulares castitatem solemniter professos, posse matrimonium contrahere, contractumque validum esse, non obstante lege ecclesiastica vel voto; et oppositum nil aliud esse quam damnare matrimonium, posseque omnes contrahere matrimonium, qui non sentiunt se castitatis, etiamsi eam voverint, habere donum, anathema sit, cum Deus id recte petentibus non deneget, nec patiatur nos supra id, quod possumus, tentari. Sessic XXIV. De sacram. matrimonii, can.9.
97. Epist. encycl. ad archiepiscopales thronos реr orientem obtinentes, 5,31 (lib.I, ер.13, ed. Migne) [Migne, s.g., t.102, col.721-741].
98. Will, Acta et scripta de controv. eccl. gr. et Jat. saec. XI (Lipsiae, 1861) 147 и 148. - Николаиты называются этим именем по диакону Николаю (Деян.6:6) и известны в истории (Iren., Adv. haeres., II,27; III,11 [Migne, s.g., t.7, col.802-4,879-92]; Clem. Alexandr., Stromat. lib.2 et 3 [Migne, s.g., t.8, col.929-1213]; Tertull., De praescript. haeret., cap.46 [Migne, s.l., t.2, col.61-63]) своею распутною жизнью. См. Walсh, Historie der Ketzereien, I,167-181. - О кардинале Гумберте мы привели суждения римских авторов в нашем сочинении "Кирил и Методиjе" и пр., стр.95-96.
99. Const. "Etsi Pastoralis" Benedicti XIV d.26 Maji 1742, §VII, п.26 (Acta et decreta concil., ed. Lacensis, Friburg, 1876, II,516), и того же папы Const. d.4 Maji 1745, §35 (там же, 528-529). Cp. Synodi M. Libani 1736. Pars II, cap.14, п.35 (там же, II,241-242). А что римские папы понимали и правила 3, 4 и 25 Карф. Собора в смысле толкования этого (13) трул. правила, — см. mandatum papae Clementis (1592-1605) super aliquibus ritibus Graecorum, п.27 (там же, II,449) и упомянутое предписание Бенедикта XIV от 26 мая 1742, §VII, п.28 (там же, II,517). 

Правило 14. Правило святых и богоносных отец наших да соблюдается и в сем: дабы во пресвитера прежде тридесяти лет не рукополагать, аще бы человек и весьма достоин был, но отлагати до уреченных лет. Ибо Господь Иисус Христос в тридесятое лето крестился, и начал учити. Подобно и диакон прежде двадесяти пяти лет, и диаконисса прежде четыредесяти лет да не поставляется.

(IV Всел. 15; Трул. 15; Неокес. 11; Карф. 16).

Примечания:
Смотри толкование к правилу 15 

Правило 15. Иподиакон да поставляется не прежде двадесяти лет возраста. Аще же кто, в какую бы то ни было священную степень, поставлен будет прежде определенных лет: да будет извержен.

(IV Всел. 15; Трул. 14; Неокес. 11; Карф. 16).

Оба эти (14 и 15) правила Трулльского Собора говорят об одном и том же предмете, т.е. о возрасте, который должны иметь подлежащие лица, чтобы быть поставленными на священную службу церкви. В первом (14) правиле повторяется слово в слово и подтверждается 11-е правило Неокесарийского Собора касательно возраста, который должно иметь подлежащее лицо, чтобы быть рукоположенным во пресвитера. Эти два трулльских правила предписывают возраст для диакона, иподиакона и диакониссы, причем для диакона требуется 25 лет, для иподиакона 20 и для диакониссы 40 лет; а кто будет поставлен раньше установленного возраста, отцы угрожают тому извержением.

В Ветхом Завете предписано было, чтобы левиты начинали службу в скинии с 25-летнего возраста (Числ.4:3; 8:24 и 25); это было общим правилом для всех в ветхозаветной церкви. В христианской же церкви, для различных иерархических степеней, должен был быть также установлен соответствующий канонический возраст (canonica aetas), когда подлежащие лица могут быть возведены в ту или другую иерархическую степень. Для апостольского века это трудно было еще установить в виду обстоятельств, в которых находилась церковь, бывшая тогда еще в зародыше. Принимались на службу обыкновенно люди более зрелого возраста; если же мы и находим Тимофея, который поставлен был во епископа еще молодым (1Тим.4:12), то это был единичный случай, устроенный по Божьему Промышлению. О диакониссах в Св. Писании говорится, что они должны иметь 60 лет (1Тим.5:9); это показывает, что в то время вообще считали, что только лица более зрелого возраста могут быть годны для служения церкви. В первые века предоставлялось мудрости церковных предстоятелей принимать в клир и назначать на разные иерархические степени по своему усмотрению и согласно нуждам церкви; и лишь постепенно церковным законодательством установлены были в этой области постоянные нормы. Первое каноническое предписание об этом находится в 11-м правиле Неокесарийского Собора, согласно которому во пресвитера не следует поставлять никого, кто не достиг 30-летнего возраста, хотя бы он был во всех отношениях достойный человек. Как главное основание этого, правило указывает пример Христа, выступившего на проповедь по достижении 30-летнего возраста. Этот возраст вообще имел значение и по отношению к епископу. В Апостольских постановлениях (II, 1) говорится, что кандидат во епископа должен иметь, по крайней мере, 50 лет от роду (ούκ έλαττον ετών πεντήκοντα); однако, что этой нормы не придерживались и в самом начале церкви считался достаточным 30-летний возраст для епископа, свидетельством этого служат многие примеры из церковной истории, хотя даже и от этой нормы бывали отступления. О Григории Богослове и брате его Афинодоре история повествует, что лишь после 5-летнего изучения наук у Оригена, правда, успешного изучения, они поставлены были во епископы, будучи еще молодыми [100]. В молодом возрасте поставлены были также: Ахолий, епископ антиохийский [101], Павел, епископ александрийский [102], Афанасий, епископ тоже александрийский [103] и многие другие того времени. В каких именно летах были они, история с точностью не говорит; из сравнения хронологических данных относительно Афанасия видно, что в 326 году, когда избран был в преемники Александру, он мог иметь только 30 лет от роду. В VI веке греко-римским законодательством изданы были относящиеся к этому распоряжения. В одной из своих новелл Юстиниан предписывает, что никто не может быть избран во епископа, если не имеет, по крайней мере, 35 лет от роду [104]. Однако, другой новеллой требуется от кандидата во епископа 30-летний возраст [105]. На этом потом и остановились; однако, практика последующих веков показывает, что 30-летний возраст считался самым молодым, так как епископы редко были поставляемы в этом возрасте, — по обыкновению поставлялись во епископы лица в более зрелом возрасте. Для диакона правило (14) трулльское назначает 25-летний возраст. Это предписано было еще Карфагенским Собором 401 года [106]. Для иподиакона 15-е трулльское правило предписывает 20 лет. О таком же возрасте для кандидатов в иподиаконы говорят и две новеллы императора Льва Философа [107]. Относительно возраста диакониссы правило повторяет предписание 15-го правила IV Всел. Собора, по которому диакониссой может сделаться женщина, имеющая от роду 40 лет. В толковании этого правила Вальсамон упоминает и о чтецах, и, ссылаясь на III, I, 28 Василик (что соответствует 13-й главе CXXIII новеллы Юстиниана), замечает, что чтецом может быть поставлен только тот, кто имеет 18 лет от роду [108].

Примечания:
100. Euseb., Hist. eccl. VI,30 [Migne, s.g., t.20, col.589].
101. Ambros., Ep. 60 [Migne, s.l., t.16, col.1183].
102. Socrat., Hist. eccl. II,5 [Mignе, s.g., t.67, col.192].
103. Theodoret., Hist. eccl. I,26 [Migne, s.g., t.82, col.981].
104. Nov. CXXIII, c.1.
105. Nov. CXXXVII, c.2.
106. Правило этого собора в нашем "Зборнике" значится как 26-е карфагенское.
107. Nov. XVI (Zаchаriae, Jus gr.-rom, III,88). Nov. LXXV (там же, р.172-173).
108. Аф. Синт., II,338. Ныне суждение о том, какой возраст должны иметь кандидаты на низшие иерархические степени, предоставлено церковным властям. Относительно высших степеней нормой служит: в константинопольской патриархии для диакона 25 лет, для пресвитера 30 (синод. пост. от июня 1796 г.); в королевстве греческом – то же (закон 18 окт. 1856 г., гл.I, п.2); в России для диакона 25 лет, для пресвитера по возможности 30 лет (указ 16 апр. 1869); в карловецкой митрополии - для диакона, равно и пресвитера 25 лет (§36 Декларатории 1779 г.). Однако, и здесь решение предоставляется усмотрению подлежащей церковной власти, согласно потребностям времени, как основательно замечает архим. Иоанн в толковании на это правило (II,373). 

Правило 16. Поелику в книге Деяний Апостольских предано, яко седмь диаконов поставлены от апостолов: отцы же неокесарийскаго собора, в постановленных ими правилах, ясно рассуждали, что седмь диаконов должны быти по правилу, хотя бы то было и в весьма великом граде, удостоверяяв сем книгою Деяний: того ради мы, сличив мысль отцев с изречением апостолов, обрели, что у них было слово не о мужах служащих таинствам, но о служении в потребностях трапез.

Ибо в книге Деяний написано тако: во днех онех умножившимся учеником, бысть роптание эллинов ко евреом, яко презираеми бываху во вседневном служении вдовицы их. Призвавше же двунадесять множество ученик, реша: не угодно есть нам оставльшим слово Божие, служити трапезам. Усмотрите убо, братие, мужи от вас свидетельствованы седмь, исполнены Духа Свята и премудрости, ихже поставим над службою сею: мы же в молитве и служении слова пребудем. И угодно бысть слово сие пред всем народом: и избраша Стефана, мужа исполнена веры и Духа Свята, и Филиппа и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая, пришельца антиохийскаго, ихже поставиша пред апостолы (Деян.6:1-6). Сие изъясняяучитель церкви Иоанн Златоустый, тако беседует: удивления достойно, како не разделися народ при избрании мужей, како не отринуты им апостолы. Но должно ведати, какое достоинство имели сии мужи, и какое прияли рукоположение: в степень ли диаконов, но оныя не было в церквах; в должность ли пресвитеров, но еще не было никакого епископа, а токмо были одни апостолы. Сего ради думаю, что ни имя диаконов, ни пресвитеров не было известно и употребительно. На основании сего и мы проповедуем, яко вышереченные седмь диаконов не должны приемлемы быти за служителей таинствам, по изложенному учению, но суть те, которым поручено было домостроительство для общей потребности тогда собранных: и они были для нас в сем случае образцем человеколюбия и попечения о нуждающихся.

(I Всел. 18; Трул. 7; Неокес. 15; Лаод. 20).

Неокесарийский Собор, 15-м правилом, сделал постановление, о чем упоминается в начале этого правила, чтобы в одном городе было не более 7-ми диаконов, как бы ни был велик город (καν πάνυ μεγάλη ή πολις ή, etiamsi sit magna civitas), и в подтверждение упомянутый собор сослался на Деяния св. Апостолов (6:5). Между тем во времена Трулльского Собора при некоторых больших церквах, и особенно константинопольской, имелось гораздо большее число диаконов. Согласно одной из новелл Юстиниана, при Великой Константинопольской Церкви был постоянный штат из 60 пресвитеров, 100 диаконов, 40 диаконисс, 90 иподиаконов, 110 чтецов и 25 певцов, всего 425 лиц [109]. Император Ираклий, новеллой от 612 года, увеличил это число, определив штат при Великой Церкви в 80 пресвитеров, 150 диаконов, 40 диаконисс, 70 иподиаконов, 160 чтецов, 25 певцов и 75 сторожей (πυλωρών, ostiariorum), всего 600 лиц [110]. Как видно, предписание неокесарийского правила не соблюдалось ни в VI, ни в VII веках. Нужно было, следовательно, согласовать существующую практику с упомянутым правилом Неокесарийского Собора. Поэтому отцы Трулльского Собора разъяснили неокесарийское правило, цитируя толкование Златоуста на то место из Деяний св. Апостолов, где говорится о диаконах [111].

Примечания:
109. Nov. III, с.І.
110. Nov. XXII, Аф. Синт., V,230-4.
111. Hom. 14 in Acta Apostolorum. 

Правило 17. Понеже клирики различных церквей, оставив свои церкви, в коих они поставлены, перешли к иным епископам, и, без воли своего епископа, определены в чужих церквах, и чрез сие они оказываются непокоривыми: того ради определяем, дабы от месяца ианнуариа минувшаго четвертаго индикта никто из клириков, в какой бы степени кто ни был, не имел права, без увольнительной от своего епископа граматы, определен быти к иной церкви. Не соблюдающий сего отныне, но постыждающий собою совершившаго над ним рукоположение, да будет извержен и сам, и неправильно приявший его.

(Ап. 12, 15, 32, 33; I Всел. 15, 16; IV Всел. 5, 6, 10, 11, 13, 20, 23; Трул. 18; Антиох. 3, 6; Лаод. 41, 42; Сердик. 15, 16, 19; Карф. 23, 106).

В толкованиях 15-го правила I Всел. Собора и 6-го правила IV Всел. Собора мы видели, что пресвитеры и диаконы рукополагаемы были всегда к точно определенной церкви, как ее священнослужители, и вписывались в клир этой церкви, и потому состояли в тесной связи со своею церковью. В виду таковой их связи, обусловливаемой рукоположением, они не могли сами, по своему произволу, разрывать эту связь, а это мог сделать лишь подлежащий епископ, считавший их, вследствие рукоположения, своими клириками, во всем канонически от него зависящими. Об этом в первые века издано было много правил, и настоящее (17) трулльское, являясь лишь повторением оных, предписывает, чтобы клирик, принадлежащий по своему рукоположению к данной епархии, не смел переходить на службу в другую епархию, без согласия и увольнительной грамоты своего епископа (εκτος τής του οικείου επισκοπου εγγράφου άπολυτικής, т.е. γραφής, sine proprii episcopi scripta dimissoria), которою он освобождался бы от связей с церковью, которой принадлежал, и с клиром, членом которого состоял, и, таким образом, получал бы увольнение из епархии. Таким образом, клирику, желающему перейти в другую епархию и стать членом клира оной, "необходимо, - по словам Вальсамона в толковании этого правила, - приносить с собою две грамоты от рукоположившего его, то есть представительную (συστατικήν) и увольнительную (άπολοτικήν), чтобы первою мог воспользоваться для доказательства принадлежащей ему, по его словам, степени, а другою для того, чтобы мог беспрепятственно причислиться к клиру другой церкви" [112]. Что такое представительная грамота, мы объяснили в толковании 12-го Ап. правила. Увольнительная грамота (εγγραφον άπολυτικής γραφής, άπολυτικον γράμμα) есть письменный документ, коим подлежащий епископ разрешает своему клирику перейти в другую епархию, и этим освобождает его от канонической зависимости, в которой до тех пор состоял [113]. Правило это определяет строгое взыскание с тех, кто не будет соблюдать этого: предписывает, именно, низложение как клирика, самовольно оставившего свою епархию, так и епископа, принявшего такого клирика без увольнительной грамоты подлежащего епископа; так как таковым поступком, по словам правила, унижается тот епископ, который совершил рукоположение, равно оскорбляется его достоинство и власть. Из строгости налагаемого наказания видно, сколь великим считали отцы Трулльского Собора это преступление и какое значение придавали они нарушению требований этого правила.

Примечания:
112. Аф. Синт., II,343. В Греции рекомендательная (представительная) грамота обыкновенно соединена с отпускною (увольнительною). См. Пидалион (упом. изд.), стр.757.
113. См. Вальсамоново толкование 11-го правила IV Всел. Собора в Аф. Синт., II,245. 

Правило 18. Клирикам, по причине нашествия варваров, или по иному какому обстоятельству, оставившим свои места, повелеваем, когда обстоятельства или варварския нашествия, бывшия причиною удаления их, прекратятся, паки в свои церкви возвращатися, и оных не оставляти надолго без причины. Аще же кто пребудет в отсутствии, несогласно с настоящим правилом: да будет отлучен, доколе не возвратится к своей церкви. Тому же самому да подвергается и епископ, его удерживающий.

(Ап. 15; I Всел. 15, 16; IV Всел. 5, 10, 20, 23; Трул. 17; VII Всел. 15; Антиох. 3; Сердик. 15, 16, 19).

Цель этого правила та же самая, что и правила 17-го, и находится с ним в тесной связи. Оно предписывает, именно, чтобы всецело имело силу закона то предписание, по которому клирики не имеют права оставлять своей епархии. Если же они к этому принуждены внешними обстоятельствами, то, по миновании надобности, должны возвратиться назад; в случае неповиновения, правило предписывает, чтобм таковые клирики подвергались низложению, равно и епископы, удерживающие у себя подобных клириков. 

Правило 19. Предстоятели церквей должны во вся дни, наипаче же во дни воскресные, поучати весь клир и народ словесам благочестия, избирая из Божественнаго Писания разумения и разсуждения истины, и не преступая положенных уже пределов и предания богоносных отец: и аще будет изследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители церкве в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклонитися от подобающаго. Ибо, чрез учение вышереченных отец, люди, получая познание о добром и достойном избрания, и о неполезном и достойном отвращения, исправляют жизнь свою на лучшее, и не страждут недугом неведения, но внимая учению, побуждают себя к удалению от зла, и, страхом угрожающих наказаний, соделывают свое спасение.

(Ап. 58; I Всел. 2; Лаод. 19; Сердик. 11; Карф. 71, 121, 123).

Это правило имеет в виду три требования: 1) чтобы епископы, предстоятели церквей, поучали вверенный им клир, т.е. проповедовали бы постоянно, особенно же в воскресные дни; 2) чтобы проповедь основывалась на Св. Писании, и 3) чтобы проповедник в своих проповедях не ивъяснял Св. Писания иначе, чем как его, в своих писаниях, истолковали светила церкви, св. отцы.

О первом пункте мы уже говорили при толковании 58-го Ап. правила. Согласно с этим правилом отцы Трулльского Собора предписывают епископам, чтобы они постоянно учили клир и народ благочестию, особенно же в воскресные дни, "ибо, - по словам Зонары в толковании этого правила, - в эти дни люди, оставляядела рук своих, собираются в церкви и слушают Божественные Писания. Итак, если в сии дни более учить, больше будет и пользы для народа" [114].

Второй пункт вытекает из самого предмета учения, которое епископы должны проповедовать. Св. Писание есть слово Божие, открывающее людям волю Божию, и епископы призваны на первом месте поучать людей исполнять волю Божию так, как этого требует слово Божие. Из этого "следует неоспоримо, чтобы мы слово Божие, т.е. Ветхого и Нового Завета книги за источник, основание и совершенное правило как веры святой, так и добрых дел законных имели. Чего для должны мы слово Божие испытывать (Ин.5:39; Мф.13:44-46; 1Тим.6:3-4; Деян.17:11; Пс.118:2), от него истины Божественные почерпать, и народ учить (Втор.6:6-7; Иез.2:7; 3:17), и словом Божиим слово наше подкреплять" [115]. Афанасий Великий, в 39-м послании своем о праздниках, перечислив все книги Св. Писания, замечает: "Это - источник спасения; пусть словами этого источника напояются жаждущие; лишь в этих книгах проповедуется наука благочестия" [116].

Третий пункт, согласно которому проповедник должен толковать Св. Писание в духе св. отцов, т.е. вселенской церкви, этот пункт есть одно из основных предписаний православной церкви. "Веруем, - говорится в 2-м члене послания восточных патриархов, - что Божественное и Священное Писание внушено Богом, посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как изъяснила и предала оное кафолическая церковь. Ибо и суемудрие еретиков принимает Божественное Писание, только превратно изъясняет оное, пользуясь иносказательными и подобнозначащими выражениями и ухищрениями мудрости человеческой, сливая то, чего нельзя сливать, и играя младенчески такими предметами, кои не подлежат шуткам. Иначе, если бы всякий ежедневно стал изъяснять Писание по-своему, то кафолическая церковь не пребыла бы, по благодати Христовой, доныне такою церковью, которая, будучи единомысленна во вере, верует всегда одинаково и непоколебимо, но разделилась бы на бесчисленные части, подверглась бы ересям, а вместе с тем перестала бы быть церковью святою, столпом и утверждением истины, но соделалась бы церковью лукавнующих, то есть, как должно полагать без сомнения, церковью еретиков, кои не стыдятся учиться у церкви, а после беззаконно отвергать ее... Поелику виновник того и другого есть один и тот же Дух Святый, то все равно, от Писания ли изучаться, или от вселенской церкви. Человеку, который говорит сам от себя, можно погрешать, обманывать и обманываться, но вселенская церковь, так как она никогда не говорила и не говорит от себя, но от духа Божия (Которого она непрестанно имеет и будет иметь своим Учителем до века), никак не может погрешать, ни обманывать, ни обманываться, но подобно Божественному Писанию непогрешительна и имеет всегдашнюю важность" [117]. Учение вселенской церкви, или учение св. отцов и учителей церкви всегда служило руководством для проповедников и должно всегда служить таковым руководством, если они желают быть истинными выразителями учения Св. Писания; так как единодушное согласие всех отцов и учителей церкви в учении о предметах Божественного Откровения или христианской веры, это - действительный признак истины [118].

Нужда и необходимость следовать учению св. отцов в проповедях, при изъяснении Св. Писания, выступают сами собою ввиду возвышенности мыслей, содержащихся в Св. Писании. Это-то именно и рекомендуют отцы Трулльского Собора 19-м своим правилом, специально епископам, как главным проповедникам слова Божия в церкви, и как учителям и клира и народа. Епископы суть верховные учители в церкви и, как таковым, им вверено проповедовать христианскую истину и всюду распространять ее (Мф.28:19-20; Ин.15:16; Деян.6:4; 1Кор.1:17; 2Тим.2:15; 4:2). От них же получают власть проповедовать и священники (Деян.15:24 и 27; 2Тим.2:2). Епископ, следователено, должен быть сам вполне сведущ в Св. Писании (VII Всел. 2) и толковать его в духе вселенской церкви, так что был бы в состоянии изъяснить волю Божию всем, вверенным его попечительству. "Поелику ясно, - сказано в ответе на 2-й вопрос в дополнение к упомянутому посланию восточных патриархов, - что в Писании содержится глубина и высота мыслей, то посему требуются люди опытные и богопросвещенные для испытания его, для истинного уразумения, для познания правильного, согласного со всем Писанием и Творцем его Св. Духом. И хотя возрожденным известно учение веры о Троице, о воплощении Сына Божия, о Его страданиях, воскресении и вознесении на небо, о возрождении и суде, за каковое учение многие охотно претерпели и смерть, но нет необходимости, или лучше, невозможно всем постигнуть то, что Дух Святый открывает только совершенным в мудрости и святости" [119].

Примечания:
114. Аф. Синт., II,347.
115. См. книгу. "О должностях пресвитеров приходских", §20.
116. См. в моем "Зборнике", стр.264.
117. Изд. 1848, стр.14-15.
118. Митр. Макарий, Введение в прав. богословие, §141.
119. Упом. изд., стр.38-39. 

Правило 20. Да не будет позволено епископу во ином граде, не принадлежащем ему, всенародно учити. Аще же кто усмотрен будет творящий сие: да престанет от епископства, и да совершает дела пресвитерства.

(Ап. 14, 35; I Всел. 8, 15; II Всел. 2; III Всел. 8; IV Всел. 29; Анкир. 18; Антиох. 13, 22; Сердик. 3, 11, 12).

Многие правила говорят о том, что епископы не имеют права простирать свою власть на чужие церкви и что только в своих епархиях могут применять ее (Ап. 34; IV Всел. 5; Ант, 9; Карф. 53, 56 и т.д.). В 11-м правиле Сердикского Собора, в частности, сказано, что епископ не имеет права переходить в чужие епархии и там самовольно проповедовать. Это трулльское правило повторяет предписание упомянутого сердикского правила, определяя, что тот, кто позволил бы себе явно учить в каком-либо городе чужой епархии без согласия подлежащего епископа, должен быть лишен епископства и исполнять обязанности лишь пресвитера.

Воспрещено епископу проповедовать в чужой епархии без ведома подлежащего епископа, и особенно с целью, как говорит 11-е сердикское правило, посрамления и унижения подлежащего епископа, который, может быть, не особенно искусен в учении, следовательно, с нехорошей целью. Однако, - присовокупляет Вальсамон в толковании этого трулльского правила, - осуждению не подлежит епископ, делающий это с ведома (κατά γνώμην) подлежащего епархиального епископа, так как позволительно и служить в чужой епархии, если только выразил на это свое согласие епископ, управляющий епархиею; причем Вальсамон приводит в доказательство примеры Григория Назианзина и митрополита эфесского Иоанна, равно и 14-е Ап. правило [120]. Запрещается, далее, епископу проповедовать явно (δημοσία, publice) в чужой епархии; однако, он не согрешит, - говорит Зонара в толковании этого правила, - если к нему обратится с вопросом кто-либо из чужой епархии частным образом, и он частным же образом на вопрос и ответит, и поучит (διδάσκων καθ' εαυτον, seorsim docere), как об этом подробно говорится в 11-м правиле Сердикского Собора [121]. Тот же Зонара, на том же месте, обращает внимание на взыскание, определяемое этим правилом, замечая, что кто-либо может усмотреть противоречие между 29-м правилом IV Всел. Собора, считающим святотатством низводить епископа на пресвитерскую степень, и правилом этого собора, требующим, чтобы епископ, погрешивший против этого правила, удален был с епископства и низведен на службу пресвитерскую, - и отвечает: "там (в правиле IV Всел. Собора) говорится об извержении законном, или незаконном (ευλογου ή παραλογου); ибо или извержен из епископства по какому-нибудь обвинению и за грех и в таком случае не должен быть и пресвитером, или извержен из епископства безвинно (άναιτίως), и в таком случае не должен быть низведен на степень пресвитера, но опять должен быть епископом. А здесь епископ не допустил греха, возбраняющего ему священство, а погрешил славолюбием (φιλοδοξία, ambitio) и желанием похвалы, и потому, чтобы он получил наказание, соответствующее его падению, и научился смиренномудрию, он престает от епископства и низводится на место пресвитера". Коротко и ясно сказано об этом также в толковании этого правила архим. Иоанна. Говоря об упомянутом наказании, он замечает: "Это не значит, что виновный против правила епископ должен быть низведен на степень пресвитера (что противно было бы общим правилам церкви (IV Всел. прав. 29); но значит, что он лишается власти епископской (или прямее: кафедры, έπισκοπης), и становится в ряду подчиненных священнослужителей, не лишалсь только свящ. сана" [122].

Примечания:
120. Аф. Синт., II,350.
121. Аф. Синт., II,347.
122. Упом. соч., II,380. По Кормчей выходит, будто епископ, погрешивший против этого правила, подлежит извержению из сана, и с тех пор становится пресвитером, чем был до хиротонии, причем сказано, что в подобных случаях имеет силу это трулльское правило, а не 29-е IV Всел. Собора. Однако, это утверждение Кормчей не точно, как видно из того, что сказано в нашем толковании этого правила и что отмечено и архим. Иоанном в его толковании этого трулльского правила (упом. соч., II,380, прим.351). 

Правило 21. Оказавшиеся виновными в преступлениях, противных правилам, и за сие подвергнутые совершенному и всегдашнему извержению из своего чина, и в состояние мирян изгнанные, аще, приходя добровольно в раскаяние, отвергают грех, за который лишилися благодати, и от онаго совершенно устраняют себя: да стригутся по образу клира. Аще же самопроизвольно не пожелают того: да растят власы подобно мирянам, яко предпочетшие обращение в мире жизни небесной.

(Ап. 5, 62, 81, 83; I Всел. 9, 12; III Всел. 9; IV Всел. 7; Неокес. 9; Карф. 36; Двукр. 16; Василия Вел, 3, 70; Кирилла Алекс. 3).

В этом правиле речь идет о священнослужителях, совершивших тяжкое каноническое проступление (έγκλημα, crimen), за которое окончательно и навсегда лишены были сана (παντελει καί διηνεκεΐ καθαιρέσει υποβαλλομενοι, perfectae ac perpetuae depositioni subjecti), и, следовательно, благодати (τής χάριτος έμπεπτώκασι, а gratia exciderunt), которой удостоились при рукоположении, так что низведены в разряд мирян (εν τψ τών λαϊκών άπωθούμενοι τόπψ, in laicorum locum detrusi sunt), в каком были до рукоположения. Здесь говорится, следовательно, о самом тяжком наказании, которому может быть подвергнут священнослужитель, после чего он перестает быть членом клира и переходит в разряд мирян. Изверженный выступает из общества священнослужителей, в котором до тех пор пребывал, и вступает в общество мирян (κοινωνία των λαϊκών, communio laica); формально, следовательно, бывает исключен из клира, перестает быть и фактически и юридически членом клира, вычеркивается имя его из списка священнослужителей (κατάλογος ιερατικος - Ап. 51; κατάλογος των κληρικών - Ап. 15; κανών - I Всел. 16, 17, 19; άγιος κανών - Ант. 1), делается мирянином [123]. Если же таким образом низложенный священнослужитель покается в содеянном им грехе, за который низложен был и лишен благодати, правило позволяет ему сохранять внешний облик священнослужителя, и только - не более. Если не покается, возбраняется ему и это, дабы прежний священник или диакон почувствовал стыд, что изгнан в разряд мирян (ίν΄ αισχυνοιτο ως είς λαϊκούς άπωσθεις ο πριν ιερεύς, ή διάκονος), как говорит Зонара в толковании атого правила [124].

Внешний облик священнослужителя, сохранять который разрешается низложенным, но раскаявшимся священнослужителям, правило обозначает словами: "да стригутся по образу клира"; если же не покаются, "да растят власы подобно мирянам". Стрижение волос по образу клира означает, по словам Вальсамона в толковании этого правила, "иметь так называемое гуменце (παπαλήθρα)" [125]; стрижение же волос, подобно мирянам, низложенных и нераскаявшихся священнослужителей означает, по словам Зонары в толковании этого правила, "не выстригать волос на темени" [126]. Внешний облик священнослужителей проявлялся, таким образом, в том, что, кроме священнического одеяния, священнослужители имели на темени гуменце, или папалитру.

В первые века христианства клирики не отличались внешностью от мирян, и особенно в эпоху гонений, дабы не бросаться в глаза гонителям, а подстригали волосы и бороду подобно мирянам. Относительно неношения христианами длинных волос имело силу наставление ап. Павла в послании к Коринфянам, по которому сама природа учит"яко муж убо аще власы растит, безчестие ему есть; жена же аще власы растит, слава ей есть" [127]. То же и ап. Петр рекомендует верующим подстригать волосы, ибо это знак смирения, в сравнении с язычниками, которые кичатся своими длинными волосами; однако, апостол ничего не говорите о каком-либо венке (στεφάνη γάρραρα) из волос на голове, как это потом введено было. В IV веке донатисты ввели бритье головы у священнослужителей, за что их строго порицал Оптат Милевитский [128]. Приблизительно в это время изданы были и Апостольские постановления, в которых предписывается, чтобы никто не отпускал длинных волос, а прилично подрезывал бы их, и никакого особенного знака из волос не делал бы на голове [129]. Специальное правило (44) Statuta ecclesiae antiqua предписывает клирикам не отпускать длинные бороду и волосы, а прилично подрезывать волосы, равно и бороду. О какой-либо папалитре нет помину и в V веке. В своих толкованиях на книгу пророка Иезекииля бл. Иероним пишет, что христианские священнослужители не должны брить волосы на голове, подобно жрецам Изиды и Сераписа, ни отпускать длинных волос, подобно "галантным" людям, варварам и борцам, а должны быть священнослужители скромными; кроме того, они не должны сплетать из волос венки на голове, ни стричь их так, чтобы выглядели как бритые, а следует столько подстригать волосы, чтобы голова была свободна для движения [130]. Лишь в VI веке находим на западе первые следы выстриганья волос на темени у клириков, а именно, в определениях третьего собора в Толедо, в Испании; на четвертом соборе в том же городе, 633 года, издан был следующий (41) канон, в котором говорится: Omnes clerici, vel lectores, sicut levitae et sacerdotes detonso superius toto capite, inferius solam circuli coronam relinquant; non sicut hucusque in Galliciae partibus facere lectores videntur: qui prolixis, ut laici, comis, in solo capitis apice modicum circulum tondent [131]. Этот последний способ стрижки волос на темени был, согласно актам этого собора, в обычае у ариан, почему собор отвергает этот обычай и предписывает, чтобы клирики выстригали волосы на верхней части головы, так чтобы на нижней части волосы оставались в виде венка. Этот способ стрижки волос у клириков имели в виду, по всей вероятности, и трулльские отцы, когда издали упомянутое нами предписание 21-го правила. Нельзя сказать, чтобы этот способ выстриганья волос на верхней части головы введен был в восточной церкви в то время, когда заседал Трулльский Собор, так как этот обычай трактуется в правиле, как уже всем известный. Во всяком случае, до Трулльского Собора нет следов, или, по крайней мере, нам они неизвестны, в памятниках восточной церкви, о существовании гуменца или папалитры. Тогда же папалитру имели все члены клира, и с тех пор она была в обычае постоянно. О ней упоминает Герман, патриарх константинопольский (715-730), в своем сочинении "Мистическое размышление" (μυστική θεωρία) и сравнивает ее с терновым венком Христа. О ней упоминает также и антиохийский патриарх Петр в XI веке в своем письме к константинопольскому патриарху Михаилу Керулларию [132]. После Вальсамона, в XV веке Симеон Солунский хотя и не упоминает ясно о папалитре, все же из его описания пострижения лиц, вступающих в клир, видно, что папалитру имели все православные священнослужители [133]. Издатели Пидалиона, в толкованиях этого правила (21), тоже упоминают о папалитре и замечают, что кругло выстриженные на темени волосы походят на венок, что это не есть обычай только латинской церкви, а обычай всей церкви, и восточной и западной, и что он имеет аллегорическое значение, а именно, напоминает терновый венок Христа. Издатели этого сборника упоминают также и о том, что в их время (в конце XVIII столетия) священнослужители восточной церкви стригут волосы снизу и сверху на подобие креста; волосы же в середине головы вовсе не стригут [134]. Известно, что у русского духовенства папалитра была в обычае вплоть до начала XIX столетия [135].

Надлежащим церковным судом низложенный священнослужитель лишается навсегда права священнодействия, лишается имени и чести священнослужителя, перестает принадлежать к клиру, становится мирянином, каким был до рукоположения [136]. По церковному суду, следователено, происходит лишение священного сана. Может ли, однако, священник добровольно сложить священный сан и стать снова мирянином, иными словами, может ли он просить у подлежащей власти о сложении сана, дабы снова стать мирянином? Ввиду важности этого вопроса, мы на нем должны остановиться, и тем более, что вопрос этот спорный, на него даются ответы и положительные и отрицательные, как в теории, так и на практике. Положнтельный ответ на этот вопрос гласит, что священнику не возбраняется просить о сложении с него священного сана и о возвращении в разряд мирян, причем утверждают даже, что, если доводы просителя основательны, то подлежащая церковная власть не только может, но и обязана удовлетворить просьбу. Отрицательное решение этого вопроса состоит в том, что не только в канонах православной церкви, но и в канонических предписаниях, изданных после заключения канона, не существует никаких на этот счет распоряжений, и следовательно, не позволительно никому просить о сложении священного сана, ни церковная власть не имеет права исполнять подобные просьбы, так как они неканоничны. Как видно, мнения диаметрально противоположны, а между тем и то и другое находит себе защитников, и даже то и другое применяется на практике и в настоящее время. Первое мнение, т.е. что подлежащий священнослужитель может просить и получить разрешение перестать быть священником и стать мирянином, имеет место в русской церкви и нашло свое выражение в 86-й статье Устава духовных консисторий (изд. 1883 г.), в которой разъясняется, как происходит "сложение священнослужительского сана и сложение монашества, по прошениям". Другое же мнение, а именно, что никто не вправе просить, а следовательно, и получить разрешение перестать быть священником и стать мирянином, имеет применение во всех прочих церквах. Как сложилось мнение по этому вопросу, господствующее в русской церкви, и как оно вошло в практику, об этом писано много [137]. Между тем, по каноническому учению православной церкви - мы должны здесь это сказать - лишь надлежащий церковный суд может, вследствие канонического преступления, лишить священника сана и низвести его в разряд мирян; но отнюдь не может какой-либо священник (или вообще священнослужитель) сам, по своим личным побуждениям, оставить священный сан, или по тем же основаниям просить, чтобы церковная власть сняла с него этот сан, а еще менее получить такое разрешение от церковной власти. Это, как сейчас увидим, - каноническое учение православной церкви.

В толковании 7-го правила Халкидонского Собора мы видели, что в христианской церкви всегда существовала мысль о тесной связи между священнослужителем и церковным служением, право на которое он получил чрез таинственное посвящение в алтаре, и что посвящение это связывает человека на всю жизнь, так как это посвящение он принял торжественно и по внутреннему призванию своему, так что, следовательно, не может и не смеет отказываться от того, что добровольно принял на себя и на верность чему до гроба торжественно обещался, и отдаться другому служению, которое не есть служение Богу и церкви, дабы не быть преданным анафеме, по выражению халкидонского правила. Эта мысль церкви покоится на божественном праве. В Св. Писании мы читаем заповедь, что священник должен быть до гроба верен (πιστος) своему служению, так как этого сам Бог требует от строителей таин Божиих и слуг Христовых (1Кор.4:1-2). На божественном, следовательно, праве покоятся церковные правила по этому вопросу, которые осуждают неверность по отношению к церкви Христовой со стороны служителей Христовых и строителей таин Божиих, являющихся нарушителями клятвы, данной перед Богом, и изменниками церкви. Да и самое значение священства и священного сана обусловливает собою тесную связь между церковью и ее служителем, который стал таковым чрез таинственное посвящение. Это значение священный сан потерял бы, если бы дозволено было каждому снимать его, по своему произволу, безнаказанно, ради мирских рассчетов и земных выгод, вследствие легкомыслия и душевного непостоянства. При этом, сколько соблазнов для общества причиняли бы люди, бывшие еще вчера священными лицами и посредниками, чрез св. тайну алтаря, перед Богом, сегодня же ставшие уже мирянами? В церковных правилах нет и помину о каких-либо причинах, могущих побудить священнослужителей отказаться от сана, т.е. о душевных немощах, могущих служить препятствием к успешному исполнению служебных обязанностей. Правила даже и не предполагают таких причин, которые, впрочем, теряют всякое значение, если только обратим внимание на слова Спасителя о принятии на себя священнического служения и о несении этого служения (Лк.9:62; 14:28-30). И если где, то именно в служении алтарю, и ввиду важности этого служения, нужны не только большая осмотрительность и самоиспытание при вступлении в это служение, а еще и твердое постоянство, до самопожертвования, даже до смерти, в исполнении священнических обязанностей.

Толкуя верно предписания Св. Писания, церковные правила решительно осуждают священнослужителей, оставляющих службу священническую и поступающих на службу мирскую. Апостольское 62-е правило подвергает строгому осуждению клирика, отрекшегося от своего звания, хотя бы он это сделал в самую критическую минуту жизни. Ап. 81-е правило тоже подвергает осуждению епископа, или пресвитера, когда он отдается мирскому служению. Тоже и Ап. 83-е правило. Правда, в этих последнех правилах говорится о таковых священнослужителях, которые хотят совмещать священническую и мирскую службу, говорится, следователено, не об оставлении священнического звания; однако, выдвигается все же принципиальная мысль, по которой посвятивший себя священнослужительскому служению не может больше занимать мирской службы. Об оставлении же священнического чина и о поступлении на мирскую службу говорит 7-е правило IV Всел. Собора [138], а тех, которые осмелятся сделать это и не возвратятся с покаянием к званию, которое ради Бога избрали, предает анафеме, подвергает их, таким образом, самому большому церковному наказанию. Каковы были предписания об этом греко-римской государственной власти, мы сказали в толковании упомянутого правила. Однако, всего решительнее и яснее осуждается самовольное оставление священнического звания, подача в отставку от священнического служения, в послании III Всел. Собора Памфилийскому Собору о митрополите Евстафии, подавшем письменное отречение от своей службы (послание это мы привели в качестве 9-го правила упомянутого собора); кроме того, осуждается это и 3-м правилом Кирилла Александрийского. О первом, т.е. о 9-м правиле III Всел. Собора мы достаточно сказали в нашем толковании этого правила. Что же касается 3-го правила Кирилла Александрийского, то оно решает самым ясным и простым образом наш вопрос. Оно осуждает, когда кто-либо из священнослужителей подаст просьбу об отставке от службы, иными словами, когда просит об увольнении от священнослужительского служения, вследствие ли угрозы посторонних лиц, или из страха, или по нужде, и замечает, что если бы всего этого и не было налицо, все же не согласно с церковными постановлениями подавать письменную отставку от священнического служения: "ибо аще достойны служити, да пребывают в сем; аще же не достойны, да удаляются от служения не отречением, но паче осуждением по делам (μή απο παραιτήσεως έξιτωσαν, κατεγνωσμένοι δε μάλλον επί πράγιιασιν, nec per renuneiationem exeant, sed rebus ipsis potius condemnati)". Это ясно и просто: никто из священнослужителей не должен просить об отрешении от священнической службы, по какой бы причине он это ни делал, ибо это противоречит церковным постановлениям (ούτε τοίς τής εκκλησίας άρέσκον θεσμδις, ecclesiasticae consuetudini non placet); если достоин звания, должен в нем и остаться, а если не достоин, т.е. сделал какое-либо каноническое преступление, по выражениго 21-го правила Трулльского Собора, тогда подлежащий церковный суд осудит его и подвергнет его заслуженному наказанию, если нужно, не только лишению сана, но и анафеме, по выражению 7-го правила Халкидонского Собора [139].

О добровольном (о έκοντί πεποιηκως, sponte) оставлении священнического служения говорит Вальсамон в толковании 62-го Ап. правила, равно и в толковании 44-го правила Василия Великого [140], так что, на основании этого, можно бы подумать, что в XII веке отступили от канонической практики прежних веков и что, следовательно, дозволено было священнослужителям просить и получать от церковной власти разрешение о сложении священного сана. Однако, если мы обратим внимание на то, в каком смысле говорит об этом Вальсамон, что он тут имеет в виду священнослужителей, отрекшихся от священного звания (Ап. 62) из страха пред врагами, и диаконисс, впавших в блуд с язычником (Василия Вел. 44) [141], то нам сразу станет ясным, чтб означает добровольное оставление священнического служения, о котором упоминает Вальсамон. В этом смысле нужно понимать и то, что Юстиниан говорит в законе своем о клирике, добровольно оставляющем священную службу [142].

Заключение по вопросу о том, может ли священник (и вообще священнослужитель) просить о сложении сана, полученного чрез рукоположение, ясно из того, что мы до сих пор сказали, и выражено может быть оно в кратких словах: канонически не может. А что и в русской церкви, где это ныне допускается 86-й статьей Устава духовных консисторий, смотрят на это, как на нечто, что под собою не имеет канонического основания, доказывает один из русских ученых канонистов в статье, напечатанной в "Православном Обозрении" за 1875 год под заглавием: "Общие начала, которыми руководствуется Св. Синод в приложении правил древней церкви". Указав в этой статье на то, что, когда не имеется подходящего правила об известном предмете, Св. Синод ссылается в таком случае, между прочим, на правила, имеющие хотя бы отдаленное отношение к предмету, или же касающиеся какой-либо его стороны, русский канонист присовокупляет: "Так действует, напр., Св. Синод в большей части решений по просьбам священнослужителей, слагающих с себя сан для вступления во второй брак... Между тем давняяпрактика русской церкви и указ 30 апреля 1724 г. допускали сложение сана по этой причине. Св. Синод, желая основать это дозволение и на правилах древней церкви, приводит в основание такие, которые имеют только отдаленное отношение к делу и утверждают только одну какую-нибудь часть общей мысли. Он приводит, напр., 26-е Апостольское правило: "прежде брака пришедшим велим чтецем и певцем, аще хотят, да женятся". Вывод к настоящему случаю очень отдаленный. Или еще приводит 6-е правило VI Вселенского Собора, опять также не дающее прямого заключения: "поставлен быв, аще оженится, да извержется, аще бо хощет, прежде оженитися должен есть". Часто вместе с указанными правилами приводится в основание тех же самых решений учение апостола Павла в 1 послании к Коринфянам в 7-й главе о второбрачии. Но там о второбрачии священнослужителей совсем нет речи, а говорится только вообще о дозволительности второго брака. Конечно, из совокупности всех этих правил и поставления их вместе может быть выводима требуемая мысль о дозволительности второго брака по снятии священства: из вступивших в клир безбрачными дозволяется вступать в брак только чтецам и певцам; ежели кто по рукоположении женится, должен быть извержен и, следовательно, вступить в сословие мирян, которым второй брак по учению апостола Павла дозволяется. Но нужно особенное умозаключение к выводу этой мысли, и непременно нужно, чтобы все эти правила в каждом данном случае этого рода были приведены непременно. Между тем примеры такого совокупного приведения редки. Чаще же, напротив, приводится какое-нибудь одно правило, обыкновеннее 6-е VI Вселенского Собора и утверждается: "на основании сего правила сан снять и во второй брак вступить дозволить". Есть примеры даже и таких решений, когда, по просьбе священника просто о сложении сана для вступления в светское звание без указания на второбрачие, Св. Синод решает вопрос о сложении сана на основании учения апостола Павла в 1 посл. к Кор., гл. 7, т.е. где предлагается учение о второбрачии. Со священника вдового, просящего не о вступлении в новый брак, а только о снятии сана для вступления в светское звание, и по увещания оставшегося непреклонным, определяется: "сан снять по точности апостольских слов, изображенных в 1 посл. к Кор., в 7 главе, и 6-го прав. VI Всел. Собора (15 декабря 1816 г. Синод. прот. в январе кн. 1817 г. №63. Сравн. опред. Св. Син. 14 мая 1809. Синод. прот. л. 188)" [143]. Сказанное русским канонистом всего лучше освещает то, что в толковании этого правила сказано нами выше, а именно, что канонически не может быть дозволено священнику или диакону просить о сложении сана, полученного чрез рукоположение; а что, в связи с этим, не может быть дозволено ему и вступление во второй брак, об этом мы уже говорили в толковании 6-го правила этого собора.

Примечания:
123. О извержении, как самом тяжком для клириков наказании, упоминается еще в первые века христианства (Clem. Rom. ep. 1 ad Korinth., с.44 [Migne, s.g., t.1, col.296-300]; Tertull., de baptis., c.17 [Migne, s.l., t.1, col.1217-1200]; Cyprian., Ep. 49 ad Cornelium, ep.65 ad Rogat. [Migne, s.l., t.3, col.725, t.4, col.393] и т.д.). Папа Григорий Великий называет expresbyter священника postquam de sacris ordinibus lapsus, a sui sacerdotii ordine dejectus est, следовательно совершенно так, как учит православное церк. право.
124. Аф. Синт., II,352.
125. Аф. Синт., II,353. Ср. Аф. Синт., I,147.
126. Аф. Синт., II,352.
127. 1Кор.11:14-15. Ср. Деян.21:24.
128. Contra Parmenian, II,23 [Migne, s.l., t.11, col.978,979].
129. Ап. пост., IV,28.
130. Comment. in Ezech. 44 [Migne, s.l., t.25, col.427-448].
131. Hаrduini, Acta concil., III, 588.
132. С. Will, Acta et scripta de controversiis eccl. gr. et lat. (Lipsiae 1861), p.193.
133. De sacris ordinationibus, cap.3 et 4 (al. cap.108 et 109) [Migne, s.g., t.155, col.364-365. Cp. рyc. пер. в упом. изд.].
134. Изд. 1864 г., стр.257.
135. E.E. Голубинский, История русской церкви (2 изд. Москва, 1901 г.). Том I, 1-я пол., стр.578-580; 2-я пол., стр.688-689.
136. Таково было и учение римской церкви о извержении вплоть до XII века, пока еще не существовало учения о character indelebilis священства, учения, получившего во второй половине XVII века на Тридентском Соборе догматическое значение. На седьмом заседании этого собора постановлено было: Si quis dixerit, in tribus sacramentis, baptismo scilicet, confirmatione, et оrdine, non imprimi characterem in anima, hoc est, signum quoddam spirituale et indelebile, unde ea iterari non possunt: anathema sit (Sess. VII, de sacramentis in genere, can.9); и дальше: Si quis dixerit, per sacram ordinationem non dari Spiritum sanctum, ac proinde frustra episcopos dicere: Accipe Spiritum sanctum; aut per eam non imprimi characterem; vel eum, qui sacerdos semel fuit, laicum rursus fieri posse: anathema sit (Sess. XXIII, de sacramento ordinis, can.4). Таким образом, кто сделался священником, тот тем самым получил особую печать, которая никогда больше не может быть изглажена и, следовательно, какое бы преступление он ни сделал, какому бы наказанию ни подвергся, хотя бы самому большому, все же на нем останется навсегда неизгладимая печать священства (signaculum, character), подобно печати крещения, и он никогда больше не может стать мирянином или, выражаясь словами этого (21-го трулльского) правила, перейти "в состояние мирян". Учение об этом современного римско-католического права J. F. Schulte выражает следующим образом: "Печать, получаемая священником чрез рукоположение, неизгладима; правильно рукоположенный может, конечно, быть лишен всех прав, сопряженных с духовным званием, и в этом отношении низведен в разряд мирян, однако он никогда не может быть лишен полученной, чрез рукоположение, способности к священнодействию (Befähigung) так что все специфически священнические обязанности он и после деградации и даже отпадения от церкви или христианской веры может довлеюще исполнять. А потому вопрос о лаицизации духовенства относится к бесполезнейшим, стремление к омирщению церкви к области невозможного" (System des Kirchenrechts. Giessen, 1856, S.156). He вдаваясь в оценку того. что Шульте так решительно утверждает, так как это не наше дело, все же мы затрудняемся согласовать это с мнением другого канониста, который в известном римско-католическом Kirchenlexikon Wetzеr und Wеltе об этом же говорит следующее: "Лаицизация клириков высших степеней возможна, если она имеет место не как наказание только чрез освобождение от священнических обязанностей звания и особенно целибата; и так как такое освобождение (диспенсация) по отношению к высшим степеням посвящения есть освобождение от всеобщего закона, который принципиально проникает все устройство римско-католической церкви, то это освобождение может исходить только от папы, как верховного главы и лишь в редких в высшей степени случаях... Низведение клириков в разряд мирян возможно также как наказание. Прежде, низложенный с (упомянутым) освобождением (Deposition), кроме службы и прихода, терял также и все права звания, однако принадлежал (если одновременно не подпадал великому отлучению - Banne) к телу церкви, хотя бы как мирянин; но по декретальному праву потеря прав духовного звания, с чем связано и reductio ad communionem laicam, совершается одновременно с извержением (деградацией)" (III,716-717). Если сопоставить это с тем, что Шульте говорит, остается все же непонятным, в чем же заключается собственно character indelebilis священства в каноническом праве римской церкви. Kober, римско-католический канонист ех professo, исследовавший этот вопрос, говорит, что character indelebilis остается в силе и тогда, если данное лицо низведено будет, в наказание, в communionem laicam, и что этот низложенный священник стал мирянином только внешне (äusserlich), но не внутренне (innerlich). (Die Deposition, S.90 и сл.). Между тем, тот же канонист в том же своем сочинении (S.109) говорит, что, согласно дисциплине древней церкви, не было никакой разницы в отношениях к изверженным клирикам, будь они на высших или низших ступенях священства, следовательно, будь они епископы, пресвитеры и диаконы, или же чтецы, певцы и прочие низшие клирики. Из этого следует, что и последние имеют characterem indelebilem, хотя sacram ordinationem и не получили; но едва ли это будет так.
137. См., между прочим, в "Христ. Чтении" 1871, II,80 и сл.
138. Что так нужно понимать это правило, - свидетельствуют все средневековые греческие комментаторы, а вслед за ними (по Аристину) и славянская Кормчая (I,90).
139. См. толкование Вальсамона на 3-е правило Кирилла Алекс. в Аф, Синт., IV,360. Ср. это правило в славянской Кормчей (I,273).
140. Аф. Синт., II,80.
141. Аф. Синт., IV,193.
142. Cod. I,3,53, §1.
143. См. "Прав. Обозрение" 1875, т.II, стр.199-200 

Правило 22. Во епископы, или в какую бы то ни было степень клира поставляемых за деньги, а не по испытанию и избранию за образ жизни, повелеваем извергати, такожде и тех, коими они поставлены.

(Ап. 29; IV Всел. 2; Трул. 23; VII Всел. 4, 5, 15, 19; Сердик. 2; Василия Вел. 90; Геннадия посл.; Тарасия посл.).

О симонии, осуждаемой этим правилом, мы уже говорили в толкованиях 29-го Апостольского правила и 2-го правила IV Всел. Собора. "Бесчисленные правила говорят о сем, - читаем у Зонары в толковании на это правило, - но зло это, как гангрена, поражало еще церкви (ως γάγγραινα τας εκκλησίας ένέμετο, ecclesias velut gangraena depascebatur); посему и отцы сего VI Собора изложили это правило" [144]. Правило предписывает, что имеет быть извержен не только тот, кто путем симонии достиг какой-либо иерархической степени, но и тот, кто его поставил, и определяет, что рукоположение имеет совершаться не за деньги, а после испытания и выбора кандидатом священнического звания. Этим отцы Трулльского Собора выражают свою уверенность, что, при рукоположении, совершенном за деньги, не было и вообще могло не быть канонического испытания и необходимого выбора кандидатом священнического звания, наконец, не было нужной оценки качеств, так что, следовательно, многие недостойные кандидаты приняты были в клир и рукоположены, а достойные и заслуженные получили отказ, от чего страдали как интересы церкви, так и ее авторитет.

Примечания:
144. Аф. Синт., II,354. 

Правило 23. Никто из епископов или пресвитеров, или диаконов, преподая пречистое причастие, да не требует от причащающагося за таковое причащение денег, или чего инаго. Ибо благодать не продаема: и мы не за деньги преподаем освящение Духа, но неухищренно должно преподавать оное достойным сего дара. Аще же кто из числящихся в клире усмотрен будет требующим какого либо рода воздаяния от того, кому преподает пречистое причастие: да будет извержен, яко ревнитель Симонова заблуждения и коварства.

(Ап. 4; 29; IV Всел. 2; Трул. 23; VII Всел. 4).

Ревнителем Симонова заблуждения и коварства (τής Σίμωνος ζηλωτής πλάνης καί κακουργίας, Simonis erroris et maleficii aemulator) правило это называет епископа, пресвитера и диакона, дающих за деньги св. причастие, и считает, таким образом, дело это симонией, наравне с рукоположением за деньги, причем предписывает, чтобы извержен был всякий, кто в этом уличен будет. Как на основание для такого своего предписания, правило указывает на то, что благодать не продается, и за деньги не преподается верующим освящение Св. Духа, а должно преподаваться каждому, кто этого достоин, без всяких видов на материальную выгоду. Дары благодати священные лица получают даром, почему даром должны и раздавать их всем, кто их достоин (Мф.10:8). Упоминая о благодати, правило этим показывает, что здесь надлежит разуметь все св. таинства, между которыми таинство св. причащения, упоминаемое в правиле, занимает главное место; следовательно, этим правилом воспрещается и осуждается всякое вымогательство денег или вообще какого бы то ни было вознаграждения за св. таинство. Священнослужители, конечно, имеют право жить от алтаря, когда алтарю служат (1Кор.9:14), равно имеют право на приношения от верующих, о чем мы упоминали в толковании 4-го Ап. правила: "Следовательно, род и мера приношений в пользу клира, - читаем у архим. Иоанна в его толковании на это правило, - вполне предоставляется добровольному усердию верующих, и ни с духом закона Евангельского, ни со свойством духовных даров благодати было бы не сообразно требовать самим священнослужителям, с вымогательством, воздаяния, или платы за св. тайны, прежде или после их преподаяния. Ничто так не унижает святыни даров и священного сана, как подобные требования" [145]. После этого мудрого замечания, ученый русский канонист приводит в подтверждение слова Григория Богослова, который в своей проповеди о крещении говорит, что высшею наградою для священника должно служить то, когда верующие приступают к св. тайнам с чистой совестью и подготовленные как следует [146].

Примечания:
145. Упом. соч., II,383.
146. Gregor. Theol., Orat.40 in s. baptisma, cap.25 [Migne, s.g., t.36, col.393]. 

Правило 24. Никому из числящихся в священном чине, ни монаху, не позволяется ходити на конския ристалища, или присутствовати на позорищных играх. И аще кто из клира зван будет на брак: то при появлении игр, служащих к обольщению, да востанет, и тотчас да удалится: ибо так повелевает нам учение отец наших. Аще же кто обличен будет в сем: или да престанет, или да будет извержен.

(Трул. 51, 62, 65; Лаод. 54; Карф. 15, 45, 63).

Да будет извержен священник или монах, который посещает скачки (ιπποδρομία, equorum curricula), или присутствует при театральных играх (θυμελικών παιγνίων, scenicos ludos), или остается на свадьбах, когда начнутся игры (παίγνια, ludicra). В виду такого наказания, само собой понятно, насколько отцы этого собора считали несогласным со священным саном и с обетами монахов увеселения, о которых упоминает правило. Все эти увеселения, имевшие место в это время, когда заседал Трулльский Собор, вели свое происхождение из языческих времен римского государства и носили характер, о котором мы упоминали в толковании 71-го Ап. правила. Скачки, сколько бесчеловечны были и возбуждали в зрителях зверские и кровожадные инстинкты, столько, в виду разных игр, сопряженных со скачками, открывали взорам зрителей еще такие вещи, которые, по словам Вальсамона в толковании этого правила, вызывали лишь душевное беспокойство и отвращение (στασιώδη και άτοπα), ввиду бесцеремонных выражений (αναιδή ρήματα), сопровождавших эти игры [147]. Театральные представления нисколько в этом не отставали от скачек. О трагедии, которая давалась, Киприан замечает, что там нет ничего иного, как повторение прежних примеров отцеубийства или блуда, дабы с течением времени не забылось прежнее зло. Всем присутствовавшим здесь живо напоминалось, что бывшее некогда срамное может снова повториться; и таким образом, ставились преграды, чтобы порок с годами не был забыть, чтобы преступление со временем не прекратилось, чтобы срамные дела не преданы были забвению. Примером (для подражания) служило то, что когда-то было преступлением [148]. Об играх же, исполняемых клоунами (μίμοι) в театрах, о чем говорится в 51-м правиле этого собора, более мрачного представления нельзя себе и составить, как то, которое дают нам отцы и учители древней церкви. Все эти игры имели своей задачей представить взору зрителей все, что есть самого безнравственного, что в состоянии возбуждать самые гнусные пороки, дабы, таким образом, приучить молодежь к наслаждениям самого утонченного разврата [149]. Посещение подобных игр и театров церковь, разумеется, должна была воспретить окончательно и не только духовенству, но и верующим мирянам. И действительно, еще из первой половины IV века мы имеем правило (54) Лаодикийского Собора, воспрещающее священнослужителям посещать театральные представления; а из конца IV века имеем правило, воспрещающее также и детям духовенства посещать мирские зрелища, в котором притом упоминается, что это воспрещено также и всем христианам, ибо в театрах только богохульство (βλασφημίαι) [150]. В том же духе издано несколько узаконений греко-римского гражданского законодательства, указывающих на несоответствие званию священных лиц посещения игр и зрелищ, почему это им строго и воспрещается [151].

Имея в виду, что в то время представляли из себя скачки в связи с публичными играми, а равно театральные представления, Трулльский Собор, принимая и утверждая существующие на этот счет постановления, издал свое настоящее правило, подвергая извержению всякого клирика, осмелившегося нарушить упомянутые постановления. То же самое определяется и по отношению к монахам, а не иеромонахам, которые как таковые принадлежат уже к клирикам.

Во второй половине правила повторяется и подтверждается предписание 54-го правила Лаодикийского Собора, причем для клириков (священнослужителей и церковнослужителей) назначается извержение, если они, будучи позваны на свадьбу, останутся там и после того, как уже начнутся, сопряженные с тогдашними свадьбами, скоморошеские игры. О монахах правило не упоминает, так как, по словам Вальсамона в толковании этого правила, отцы Трулльского Собора считали, что это само собой понятно, ввиду очевидной несообразности (δια το πάντη απρεπές, quod id sit nimis indecorum [152]).

Примечания:
147. Аф. Синт., II,358. Скачки, о которых упоминает это правило, были, по-видимому, тоже, что и ludi circenses, называемые еще и certamina circensium (Cod. Theod, lib.XV,5: de spectaculis) и circensium voluptas (там же).
148. Cyprian., Ad Donat. c.8 [Migne, s.l, t.4, col.207-212].
149. Cyprian, l. c. [Migne, s.l., t.4, col.207-212]. - Augustin., De civitate Dei, VI,8 [Migne, s.l., t.41, col.186,187]. - Tertull., de spectac., c.10,17 [Migne, s.l., t.1, col.642-644,649-650]. - Minuc. Fel., Octav. c.37 [Migne, s.l., t.3, col.352-355].
150. 10-e правило Иппонского Собора 393 г. соответствует 15-му правилу Карфагенского Собора (419 г.).
151. Cod. Justin., I,4,34; de ludis et spectaculis. Cp. Cod. Theod., XV,5,5; de spectaculis; XV,7; de scenicis.
152. Аф. Синт., II,357. 

Правило 25. Вместе со всеми прочими возобновляем и то правило, которое заповедует, чтобы по каждой церкви приходы, сущие в селах или предградиях, неизменно оставалися под властью правящих ими епископов, и наипаче, естьли сии в продолжении тридесяти лет безспорно имели оные в своем ведении и управлении. Аще же не далее тридесяти лет был, или будет о них какой спор: то позволительно почитающим себя обиженными, начати о том дело пред областным собором.

В этом правиле отцы Трулльского Собора повторяют 17-е правило IV Всел. Собора, толкование которого мы предложили выше, и которое применимо и к данному правилу. 

Правило 26. Пресвитер, по неведению обязавшийся неправильным браком, пресвитерским седалищем пусть пользуется, согласно с тем, как законоположено нам в священном правиле, от прочих же действий пресвитерских да удержится: ибо таковому довольно прощения. Благословляти же другаго, долженствующему врачевати собственныя язвы, не подобает. Ибо благословение есть преподаяние освящения: но кто сего не имеет, по причине греха неведения, тот как преподаст другому? Того ради да не благословляет ни всенародно, ни особь, и да не разделяет другим тела Господня, ниже иное служение да совершает, но довольствуяся священнослужительским местом, да просит со слезами Господа отпустити ему грех неведения. Само же по себе явствует, яко таковый неправильный брак разрушится, и муж отнюдь не будет имети сожительства с тою, чрез которую лишился священнодействия.

(Ап. 17; IV Всел. 14; Трулл. 3, 6, 21: Неокес. 9; Василия Вел. 27).

В этом правиле повторяется и подтверждается 27-е правило Василия Великого, толкование которого мы даем на соответствующем месте во второй книге. К упомянутому правилу отцы Трулльского Собора прибавляют лишь заключительные слова, а именно, что брак, незаконно заключенный, имеет быть расторгнут, так что пресвитер не смеет больше состоять в сожительстве с тою, из-за которой лишился священнослужения. В случае же, если подлежащий пресвитер не покорится, тогда не только не будет иметь права пользоваться оказываемою ему правилом милостью, но как он, так и супруга его, с которою состоит в незаконном браке, будут изгнаны из церкви; неправильный же брак их будет расторгнут светскою властью [153].

Примечания:
153. Толкование Зонары на это правило в Аф. Синт., II,368. 

Правило 27. Никто из числящихся в клире да не одевается в неприличную одежду, ни пребывая во граде, ни находясь в пути: но всякий из них да употребляет одежды, уже определенныя для состоящих в клире. Аще же кто учинит сие: на едину седмицу да будет отлучен от священнослужения.

(VII Всел. 16; Гангр. 12, 21).

Это правило ясно. Как во времена Трулльского Собора предписана была форма одежды для священнослужителей, так и ныне этот вопрос урегулирован законодательством поместных церквей, и этому каждый клирик должен подчиняться; иначе, согласно этому правилу, подлежит отлучению от священнослужения на одну седмицу. 

Правило 28. Понеже уведали мы, что в различных церквах, по некоему усилившемуся обычаю, виноград ко олтарю приносится, и священнослужители, соединяяоный с безкровною жертвою приношения, сим образом обоя купно разделяют народу: того ради необходимым признаем, да никто из священнослужителей впредь сего не творит, но да преподают народу едино приношение, во оживотворение и грехов отпущение: приношение же винограда священники да приемлют, яко начатки, и, благословляяоный особо, да преподают просящим, во благодарение Подаятелю плодов, коими, по определению Божию, тела наши возращаются и питаются. Аще же кто из клира учинит вопреки заповеданному, да будет извержен от своего чина.

(Ап. 3, 4;. Трул. 32; Карф. 37).

В толковании 3-го Ап. правила мы уже сказали, сколько нужно, по этому вопросу; сказанное там относится и к данному правилу. 

Правило 29. Правило отец карфагенскаго собора повелевает, дабы священнодействие олтаря совершаемо было не иначе, разве людьми неядшими, кроме единаго в году дня, в который вечеря Господня совершается. Святые отцы оные, может быть, по некоторым местным причинам, полезным для церкви, учинили такое распоряжение, А понеже нас ничто не побуждает оставити благоговейную строгость: то последуя апостольским и отеческие преданиям, определяем, яко не подобает в четыредесятницу, в четверток последния седмицы, разрешати пощение, и тем всю четыредесятницу безчествовати.

(Ап. 69; Трул. 89; Лаод. 50; Карф. 41, 47; Тимофея Алекс. 16).

Этим правилом отцы Трулльского Собора вносят нужную поправку в определение 41-го правила Карфагенского Собора, предписывая, чтобы совершающий в какой бы то ни было день св. литургию священнослужитель совершал ее всегда натощак. 

Правило 30. Желая вся творити к созиданию церкве, разсудили мы и в иноплеменнических церквах обретающихся священников благоустроити. Того ради, аще они за должное вменяют далее поступати апостольскаго правила, запрещающаго изгоняти жену свою, под видом благоговения, и более установленнаго творити мнят, и сего ради, по согласию с своими супругами, удаляются от сообщения друг с другом: определяем, да не имеют более сожительства с оными, ни под каким видом, дабы сим образом явили они нам совершенное доказательство своего обета. Сие же попустили им не ради чего иного, разве токмо ради малодушнаго помысла их, и еще чуждых и неблагоустроенных нравов.

(Ап. 5; I Всел. 3; Трул. 12, 13, 48; Гангр. 1, 4, 9, 10; Карф. 4).

Снисходя к местным обстоятельствам, отцы Трулльского Собора допускают в этом правиле исключение из общих правил православной церкви о браке священнослужителей. В толковании 5-го Ап. правила и 13-го правила этого собора мы упоминали об общем законе православной церкви по данному вопросу, и этот закон должен иметь силу для всех времен и для всех поместных церквей. Согласно 5-му Ап. правилу, священнослужителям запрещается прогонять законную жену "под видом благоговения", которое в данном случае было ложным еретическим благочестием, как мы уже видели в толковании упомянутого Ап. правила. Между тем, в некоторых поместных церквах, находившихся вне пределов греко-римского государства, у народов не греко-римского происхождения, называемых в правиле βάρβαροι (barbari, иноплеменники), в отношении к браку священнослужителей, господствовало правильное, не еретическое, хотя и несколько более строгое понятие о благочестии, согласно которому священники этих церквей, условившись со своими супругами, прекращали с ними супружеское общение. Об этом узнали трулльские отцы и, стремясь, как сами выражаются в этом правиле все направить на пользу церкви ("к созиданию церкве"), допустили для священнослужителей указанных церквей исключение, разрешили им следовать установленному у них обычаю; и это дозволяют им "не ради чего иного, разве токмо ради малодушного помысла их (μικροψυχία), и еще чуждых и неблагоустроенных нравов", "а также и по причине слабости и нетвердости их в вере", как замечает Вальсамон в толковании на данное правило [154]. И, следовательно, как скоро утвердится у них эта вера, тогда и они должны будут сообразоваться с общими о браке священнослужителей законами, имеющими силу для всех прочих церквей. Допуская это священнослужителям названных церквей, правило, однако, требует, чтобы священники эти никогда больше не имели общения со своими женами, не жили с ними вместе, дабы чрез это для всех было ясно, что "не притворно, а истинно и по чистому благоговению дали обет Богу - хранить целомудрие". Вальсамон совершенно основательно ставил вопрос: что следует делать, если бы жена не захотела разлучаться с мужем, а это, по правилу, зависит от ее доброй воли? На этот вопрос он тут же и отвечает: "Думаю, что несправедливо принуждать жену разлучиться с ее супругом, как по силе вышеуказанного 5-го Ап. правила, так и по силе новеллы Юстиниана, воспрещающей расторгать брак по договору (κατά συναίνεσιν, consensu)" [155], а именно, по силе новеллы CXVII от 542 года, а также новеллы CXXXIV от 556 года [156].

Примечания:
154. Аф. Синт., II,370.
155. Аф. Синт., II,371. 

Правило 31. Определяем, чтобы священнослужители, священнодействующие, или крещающие в молитвенных храминах, находящихся внутри домов, творили сие не иначе, как по изволению местнаго епископа. Того ради, аще который клирик не будет соблюдати сего таковым образом, да будет извержен.

(Ап. 31; IV Всел. 18; Трул. 34, 59; VII Всел. 7, 10; Гангр. 6; Антиох. 5; Лаод. 58; Двукр. 12; Карф. 10).

Совершать таинство св. евхаристии, точно также и таинство крещения, можно лишь, согласно правилу, в церкви, освященной подлежащим епископом [157]. Тут священники могли беспрепятственно совершать таинства в силу общего полномочия, полученного от епископа через рукоположение. В других местах, т.е. вне церквей, освященных епископом, это им было строго воспрещено, так как это считалось расколом или, по крайней мере, стремлением к расколу (Ап. 31 и парал. правила). Впрочем, кроме публичных, епископом освященных, церквей, или, выражаясь словами 59-го правила этого собора, "кафолических церквей (καθολικών εκκλησιών)", существовали еще и домовые церкви, "молитвенные храмины" или "молитвенницы" (ευκτήρια), в которых тоже можно было совершать св. таинства - евхаристии и крещения. Об этих домовых церквах встречаются упоминания, начиная с древнейших времен христианства [158]. Эти домовые церкви имеет в виду настоящее правило, причем, в отступление от 58-го лаодик. правила, дозволяет священникам совершать в них св. литургию и крещение, но только с соизволения местного епископа (υπο γνώμην του κατά τοπον επισκοπου); В противном случае, если кто-либо из священников осмелится делать это без соизволения местного епископа, подлежит извержению из сана (καθαιρείσθω), ибо грешит не только против этого правила, но и против правил 31-го Апостольскаго, 34-го трулльского, 18-го пр. IV Всел. Собора и многих других правил, которые, между прочим, предписывают, чтобы под властью и надзором подлежащего епископа находились все церкви известной области, публичные ли то или домовые, равно и все клирики (священнослужители и церковнослужители) данной области.

Эти домовые церкви, "молитвенные храмины", "молитвенницы", или, согласно толкованию этого правила в славянской Кормчей, "церквицы" [159], не были освящены епископом и, следовательно, в основании алтаря этих церквей не было положено св. мощей, так как, согласно установленному чину, таковые полагал при освящении церкви лишь епископ. Между тем, согласно предписанию 7-го правила VII Всел. Собора, ни одна церковь не должна быть без св. мощей, и только, когда в основание алтаря какой-либо церкви вложены епископом св. мощи, в этой церкви можно приносить евхаристийную жертву, иначе никогда и ни под каким видом. Для этих домовых церквей и молитвенных "храмин", "молитвенниц" или "церквиц", в которых, согласно этому (31) правилу, могла приноситься евхаристийная жертва, хотя они не были освящены епископом, и следовательно, в них не было св. мощей, по мнению Вальсамона в толковании на это правило, "установлены антиминсы (έπενοήθησαν τα άντιμινσια, excogitata sunt mensalia), кои приготовляются от местных архиереев в то время, когда они совершают освящение церкви, чтобы полагать оные на святые трапезы молитвенных храмин (τών εύκτήριων), дабы они вполне заменяли принадлежности св. жертвенника (θυσιαστήριον) и дски св. трапезы (τής άγιας τραπέζης), т.е., чин совершения освящения, и дабы вместе свидетельствовали, что с епископского дозволения в молитвенном доме совершается священнодействие" (κατ' επιτροπήν επισκοπικήν, ex episcopi permissione) [160]. Теперь вообще известно, в чем заключается соизволение епископа, чтобы какой-либо священник мог совершать литургии в "молитвенных храминах", равно также указано и значение св. антиминсов. О значении св. антиминсов упоминает в начале IX века константинопольский патриарх Никифор Исповедник, который в 1 своем правиле говорит о высокой святости их, и что святость эта не может быть от них отделима [161]. Как таковые, св. антиминсы могли заменять, как на деле и заменяли, освященные епископом церкви. На вопрос архиепископа Константина Кавасилы об антиминсах, Иоанн, епископ китрский (XII в.), между прочим, отвечает: "если какая-либо церковь не была освящена согласно чину, тогда недостающее ей восполняет св. антиминс; а посему, в неосвещенном (епископом) храме не может быть никогда приносима, без антиминса, евхаристийная жертва (ουδέ έξεστιν έν άκαθιερώτφ ναψ χωρίς άντιμινσίου ίερουργίαν γενέσθαι ποτέ)" [162]. А константинопольский патриарх Мануил II (1243-1255) по вопросу о том, нужны ли для всякой церкви антиминсы, отвечает: "антиминсы не нужно ставить на каждую св. трапезу, а лишь на те, относительно которых неизвестно, были ли по чину освящены; ибо антиминсы заменяют освященные св. трапезы; их (антиминсов) там не нужно, где известно, что имеются освященные трапезы (καί ένθα είσί γνώριμοι καθι& ερωμεναι τράπεζαι, ού χρεία άντιμινσίων εκεί)" [163]. Μ. Властарь в своей Синтагме говорит, что антиминсы полагаются, собственно, лишь на трапезы, которые не были освящены положенным чином (κυρίως δε έπ'έκείνων των τραπεζών τίθενται τα άντιμίνσια, ας καθιέρωσις ούχ ήγίασεν) [164]. Впрочем, с давних пор, и особенно с VIII века, когда иконоборцы начали освящать церкви без св. мощей [165], во избежание раз навсегда, чтобы евхаристийная жертва не приносилась на трапезе, на которой не имеется св. мощей, установлено, чтобы и во всех церквах, освященных епископами и, следовательно, на трапезах коих положены св. мощи, был постоянно св. антиминс, что видно из соответствующих месте Чиновника архиерейского священнослужения, где предписывается, что при совершении всех трех чинов св. литургии следует раскрывать антиминс во время возгласа: "да и тии с нами славят" [166].

Примечания:
156. Ср. мое "Прав. црквено право", §200, стр.672.
157. Православное исповедание, I,107. Кн. "О должностях пресвитеров приходских", §83.
158. Номоканон в XIV титулах, III,14 в Аф. Синт., I,117-118.
159. Упом. изд., I,187
160. Аф. Синт., II,372.
161. Аф. Синт., IV,427. Ср. предписание константинопольского патриарха Нила (1378-1388) в Аф. Синт., V,141-142, а также Новая Скрижаль, III,8, §§10,11,23,24.
162. Аф. Синт., V,414.
163. Аф. Синт., V,116.
164. А,8 (Аф. Синт., VI,81).
165. Вальсамоново толкование 7-го прав. VII Всел. Собора в Аф. Синт., II,582.
166. Моск. изд. 1890 г., стр.24,65,98 

Правило 32. До сведения нашего дошло, что в армянской стране совершающие безкровную жертву приносят на святой трапезе едино вино, не растворяяонаго водою, приводя в свое оправдание учителя церкви Иоанна Златоустаго.

До сведения нашего дошло, что в армянской стране совершающие безкровную жертву приносят на святой трапезе едино вино, не растворяяонаго водою, приводя в свое оправдание учителя церкви Иоанна Златоустаго, который в толковании на Евангелие от Матфея глаголет сие: чего ради не воду пил воскресший Господь, но вино? для того, да с корнем исторгнет иную нечестивую ересь. Ибо как суть некие, употребляющие в таинстве воду: того ради указует, яко вино употребил и тогда, когда таинство преподавал, и по воскресении, когда предлагал простую трапезу, без таинства, и, указуя на сие, глаголет: от плода лознаго (Мф.26:29), лоза же виноградная вино, а не воду производит. Из сего выводят, якобы сей учитель отвергает присоединение воды во святом жертвоприношении. Того ради, дабы таковые не были отныне удержимы неведением, мы открываем православное разумение сего отца. Понеже существовала древняязлая ересь идропарастатов, то есть, водоприносителей, которые в своем жертвоприношении, вместо вина, употребляли единую воду: то сей богоносный муж, опровергая беззаконное учение таковой ереси, и показуя, что они идут прямо против апостольскаго предания, употребил вышеприведенныя слова. Ибо и он своей церкви, над коею вверено было ему пастырское правление, предал, присоединяти к вину воду, когда надлежит совершати безкровную жертву, указуя на соединение крови и воды, из пречистаго ребра Искупителя нашего и Спасителя Христа Бога истекшее, к оживотворению всего мира и ко искуплению от грехов. И во всех церквах, где сияли духовныя светила, сей богопреданный чин сохраняется. Понеже и Иаков, Христа Бога нашего по плоти брат, коему первому вверен престол иерусалимския церкви, и Василий кесарийския церкви архиепископ, коего слава протекла по всей вселенной, письменно предав нам таинственное священнодействие, положили в божественной литургии, из воды и вина составляти святую чашу. И в Карфагене собравшиеся преподобные отцы, сии точно слова изрекли: да не приносится во святом таинстве ничто более, точию тело и кровь Господня, якоже и сам Господь предал, то есть хлеб и вино, водою растворенное. Аще же кто епископ, или пресвитер, творит, не по преданному от апостолов чину, и воду с вином не соединяя, сим образом приносит пречистую жертву: да будет извержен, яко несовершенно таинство возвещающий и преданное нововведением повреждающий.

(Ап. 3, 4; Трул. 81; Карф. 37).

Своими разнообразными особенностями в церковной жизни армяне дали повод отцам Трулльского Собора издать несколько правил (кроме этого, еще правила 33, 56, 99). Армяне приняли христианство в начале III века, благодаря проповеди Григория, названного впоследствии "просветителем", которого Леонтий, епископ кесарийский, в 302 году поставил первым митрополитом армянским. В начале армяне были строго православные, и таковыми оставались вплоть до VI века, когда стало проникать к ним монофизитство. Мало-помалу они стали отступать от православной веры и начали вводить свои особенные церковные обычаи, пока, наконец, в 596 году на соборе в Твине, во время своего патриарха Авраама, торжественно отвергли определения IV Всел. Собора (против монофизитства), внесли в трисвятое прибавку "распныйся за ны" и предали анафеме иверского митрополита Кирина, признавшего IV Всел. Собор, и таким образом отделились от православной церкви. Неоднократно делались попытки соединить армян с православною церковью. Император Маврикий (582-602) сделал серьезную попытку; в 622 году император Ираклий вместе с константинопольским патриархом Сергием I пытались соединить армян с православною церковью. Все эти попытки, однако, оставались без успеха. Армяне не только остались при постановлениях своего собора 596 года, но и начали вводить и другие новшества в свою вероисповедную общину. Против армян выставляются, обыкновенно, следующие пункты: 1) они исповедуют монофизитство и не признают четырех последних вселенских соборов (IV, V, VI и VII); 2) следуют учению афтартодокетов (incorrupticolae) или фантазиастов, утверждавших, что Христос имел лишь призрачное тело, которое, как таковое, не могло подлежать тлению (φθορά); 3) прибавкой к трисвятому разделяют учение теопасхитов или савеллиан; 4) не употребляют воды при вине в св. причащении; 5) не признают многих праздников православной церкви; 6) отвергают многие места Св. Писания; 7) отвергают помазание елеем при крещении; 8) не приготовляют, согласно учению церкви, св. миро и т.д. [167]

Во второй половине VII века, когда заседал Трулльский Собор, армяне служили предметом забот для константинопольской церкви, и так как в то время еще не были развиты и в систему приведены все те неправославные пункты их учения, которые они развили впоследствии, православные прилагали усилия вернуть их в лоно церкви, путем убеждения, и потому Трулльский Собор касается их в нескольких своих правилах. Между этими правилами первое место занимает настоящее 32-е правило.

Трулльские отцы обращают внимание на обычай армян, по которому при принесении бескровной жертвы они употребляют только вино, не смешивая его с водою, причем в оправдание ссылаются на Иоанна Златоуста в его толкованиях на Евангелие от Матфея (26:29). Против этого обычая и восстают трулльские отцы в своем 32-м правиле, причем излагают свое православное учение об этом. Они указывают, что Златоуст употребил указанные выражения, опровергая идропарастатов (последователей гностика Татиана II века, учившего, между прочим, что христиане должны избегать крепких напитков, почему и евхаристия должна совершаться вместо вина на воде) [168], и следовательно, нет смысла ссылаться на Златоуста в доказательство, что не следует и воду употреблять при евхаристии. Упоминают далее, что сам Златоуст предписал совершать евхаристию на хлебе и вине, смешанном с водою; что этого требуют, в своих чинах литургии, Иаков, первый епископ иерусалимский, и Василий Великий, равно и отцы Карфагенского Собора в своем 37-м правиле, и наконец, это предание хранится всеми православными церквами вселенной. Приведя все это, отцы Трулльского Собора постановили, что должен быть низложен всякий епископ или священник, который осмелился бы приносить св. жертву на одном вине, без воды, так как этим совершал бы таинство не полно и вводил бы "новшества (καινίζων, innovans) в преданное".

Примечания:
167. См. Неrgеnrothеr, Photius, I,478 и сл.; III, 827 и сл. - Piсhlеr. Geschichte der kirchlichen Trennung, II,438 и сл.
168. Walch, Historie der Ketzereien, I,425 и сл. 

Правило 33. Понеже мы уведали, что в армянской стране приемлются в клир токмо те, кои суть из священническаго рода, в чем иудейским обычаям последуют тако творити предприемлющие: некоторые же из таковых и не получив церковнослужительскаго пострижения, поставляются священнопевцами и чтецами божественнаго храма; то полагаем, да не будет отныне позволено желающим возвести некоторых в клир, впредь взирати на род производимаго: но испытывая, достойны ли они, по изображенным в священных правилах определениям, быти сопричисленными к клиру, да производят их в служителей церкви, хотя бы они происходили от посвященных предков, хотя бы нет. Такожде никому да не будет позволено с амвона возглашали Божественныя словеса народу, по чину сопричтенных к клиру, разве кто будет удостоен посвящения с пострижением, и получит благословение от своего пастыря согласно с правилами. Аще же кто усмотрен будет творящим вопреки предписанному: да будет отлучен.

(Ап. 76; VII Всел. 14; Лаодик. 15).

Этим правилом исправляются два противоканонических обычая, существовавших у армян, а именно: первый обычай, по которому в клир принимались только те, кто был духовного происхождения. Трулльские отцы порицают этот обычай, так как он не есть христианский, а иудейский. У иудеев в ветхозаветной церкви существовал закон, согласно которому на служение при скинии могли быть избираемы только лица из колена Левиина. Это введено было в ветхозаветной церкви взамен перворожденных, которые сначала по закону все должны были быть посвящены на службу Богу (Исх.28:1; Числ.3:9-13; 8:19; 18:7). В новозаветной церкви этот закон потерял свое значение; относящиеся сюда места из Св. Писания, которые говорят об этом, мы приводили в толковании 76-го Ап. правила. В новозаветной церкви предписывалось, чтобы, при выборе кандидатов на священнослужительские места, обращаемо было внимание не на происхождение данного лица, а на его личные качества. Кандидатов надлежит испытывать, — предписывает это правило, — достойны ли, согласно определениям св. правил, быть принятыми в клир, и тогда назначать их (προχειρίζεσθαι) на церковную службу, не обращая нисколько внимания на то, происходят ли они, или не происходят из духовного звания. Эта практика господствовала в христианской церкви с самого начала ее существования и будет иметь значение всегда.

Другой армянский обычай, на который отцы Трулльского Собора обратили внимание, это - обычай, согласно которому принимались в священные певцы (ιεροψάλτας) и чтецы в церкви лица, не имеющие церковного пострижения (μή άποκειρομένους, non tonsos). Армяне допускали это в связи с вышеупомянутым обычаем, а именно: считая, что сыновья священников, как таковые, уже принадлежат к клиру, они и допускали их к исполнению церковных обязанностей певцов и чтецов, не требуя специального на то церковного посвящения и, следовательно, не требуя церковного пострижения, сопряженного с производством в должность церковного чтеца и певца [169]. Правило это осуждает таковой обычай, как противоканонический, противоречащий существующему порядку в церкви, утвержденному еще в IV веке 15-м правилом Лаодикийского Собора, и предписывает, чтобы с амвона Божественные слова могли читать лишь те, которые удостоены священного пострижения (ίερατική κούρα, sacerdotali tonsura) и, согласно правилам, получили благословение (την ευλογίαν, benedictionem) от своего пастыря. А тот, кто поступит против предписания этого правила, подлежит отлучению.

Примечания:
169. Чиновник архиер. священнослужения, упом. изд., стр.111 и сл. 

Правило 34. Понеже священное правило ясно возвещает и сие, что преступление соумышления или составления скопища, и внешними законами совершенно воспрещено; много же паче надлежит воспретити, да не бывает сие в церкви Божией: то и мы тщимся соблюдати, да, аще некие клирики, или монахи усмотрены будут вступающими в соумышления, или скопища, или строющими ковы епископам, или соклирикам, совсем да низвергаются со своего степени.

(Ап. 31; IV Всел. 18; Антиох. 5; Карф. 10; Двукр. 13, 14, 15).

Это правило повторяет содержание 18-го правила IV Всел. Собора. 

Правило 35. Да не будет позволено никому из митрополитов, по смерти епископа, подвластнаго его престолу, отнимати, или присвояти имение его, или церкви его: но да состоит оно под охранением клира тоя церкве, коея предстоятелем был преставльшийся, даже до произведения инаго епископа: разве когда не останется клириков в оной церкви. Тогда митрополит да соблюдает оное в целости, и все да предаст епископу, который поставлен будет.

(Ап. 40; IV Всел. 22, 25; Антиох. 24; Карф. 22, 26, 81).

22-е правило Халкидонского Собора угрожает клиру епископской церкви извержением, если он, после смерти епископа, не хранит, но расхищает вещи, принадлежавшие почившему. Однако, как видно, то, что воспрещено было клиру, практиковали, по-видимому, некоторые из митрополитов. А потому настоящее правило воспрещает и им брать себе или присваивать, после смерти кого-либо из подведомственных им епископов, вещи умершего епископа, или же вещи, принадлежавшие его церкви. Так как, согласно смыслу 34-го Ап. правила, митрополит есть старейший из подведомственных ему епископов, то считалось естественным, чтобы после смерти кого-либо из этих епископов забота о сохранности всех вещей, принадлежавших умершему или же его церкви, переходила к митрополиту, который притом мог распорядиться по своему усмотрению вещами, составлявшими личную собственность умершего, относительно которых, однако, последний перед смертью сам не сделал никакого распоряжения. Пользуясь этим своим начальственным положением, некоторые из митрополитов, в подобных случаях, действительно, присваивали себе вещи, оставшиеся от того или другого епископа. Правило это, осуждая подобные поступки, предписывает, чтобы вещи, оставшиеся после смерти кого-либо из епископов, находились под надзором клира церкви, предстоятелем которой был почивший, до тех пор, пока не будет поставлен новый епископ, которому клир и передаст их по точному счету. Если же случайно при церкви, оставшейся вдовствующею, не останется ни одного клирика, тогда только, согласно правилу, забота о сохранении оставшихся от умершего епископа вещей переходит к митрополиту, который обязан передать их потом неповрежденными новому епископу. Предписание этого правила упоминается в ένταλμα, которая дается митрополитам и архиепископам при поставлении [170]. Вальсамон, в толковании этого правила, приводит распоряжение императора Мануила Комнина (1143-1180), по которому государственные чиновники не имеют права вмешиваться в дела, касающиеся передачи и описи вещей, оставшихся после смерти кого-либо из епископов, а этим должны заняться самостоятельно и независимо члены клира данной церкви; погрешающим же против этого царского распоряжения государственным чиновникам угрожает строжайшими наказаниями (телесными наказаниями, отсечением членов, конфискацией имущества и ссылкой) [171].

Примечания:
170. Аф. Синт., V,547.
171. Аф. Синт., II,385-386. 

Правило 36. Возобновляязаконоположенное сто пятидесятию святыми отцами, собравшимися в сем богохранимом и царствующем граде, и шесть сот тридесятию, собравшимися в Халкидоне, определяем, да имеет престол константинопольский равныя преимущества с престолом древняго Рима, и, якоже ceй, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем: после же онаго да числится престол великаго града Александрии, потом престол антиохийский, а за сим престол града Иерусалима.

(I Всел. 6, 7; II Всел. 2, 3; IV Всел. 28).

Этим правилом устанавливается порядок между первенствующими престолами вселенской церкви, причем, повторяя, в отношении константинопольского престола, определения 3-го правила II Всел. Собора и 28-го правила IV Всел. Собора, собор постановляет, чтобы первым был престол Рима, вторым - Константинополя, третьим - Александрии, четвертым – Антиохи, и пятым - Иерусалима. В толкованиях 6-го и 7-го правил I Всел. Собора, 3-го правила II Всел. Собора, 28-го правила IV Всел. Собора и других параллельных правил, мы сказали все, что нужно, для понимания этого определения. Епископы всех этих пяти престолов, в отношении власти, совершенно равны между собою, в отношении же чести (τής τιμής, honoris) между ними и в порядке следования их престолов устанавливается этим правилом постоянная норма, притом на основании общего принципа, которым руководствовались и сами апостолы, равно и их преемники на протяжении всех веков, а именно, что распределение церковных областей сообразуется с политическим делением (IV Всел. 17) и что важность и значение того или другого престола определяется сообразно государственному значению городов, в которых находятся эти престолы. 

Правило 37. Понеже в разныя времена были варварския нашествия, и от того множайшие грады соделались порабощенными беззаконным, и по сей причине предстоятелю таковаго града невозможно было, по совершении над ним рукоположения, прияти свой престол, утвердитися на нем в состоянии священноначальственном, и тако по преданному обычаю, рукоположения и все, что епископу свойственно, производити и совершати: того ради мы, соблюдая священству честь и уважение, и желая, чтобы порабощение от язычников отнюдь не действовало ко вреду церковных прав, постановили, да тако рукоположенные и, по вышеизложенной причине, на свои престолы не вступившие, не подлежат за сие предосуждению: почему и рукоположения в разныя степени клира, по правилам, да совершают, и преимуществом председания, сообразно своему пределу, да пользуются, и всякое происходящее от них начальственное действие да будет признаваемо твердым и законным. Ибо нуждою времени и препятствиями в соблюдении точности не должны стесняемы быти пределы управления.

(Ап. 36; I Всел. 16; III Всел. 9: IV Всел. 6, 29; Анкир. 18; Антиох. 17, 18; Кирилла Алекс. 1, 2, 3).

Антиохийский собор, своим 18-м правилом, уже установил, что правильно избранный и поставленный епископ, не отправившийся в предназначенную ему область, однако не по своей вине, но или потому, что народ не принимает его, или же по какой-либо иной причине, от него независящей (ή δί έτεραν αιτίαν ουκ εξ αύτοΰ γενομένην), имеет право удержать за собою и честь и звание свое. Этим трулльским правилом подтверждается указанное предписание, и епископу, город или область которого порабощена неверными, так что он не в состоянии занять свой престол и на нем утвердиться, а принужден жить в каком-либо другом городе, - предоставляются все права, принадлежащие данному престолу, а именно, рукополагать клириков, занимать между епископами соответствующее значению его кафедре место, и все его административные распоряжения признаются законными и действенными, подобно тому, как если бы он занимал свою кафедру. Мотивами для такого предписания правила служит: 1) желание, чтобы сохранены были честь и авторитет духовенства; 2) чтобы языческая надменность ни под каким видом не причиняла вреда правилам церкви и 3) чтобы обстоятельства и нужды времени, которые могут подчас нарушить правильное применение церковных прав, не имели влияния на установленное распределение церковных областей, и как только обстоятельства изменятся и наступит нормальное положение вещей, восстановлен был бы прежний канонический порядок. Практическое применение этого мы находим уже в 39-м правиле того же собора [172].

Примечания:
172. По мнению аббата Flеury, Histoire ecclesiastique (Liv.XL, ch.51, ed. Paris, 1856, III,35), этим правилом положено было основание епископам in partibus infidelium на западе. Van Espen в толковании этого правила придерживается противоположного мнения (Comment. in canon., ed. cit., p.407), и вполне основательно. 

Правило 38. Отцами нашими положенное сохраняем и мы правило, гласящее тако: аще царскою властью вновь устроен, или впредь устроен будет град: то гражданским и земским распределениям да следует и распределение церковных дел.

(I Всел. 4, 6, 7; II Всел. 3; IV Всел. 17, 28).

В этом правиле повторяется заключительное определение 17-го правила IV Всел. Собора. 

Правило 39. Понеже брат и сослужитель наш Иоанн, предстоятель острова Кипра, купно с своим народом, по причине варварских нашествий, и дабы освободитися от языческаго рабства, и верно покорствовати скипетру христианнейшия державы, из упомянутаго острова преселился в геллеспонтскую область, промышлением человеколюбиваго Бога, и тщанием христолюбиваго и благочестиваго царя нашего: то мы постановляем, да будут сохранены неизменными преимущества, данные престолу выше наименованнаго мужа, от богоносных отец, во Ефесе некогда собравшихся, да имеет новый Иустинианополь права Константинополя, и учреждаемый в оном боголюбезнейший епископ да начальствует над всеми епископами геллеспонтския области, и да будет постановляем от своих епископов, по древнему обычаю. Ибо и богоносные отцы наши разсудили, да будут соблюдаемы обычаи каждыя церкви, и епископ града кизическаго подчиняется предстоятелю реченнаго Иустинианополя, по примеру всех прочих епископов, подвластных вышереченному боголюбезнейшему предстоятелю Иоанну; о

(Ап. 34; I Всел. 6, 7; II Всел. 2, 3; III Всел. 8; IV Всел. 28; Трул. 36, 37; Антиох. 9).

В этом правиле мы находим применение принципа, выраженного в 37-м правиле этого собора, а именно, что в случае, если какой-либо епископ не имеет возможности, вследствие внешних обстоятельств, оставаться на своей кафедре, а принужден будет жить в другой какой-либо области, то он все же удерживает за собою все права и преимущества, связанные с его кафедрой. На III Всел. Соборе, 8-м правилом, признана и законом провозглашена была самостоятельность (автокефальность) кипрской церкви. По случаю нападения сарацин на Кипр, во второй половине VII века, тогдашний предстоятель (προεδρος, praesul) острова Кипра, епископ Иоанн, в целях освобождения себя и своего народа от ига неверных и прикрытия под скипетром христианского государства, оставил Кипр и переселился в геллеспонтскую область, вместе с подведомственными ему епископами, клиром и народом, в область, в церковном отношении подчиненную константинопольскому патриарху. Не желая допустить, ввиду утвердившегося канонического порядка, чтобы один из высших епископов, и даже автокефальный, лишен был прав и привилегий, вследствие внешних обстоятельств, и чтобы он подчинен был другому митрополиту, Трулльский Собор настоящим своим правилом определяет, что за предстоятелем кипрским Иоанном, живущим теперь в Геллеспонте, надлежит сохранить во всем объеме все права и преимущества, признанные за ним III Всел. Собором: и кроме того, чтобы геллеспонтская область и ее митрополит, епископ кизикский, были подведомственны упомянутому Иоанну. Так как геллеспонтская область до тех пор подчинена была власти константинопольского престола, то правило это и предписывает, чтобы в ведение Иоанна, епископа Нового Юстнианополя (прежде Констанция, Constantia, главный город острова Кипра), перешла геллеспонтская область, т. е. чтобы права Константинополя, по отношению к этой области, перенесены были на Иоанна Новоюстинианопольского, который и будет поставлять, в случае надобности, и митрополита геллеспонтского (в Кизике), по праву, присвоенному автокефальным епископам.

То место в этом правиле, по которому Новый Юстинианополь имеет права Константинополя (το δίκαιον τής Κωνσταντινουπολεως, Constantinopolis jus), многим казалось неудобопонятным, так как невозможно допустить, чтобы Трулльским Собором за Новым Юстинианополем признаны были во всем одинаковые права и преимущества с Константинополем [173]. В одной древней рукописи (codex Amerbachianus), о которой упоминает Беверегий в своих замечаниях на это правило, вместо τής Κωνσταντινουπολεως стоит τής Κωνσταντινέων πολεως (Constantiensium civitas), что означало бы: "Новый Юстинианополь имеет права города Констанции", т.е. главный город острова Кипра, переименованный Юстинианом в Новый Юстинианополь, имеет те же права, какие он имел в то время, когда назывался Констанцией и когда за его епископом, как епископом главного кипрского города, III Всел. Собором признана была автокефальность. При вышеизложенном толковании, согласно замечанию Беверегия, может иметь место и та и другая редакция, а именно: оставаясь в Геллеспонте, Иоанн, по отношению к кипрским епископам, обладал правами Констанции (т. е. правами автокефального епископа прежней Констанции, а потом Нового Юстинианополя), по отношению же к епископам геллеспонтским, он обладал правами Константинополя, т.е. константинопольской кафедры [174].

Такими исключительными правами, впрочем, кипрский предстоятель пользовался недолго; уже преемника Иоанна мы находим в Кипре, геллеспонтская же епархия снова возвращена была константинопольскому престолу [175].

Примечания:
173. Hefele, Conciliengeschichte, III,336, Anm.1.
174. Annot. in h.c., p.154. Относительно кипрской церкви Беверегий пишет: Ista autem Cypri metropolis, quae antea Constantia dicebatur, a Justiniano imperatore suo de nomine nova Justinianopolis dicta est.
175. См. толкование Аристина на это правило в Аф. Синт., II,397. 

Правило 40. Понеже прилеплятися Богу, чрез удаление от молвы житейския, весьма спасительно: то мы должны не без испытания безвременно приимати избирающих житие монашеское, но и в отношении к ним соблюдати преданное нам от отец постановление: и сего ради должно приимати обет жизни по Бозе, яко уже твердый и происходящий от ведения и разсуждения, после полнаго раскрытия разума. И тако намеревающийся вступити под иго монашества да будет не менее, как десятилетний: но и для таковаго во власти начальствующаго состоит разсмотрение, не признает ли он за полезнейшее продолжити ему время пред введениеи в жизнь монашескую и утверждением в оной. Ибо хотя великий Василий в священных его правилах законополагает, чтобы добровольно посвящающую себя Богу и избирающую девство, по исполнении ей семинадесяти лет, сопричисляти к чину дев: однако мы, последуя примеру правил о вдовицах и диакониссах, по соответствию определили, для избравших житие монашеское, вышереченное число лет. Ибо у божественнаго апостола предписано, шес

(I Всел. 19; IV Всел. 15; Трул. 14; Карф. 6, 44, 126; Двукр. 5; Василия Вел. 18, 24).

В своем 18-м правиле Василий Великий предписывает, чтобы обет девства принимаем был от лиц, имеющих от роду 16 или 17 лет; обет же не достигших этого возраста он считает "детскими словами". Настоящее же трулльское правило от вступающих в монашество требует лишь 10-летнего возраста. Упоминая о предписании Василия Великого по данному вопросу, отцы все же замечают, что они так постановили потому, что церковь, Божиею благодатию, стала гораздо крепче и прияла большее преуспеяние, верующие же в исполнении Божественных заповедей стали тверже и надежнее; упоминая дальше о предписаниях 15-го правила IV Всел. Собора по вопросу о диакониссах, отцы замечают, что хотя ап. Павел (1Тим.5:9) и требовал, чтобы поступающая на служение церкви имела 60 лет от роду, все же отцы IV Всел. Собора установили принимать в диакониссы имеющих лишь 40 лет от роду. Впрочем, решение вопроса о возрасте поступающего в монахи правило предоставляет усмотрению подлежащего епископа [176].

Примечания:
176. См. толкование Зонары на это правило в Аф. Синт., II,399. 

Правило 41. Желающие во градах, или селениях удалятися в затворы, и себе в уединении внимати, должны первее входити в монастырь, приобучатися к житию отшельническому, повиноватися в течении трех лет начальнику обители в страхе Божием, и во всем, якоже подобает, послушание исполняти, и тако изъявляти свое произволение на таковую жизнь, и испытыватися от местнаго настоятеля, от всего ли сердца добровольно прилепляются к оной. Посем и еще в продолжении года должны терпеливо пребыти вне затвора, дабы паче намерение их открылось. Ибо тогда они подадут совершенное удостоверение в том, яко не ради искания тщетныя славы, но ради самаго истиннаго блага, стремятся к сему безмолвию. По исполнении же толикаго времене, аще пребудут в том же намерении, да вступают в затворничество; но им уже не позволяется исходити, по произволению, из таковаго пребывания: разве когда сего потребует общественное служение, или польза, или иная нужда, претящая даже смертию, и то с благословением местнаго епископа. Дерзающих же, без речен

(IV Всел, 4; Двукр. 4).

Трулльские отцы не считали надежным делом то, что некоторые, оставляямирскую жизнь и отдаваясь отшельническому житию (είς άναχωρητικον βίον), затворялись в маленьких и тесных келлиях и были для себя наставниками (καί αυτούς έαυτοΐς είναι καθηγητάς), по словам Зонары в его толковании на это правило. А потому, от желающих действительно отдаться отшельническому житию, правило требует, чтобы они прежде всего поступили в монастырь и 3 года провели в строгом послушании, для подготовления, таким образом, к отшельническому житию и для засвидетельствования, что они искренно избрали это житие. После этого, местный епископ имеет подвергнуть их испытанию, для чего они должны провести один год вне монастыря, чтобы чрез это обнаружились непреложно их намерения. И когда, таким образом, вполне будет доказано, что они стремятся к отшельническому житию из любви к добродетели, а не ради славы между людьми, тогда лишь можно будет дозволить им поселиться в избранном ими уединенном месте, притом под условием - не выходить больше из своего уединения, кроме случаев, когда их принудит к тому неотложная нужда, или же когда этого потребует общая польза народная, или, наконец, коргда им угрожает опасность смерти; однако, и в таком случае, они могут выйти из своего уединения только с согласия и благословения своего епископа. Если же выйдут из своего уединения без должного разрешения, то, согласно правилу, их следует силой заставить вернуться обратно в свое уединение и наложить на них строгие епитимии [177].

Примечания:
177. Аф. Синт., II,402-403. 

Правило 42. О именуемых пустынниках, которые, в черных одеждах и с отращенными власами, обходят грады, обращаясь посреди мирских мужей и жен, и безславят обет свой, определяем: аще восхотят, постригши власы, прияти образ прочих монашествующих, то определяти их в монастырь, и причисляти к братиям. Аще же не пожелают сего, то совсем изгоняти их из градов, и жити им в пустынях, от коих и именование себе составили.

(IV Всел. 4; Двукр. 4).

Относительно пустынников (έρημίτας), о которых здесь речь, Вальсамон в толковании этого правила замечает, что немало обольстителей ходит по городам в черных одеждах и с распущенными волосами, лицемерно выставляяна показ свой пост и неопрятность, и таким образом обманывают простой народ и оскорбляют монашеский обет. Некоторые из этих лже-пустынников, толкаясь среди мирян и проповедуя по улицам разные демонские учения, показывают вид, будто они молятся за народ и проповедуют покаяние; другие же из них говорят, что они прибыли в город из пустыни по повелению Божию, дабы объявить людям об имеющих наступить событиях, причем бесстыдно выманивают деньги, обещая за это более простым людям великие блага. О таких лже-пустынниках и говорит это правило и предписывает отсылать их в монастыри, чтобы они проводили в них монашескую жизнь. Если не согласятся жить в монастырях, надлежит изгнать их из городов, - пусть идут в пустыни и пусть там живут жизнью, которую избрали по ошибке и по неразумению своему [178].

Примечания:
178. Аф. Синт., II,407. 

Правило 43. Позволительно христианину избрати подвижническое житие, и, по оставлении многомятежной бури житейских дел, вступити в монастырь, и пострищися по образу монашескому, аще бы и обличен был в каком либо грехопадении. Ибо Спаситель наш Бог рек: грядущаго ко Мне не изжену вон (Ин.6:37). Понеже убо монашеское житие изображает нам жизнь покаяния: то искренно прилепляющагося к оному одобряем, и никакой прежний образ жизни не воспрепятствует ему исполнити свое намерение.

(IV Всел. 4; Двукр. 2, 4).

Правило это ясно. Некоторым, желавшим поступить, по словам Вальсамона в толковании этого правила, в монашество, воспрещали это в виду их распутной жизни или же в виду какого-либо содеянного ими ранее греха. Ссылаясь на слова Спасителя, правило говорит, что раньше содеянный грех не должен препятствовать такому лицу отдаться покаянному и постническому житию, каким является житие монашеское [179].

Примечания:
179. Аф. Синт., II,408. Ср. Номоканон в XIV титулах, тит.XI, гл.3 (Аф. Синт., I,254.), также в Кормчей, гл.44,11,3 (упом изд., II,60). 

Правило 44. Монах, обличенный в любодеянии, или поемлющий жену в общение брака и сожитие, да подлежит по правилам епитимии блудодействующих.

(IV Всел. 16; Анкир. 19; Василия Вел. 6, 18, 19, 60).

Согласно 16-му правилу IV Всел. Собора, нарушивший обет девства подвергается отлучению; епископу же дается полномочие отнестись к нарушителю человеколюбивее. Согласно 19-му правилу Анкирского Собора, нарушитель обета девства подвергается наказанию, установленному для второбрачных, а именно: от 1 до 2 лет покаяния. Василий Великий в своем 60-м правиле применяет к таковым наказание, которое установлено за прелюбодеяние, т.е. 15 лет покаяния. Это же правило подвергает их наказанию, установленному для блудников, следовательно, 7-летнему покаянию. По мнению Зонары, это правило имеет силу закона, ибо оно издано после упомянутых правил [180].

Этому наказанию подвергается всякий вообще монах, нарушивший обет девства, путем ли впадения в блуд с посторонней женщиной, или же чрез вступление в брак. Это наказание, впрочем, налагается, по замечанию Вальсамона, на того из монахов, который впал в блуд, или вступил в брак, однако впоследствии раскаялся и вернулся к прежнему строго монашескому образу жизни [181]. А что брак, в который монах вступил, не имеет законной силы, об этом мы уже говорили в толковании 16-го правила IV Всел. Собора.

Примечания:
180. Аф. Синт., II,410.
181. Аф. Синт., II,410. 

Правило 45. Понеже мы уведали, яко, в некиих женских монастырях, приводящие имеющих сподобитися онаго священнаго образа, первее облекают их шелковыми разноцветными одеждами, еще же и украшениями, испещренными златом и драгоценными камнями, и с приступающих таким образом ко олтарю, снимают столь великолепное одеяние и в тот же час над ними совершается благословение образа монашескаго, и их облекают в черное одеяние: того ради определяем, да отныне сего отнюдь не бывает. Ибо не благоприлично, чтобы, по собственному произволению, отложившая уже всякую приятность житейскую, возлюбившая жизнь по Бозе, утвердившаяся в оной непреклонными мыслями, и тако к монастырю приступившая, чрез таковое тленное и исчезающее украшение возвратилася к воспоминанию о том, что уже предала забвению, и от сего явилась бы колеблющеюся, и возмутилася в душе, по подобию волн потопляющих, и туда и сюда вращающих, так что, иногда и проливая слезы, не являет она тем сердечнаго сокрушения: но аще, якоже свойственно есть, и упадет малая н

(Карф. 126).

Речь идет об истинных монахинях, посвящающих себя монашеской жизни; и так как в то время существовал на практике упоминаемый в правиле обычай, то правило осуждает его и предписывает, чтобы впредь ничего подобного не допускалось, по основаниям, в правиле указанным. 

Правило 46. Избравшия подвижническое житие, и определенныя в монастыри, отнюдь да не исходят. Аще же неизбежная некая нужда побудит их к сему, да делают сие по благословению и соизволению настоятельницы: но и тогда исходити должны не одне сами по себе, а с некоторыми старицами, и с первенствующими в монастыре, по повелению игумении. Обнощевати же вне монастыря совсем не позволяется им. Такожде и мужи, проходящие житие монашеское, да исходят, когда настоит нужда, по благословению того, кому вверено начальство. Посему те, кои преступают сие нами ныне постановленное определение, мужи или жены, да подвергнутся приличным епитимиям.

(Трул. 47).

Что ни один монах или монахиня не должны отлучаться из монастыря самовольно, - это было установлено с самого начала монастырской жизни; в виду же замеченных злоупотреблений трулльские отцы издали это правило, предписывая, чтобы ослушники подвергались соответственным взысканиям. 

Правило 47. Ни жена в мужеском монастыре, ни муж в женском да не спит. Ибо верные должны быти чужды всякаго преткновения и соблазна, и благоучреждати жизнь свою сообразно с благоприличием и благоприступанием ко Господу (1Кор.7:35). Аще же кто сие учинит, клирик ли, или мирянин: да будет отлучен.

(VII Всел. 18, 20, 22).

Правило это ясно; цель его - сохранить монастыри от всякого подозрения. 

Правило 48. Жена производимого в епископское достоинство предварительно разлучася с мужем своим, по общему согласию, по рукоположении его в епископа, да вступит в монастырь, далеко от обитания сего епископа созданный, и да пользуется содержанием от епископа. Аще же достойна явится: да возведется и в достоинство диакониссы.

(Ап. 5, 51; I Всел. 3; IV Всел. 15; Трул. 12, 14, 30; Карф. 3, 4, 25, 70).

В толковании 12-го правила этого собора мы видели, что законом установлено, что епископ не смеет иметь жены; видели также и то, что с течением времени общей нормой в православной церкви сделалось, чтобы епископами поставлялись лица, принадлежащие к монашескому чину. А потому, настоящее предписание Трулльского Собора не имеет в практике канонического значения в строгом смысле слова. Однако, нужно его истолковать в связи с упомянутым (12) правилом Трулльского Собора и особенно в виду того, что в XII веке, на основании этого (48) правила, софистически истолкованного, начали доказывать, что жена хиротонисованного епископа все же может жить со своим мужем в епископском доме и, следовательно, не обязана вступать в монастырь, если не пожелает, о чем мы уже упоминали в толковании 12-го Трул. правила.

Установив 12-м своим правилом, что епископ не должен иметь жены, трулльские отцы, имея в виду тех, которые еще в их время избирались во епископы из мирского духовенства, при живых женах, предписывают этим 48-м правилом, что новоизбранный во епископа обязан по общему согласию разлучиться с женою, причем после его посвящения жена должна поступить в монастырь, находящийся далеко от места жительства епископа, ибо, говорит Вальсамон в толковании этого правила, если они постоянно будут видеть друг друга, это могло бы напоминать им их прежние взаимные связи и совместное жительство, и таким образом разжигать любовь [182]. В правиле говорится, что они (т.е. избранный во епископа мирской священник и жена его) должны разлучиться по общему согласию (κατά κοΐνήν συμφωνίαν), которое, по смыслу текста, может быть устным, следовательно, не должно быть письменным, и что жена, после хиротонии (μετά την χειροτονίαν) мужа во епископы, обязана вступить в монастырь. Это разлучение, которое, как видно, зависело от их доброй воли и не было нормировано строгими предписаниями, было причиной всех тех беспорядков, о которых мы уже упоминали и которым положен конец лишь новеллой 1187 г. императора Исаака Ангела. Именно, установлено было, что согласие на брачную разлуку имеет быть письменным, подписанным и мужем и женою, и что жена обязана поступить в монастырь и постричься, как скоро обязательство будет подписано, следовательно, до хиротонии мужа, и когда все это будет исполнено, лишь тогда может состояться хиротония. Этой новеллой предусмотрен был случай, когда бы и жена не пожелала добровольно разлучиться с мужем и постричься в монахини; в таком случае предписывалось, что он уже не мог быть епископом, а должен быть избран другой на его место [183]. Д-р Чижман приводит из греческой рукописи, хранящейся в мюнхенской придворной библиотеке (Cod. Monac. gr.62), дополнения к этому вопросу из канонических сочинений архиепископа Димитрия Хоматиана (нач. XIII века). Если жена, согласно этим дополнениям, не разлучится с своим мужем до определенного времени, тогда муж, избранный в епископы, должен отказаться от епископства и может жить в браке с женою. Если же какой-либо митрополит уже посвятил данное лицо, основываясь на обещании жены его, что вступит в монашество, а затем это обещание не исполнит и не пожелает разлучиться с мужем-епископом, в таком случае брак все же уничтожается и жена должна быть силой водворена в монастырь и наказана; точно также имеют быть подвергнуты соответствующему каноническому взысканию, за неосмотрительность, митрополит и епископ [184]. Вальсамон обращает внимание еще на один вопрос, а именно: раз по правилам никто не может быть принужден поступить в монахи, то зачем жену посвященного во епископы, ни в чем не повинную, заключать в монастырь? По этому поводу Вальсамон приводит мнение, по которому жена должна поступить в монастырь, ибо это требуется правилом; однако, правило не говорите о пострижении, почему ее нельзя к этому и принуждать, как принуждаются великие грешницы; принуждать ее нельзя еще и потому, что она, согласно правилу, может быть возведена и в достоинство диакониссы, каковое звание иногда получали и мирские женщины. Не разделяяэтого мнения, Вальсамон доказывает, что она должна быть непременно пострижена (εξ ανάγκης оφείλειν αυτήν άποκέίρεσβαι, eam necessario tonderi), так как до хиротонии мужа она могла, по желанию, не разлучаться с ним и тогда не было бы ни хиротонии мужа, ни ее пострижения; раз она, ра ди хиротонии мужа, согласилась на развод, то нужно заставить ее пострижением докончить разлучение, так, чтобы она не шутила тем, с чем шутить нельзя. Если бы она оставалась в монастыре в мирском состоянии, то это было бы наказание, а не благодеяние, и не служило бы к чести хиротонисованного... Если дозволить жене хиротонисованного жить в мирском состоянии в монастыре, то она имела бы право, и даже не без основания, требовать жить и вне монастыря, а может быть, вторично сочетаться браком с другим мужем или даже жить вместе с получившим епископство мужем, что неуместно, и против намерения божественных правил [185]. Правило дальше говорит, что епископ обязан выдавать жене, с которой разлучился, и которая вступила в монастырь, потребную сумму на содержание. По словам Вальсамона, епископ обязан давать ей содержание, если она нуждается (ένδεή ουσαν); если же она не нуждается, то не обязан давать ей ничего, так как он не вправе расходовать на себя ничего лишнего из доходов епархии [186]. Наконец, относительно разлученной от епископа жены правило говорит, что если она достойна, то может быть возведена в диакониссы.

Примечания:
182. Аф. Синт., II,420.
183. См. на стр.471 толкование 12-го трул. правила; ср. также Вальсамоново толкование этого правила в Аф. Синт., II,421.
184. Zhishman, Eherecht etc., S.781-782.
185. Аф. Синт., II,422.
186. Аф. Синт., II,420. 

Правило 49. Возобновляяи сие священное правило, определяем, дабы единожды освященные, по изволению епископа, монастыри пребывали навсегда монастырями, и принадлежащее оным имение соблюдалося монастырю, и дабы оные уже не могли быти мирскими обиталищами, и никем не могли быти преданы мирским человекам. Аще же доныне сие и случалося с некиими из оных, то определяем, да отнюдь не будут удерживаемы: дерзающие же от настоящаго времени творити сие, да подлежат епитимии по правилам.

(IV Всел. 4, 24; VII Всел. 13).

Из этого правила видно, что предписания 24-го правила IV Всел. Собора не исполнялись в VII веке, и потому отцы трулльские нашли нужным повторить его. Толкование упомянутого правила IV Всел. Собора служит вместе с тем и толкованием настоящего правила. 

Правило 50. Никто из мирян и клириков впредь да не предается предосудительной игре. Аще же кто усмотрен будет творящим сие: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения церковнаго.

(Ап. 42, 43).

Это правило повторяет предписания 42-го и 43-го Апостольских правил, воспрещающих мирянам и тем более священнослужителям предаваться азартным играм. 

Правило 51. Святый вселенский собор сей совершенно возбраняет быти смехотворцам, и их зрелищам, такожде и зрелища звериныя творити и плясания на позорищи. Аще же кто настоящее правило презрит, и предастся которому либо из сих возбраненных увеселений: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения церковнаго.

(Трул. 24, 65, 66; Лаод. 54; Карф. 15).

24-м правилом этого собора воспрещено священнослужителям, под угрозой низложения, посещать театры и смотреть театральные представления; а этим правилом воспрещаются вообще христианам представления комические, цирковые и балетные; за прегрешение против этого правила клирику угрожает извержение, а мирянину отлучение. Как на основание для этого, Зонара, в толковании этого правила, указывает возвышенность христианской морали, которая этим оскорбляется [187]. "Строгость евангельской жизни требует, чтобы верные жили не распущенно и рассеянно, но как приличествует святым; а потому это правило воспрещает все то, что по необходимости вносит рассеянность в душу, ослабляет и колеблет ее настроение, возбуждает безрассудный смех и хохот, а все это могут вызвать скоморошеские игры (των μίμων)". "Зрелища звериныя" (τα των κονηγιων θεώρια) заключались в том, что в больших городах кормили разных зверей - львов и медведей; в определенное время выводили их на какую-либо площадь и направляли их на быков, иногда же на людей, пленных или осужденных, и это служило забавой зрителям. Эти представления правило воспрещает, так как обличают жестокость зрителей, наслаждающихся несчастьем ближних. Воспрещает правило "плясания на позорищи", пляску на сцене (τάς έπι σκηνης ορχήσεις, in scena saltationes), так как это неприлично, и особенно если участвуют женщины, ибо этим возбуждаются у зрителей страсти и похоть.

Примечания:
187. Аф. Синт., II,425. 

Правило 52. Во все дни поста святыя четыредесятницы, кроме субботы и недели и святаго дня Благовещения, святая литургия да бывает не иная, как преждеосвященных даров.

(Ап. 66, 69; Лаод. 49, 50, 51, 52).

Из толкований 69-го Ап. правила нам известно предписание о посте в четыредесятницу, из толкования же 66-го Ап. правила мы знаем также о предписании, что не должно поститься в воскресенье и в субботу (за исключением субботы страстной). На основании этих Ап. правил, и в частности, в смысле предписания 49-го правила Лаодикийского Собора, трулльские отцы настоящим правилом предписывают, что во дни четыредесятницы (Великого поста), как во дни строгого поста, не должна совершаться полная литургия, а только литургия преждеосвященных даров (ή των προηγιασμενων ιερά λειτουργία). Исключаются только дни субботние и воскресные, равно день Благовещения, как день радостного воспоминания, когда Сын Божий принял на себя человеческую плоть. Причины такого предписания этого трулльского правила, на основании средневековых греческих комментаторов в толковании 49-го лаод. правила, излагает архим. Иоанн следующим образом: "Так как четыредесятница есть время всеобщего для христиан покаяния и исповедания грехов, то св. церковь всех их на это время подвергает как бы той епитимии, которую в другое время налагает только на некоторых, именно: предлагает верующим только чтение молитвословия и слова Божия, но не дает им видеть совершения таинства тела и крови Христовой. Но для немощных духом и телом, и вообще для того, чтобы продолжительным лишением св. даров не ослабить нашего духа, церковь являет нам в продолжение седмиц поста дары преждеосвященные, и достойным не возбраняет приобщаться их. Есть и другие причины такого установления. Литургия есть священнодействие торжественное. Возношение даров в таинстве евхаристии показывает всю высоту благодатного дерзновения к Богу, на которую восходят верующие силою искупительной смерти Христовой и совершенного чрез нее удовлетворения за грехи их правде Божией. Но четыредесятница есть время сердечного сокрушения о грехах, совершенных нами, несмотря на все средства спасения, нам данные, есть время скорби духовной, сетования и самоуничижения пред Богом. Потому церковь и неприличным признает, и как бы не дерзает в сокрушении духа совершать в эти дни полную литургию, чтобы не смешивать печали с торжеством, самоуничижения с дерзновением, а утешается и укрепляется только дарами преждеосвященными. Наконец, по первоначальным, строжайшим уставам церкви, во дни Великого поста запрещается употреблять пищу прежде вечернего времени. По общему же порядку церковному, с окончанием литургии разрешается и принятие дневной пищи. Но литургию никогда не дозволяется совершать вечером. Таким образом, чтобы совершением литургии не противоречить уставу о посте до вечера, полная литургия в седмицы четыредесятницы не совершается, а только предлагаются дары преждеосвященные, которых священнодействие и соединяется с вечерним богослужением. Отсюда понятно и то, почему из этих правил исключаются в продолжении четыредесятницы дни субботние и воскресные: с этими днями соединяется в церкви светлое воспомииание торжественных событий Ветхого и Нового Завета... и день Благовещения" [188].

О самой литургии преждеосвященных даров подробно см. в кн. "Новая Скрижаль" архиеп. Вениамина (ч.II, гл.X) [189].

Примечания:
188. Архим. Ищанн, упом. соч., I,459-461; Ср. Зонары и Вальсамона толк. 52-го трулльского правила в Аф. Синт., II,427-428.
189. Упом. изд., II,216 и сл.; ср. и архим. Иоанна толкование 52-го трулльского правила (упом. соч., II,430-432). 

Правило 53. Понеже сродство по духу есть важнее союза по телу, а мы уведали, что в некиих местах, некоторые восприемлющие детей от святаго и спасительнаго крещения, после сего вступают в брачное сожительство с матерями их, вдовствующими: то определяем, дабы от настоящаго времени ничто таковое не было творимо. Аще же которые, по настоящем правиле, усмотрены будут творящими сие: таковые, во первых, да отступят от сего незаконнаго супружества, потом да будут подвергнуты епитимии любодействующих.

В этом правиле идет речь от духовном родстве (πνευματική συγγένεια, cognatio spiritualis) между восприемником и младенцем, которого он при крещении воспринимал. Духовное родство основывается на понятии о новом рождении крещеного младенца и на отношениях, в какие он вступает с своим духовным отцом, с восприемником, который посредствует при его новом рождении. Эти отношения, в виду долга, который принимает на себя восприемник, по духовно-воспитательной части, заменяяновокрещенному родного отца, считались равными отношению между родным отцом и его ребенком; оттуда развилась мысль о родстве духовном, которое, по словам этого правила, важнее (μείζων), чем родство по крови [190]. Мысль эта выражена была в церкви с древнейших времен [191]. На основании этой мысли возникло и брачное препятствие между восприемником и его духовной дочерью и препятствие постольку большее, поскольку духовное родство, как мы уже видели, важнее родства по крови, а потому и определены были, по аналогии с родством по крови, и степени духовного родства, в которых брак воспрещается. Это утвердилось в церкви особенно в V веке, когда педобаптизм стал явлением общим и когда восприемники при крещении не были, как раньше, одного и того же пола с новокрещаемыми [192]. Первое законодательное предписание об этом находим в гражданском законодательстве. Законом от 1 октября 530 года император Юстиниан предписал, чтобы не смел вступать в брак восприемник со своей духовной дочерью [193]; и этот закон, однако, не иное что, по верному замечанию д-ра Чижмана, как древнее церковное правило, получившее только теперь императорскую санкцию [194]. Подтверждая то, что узаконено было Юстинианом, Трулльский Собор этим правилом предписывает, под угрозой наказания, чтобы восприемник не смел вступать в брак и с вдовой матерью крещеного ребенка; этим положено каноническое основание духовному родству, как препятствию к браку. Воспрещается, таким образом, канонически брак в духовном родстве между восприемником и его дочерью (первая степень), равно брак между восприемником и вдовой матерью крещеных детей (вторая степень). С течением времени, на основании того места в трулльском правиле, по которому духовное родство важнее родства по крови, установлены были и церковным, и гражданским греческим законодательством брачные препятствия в духовном родстве до степеней, в которых брак воспрещался и в кровном родстве, а именно до 7-й степени включительно [195]. Но так как ни в этом трулльском, ни в другом каком-либо общецерковном правиле не упоминаются, кроме 2-й степени, дальнейшие степени духовного родства, в которых бы брак запрещался, то и воспрещение или разрешение браков в дальнейших степенях предоставлено законодательствам поместных церквей и усмотрению подлежащих епископов [196].

Примечания:
190. Подробнее об этом см. в толковании настоящего правила у архим. Иоанна (упом. соч., II,432-433). Ср. Zhishman, Eherecht etc., S.265, Anm.1.
191. Ср. Dionys. Areopag., De hierarch. eccl., c.2 et 7 [Migne, s.g., t.3, col.392-424;552-584]. - Tertull., De bapt., c.6 et 18; De corona, c.3 [Migne, s.l., t.1, col.1206-1207;1220-1222; t.2, col.78-80]. - Augustin., Ep.23 ad Bonif., de peccator. merit. lib.I, c.34, serm. 116 de temp., serm.163 de temp. bapt. Migne, s.l., t.33, col.359-364; t.44, col.146-147; t.38, cit. sermones]. - См. и 45-е карф. правило.
192. См. 5-й канонический ответ митр. Илии Критского о кумовьях в Аф. Синт., V,380. В издании никейских (I Всел. Соб.) правил Турриана есть 22-е правило, которое гласит: Viri non teneant in baptismo puellas aut mulieres, neque mulieres teneant masculos, sed potius mulieres teneant puellas et viri teneant masculos (см. выше стр.21, прим.1 и 2).
193. Соd., V,4,26; Ср. в Кормчей гл.48, гр.7,28.
194. Eherecht etc., S.267.
195. Различные предписания об этом константинопольской патриархии с XIII в. и далее см. уΧριστοδούλου Προχειρον νομικον. Κωνσταντινούπολις, 1889, стр.198-201. Cp. Zhishman, Eherecht etc., S.273-275, и Zachariae, Geschichte der gr.-rom. Rechts, S.49-50. - См. Кормчую, 50 гл. (упом. изд., II,202).
196. Ныне в России имеет силу указ от 19 янв. 1810 г., по которому брак в духовном родстве воспрещен в духе 53-го трулльского правила, а именно: 1) восприемник не может взять в жены свою духовную дочь (1 степ.), и 2) кум не может жениться на овдовевшей матери своей духовной дочери (2 степ.). 

Правило 54. Божественное Писание ясно научает нас: да не приступиши ко всякому ближнему плоти своея открыти срамоты его (Лев.18:6). Богоносный Василий, в правилах своих, некоторые из запрещенных браков исчислил, а весьма многие прешел молчанием, и чрез то и другое устроил нам полезное. Ибо, избегая множества постыдных именований, дабы таковыми названиями не осквернити слова, он означил нечистоты общими наименованиями, чрез кои показал нам беззаконные браки в общем виде. Но понеже, чрез таковое и неразличительное запрещение беззаконных браков, естество само себя смешивало; то мы признали нужным открытее изложити сие, и определяем отныне: аще кто совокупляется в общение брака со дщерью брата своего (τη οικεία εξαδέλφη), или аще отец и сын с материю и дщерию, или с двумя девами сестрами отец и сын, или с двумя братиями матерь и дщерь, или два брата с двумя сестрами: да подвергаются правилу седмилетней епитимии, явно по разлучении их от беззаконнаго супружества.

(Ап. 19; Трул. 26, 53; Неокес. 2; Василия Вел. 23, 27, 68, 75, 76, 78, 79, 87; Тимофея Алекс. 11; Феофила Алекс. 5).

Что родство, как препятствие к браку, вытекает из божественного права, - мы уже видели в толковании 19-го Ап. правила, где привели и относящиеся сюда места Св. Писания. Это подтверждается и вводными словами этого трулльского правила. Св. Писание называет гнусностью и срамом, сквернящими самую природу, когда не хранится чистота родственных связей, когда допускается противоестественное смешение крови (αιμομιξία) между лицами, связанными между собою узами родства. Это учение Св. Писания есть выражение законов самой природы, определяющей взаимные нравственные отношения между лицами, в жилах которых течет одна кровь, или же соединившими в себе кровь нескольких семейств чрез брачный союз мужа и жены, составляющих в браке одну плоть (Быт.2:24). Плотские сношения между лицами, происходящими от одного родоначальника (родство в строгом смысле слова, συγγένεια εξ αίματος, cognatio carnalis), или же от двух родоначальников чрез брак их потомков (свойство, αγχιστεία, affinitas), извратили бы и уничтожили бы нравственные отношения, и род человеческий сравнялся бы с животными, у которых существует только разность пола и связь между полами, но нет никаких разумных, нравственных отношений; люди же возвышаются над животными, между прочим, и тем, что кровные узы между родственниками не суть только узы плотские, а и моральные. Сама природа назначает каждому члену подлежащего рода определенное место в этом союзе, а этим самым определяется и круг родства, в котором каждый член, соответственно месту, которое занимает, имеет свои права и обязанности по отношению ко всем остальным членам, так что в этом родственном кругу сама природа соединила всех членов нравственными узами любви, взаимного уважения и взаимной поддержки; и поскольку этот круг родства природой и законами расширяется, постольку расширяется и дух нравственных связей между людьми, обнимая постепенно целые племена и роды, связывающие потомков со своими предками.

В виду этого, родственные связи между определенными лицами имеют особенное значение в брачных вопросах, в которых родство является, с одной стороны, естественным последствием брака, а с другой - препятствием к браку в известных случаях. По закону Моисея, кроме родства по прямой линии, брак воспрещался (как в родстве по крови, так и по свойству) и в боковых линиях до третьей степени включительно (Лев.18:7 и след.; 20:11 и след.). Однако, упомянув об этой степени родства, Моисей не ограничил этой степенью воспрещение брака, так как он высказывает общее правило, когда говорит, что никто не должен приближаться к родственнице своей по плоти, чтобы открыть наготу ее (Лев.18:6; 20:20). Из этого видно, что Моисей упомянул только те степени родства, в которых брак должен быть безусловно воспрещён, браки же в прочих степенях предоставил регулировать согласно общим природным законам; подлежащие власти, согласно обстоятельствам места и времени, решают - воспретить ли или допустить тот и другой брак. Если, таким образом, Моисей и не воспретил браки в дальнейшях степенях после третьей, то категорически и не допустил их, но высказался, следовательно, ни за, ни против таких браков (ср. 87-е правило Василия Великого).

В христианской церкви, с самого начала, запрещен был брак в 3-й степени боковой линии (Ап. 19) кровного родства (cognatio carnaiis). Амвросий Медиоланский, в одном из своих писем, на вопрос: может ли отец женить своего сына на внучке своей дочери, только от разных матерей, - отвечает, что в первые века брак был воспрещен не только между родственниками по прямой линии, а и между родственниками боковой линии, что по церковным, равно и по гражданским законам, воспрещение распространялось на племянников, иначе говоря - до 4-й степени боковой линии, и наконец, что при браках всегда обращалось внимание на то, чтобы не происходило смешение имен (σύγχυσις των ονομάτων, confusio nominum), т.е., чтобы вследствие брака не перепутались названия и естественные родственные отношения между двумя лицами, чтобы старшие родственники не очутились в положении младших, а младшие не явились бы обладателями прав, которые им по родству не принадлежат, - словом, не заняли бы места старших [197]. Это подтверждает и Василий Великий в своих правилах, в частности же в 87-м правиле. В этом (87) правиле Василий Великий говорит нам, каким образом утвердились в церкви понятия о родстве и как появились относящиеся сюда правила о нем: "Итак, первое, и при том в делах сего рода весьма важное, что имеем предложити, есть соблюдаемый у нас обычай, имеющий силу закона, потому что сии постановления преданы нам от святых мужей" - и, приведя далее пример об этом, присовокупляет: "аще бы и не можно было рещи ничего другаго, довольно было бы и сего обычая для преграды злу". Согласно этому, правила о родстве и в частности в отношении к браку, утвердились в церкви сначала по преданию, перешедшему в обычай, и путем продолжительной практики получили, сами собой, силу закона. Из других правил Василия Великого, в которых говорится о недозволенных вследствие родства браках, видно, что в его время (в IV веке) круг родства был довольно определен по отношению к бракам, что брак в запрещенной степени родства рассматриваем был как прелюбодеяние и расторгался. Но в то же самое время родство и браки подлежали и гражданским законам, причем эти законы в отношении степеней родства, в которых брак был допускаем или воспрещаем, не всегда соответствовали церковным законам. В родстве по прямой линии гражданскими законами воспрещались все браки безусловно, как в восходящей, так и нисходящей линии [198]. И это совершенно естественно, ибо ни физически, ни нравственно недопустимо, чтобы родственники восходящей линии вступали в брак с родственниками нисходящей, напр., отец с дочерью, дед с внучкой, прадед с правнучкой и т.д. - Церковь с этим была вполне согласна, почему в родстве по прямой линии, в отношении к бракам, никогда сомнений не возникало, равно и специальных правил не издавалось [199]. В отношении же боковых линий, гражданские законы ограничивали воспрещение браков только между ближайшими родственниками, до 3-й степени; брак же между племянниками, т.е. между детьми братьев и сестер (следовательно, в 4-й степени) разрешаем был вплоть до времен императора Феодосия Великого, который воспретил их [200]; однако, в Кодексе Юстиниана брак этот уже разрешался, точно также и в его Институциях [201]. Как видно, гражданские законы не были последовательны в своих отношениях к бракам в боковых линиях; но, несмотря на это, укоренившиеся в христианской церкви обычаи, сами по себе, воспрещали такие браки, как об этом свидетельствуют отцы церкви того времени [202].

Относительно свойства (affinitas) гражданские законы, признавая родственников мужа по прямой линии родственниками и жены и наоборот, вообще не допускали брак между этими родственниками, как в восходящей, так и в нисходящей линии, согласно тому же самому принципу, который принят был для родства по крови. Даже и в случае уничтожения брака, по случаю ли смерти или путем развода, все же не дозволено было подлежащему супругу вступать в брак с родственниками другого по прямой линии [203]. В боковой же линии свойства, брак одного из супругов допускался с родственниками другого (после его смерти), равно и брак родственников того и другого супругов между собою. Церковь же, по ветхозаветным уже предписаниям об этом, не могла ограничиться допущением браков только в этих степенях; и действительно, мы находим правила, определяющие, в каких степенях свойства в боковой линии браки должны быть запрещены (Ап. 19; Неокес. 2; Василия Вел. 87). В согласии с церковью, вскоре и гражданские законы воспретили таковые браки [204].

Так дело обстояло в отношении браков по кровному родству, равно и по свойству, до VII века. Неопределенность в этом отношении 87-го правила Василия Великого, равно и существующих гражданских законов, дала повод Трулльскому Собору, по верному замечанию об этом Зонары, издать свое 54-е правило [205]. Заметив, что вследствие трудностей разобраться в неправильных браках, часто происходили замешательства, трулльские отцы сочли нужным издать специальное правило об этом, определив, в каких именно степенях родства должны быть запрещены браки, притом под угрозой семилетней епитимии для каждого ослушника, и конечно, сверх того, под угрозой уничтожения такого брака. Относительно кровного родства, правило воспрещает браки в 3-ей степени, а именно, чтобы никто не смел жениться на дочери брата своего. О браке между племянниками и племянницами правило ничего не говорит, из чего можно вывести заключение, что такой брак (в 4 степени), по суду церкви, не разрешался, однако и не расторгался, если был заключен. Относительно свойства, правило запрещает браки: отца и сына с матерью и дочерью (2-я степ.); отца и сына с двумя сестрами (3-я степ.); матери и дочери с двумя братьями (3-я степ.) и двух братьев с двумя сестрами (4 степ.). Следовательно, 4-я степень свойства есть грань запрещенных браков, согласно этому (54) трулльскому правилу. В виду же того, что после Трулльского Собора больше не было издано каких-либо общецерковных предписаний по данному вопросу, нужно признать, что строго канонически запрещенными являются браки в свойстве до 4-й степени включительно [206].

С течением времени в свойстве запрещен был брак до 6-й степени включительно, а именно определением константинопольского синода от 21 февраля 997 года при патриархе Сисинии II [207], в кровном же родстве до 7-й степени включительно определением константинопольского синода от 11 апр. 1166 г. при патриархе Луке [208].

Примечания:
197. Ambros., Ер.60 ad Paternum [Migne, s.l., t.16, col.1183-1186].
198. Digest. XXIII, 2,53: de ritu nupt. Cp. Прохирон, VII,2; Кормчая, гл.48, гр.7,2.
199. Cod. Justin., V,4,17: de nupt.; Кормчая, гл.49, зач.2,2.
200. Cod. Theod., III,10,1,12,3.
201. Cod. Justin., V,4,19. Instit, I.10, §4.
202. Cp. 87-e правило Василия Вел.; Амвросия (упомянутое выше на стр.542 в 1-м прим. место), Августина (De civit. Dei, XV,16) [Migne, s.l, t.41, col.457-460] и др.
203. Digest. XXXVIII,10,4: de grad. et affin. Cod., V,4,17.
204. Соd. Theod., III,12,2,4. Соd. Justin., V,5,6,8,9. Cp. Прохирон, VII,10, XXXIX,69. Кормчая, гл.48, гр.7,10; гр.39,69; гл.49, зач.2,2; зач.16,13.
205. Аф. Синт., II,432.
206. В России, при воспрещении браков в кровном родстве, равно и в свойстве, следуют ныне настоящему (54) трулльскому правилу, почему строго воспрещены браки до 4-й степени включительно. Это узаконено упомянутым указом 1810 г., подтвержденным затем и указом 31 декабря 1837 г. Относительно второго свойства (трехродное родство) указом 25 апр. 1841 г., равно указом 28 марта 1859 г., установлено, что брак строго воспрещается лишь в 1-й степени, а в 3-й и 2-й степ. может быть дозволен.
207. Аф. Синт., V,11-19. Кормчая, гл.51 (II,230).
208. Аф. Синт., V,95-98. Точка зрения русской церкви по вопросу о недозволенных по сродству браках канонична и предписания этой церкви (см. выше стр.540, прим.2 (Ныне в России имеет силу указ от 19 янв. 1810 г., по которому брак в духовном родстве воспрещен в духе 53-го трулльского правила, а именно: 1) восприемник не может взять в жены свою духовную дочь (1 степ.), и 2) кум не может жениться на овдовевшей матери своей духовной дочери (2 степ.)), и стр.544, прим.3 (В России, при воспрещении браков в кровном родстве, равно и в свойстве, следуют ныне настоящему (54) трулльскому правилу, почему строго воспрещены браки до 4-й степени включительно. Это узаконено упомянутым указом 1810 г., подтвержденным затем и указом 31 декабря 1837 г. Относительно второго свойства (трехродное родство) указом 25 апр. 1841 г., равно указом 28 марта 1859 г., установлено, что брак строго воспрещается лишь в 1-й степени, а в 3-й и 2-й степ. может быть дозволен.) мы считаем лучшими, которые должны бы усвоить и прочие поместные церкви, и потому именно, что эти предписания в полном смысле каноничны, между тем в других поместных церквах законодательство в этом отношении слишком строго и на практике часто неприменимо, так что местные епископы принуждены, без всякой нужды с канонической точки зрения, тратить очень много времени на разрешения (диспенсации). 

Правило 55. Поелику мы уведали, яко обитающие во граде Риме, во святую четыредесятницу, в субботу ея постятся, вопреки преданному церковному последованию: то святому собору угодно, да и в римской церкви ненарушимо соблюдается правило, глаголющее: аще кто из клира усмотрен будет во святый день Господень, или в субботу постящимся, кроме единыя токмо: да будет извержен, аще же мирянин, да будет отлучен.

(Ап. 66).

66-м Ап. правилом запрещен был пост в субботу (кроме страстной). Отцы Трулльского Собора повторяют это Апостольское правило по поводу того, что узнали, что в римской церкви предписание этого правила находилось в пренебрежении, и вопреки правилу соблюдался пост по субботам. 

Правило 56. Уведали мы такожде, яко в арменской стране, и в иных местах, в субботы и в воскресные дни святыя четыредесятницы, ядят некоторые сыр и яица. Того ради за благо признано и сие, да церковь Божия, по всей вселенной следуя единому чину, совершает пост, и воздерживается, якоже от всякаго закалаемаго, такожде от яиц и сыра, которыя суть плод и произведение того, от чего воздерживаемся. Аже же сего не будут соблюдати: то клирики да будут извержены, а миряне да будут отлучены.

(Ап. 66, 69).

Говорят, что армяне имели свое особое мнение насчет молочных кушаний и считали, что рыба более животная пища, чем молочные кушанья, так как рыба есть настоящее животное, между тем молочные кушанья суть только сок пищи животных, и, согласно с этим, позволяли себе в субботние и воскресные дни великого поста есть сыр и яйца, воздерживаясь же в эти дни от рыбы [209]. Против этого злоупотребления восстали отцы Трулльского Собора, издав это правило, причем подвергли клириков извержению, а мирян отлучению, в случае несоблюдения этого предписания.

Примечания:
209. См. у архим. Иоанна толкование этого правила (упом. соч., II,446-446). 

Правило 57. Не подобает приносити ко олтарю мед и млеко.

(Ап, 3; Трул. 28, 32, 99; Карф. 37).

Этим правилом повторяется предписание 3-го Ап. правила. 

Правило 58. Никто из состоящих в разряде мирян да не преподает себе божественныя тайны, когда есть епископ, или пресвитер, или диакон, Дерзающий же на что либо таковое, как поступающий противу чиноположения, на едину неделю да будет отлучен от общения церковнаго, вразумляяся тем, не мудрствовати паче, еже подобает мудрствовати (Рим.12:8).

(I Всел. 13, 18).

Известно, что в первые века христианства верующие уносили домой св. причастие и сами, собственными руками, причащались; особенно же это имело место у монахов, живших в пустынях уединенно [210]. Однако, это было причиной многих злоупотреблений, так что дошли наконец, до того, что миряне, на основании древнего обычая, по которому могли сами причащаться дома освященными в церкви дарами, захотели также причащаться сами и в церкви, в присутствии священнослужителей, совершавших таинство, которым исключительно предоставлено право причащать верующих, как об этом свидетельствует Тертуллиан [211]. Имея в виду это злоупотребление, настоящее трулльское правило осуждает мирян как за то, что собственными руками, вопреки церковным предписаниям, хотят дотрагиваться до св. тайн и сами причащаться, так особенно и за дерзость их присвоить себе право, принадлежащее в данном случае только священнослужителям; ввиду этого правило подвергает их надлежащей епитимии, чтобы научились, как не должно думать о себе больше, чем дозволяет им Св. Писание думать относительно церковной святыни.

Примечания:
210. См. между прочим, 93-е послание Василия Великого.
211. Eucharistiae sacramentum... nec de aliorum manu, quam praesidentium sumimus. De corona militis, cap.3 [Migne, s.l., t.2, col.79]. 

Правило 59. Крещение да не совершается в молитвеннице, внутри дома обретающейся: но хотящие удостоитися пречистаго просвещения, к кафолическим церквам да приходят, и тамо сего дара да сподобляются. Аще же кто обличен будет не хранящим постановленнаго нами: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен.

(Ап. 31; IV Всел. 18; Трул. 31, 34; VII Всел. 10; Гангр. 6; Антиох. 6; Лаод. 58; Карф. 10; Двукр. 12).

Уже в 31-м правиле этого собора мы видели, что запрещено было совершать крещение в молитвенных храминах, находящихся внутри домов, в "молитвеннице, внутри дома обретающейся", и что это можно было делать лишь с нарочитого разрешения подлежащего епископа. Этим правилом повторяется упомянутое запрещение, причем предписывается, чтобы крещение совершалось только в храмах, для того именно, чтобы оно совершалось строго по-православному и чтобы кто-либо злонамеренно не повреждал в чем-либо предписания церкви при совершении столь великого и спасительного таинства. Погрешившие против этого правила подвергаются: клирики низложению, миряне же - отлучению. Впрочем, это наказание нужно понимать условно, в связи с 31-м правилом этого собора, если это делается самовольно, без разрешения подлежащего епископа; так как с разрешения епископа можно крестить и литургию совершать и в домашних молитвенницах, о которых упоминается в этом правиле. 

Правило 60. Поелику апостол вопиет, яко прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем (1Кор.6:17): то явно есть, яко и противнику себе усвояющий бывает едино с ним, по общению. Посему разсуждено: лицемерно беснующихся, и таковый образ действий, по злости нравов притворно на себя приемлющих, наказывати всяким образом, и подвергати их таким же суровостям и трудам, каковым подлинно беснуемые, ради освобождения от демонскаго действия, праведно подвергаются.

(Ап. 79; Анкир. 24; Василия Вел. 83).

Это правило имеет в виду обманщиков, которые притворялись беснующимися и как таковые скитались по городам и производили беспорядки; и что еще хуже, по словам Вальсамона в толковании этого правила, многие наивные граждане сбиваемы были с толку, принимали их с распростертыми объятиями, почитая их святыми людьми [212].

Примечания:
212. Аф. Синт., II,441. 

Правило 61. Предающиеся волшебникам, или так именуемым стоначальникам, или другим подобным, дабы узнати от них, что восхотят им открыти, согласно с прежними отеческими о них постановлениями, да подлежат правилу шестилетния епитимии. Той же епитимии надлежит подвергати и тех, которые водят медведиц, или иных животных, на посмешище и на вред простейших, и, соединяяобман с безумием, произносят гадания о щастии, о судьбе, о родословии, и множество других подобных толков; равно и так именуемых облакогонителей, обаятелей, делателей предохранительных талисманов, и колдунов. Закосневающих же в сем, и не отвращающихся и не убегающих от таковых пагубных и языческих вымыслов, определяем совсем извергати из церкви, как и священныя правила повелевают. Ибо, кое общение свету ко тьме, якоже глаголет апостол? или кое сложение церкви Божией со идолы? или кая часть верному с неверным? кое же согласие Христа с велиаром (2Кор.6:14-16)?

(Трул. 65; Анкир. 24; Лаод. 36; Василия Вел. 7, 65, 72, 81, 83; Григория Нисск. 3).

Колдовство, гадание и подобные им дела порицает это правило как сатанинское дело и наказывает 6-летней епитимией всякого, кто этими делами занимается; если же таковой не покается, а упорствует во грехе, - подлежит вовсе извержению из церкви. Это касательно мирян. Если же священник в этих делах уличен будет, если он верит в гадания, или же сам предается колдовству и гаданиям? Об этом говорит 36-е правило Лаодик. Собора; Вадьсамон же, в толковании этого (61) правила, замечает, что такой священник подлежит немедленному извержению из сана [213]. И так как это - измена вере, то такой священник должен быть исключен и из церкви, ибо, занимаясь подобными делами, он из служителя Вечного Бога превратился в служителя диавола.

Примечания:
213. Аф. Синт., II,444. 

Правило 62. Так называемые календы, вота, врумалиа, и народное сборище в первый день месяца марта, желаем совсем исторгнути из жития верных. Такожде и всенародныя женския плясания, великий вред и пагубу наносити могущия, равно и в честь богов, ложно так еллинами именуемых, мужеским или женским полом производимыя плясания и обряды, по некоему старинному и чуждому христианскаго жития обычаю совершаемые, отвергаем, и определяем: никакому мужу не одеватися в женскую одежду, ни жене в одежду мужу свойственную; не носити личин комических, или сатирических, или трагических: при давлении винограда в точилах, не возглашати гнуснаго имени Диониса, и при вливании вина в бочки не производити смеха, и по невежеству, или в виде суеты не делати того, что принадлежит к бесовской прелести. Посему тех, которые отныне, зная сие, дерзнут делати что либо из вышесказаннаго, аще суть клирики, повелеваем извергати из священнаго чина, аще же миряне, отлучати от общения церковнаго.

(Трул. 24, 51, 65; Лаод. 54; Гангр. 13; Карф. 15, 45, 63).

Этим правилом дополняется 24-е правило этого собора; здесь осуждаются, как неприличные для христиан, языческие празднества, игры и ряженья, оставшиеся из времен язычества. Каков был характер этих и им подобных игр, мы видели в толковании 24-го трулльского правила. Это же (62) правило присуждает к извержению священнослужителя, погрешившего против того правила, а мирянина к отлучению. Это было тем большего осуждения достойно, что сами христиане, по словам Вальсамона, усвоили многие языческие обычаи, особенно же при собирании винограда, причем пели и некоторые церковные песни, чем, конечно, профанировали святыню [214].

Примечания:
214. Аф. Синт., II,450. 

Правило 63. Повести о мучениках, врагами истины лживо составленныя, дабы обезславити Христовых мучеников, и слышащих привести к неверию, повелеваем, не обнародовати в церквах, но предавати оныя огню. Приемлющих же оныя, или внимающих оным как будто истинным, анафематствуем.

(Ап. 60; VII Всел. 9; Лаод. 59).

Ложные книги, в которых извращалась христианская истина, мы находим еще в первые века христианства, о чем была речь в толковании 60-го Ап. правила. В VII веке отцы Трулльского Собора обратили внимание на то, что иноверные, с целью подвергнуть осмеянию христианство, написали, по словам Зонары, некоторые повествования странные или даже и смешные (αλλοκοτα ή καί γελοία, plena absurditatis et ineptiarum), в которых изображалось якобы то, что говорили и делали мученики, дабы таким образом вера наша подверглась осмеянию, а св. мученики оскорблению [215]. Такие сочинения правило воспрещает не только читать, а предписывает сожигать их, предавая анафеме всякого, кто их хранит и считает истинными.

В предупреждение вообще издания и распространения противорелигиозных и вредных книг, подобных упомянутым в трулльском правиле, постановлено было еще в начале IV века, чтобы в храме читались и между верующими распространялись лишь писания, рассмотренные и одобренные подлежащей церковной властью (ср. 103-е прав. Карф. Соб. и 39-е послание Афанасия Великого о праздниках). С течением времени, для удовлетворения этой потребности, явилась духовная цензура, существовавшая при всякой главной церкви; цензорское дело доверялось комитету искусных и религиозных людей, которые о книгах уведомляли епископский собор, от которого зависело решение дела [216]. Когда же какая-либо противорелигиозная и вредная для христианской нравственности книга выходила в свете тайком, без ведома церковной власти, тогда церковь подвергала таковую публичному осуждению и запрещала, под угрозой анафемы, чтение оной. Первый пример подал Никейский первый Вселенский Собор, осудив и воспретив чтение главного сочинения Ария, в котором он старался оправдать свое ложное учение [217]. В связи с этим постановлением собора, имп. Константин издал специальный указ, по которому все книги, написанные Арием и его последователями, подвергались не только запрещению, но и сожжению [218]. Также точно поступил и имп. Аркадий с книгами евномиан и монтанистов [219]. Также поступлено было и со всеми прочими еретическими книгами в V веке [220]. Сожжение еретических книг этим (63) правилом узаконено в церкви. За сокрытие подобных книг, после публичного их осуждения церковной властью, VII Всел. Собор, своим 9-м правилом, подвергает виновных наказанию: мирян - отлучении от церкви, а священнослужителей низложению [221].

Примечания:
215. Аф. Синт., II,452.
216. Ныне духовной цензуре подлежат все издания Св. Писания, как в целом, так и в частях, далее все богослужебные книги и книги богословского содержания, равно и книги для народа по вопросам веры и нравственности. Подлежат цензуре также иконы и рисунки вообще из священной и церковной истории. См. для Сербии - определение Архиерейского собора от 1863 года №49; для России же - прибавление к XIV тому Свода законов.
217. Socrat, Hist. eccl., I,9. - Sozom., Hist. eccl., I,21 [Migne, s.g., t.67. col.77-100,921-924].
218. Socrat., там же. - Sozom., там же.
219. Cod. Theod. f XVI, 5,34: de haereticis.
220. Ср. Cod. Justin., I,5,6 - de libris Nestorii; I,5,8 - de Apollinaristis seu Eutychianistis; о книгах Нестория см. Деяния Всел. Соб., II,488,491; о книгах Порфирия - Деяния Всел. Соб., II,492; о книгах Оригена - Sulpicii Sev., Dialog. I,6-7.
221. Древняя практика церкви, касательно осуждения противорелигиозных и вредных книг (Номоканон в XIV титулах, XII,3; в Аф. Синт., I,265-268) остается в силе и ныне; и как некогда государственная власть поддерживала церковь, так это делается и ныне в христианских государствах (см. для Австрии, напр., предписания §§122,123 и 303 уголов. закона от 27 мая 1852 г.). 

Правило 64. Не подобает мирянину пред народом произносити слово, или учити, и тако брати на себя учительское достоинство, но повиноватися преданному от Господа чину, отверзати ухо приявшим благодать учительскаго слова, и от них поучатися Божественному. Ибо в единой церкви разные члены сотворил Бог, по слову апостола (1Кор.12:27), которое изъясняя Григорий Богослов, ясно показывает находящийся в них чин, глаголя: сей, братия, чин почтим, сей сохраним; сей да будет ухом, а тот языком; сей рукою, а другий иным чем либо; сей да учит, тот да учится. И после немногих слов далее глаголет: учащийся да будет в повиновении, раздающий да раздает с веселием, служащий да служит с усердием. Да не будем все языком, аще и всего ближе сие, ни все апостолами, ни все пророками, ни все истолкователями. И после неких слов еще глаголет: почто твориши себе пастырем, будучи овцею? почто делаешися главою, будучи ногою? почто покушаешься военачальствовати, быв поставлен в ряду воинов? И в другом месте повелевает премудрость: не бу

(Трул. 33; VII Всел. 14; Лаод. 15).

Учительское достоинство (αξίωμα διδασκαλικον, docendi auctoritas), о котором говорит это правило, есть власть "учить народ Господень и истолковывать божественные догматы, власть, данная благодатию Всесвятого Духа одним (μονοις) архиереям и тем, кому они поручают" [222]. Здесь, следовательно, говорится в строгом смысле слова о публичной проповеди догматического содержания. Право произносить таких проповеди и учить народ истинам веры и нравственности Основатель церкви передал апостолам (Мф.28:19), а эти в свою очередь - своим преемникам (Рим.10:15; 1Тим.3:2). Кроме епископов и ими уполномоченных священников, никому больше, по божественному праву, не дозволено, следовательно, произносить публичные проповеди догматического содержания. Нужно полагать, что во время этого собора некоторые миряне присваивали себе "учительское достоинство" и произносили публично, в народных собраниях, проповеди догматического содержания. Отцы Трулльского Собора обратили на это внимание и, ссылаясь на относящиеся сюда места Св. Писания, в частности же на толкование Григорием Богословом слов ап. Павла из его послания к Коринфянам, воспретили мирянам проповедовать публично о догматических истинах, так как этим разрушается "установление, переданное нам самим Господом" [223]; ослушники же этого правила подвергаются отлучению от св. причастия на 40 дней.

Слова в этом правиле "пред народом (δημοσία, publice)" показывают, что воспрещение, о котором идет речь, касается публичной проповеди, в частности же церковных проповедей о предметах веры. Вне этого, следовательно, мирянам не воспрещено, "и не может быть воспрещено", как выражается Зонара в толковании этого правила, учить о предметах веры и отвечать на вопросы, которые им ставятся по этим предметам [224]. А что церковь не только не воспрещала этого, но, наоборот, даже в некоем смысле и предписывала, - видно из наставления новобрачным, помещенного в Требнике, также восприемникам при крещении, чтобы они были учителями веры и нравственности в известных границах. Церковь всегда с благодарностью принимала, а церковная иерархия никогда не считала посягательством на свои права, когда отдельные ученые и благочестивые миряне отдавались разработке церковной науки в различных ее отраслях, когда они как учители в школах, как главы в семьях, как представители разных обществ, стремились к тому, чтобы подлежащие их руководству лица усвоили христианское учение, и жили бы согласно с этим учением.

Этому трулльскому правилу не противоречит и тот древний обычай, существующий и ныне, по которому благочестивым и церкви преданным мирянам разрешается произносить надгробные слова при отпевании в храме, или при погребении на кладбищах покойников; ибо упомянутое правило направлено против самовольного присваивания со стороны мирян "учительского достоинства" и церковного учительства вообще, следовательно, против того, что миряне, якобы на одинаковых со священнослужителями правах, могут проповедовать публично в церкви. Притом, единственный полноправный учитель в церкви - это епископ, который, по своей архиерейской власти, уполномочивает подлежащих лиц проповедовать в церкви и вообще произносит речи. В его безусловной власти - допустить или воспретить всякому без различия произнесение речей при совершении священных обрядов, в храме ли, или вне храма, подвергать предварительной своей цензуре всякую речь, предназначенную для публичного произнесения перед народом. Согласно этой своей власти, епископ вправе, если, впрочем, дело не касается повреждения "учительского достоинства", исключительного достояния иерархии, разрешить благочестивому мирянину произнести речь при отпевании или при похоронах умершего, если найдет, что в подлежащей речи, представленной предварительно на его цензуру, нет ничего такого, что оскорбляло бы святыню церкви или известного церковного обряда. Без такового епископского разрешения, которое всякий раз, специально, должно быть дано, никто из мирян не имеет права произносить речи ни в церкви, ни вообще в освященном месте (напр. на кладбище).

Примечания:
222. См. толкования Зонары и Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,454-455.
223. Gregor. Theol., Orat 32 (al.26), c.11,13,21 [Migne, s.g., t.36, col.73 и след.].
224. Аф. Синт., II,454. 

Правило 65. В новомесячия, возжигание некоторыми пред своими лавками, или домами, костров, чрез кои, по некоему старинному обычаю, безумно скачут, повелеваем отныне упразднити. Посему аще кто учинит что либо таковое: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен. Ибо в четвертой книге Царств написано: и сотвори Манассия олтарь всей силе небесней, на дву дворех дому Господня, и провождаше сыны своя чрез огнь, и вражаше и волхвования творяше, и сотвори чревовещателей, и волшебницы умножи творити лукавое пред очима Господнима, еже прогневати его (4Цар.21:5-6).

(Трул. 24, 51, 62; Лаод. 54; Гангр. 13; Карф. 15, 45, 63).

И в этом правиле говорится об одном из языческих обычаев, о каковых обычаях уже упоминалось в нескольких трулльских правилах. У язычников, равно и у иудеев, существовал обычай праздновать день новолуния, дабы, по их мнению, быть счастливыми в течение всего месяца. Об этом обычае у иудеев говорится в данном правиле словами Св. Писания; в частности же о новолуниях иудейских и их празднованиях Господь говорит устами Исаии, что душа моя ненавидит их (1:14). Обычай этот состоял в том, что перед лавками и домами зажигали костры и прыгали через них в убеждении, что этим сжигают якобы все несчастья, которые иначе обрушились бы на них, и взамен их получат счастье. Этого обычая придерживались и некоторые из христиан времени Трулльского Собора, против чего издано это правило, угрожающее клирикам извержением, а мирянам - отлучением, в случае ослушания [225].

Примечания:
225. Толкования Зонары и Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,457-460. 

Правило 66. От святаго дня Воскресения Христа Бога нашего до недели новыя, во всю седмицу верные должны во святых церквах непрестанно упражнятися, во псалмех и пениях и песнех духовных, радуяся и торжествуя во Христе, и чтению Божественных Писаний внимая, и святыми тайнами наслаждаяся. Ибо таким образом со Христом купно воскреснем, и вознесемся. Того ради отнюдь в реченные дни да не бывает конское ристание, или иное народное зрелище.

(Ап. 9; Трул. 24; Антиох. 2; Карф. 61).

Правило это имеет в виду то великое значение, какое в церкви всегда имел праздник Пасхи Господней, и возвышенность связанных с ним воспоминаний; далее имеет в виду Светлую седмицу, которая в церкви считалась как один день Господень и праздновалась одинаковым образом, как и первый день Пасхи. Так это, по церковному уставу, и ныне в православной церкви. Праздник Пасхи есть праздник нашего духовного возрождения, почему и должен праздноваться духовно, а именно, верующие должны ежедневно, в течении всей Светлой седмицы, посещать церковь и принимать участие в церковном богослужении, и тем теснее соединиться со Христом. Этим правилом порядок этот узаконяется; и так как никакие земные увеселения и развлечения не должны мешать духовному празднованию христиан, то правило и воспрещает всякие публичные развлечения и народные увеселения [226].

Примечания:
226. Архим. Иоанн, упом. соч., II,456-458. 

Правило 67. Божественное Писание заповедало нам воздержатися от крове и удавленины и блуда (Деян.15:29). Посему, ради лакомствующаго чрева, кровь какого бы то ни было животнаго, каким либо искусством приуготовляющих в снедь, и тако оную ядущих, благоразсмотрительно епитимии подвергаем. Аще убо кто отныне ясти будет кровь животнаго каким либо образом: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен.

(Ап. 63; Гангр. 2).

О чем говорит это правило, - в главном сказано в 63-м Ап. правиле. А в толковании этого Ап. правила мы уже говорили о главном основании запрещения христианам употреблять в пищу кровь животных; там мы видели и то, какому наказанию подвергаются ослушники этого правила, а именно: духовные лица - извержению, миряне же - отлучению. То же наказание предписывает и это трулльское правило. Некоторые, по словам Вальсамона в толковании этого правила [227], хотя и не употребляли чистой крови, однако приготовляли кушанья с добавлением крови, причем оправдывались, что они соблюдают предписание Св. Писания, ибо не едят просто одну только чистую кровь. Это правило отстраняет такое ошибочное толкование Св. Писания, причем осуждает употребление в пищу крови животных, в каком бы то ни было виде и приготовлении [228].

Примечания:
227. Аф. Синт., II,463.
228. Согласно с церковными предписаниями об этом, импер. Лев Философ (886-911) издал одну (58) новеллу, которая предписывает, чтобы подвергались телесным наказаниям и затем ссылаемы были все, которые продавали или ели в каком бы то ни было виде кровь, - подлежащие гражданские начальники, которые не следят за точным исполнением этого предписания, подлежат штрафу в 10 литр золота. Zachariae, Jus gr.-rom., III,152-153. 

Правило 68. Книги Ветхаго и Новаго завета, такожде святых и признанных наших проповедников и учителей, никому не позволяется повреждати, или изрезывати, или книгопродавцам, или так называемым мироварцам, или иному кому либо предавати для истребления: разве когда от моли, или от воды, или иным образом сделаются неспособными к употреблению. Кто же отныне таковое что либо делающим усмотрен будет: тот да будет отлучен на год. Равным образом таковые книги покупающий, если ни у себя не удержит оных для своей пользы, ни другому не отдаст в благодеяние и для хранения, но оныя повреждати дерзнет: да будет отлучен.

(Ап. 85; Трул. 2; Лаод. 60; Карф. 24; Афанасия Вел. о праздниках; Григория Богослова о книгах Св. Писания; Амфилохия о книгах Св. Писания).

Правило это предписывает, чтобы хранились, как святыня, книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета, равно и творения св. отцов и учителей церкви, признанные церковью; мало того, под угрозой наказания, воспрещает портить их, или продавать торговцам, для употребления на цели не святые. 

Правило 69. Никому из всех, принадлежащих к разряду мирян, да не будет позволено входити внутрь священнаго олтаря, но, по некоему древнейшему преданию, отнюдь не возбраняется сие власти и достоинству царскому, когда восхощет принести дары Творцу.

(Лаод. 19, 44).

В виду таинственности приносимой в алтаре безкровной жертвы, воспрещено было, с древнейших времен церкви, входить в алтарь (θυσιαστήριον, βήμα) всякому, кто не принадлежал к клиру. "Алтарь предназначен только для священных лиц (το θυσιαστήριον μονοις τοις ιερωμένοις άφώρισται, altare solis sacratis hominibus destina-tur)" [229], - вот общее правило церкви, как восточной, так и западной. Трулльские отцы теперь это лишь узаконяют. В XII веке поднят был вопрос о том, может ли монах (конечно, не принадлежащий еще к клиру) войти в алтарь, причем патриарх константинопольский Николай, в первом своем каноническом ответе, высказывает мнение, что монаху не следует возбранять вход в алтарь, в виду чести монашеского чина (δια την του μοναχικου σχήματος σεμνοτητα), однако только тогда, когда надлежит зажигать свечи и лампады [230]. Из этого видно, как строго соблюдалось предписание этого правила; это и поучительно в том отношении, как следовало бы обращать на это внимание и ныне, и вообще всегда.

Исключение допускает правило только для царской особы, притом на основании какого-то древнего предания (κατά τίνα πάλαιαν παράδοσιν), когда император пожелает принести Богу дар. Что этот обычай существовал гораздо раньше этого собора и что, следовательно, был действительно древний, - свидетельствуют следующие слова императора Феодосия Младшего, содержащиеся в актах III Всел. Собора: "Мы, которые всегда нужным числом государственных оруженосцев окружены, и которым не приличествует быть без оруженосцев, когда однако входим в храм Божий, оставляем вне храма оружие и даже снимаем с головы диадему императорского величества; когда же приносим дары, вступаем в св. алтарь, причем по принесении оставляем его и занимаем принадлежащее нам место" [231]. То же самое повествует Феодорит о Феодосии Великом, который, по выдержании публичного покаяния, наложенного на него св. Амвросием, вошел в храм и затем, когда наступил час приношения, вошел в св. алтарь, чтобы и ему, по обычаю, принести Богу дары [232]. Подобное свидетельство находим и у Созомена [233]. Этот обычай соблюдался в православной церкви во все последующие века, так что царям всегда дозволено было входить в алтарь, и в алтаре как Божиим помазанникам причащаться, наравне с священнослужителями.

Примечания:
229. Толкования Зонары и Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,466; ср. архим. Иоанн в толк. на то же прав., упом. соч., II,459-460.
230. Аф. Синт., IV,417.
231. Ср. Van Espеn., упом. соч., р.425.
232. Hist. eccl., V,17.
233. Hist. eccl., VII,25. 

Правило 70. Не позволительно женам, во время Божественныя литургии глаголати, но по слову апостола Павла, да молчат. Не повелеся бо им глаголати, но повиноватися, якоже и закон глаголет. Аще ли же чесому научитися хотят: в дому своих мужей да вопрошают (1Кор.14:34-35).

(Трул. 64; Лаод. 44).

Свое предписание, что женщины должны молчать в церкви, правило это основывает на словах ап. Павла. Еще в древние времена церкви бывали женщины, недовольные своим подчиненным положением и выступавшие явно с притязаниями занимать места, приличествовавшие только мужчинам, и учить даже в церквах. Эти притязания, однако, по свидетельству Тертуллиана, встречали всегда решительный отпор [234]. По Вальсамону, в его толковании этого правила, как будто и во времена этого собора некоторые женщины делали то же самое, что и их предшественницы, против которых восставал Тертуллиан, стремились толковать дневные чтения из Св. Писания в храме и давать публично ответы по догматическим вопросам [235]. Правило это восстает против подобных злоупотреблений и воспрещает решительно женщинам говорить во время св. литургии, т.е. проповедовать и исполнять учительские обязанности, приличествующие только мужчинам. Правило должно было воспретить это женщинам тем более, что на этом же соборе, 64-м правилом, такая деятельность воспрещена была и мужчинам-мирянам. Однако, как не было воспрещено мужчинам-мирянам учительствовать вне церкви о вере и христианской нравственности, так не может быть запрещено это и благочестивым женщинам. На это заключение наводит нас самый текст этого правила, в котором говорится только, что женщинам воспрещается говорить "во время Божественныя литургии", а о каком-либо ином запрещении ничего не говорится. А что женщин не только не осуждали, но, наоборот, хвалили, когда некоторые из них поучали в вере и христианской нравственности свою семью и беспризорных детей, в своем ли доме, или же в общественных домах призрения, имеем свидетельство даже из времен Иоанна Златоуста [236]. И то, что когда-то было и что это правило не осуждает, может быть ныне; церковь с благодарностью примет благочестивых женщин, которые в своих семьях, в школах и в разных общественных установлениях пожелали бы исполнять свое учительское дело в духе церкви.

Примечания:
234. De praescrip., c.41 [Migne, s.l., t.2, col.55-57].
235. Аф. Синт., II,468.
236. Van Espen, упом. соч., р.427. 

Правило 71. Учащиеся законам гражданским не должны употребляти еллинских обыкновений, или быти водимы на зрелища, или совершати так именуемыя килистры, или одеватися в одежды, не находящияся в общем употреблении, ни в то время, когда начинают учение, ни тогда, как оное оканчивают, ни вообще в продолжении онаго. Аще же кто отныне дерзнет сие делати: да будет отлучен.

(Трул. 24, 51, 62, 65; Анкир. 24).

Правило это, как и некоторые другие правила этого собора, восстает против языческих обычаев, имевших место во времена этого собора у христиан, в частности же против языческих обычаев, которым следовали изучавшие юридические науки в светских школах, причем, под угрозой отлучения, воспрещает следовать им [237]. Правило это имело значение, главным образом, для времен Трулльского Собора, т.е. в VII веке; однако, по верному замечанию архим. Иоанна, оно может иметь значение и для всякого времени, так как оно требует вообще строгости в нравах, приличествующей христианскому воспитанию во всех без исключения школах, каковые бы науки в них ни преподавались [238].

Примечания:
237. Ср. толкования Зонары и Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,470.
238. Упом. соч., II,463. 

Правило 72. Недостоит мужу православному с женою еретическою браком совокуплятися, ни православной жене с мужем еретиком сочетаватися. Аще же усмотрено будет нечто таковое, соделанное кем либо: брак почитати не твердым, и незаконное сожитие расторгати. Ибо не подобает смешивати несмешаемое, ниже совокупляти с овцею волка, и с частью Христовою жребий грешников. Аще же кто постановленное нами преступит: да будет отлучен. Но аще некоторые, будучи еще в неверии, и не быв причтены к стаду православных, сочеталися между собою законным браком; потом един из них, избрав благое, прибегнул ко свету истины, а другий остался во узах заблуждения, не желая воззрити на божественные лучи, и аще притом неверной жене угодно сожительствовати с мужем верным, или напротив мужу неверному с женою верною: то да не разлучаются, по божественному апостолу: святится бо муж неверен о жене, и святится жена неверна о мужи верне (1Кор.7:14).

(IV Всел. 14; Лаод. 10, 31; Карф. 21).

Правило это воспрещает православным брак с еретиками. Если таковой брак уже заключен был, т.е. если православный мужчина вступил в брак с еретичкой-женщиной, или наоборот, то такой брак считался незаконным и расторгался; так как это означало бы "совокупляти с овцею волка, и с частью Христовою жребий грешников" (τη του Χρίστου μεριδι τον των αμαρτωλών κλήρον, peccatorum sortem cum Christi parte). Это ясно и удобовразумительно сказано. Ослушники предписаний этого правила подлежат отлучению от церкви. Однако, присовокупляет правило, если двое, до вступления в лоно православной церкви, сочетались узами брака по гражданским законам, и одно из них обратится в православную веру, другое останется в прежнем неправославном вероисповедании, все же они пожелают остаться и впредь в браке, - в таком случае правило разрешает им не разлучаться (μη χωριζέσθωσαν), оставляет, следовательно, брак в силе; причем правило ссылается на 1-е послание ап. Павла к Коринфянам. Допуская это, правило допускает тем самым, в известных обстоятельствах, возможность т.н. смешанных браков (μικτοί γάμοι, matrimonia mixta).

Эта возможность смешанных браков в православной церкви, иными словами, допустимость православной церковью смешанных браков, основывается на учении ап. Павла. В начале жизни христианской церкви, когда язычники и иудеи принимали христианскую веру, случалось, что один из супругов принимал христианскую веру, другой нет, но оставался в прежней вере, и на вопрос - нужно ли в таком случае брак расторгнуть или оставить в силе, - апостол Павел дает Коринфянам следующий ответ: "Прочим же аз глаголю, а не Господь: аще который брат жену имать неверну, и та благоволит жити с ним, да не оставляет ея: и жена аще имать мужа неверна, и той благоволит жити с нею, да не оставляет его. Святится бы муж неверен о жене верне, и святится жена неверна о мужи верне: иначе бы чада ваша нечиста были бы, ныне же свята суть. Аще ли неверный отлучается, да разлучится; не поработися бы брат или сестра в таковых: в мир бы призва нас Господь Бог. Что бо веси, жено, аще мужа спасеши? или что веси, мужу, аще жену спасеши?" (1Кор.7:12-16)

Как видно, апостол допускает, что в православной церкви может быть терпим смешанный брак. Однако, для правильного разумения, нужно иметь в виду, что апостол, оставляяразноверных супругов в браке, признает, следовательно, законную силу их брака только в том случае, когда этого желает и на это соглашается супруг, не исповедующий православной веры. Законность существующего брака признается потому, во-первых, что он был заключен раньше, до принятия одним из супругов православной веры, а православная церковь не может, по духу своему, разрывать брачных уз, насиловать чувства людей и их свободную волю в границах нравственности, ибо и сам апостол говорит: в мир бы призва нас Господь Бог, и во-вторых, что добровольное согласие иноверного супруга на продолжение брака служит достаточным ручательством, что переход супруга, принявшего правую веру, был актом свободным и искренним, а это обстоятельство может служить надежным средством и побуждением к принятию правой веры и другим супругом, согласно слову апостола: что бы веси, жено, аще мужа спасеши? или что веси, мужу, аще жену спасеши? При этом, в своем ответе апостол требует, чтобы в брачной жизни разноверных супругов господствующей была православная вера, т.е. что православный супруг должен пользоваться не только полной свободой в исповедании своей веры и совершении добрых дел по учению Христа, но и имет нравственное влияние на всю семейную жизнь, так как этим, по словам апостола, "святится" этот смешанный брак, и муж, не исповедующий правой веры, освятится женою, исповедующею правую веру, жена же, не исповедующая правой веры, освятится мужем, исповедующим правую веру, иначе, присовокупляет апостол, дети ваши были бы не чисты, как плод плотского только, неочищенного союза, между тем теперь, под влиянием Христовой веры, освящающей все, они "святы". Из этого следует необходимое условие при разрешении смешанных браков, что дети, рожденные от этого брака, должны во всяком случае воспитываться в православной вере. Наконец, апостол заканчивает, что один из супругов, не исповедующий православной веры, может беспрепятственно разлучиться, если не желает оставаться в браке с супругом, принявшим православную веру, так что последний в таком случае получает свободу вступить в новый брак с православной особой.

Из сказанного до сих пор видно, что, если ап. Павел и допускает смешанные браки, то он имеет в виду только такие, которые заключены вне Христовой церкви между лицами, не исповедующими Христовой веры, и остаются смешанными браками лишь потому, что один из супругов принимает Христову веру. О каких-либо иных смешанных браках, а именно о таких, чтобы одно из православных лиц могло вступить в брак с лицом, не исповедующим веры православной церкви, ап. Павел не говорит. А что ап. Павел считал эти браки сами по себе запрещенными, свидетельствует сама церковь, которая с давних времен осуждала такие браки и считала их незаконными, если случайно они заключены были [239]. Церковное же законодательство, начиная с IV века, строго запрещало православным вступать в брак не только с язычниками и иудеями, но и с еретиками [240]. Первое каноническое предписание о воспрещении брака с еретиками дает Лаодикийский Собор 343 года (31 пр.; ср. Лаод. 10 и Карф. 21). Трулльское (72) правило подтверждает в этом отношении прежнюю церковную практику и относящиеся сюда канонические предписания о воспрещении православным вступать в брак с еретиками под угрозой наказания; допускает же исключение лишь в случаях, о которых говорит в упомянутом месте ап. Павел.

На основании этого (72) трулльского и др. параллельных правил, каноническое учение православной церкви о смешанных браках заключается в следующем: 1) смешанные браки православных христиан с иноверными особами, в частности же с язычниками, иудеями и еретиками, строго воспрещены церковью; 2) смешанный брак допускается лишь в такой форме, когда в браке, заключенном вне православной церкви, т.е. в нехристианской или еретической религиозной общине, один из супругов примет православную веру, притом, когда иноверный супруг выразит желание остаться в браке с супругом, принявшим православие; 3) дети, родившиеся от такого смешанного брака, должны быть во всяком случае крещены и воспитаны в христианской, православной вере; 4) если же иноверный супруг не пожелает остаться в браке с обращенною в христианство особою, тогда брак разводится и православному супругу дозволяется вступить в новый брак с православной особой; и 5) допускается православной особе вступить в брак с неправославной особой, если эта неправославная особа обещает принять православную веру и тотчас это обещание и исполнит. Это - строго каноническое учение православной церкви по этому предмету; и как это учение имело силу в течение всех веков православной церкви, так оно и должно оставаться в силе и ныне и всегда.

Примечания:
239. Cp. Tertull., Adv. Marc. V,7; de monog. VII,11; ad uxor. II,3; de coron.13 [Migne, s.l., t.2, col.485-488,937; t.1, col.1292; t.2, col.95]. - Cyprian., De laps.; ad Quirin. III,62. [Migne, s.l., t.4, col.465-494,767-768]. – Ambros., De Abrah.9; ep.19 ad Vigil. [Migne, s.l, t.14, col.449-454; t.l6, col.982-994]. - August., ep.234 ad Rustic. [Migne, s.l., t.33, col.1070]. - Theodoret., ad.I Cor.7,39. [Migne, s.g., t.82, col.285].
240. О древнейших еретиках см. Синтагму Властаря, A,2 (Аф. Синт., VI,57-75). Ныне существует множество христианских вероисповеданий, отделившихся от православной церкви, которые появились на западе, начиная главным образом с XVI века и которые имеют каждое свое особое вероучение. Все эти вероисповедания выделились посредственно или непосредственно из римско-католической церкви. Вот главные: лютеранское (с большим числом меньших сект) и реформатское (тоже с множеством сект). Эти два вероисповедания, вместе со своими сектами, признаны и объявлены православной церковью еретическими. См. об этом Иерусалимский Собор 1672 года (Kimmel, Monum. fidei eccl. orientalis, Jenae 1850, I,335), a также 2-й член послания восточных патриархов 1723 года. Следовательно, касательно браков православных с последователями этих вероисповеданий имеет полную силу предписание настоящего (72) трулльского правила, почему эти браки канонически строго воспрещены. О римо-католиках следует сравнить: 1) Послание восточных патриархов о Filioque, 2) определение константинопольского патриарха Филофея (1362-1376) в Acta patriarchatus Constantinopolitani (I,430-431), 3) определение константинопольского патриарха Симеона I (1470-1473) в Аф. Синт. (V,143-147), 4) определение константинопольского патриарха Кирилла V от 1756 года в Аф. Синт. (V,614-616), 5) примечание к толкованию 72-го трул. правила в Пидалионе (изд. 1864, стр.283), и, наконец, 6) "Беседу" преосв. Никанора, упомянутую нами на стр.116, прим.1. Согласно с этими определениями и выводами надлежит судить о том, может ли быть канонически допущен брак между православными и римо-католиками. 

Правило 73. Поелику животворящий крест явил нам спасение: то подобает нам всякое тщание употребляти, да будет воздаваема подобающая честь тому, чрез что мы спасены от древняго грехопадения. Посему и мыслию, и словом, и чувством поклонение ему принося, повелеваем: изображения креста, начертываемыя некоторыми на земли, совсем изглаждати, дабы знамение победы нашея не было оскорбляемо попиранием ходящих. И так отныне начертывающих на земли изображение креста повелеваем отлучати.

Крест - знамение нашего спасения и этому знамению надлежит, согласно этому правилу, воздавать достойную честь. Этой чести крест был бы лишен, если бы мы стали чертить и ставить его на местах, его божественному значению не соответствующих; мало того, подвергали бы его в таком случае возможности нанесения ему поругания. Случалось, что, во времена этого собора, некоторые, по словам Зонары в толковании этого правила [241], желая отдать кресту елико возможно большую честь, чертили знак креста всюду и даже на полах своих домов. Вследствие этого, конечно, бывало, что на крест наступали и крест попирали ногами. Против этой-то неуместности издано настоящее трулльское правило, предписывающее, чтобы с полов тех домов изглажено было начертание креста, во избежание поругания и попирания ногами знамения нашей победы, и, под угрозой отлучения, воспрещающее впредь чертить на полах домов знамения креста.

Примечания:
241. Аф. Синт., II,474. Это строго воспрещено было и греко-римским законодательством. См. толкование Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,475. Ср. Пидалион, упом. изд., стр.283-284. 

Правило 74. Не должно в местах, посвященных Господу, или в церквах совершати так называемыя трапезы братолюбия, и внутри храма ясти, и ложе постилати. Сие же творити дерзающие, или да престанут, или да будут отлучены.

(Гангр. 11; Лаод. 27, 28; Карф. 42).

Об агапах (άγάπαι, трапезы братолюбия, вечери любви) мы говорим в толковании 28-го правила Лаодикийского Собора, которое только повторяют отцы Трулльского Собора. Устраиванье агап в церквах воспрещено было уже в первой половине IV века. Однако, как видно, они имели место еще и в VII веке, во времена Трулльского Собора, так что этот собор вынужден был повторить старое предписание об агапах, с присовокуплением угрозы отлучения для всех, осмелившихся поступить вопреки правилу. 

Правило 75. Желаем, чтобы приходящие в церковь для пения не употребляли безчинных воплей, не вынуждали из себя неестественнаго крика, и не вводили ничего несообразнаго и несвойственнаго церкви: но с великим вниманием и умилением приносили псалмопение Богу, назирающему сокровенное. Ибо священное слово поучало сынов израилевых быти благоговейными (Лев.15:31).

(Лаод. 15).

О церковном пении правило это предписывает следующее. Во-первых, не следует позволять разнузданные крики ("безчинные вопли") при пении, и не прибегать к искусственному выкрикиванью в храме. Это рекомендуемо было христианам всегда, с самых первых веков истории церкви. В одной своей проповеди Киприан замечает, что христиане, когда собираются на молитвенные собрания, должны соблюдать величайшее благоговение и должный порядок; не должны разнузданными и искусственными голосами возносить молитвы к Богу, или же многоглаголанием и криками просить у Бога желаемое; ибо Бог не слушает голоса уст наших, а нашего сердца, и не обращает Он внимания на крики наши, а на то, что в мыслях таится наших [242]. При этом, в подтверждение, Киприан приводит множество месте из Св. Писания. Во-вторых, разнузданные крики, искусственные выкрики несогласны с духом церкви и не приличествуют ей. Отцы и учители церкви всегда восставали против этого. Златоуст в одной из своих бесед напоминает своим слушателям, что предметы, которые слушаем и видим на сцене, помрачают мысли человека, и выражает сожаление, что многое из того, что слышно на сцене, переносится и в церковь, что неестественные крики в церкви в состоянии лишь рассеять дух человека, и при этом ставит вопрос: к чему такое усиленяое выкрикивание? к чему насильственное напряжение духа, испускающего звуки, которые ничего естественного не выражают? Это следует предоставить женщинам и певцам на сцене. Разве можно смешивать забаву с пением, имеющим назначение прославлять Бога ангелов [243]. В своих толкованиях слов ап. Павла, что Господу нужно петь сердцем (Еф.5:19), Иероним обращается к молодежи, которая поет в храме, и увещевает ее, что петь Богу надлежит не столько горлом, сколько сердцем; горло и уста в храме не должны быть таковы, как в трагедии, или будто в храме нужно петь театральные мотивы и песни, а надлежит благоговейно произносить и познавать Св. Писание. Хотя бы пение в храме и не было сладкогласнейшим, все же оно, при добрых делах, приятно Богу. Слуга Христов должен петь так, чтобы приятными были слова, которые он произносит, а не голос его, дабы этим изгнать злого, савловского духа из тех, в которых этот злой дух, подобно Савлу, обитает, и дабы этот злой дух не вселился в тех, кто храм Божий превращает в театр [244]. В толковании этого правила Зонара скорбит, что все то, что имеется самого вычурного, самого неестественного на театральной сцене и самого безнравственного в пении, все это в его время ухитрялись вводить в храм и в церковное пение [245]. Не замечается ли, к сожалению, это самое и ныне во многих церквах, и не подходит ли современное т.н. нотное церковное пение гораздо больше для театра, чем для церкви? Правило это предписывает, в-третьих, что петь Богу песни надлежит с величайшим вниманием и сокрушенным сердцем, ибо Бог видит тайное; Св. Писание притом рекомендует благоговение (Лев.15:31), а Павел поучает, что сердцем надлежит петь Богу более, нежели устами (Еф.5:19).

Примечания:
242. Cyprian, Sermo de orat. Dominica [Migne, s.l., t.4, col.519 и сл.].
243. Chrysostom., Homil. in Jes. [Migne, s.g., t.56].
244. Jeronym., Ad Ephes. 5 [Migne, s.l., t.26, col.528-529].
245. Аф. Синт., II,479. 

Правило 76. Никто не должен внутри священных оград корчемницу, или различныя снеди поставляти, или иныя купли производити, сохраняяблагоговение к церквам. Ибо Спаситель наш и Бог житием своим во плоти поучая нас, повелел не творити дому Отца Своего домом купли. Он и пеняжникам рассыпал пенязи, и изгнал творящих святый храм мирским местом (Иоан. 2:15-16). Посему аще кто будет обличен в реченном преступлении: да будет отлучен.

(Ап. 73; Трул. 74, 97).

Цель этого правила - сохранить св. храм и все вокруг храма от профанации, в частности же от корчемничества и торговли, согласно учению Христа, что дома Отца Его не должно делать домом торговли (Ин.2:16), так как это – дом молитвы (Мф.21:18). Правило это не говорит только о храме и о лицах, занимающихся предосудительными делами в храме, так как это само по себе воспрещено, а говорит о священных оградах (ένδον των ιερών περιβο'λων, intra sanctos ambitus), в которых тоже воспрещаются подобные деяния, так как, по словам Вальсамона в толковании этого правила, никому и никогда не придет на ум заводить в храме корчму или иную какую-либо торговлю [246]. А священные ограды составляет, по словам Зонары в толковании этого правила, все, что окружает св. храмы (αί των θείων ναών ά'πασαι περιοχαί, omnia sanctorum templorum septa), И на первом месте пространство перед храмом с западной стороны, называемое προπύλαιον илиπροαύλιον (паперть. atrium), где, главным образом, эти корчемные и торговые дела и велись [247]. Сюда принадлежат и кладбища около храма, называемые тоже священными оградами, где также должно быть строго воспрещено ведение помянутых дел.

Примечания:
246. Аф. Синт., II,482.
247. Аф. Синт., II,481. Ср. выше стр.218. 

Правило 77. Не должно священнослужителям или причетникам, или инокам мытися в бане, вместе с женами, ни даже всякому христианину мирянину. Ибо сие есть первое нарекание со стороны язычников. Аще же кто в сем обличен будет: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен.

(Лаод. 30).

Трулльский собор повторяет этим правилом предписание 30-го правила Лаодикийского Собора. В толковании этого лаодикийского правила мы говорим об этом неприличии (серб. скаредности). Присовокупляется здесь соответствующее наказание, которому подвергались ослушники этого предписания: клирики (εί κληρικος εΐη) извержению, а миряне (εί δε λαϊκος) отлучению; тому же наказанию подвергаются и монахи (άσκηταί), согласно толкованию этого правила Зонарою.

Интересно, как в этом трулльском правиле различаются лица церковного организма или члены церкви, а именно: священнослужители (ιερατικοί), клирики (κληρικοί), монахи (άσκηταί) и миряне (λαϊκοί). Первые, т.е. священнослужители и клирики, составляют клир (κλήρος); вторые, монахи, отличаются в правилах (IV Всел. 2; Трул. 81; VII Всел. 5, 9, 13 и т.д.) от членов клира; третьи, т.е. миряне, отличаются, в свою очередь, и от клира и от монахов. Это - основное каноническое подразделение членов Христовой церкви.

Первые составляют отдельную группу (τάξις, ordo) и называются общим именем клирики (Ап. 18, 51; I Всел. 17; Трул. 5 и т.д.); они внесены вκατάλογον των κληρικών (Ап. 15) и составляют κατάλογον ίερατικον (Ап. 51). Подразделяются же на получивших посвящение в алтаре (εντος του βήματος) чрез хиротонию и на получивших посвящение вне алтаря (εκτος του βήματος) посредством хиротесии. В первую группу, т.е. посвященных чрез хиротонию, входят: епископы, пресвитеры и диаконы, и называются общим именем священнослужителей (ιερατικοί, ιερωμένοι); в другую группу входят: иподиакон, чтецы и певцы (Ап. 69), а также привратники (πυλωροί, θυρωροί, Трул. 4) и заклинатели (έξορκισταί, έφορκισταί, Ант. 10, Лаод. 26) и называются или просто клирики, как в этом правиле, или же церковнослужители (υπηρέται).

Монахи (άσκηταί, μοναχοί) составляют, в свою очередь, отдельную группу в церкви, и отличаются от мирян своими обетами, а от клира отличаются тем, что не посвящены ни в одну из иерархических степеней. А коль скоро посвящены в какую-либо из этих степеней (IV Всел. 6), тогда уже включаются вκατάλογον των κληρικών и принадлежат к клиру.

Миряне (λαϊκοί) подразделяются на полноправных членов церкви и тогда называются πιστοί, и оглашенных (κατηχούμενοι), приготовляющихся к вступлению в число членов церкви (I Всел. 14). 

Правило 78. Готовящимся ко крещению надлежит обучатися вере, и в пятый день седмицы давати ответ епископу, или пресвитерам.

(I Всел. 2, 14; Трул. 96; Лаод. 19, 46).

Об оглашенных вообще мы говорили в толковании 14-го правила I Всел. Собора. В этом трулльском правиле повторяется 46-е правило Лаодикийского Собора, в толковании которого мы скажем сколько нужно и для понимания этого трулльского правила. 

Правило 79. Божественное от Девы рождение, яко безсеменно бывшее, исповедуя безболезненным, и сие всему стаду проповедуя, подвергаем исправлению творящих, по неведению, что либо не должное. Понеже убо некие, по дне святаго Рождества Христа Бога нашего, усматриваются приготовляющими хлебное печение, и друг другу передающими, аки бы в честь болезней рождения всенепорочныя Девы Матери: то мы определяем, да не совершают верные ничего таковаго. Ибо не есть сие честь Деве, паче ума и слова, плотию родившей невместимое Слово: аще ея неизреченное рождение определяют, и представляют по примеру обыкновеннаго и нам свойственнаго рождения. Аще убо отныне усмотрен будет кто либо тако творящий: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен.

Правило это говорит об одном суеверном обычае, который существовал по отношению к почитанию своеобразным образом Пресвятой Богородицы, и этот обычай отцы осуждают, угрожая клирикам извержением, а мирянам - отлучением, в случае следования и впредь этому обычаю. 

Правило 80. Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или кто либо из сопричисленных к клиру, или мирянин, не имея никакой настоятельной нужды, или препятствия, которым бы надолго устранен был от своея церкви, но пребывая во граде, в три воскресные дни в продолжении трех седмиц, не приидет в церковное собрание: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет удален от общения.

(Ап. 8, 9; Трул. 66; Антиох. 2; Сердик. 11).

Этим правилом Трулльский Собор повторяет 11-е правило Сердикского Собора, в толкованиях которого мы доныне останавливаемся и на этом предписании. В толковании этого трулльского правила архим. Иоанн обращает внимание на тех, которые долго не посещают церкви, и говорит: "Произвольным удалением от церкви, они сами себя отлучают от нее, и церковное отлучение, определяемое для них правилами отцов, служит только справедливым объявлением таких людей чуждыми церкви, от которой они уже заранее сами себя отчуждили, а вместе с тем лишает их и всех тех благ, каких они сами не желали себе в общении церкви". При этом приводит из творений Иоанна Златоустого следующее место: "Как не скорбеть о тех, которые не часто обращаются и приходят к общей матери всех - церкви? Какое бы ты представил мне занятие необходимее сего? Какое собрание полезнее? Или что тебе препятствует это делать? В недели седмь дней; и сии седмь дней Бог разделил с нами не так, чтобы себе взял более, а нам дал менее; Он разделил их даже и не пополам: не три взял и не три дал, но тебе отделил шесть дней, а себе оставил один. А ты даже и в этот весь день не хочешь воздержаться от дел житейских; но, что делают святотатцы, на то дерзаешь и ты по отношению к сему дню, похищая и употребляяего на житейские заботы, тогда как он освящен и назначен для слушания духовных учений. И что говорить о целом дне? Что сделала вдовица по отношению к милостыне (Марк. 12:42 и сл.), то делай и ты по отношению ко времени дня. Та положила две лепты, и заслужила великое благоволение у Бога: и ты употреби для Бога два часа, и внесешь в дом твой добычу бесчисленных дней. А если не хочешь, то смотри, чтобы тебе не погубить трудов целых лет за то, что не хочешь на малую часть дня воздержаться от земных попечений! Если ты приходишь сюда в год раз или два, то скажи мне, чему необходимому мы можем научить тебя, касательно души, тела, бессмертия, царства небесного, муки, геенны, долготерпения Божия, прощения, покаяния, крещения, оставления грехов, твари горней и дольней, природы человеческой, ангелов, коварства демонов, ухищрений диавола, нравов, догматов, правой веры, нечестивых ересей? Все сие, и еще гораздо больше сего, христианин должен знать и во всем этом давать ответ, когда его спросят. А вы из этого и самой малой части узнать не можете, собираясь сюда однажды, и то мимоходом, и то по случаю праздника, а не по благочестивому душевному расположению" [248].

Примечания:
248. Упом. соч., 11,479-481. 

Правило 81. Понеже мы уведали, яко в неких странах, в трисвятой песни, после слов: святый безсмертный, в качестве дополнения, возглашают: распныйся за ны, помилуй нас: но сие древними святыми отцами, как чуждое благочестия, от сея песни отринуто, купно с беззаконным еретиком, нововводителем сих слов; то и мы прежде благочестно постановленное святыми отцами нашими утверждая, по настоящем определении, таковое слово в церкви приемлющих, или иным каким либо образом к трисвятой песни примешивающих, анафематствуем. И аще нарушитель постановленнаго есть священнаго чина: то повелеваем обнажати его от священническаго достоинства, аще же мирянин, или монах, отлучати от общения церковнаго.

Это правило, равно как и несколько других правил этого собора (23, 33, 56 и 99), направлено против армян, которые к трисвятой песне (έν τψ τρισαγίψ ύμνψ) прибавляли слова: "распныйся за ны" (ο σταυρωθείς οί ημάς).

Трисвятая песнь введена в чин литургии в V веке, за время константинопольского патриарха Прокла (434-447). Происхождение ее приписывают чудесному событию, имевшему место в Константинополе. А именно, в царствование императора Феодосия Младшего, в 446 году, было большое землетрясение, продолжавшееся, с небольшими перерывами, четыре месяца, и за это время разрушено было в Константинополе множество больших зданий, так что жители Константинополя принуждены были искать спасения в окрестностях (έν τψ κάμπψ) города. Для умилостивления Бога, устраиваемы были общественные богослужения и крестные ходы. Во время одного из этих крестных ходов, вдруг, чудесным образом, восхищено было на воздух дитя, услышавшее пение ангелов: άγιος ο Θεος, άγιος ισχυρος, άγιος αθάνατος, έλέησον ημάς. Когда дитя спустилось на землю и рассказало о чуде, тотчас начали все, вместе с патриархом, петь трисвятое, и землетрясение прекратилось. Так говорит предание [249]. По другим, происхождение трисвятого относится к более раннему времени, в V же веке оно стало более известным и введено в богослужение [250]. Как бы то ни было, во всяком случае исторически достоверно, что на первом заседании IV Всел. Собора, после низвержения Диоскора, собравшимися отцами пропето было трисвятое [251], и с тех пор, следовательно, с половины V века, эта песнь свято хранится в православной церкви. Священное происхождение трисвятого признают и отцы Трулльского Собора в настоящем своем (81) правиле.

После Халкидонского Собора, когда монофизитство торжественно осуждено было, трисвятое подвергнуто было искажению. Прибавлены были, именно, упомянутые слова: распныйся за ны, с целью противодействия православному учению и утверждения монофизитского учения о втором Лице Св. Троицы. Это сделал Петр Кнафей (иначе Фулон) во второй половине V века. Кнафей - константинопольский монах, строгий последователь монофизитства. За ето он был изгнан из Константинополя. Снискавши благоволение Зенона, зятя царя, он вместе с ним отправился в Антиохию и здесь вступил в общение с некоторыми из аполлинаристов и образовал сильную партию против антиохийского православного патриарха Мартирия, которого в конце концов заставил уйти с кафедры, и, при содействии своих приверженцев, сам возсел на его место. Став патриархом, Кнафей, в целях утверждения монофизитства в антиохийской церкви, приказал прибавить к трисвятому упомянутые слова и с этой прибавкой петь оное [252]. В православной редакции трисвятое относится ко всем трем Лицам Св. Троицы, а Кнафей этой прибавкой хотел отнести его только ко второму Лицу Св. Троицы, к Богу-Сыну; хотел, именно, подкрепить монофизитское учение, согласно которому во Христе было только одно естество, Божеское, с которым, каким-то образом, слилось естество человеческое, так что Божество в Иисусе Христе и страдало и совершало все прочие человеческие деяния; тело же во Христе было каким-то призрачным явлением. Прибавкой к трисвятому слов распныйся за ны и выражается, именно, монофизитская мысль, что во Христе распято было и пострадало Божество, а не человечество. Этим учением не только искажался догмат IV Всел. Собора, но восстановлялись ереси II и III веков (патрипассианская, ноитианская и савеллианская [253], и следовательно, ниспровергалось все православное учение о Лицах Св. Троицы. Учение Кнафея уже в 471 году осуждено было на одном из антиохийских соборов, сам же Кнафей извержен и изгнан [254]; осуждение это подтверждено было затем и на одном из римских соборов в 485 году [255].

Этим своим (81) правилом отцы Трулльского Собора подтверждают все, что до них установлено было относительно песни трисвятое; осуждают, как противное благочестию, упомянутую прибавку, провозглашают еретиком Петра Кнафея, придумавшего прибавку и, по примеру прежних православных соборов, предают анафеме (αναθεματίζομεν) всех, которые дерзнули бы принимать названную прибавку и читать с нею трисвятое.

В правиле сказано, что преступивший это предписание священнослужитель лишается сана, мирянин же или монах (конечно, не иеромонах) подлежит отлучению. По этому поводу Вальсамон замечает, что трудно понять, каким образом правило вместе с анафематствованием упомянуло об извержении и отлучении. "Вероятно, впрочем, - говорит он, - отцы отдали это дело на рассуждение епископа с тем, чтобы извергать, или отлучать того, кто примет это хульное прибавление и скоро оставит оное, а того, кто не оставит, но держится сего хульного безумия, предавать анафеме и таким образом не только лишать священства, или церковного общения, но и подвергать ссылке, дабы не передавал своей ереси и другим" [256].

Примечания:
249. Joan. Damasc., De hymno Trisagio [Migne, s.g., t.95, col.21-61]. - Evagr., Hist. eccles., III,44 [Migne, s.g., t.86, col.2697-2700]. - Толкование Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,491. - Niceph. Call., Hist. eccl. XIV,46 [Migne, s.g., t.146, col.1216-1221].
250. Niceph. Call, Hist. ессl., ХVIII,51 [Migne, s.g., t.147, col.433-437]. Cp. архим. Сергий (впосл. архиеп.), Восточная агиология (Москва, 1875), Заметки 32, 284, 306 [2-е изд., Владимир 1901, т.I].
251. Деяния Всел. Соб., III,493. Ср. Joan. Damasc., De fide orthod. III,10.
252. Hefele, Conciliengeschichte, II,566 и сл. - Fleury, Hist. eccl., XXIX,31 (ed. Paris, 1856. II,488-489).
253. Cp. Joan. Damasc., lib. cit. См. выше, стр.239-241.
254. Hefele, Conciliengeschichte, II,596.
255. Hеfеlе, Conciliengeschichte, II,609. Ср. Photii C. P. Bibliotheca, cod.228. [Migne, s.g., t.103, col.957-969].
256. Аф. Синт., II,492. 

Правило 82. На некоторых честных иконах изображается перстом предтечевым показуемый, агнец, который принят во образ благодати, чрез закон показуя нам истиннаго Агнца, Христа Бога нашего. Почитая древние образы и сени, преданныя церкви, как знамения и предначертания истины, мы предпочитаем благодать и истину, приемля оную, яко исполнение закона. Сего ради, дабы и искусством живописания очам всех представляемо было совершенное, повелеваем отныне образ Агнца, вземлющаго грехи мира, Христа Бога нашего, на иконах представляти по человеческому естеству вместо ветхаго агнца: да чрез то созерцая смирение Бога Слова приводимся к воспоминанию жития Его во плоти, Его страдания, и спасительныя смерти, и сим образом совершившагося искупления мира.

Это правило издано против обычая, существававшего в некоторых церквах, где на иконах писали вместо лика Иисуса Христа агнца, о котором упоминает Иоанн Креститель. Основание, почему этот обычай осуждается, указано в самом правиле [257].

Примечания:
257. Подробное толкование настоящего правила см. у архим. Иоанна, упом. соч. II.484-485. См. сказанное об этом трул. правиле выше на стр.23-24. 

Правило 83. Никто телам умерших евхаристии да не преподает. Ибо писано есть: приимите, ядите (Мф.26:26). Но тела мертвых ни приимати, ни ясти не могут.

(I Всел. 13; Карф. 7, 18; Григория Нисск. 2, 6; Тимофея Алекс. 3, 16).

Правило это издано было еще в 393 году на Иппонском Соборе под председательством карфагенского архиепископа Аврелия, и составляет вторую половину 6-го правила этого собора. Это же правило находится и среди правил Карфагенского Собора 419 года под №18. В толковании этого 18-го карфагенского правила мы говорим сколько нужно и по этому предмету. 

Правило 84. Последуя каноническим постановлениям отец, определяем и о младенцах: каждый раз, когда не обретаются достоверные свидетели, несомненно утверждающие, яко крещены суть, и когда сами они, по малолетству, не могут дати потребный ответ о преподанном им таинстве, должно без всякого недоумения крестити их: да таковое недоразумение не лишит их очищения толикою святынею.

(Ап. 49, 50; II Всел. 7; Карф. 45, 48, 72, 110; Василия Вел. 1, 91).

Этим правилом Трулльский Собор повторяет 7-е правило Карфагенского Собора от 13 сентября 401 года, находящееся под №72 между правилами Карфагенского Собора 419 года. Толкование упомянутого (72) карфагенского правила служит вместе с тем и толкованием этого 84-го трулльского правила. 

Правило 85. Мы приняли от Писания, яко при двою или триех свидетелех станет всяк глагол (Втор.19:15). Посему определяем, да отпускаемые от господ своих на свободу рабы, получают сие преимущество при трех свидетелях, которые своим присутствием дадут освобождению законность, и сообщат достоверность тому, что учинено.

(Ап. 75; I Всел. 2; Карф. 64, 82, 129, 131, 132; Феофила Алекс. 9).

Это правило касается предмета, имевшего значение, когда еще существовало рабство; а ныне оно утратило свое конкретное назначение. 

Правило 86. Тех, которые на пагубу душ собирают и содержат блудниц, аще суть клирики, определяем отлучати и извергати; аще же миряне, отлучати.

(Ап. 25; Неокес. 1; Василия Вел. 3, 9, 32, 51, 59, 70).

Это правило ясно и не нуждается в толкованиях. Гнусное занятие - содержание притона блудниц - воспрещено было и мирянам, которые, и по греко-римским законам, подлежали наказанию; тем паче должно быть это занятие воспрещено священнослужителям, которые, если в этом будут уличены, подвергаются, согласно этому правилу, строжайшим церковным наказаниям, не только лишению сана, но и отлучению так же, как и за симонию. 

Правило 87. Жена оставившая мужа, аще пойдет за инаго, есть прелюбодейца, по священному и божественному Василию, который весьма прилично из пророчества Иеремии привел сие: аще жена будет мужу иному, не возвратится к мужу своему, но осквернением осквернена будет (Иер.3:1). И паки: держай прелюбодейцу, безумен и нечестив (Притч.18:23). Аще убо усмотрено будет, яко оставила мужа без вины: то он достоин снисхождения, а она епитимии. Снисхождение же будет ему оказано в том, да будет он в общении с церковью. Но законно сопряженную себе жену оставляющий, и иную поемлющий, по слову Господа (Лк.16:18), повинен суду прелюбодеяния. Постановлено же правилами отец наших, таковым год быти в разряде плачущих, два года в числе слушающих чтение Писаний, три года в припадающих, и в седмый стояти с верными, и тако сподобитися причащения, аще со слезами каятися будут.

(Ап. 48; Трул. 98, 98; Анкир. 20; Карф. 102; Василия Вел. 9, 21, 31, 35, 36, 46, 48, 77, 80).

Согласно римскому, а равно и церковному праву, брак есть союз и соединение мужа с женою на всю жизнь (conjugatio maris et foeminae et consortium omnis vitae, мужеви и жене сочетание и сбытие во всей жизни) [258]. Это точное выражение учения Св. Писания (Мф.19:5-6; Мк.10:5-9; Еф.5:32), являющегося символическим учением нашей православной церкви [259]. Согласно этому, кто вступил в законный брак, и этот брак смертью одного из супругов не был расторгнут, уже не может вступить в новый брак с другим лицом. Если же кто-либо самовольно расторгнет брачные узы, причем муж, оставивший свою законную жену, или жена - своего законного мужа, и этот муж или эта жена вступят в брак с другим лицом, то таковые подлежат соответствующему наказанию; второй же этот брак считается недействительным. Вот об этом именно и говорит это (87) трулльское правило, повторяяв общем 35-е и 77-е правила Василия Великого и подтверждая предписания прочих правил, изданных по этому предмету до конца VII века. Правило это объявляет прелюбодейной жену, оставившую без причины (άλγοως, praeter rationem) мужа и вышедшую замуж за другого, точно также объявляет оно прелюбодеем и мужа, оставившего жену свою и женившегося на другой, почему и подвергает виновных наказанию, определенному для прелюбодеев, а именно семилетней епитимии [260]. Священник же, который благословил бы подобный брак, зная о существовании законного, не расторгнутого брака, подвергается низложению [261].

В толковании 48-го Ап. правила мы уже говорили, что законно заключенный (legitimum, justum matrimonium) брак не может уже быть расторгнут, пока живы муж и жена и пока брак отвечает своему назначению. Разорвать брачные узы между супругами, законно обвенчанными, может лишь смерть, или же причина, превозмогающая церковную идею о нерасторжимости брака и разрушающая нравственное или религиозное основание его, что тоже смерть, только в другом виде. Если нет смерти, или смерти подобной причины, законный брак никогда и никоим образом не может быть расторжим. То, что послужило поводом к изданию упомянутого Апостольского правила против самовольного расторжения брака, это же самое было причиной издания и этого (87) трулльского правила.

Институт брака столь же стар, сколь старо и человечество, а потому и относящееся сюда законодательство, по вопросам о заключении и расторжении браков, появилось на свет гораздо раньше христианства. Церковь, следовательно, когда приняла на себя заботы о браке, могла лишь реформировать в известном направлении институт брака, но преобразовать его в основании она уже не могла; она могла лишь нравственно влиять на существующие предписания о браке, равно и на отношения супругов друг к другу. Вследствие распущенности римской общественной жизни во время появления христианства, римские гражданские законы о браке вообще, и о разводе в частности, были очень далеки от того нравственного понятия о браке, какое самой природой вложено в сердце человека. Repudium, именно расторжение брачных уз предоставлено было всецело усмотрению супругов, которые им всегда пользовались, когда это было лично им выгодно. Супружеская любовь (conjugalis affectio) была главным условием брака; коль скоро любовь исчезала, каждый имел право прибегнуть к repudium, причем соглашались ли оба супруга договорно на развод, или же один из них посылал другому libellum repudii, и брак уже этим расторгался. Римские законы того времени очень мало обращали внимания на это дело [262], и свобода развода не встречала со стороны закона никаких препятствий, и была лишь ограничена исключительно нравственным чувством подлежащих супругов. Законы более позднего времени, изданные в предупреждение частых разводов, были бессильны, при всеобщей распущенности римского общества. Одностороннее расторжение браков, т.е. по заявлению только одного из супругов, было отменено, однако оставалось в силе расторжение брака по обоюдному согласию (divortium ex consensu), и оно-то пользовалось покровительством закона [263]. Вступив в союз с государством, церковь принуждена была употребить все свои силы, чтобы, при общей распущенности, институт брака поставлен был на надлежащий фундамент, и чтобы взаимными усилиями церковного и государственного законодательств обеспечена была святыня брака. Первой заботой церкви было отменить закон, по которому муж и жена, по взаимному согласию, могли развестись и вступить в новые брачные узы. Каноническое учение церкви против этого развода по обоюдному согласию супругов выработано было еще в первые века жизни церкви [264]. Между тем, нужно было несколько веков борьбы и настояний, пока церковь успела, чтобы и гражданское греко-римское законодательство воспретило такой развод. До Юстиниана некоторые отдельные императоры обозначали в своих законах, по каким причинам брак может быть расторгнут [265], однако закона против договорного между мужем и женою развода еще не было. Тот же Юстиниан, в первое время своего царствования, признал законом, что всякий брак может быть расторгнут, когда на это между собою согласятся муж с женой [266]; и лишь впоследствии, двумя специальными законами, он это воспретил, предписав, что только по некоторым, определенным причинам, брак может быть расторгнут, и притом лишь судом [267]. Несколько же лет спустя, Юстин II опять восстановил старый закон, по которому брак может быть расторгнут по договору (κατά συναίνεσιν, consensu) [268]. Нужно было после этого ждать три века, пока в гражданском греко-римском законодательстве утвердилась на развод брака точка зрения церковного права [269]. С тех пор (IX в.), лишь вследствие строго определенных причин, брак мог быть расторгнут, и притом надлежащей властью. Допускался развод по согласию только ради каких-либо высших целей (εύλογος αίτια), когда, напр., супруги стремились к более совершенной жизни, каковою, по учению церкви, является монашеско-подвижническая. Благодаря настоянию церкви, греко-римское законодательство определило в частности, по каким причинам брак может быть расторгнут. Лишь смерть, физическая ли, или нравственная и религиозная, в состоянии расторгнуть узы брака между мужем и женою. На основании евангельского учения об этом, церковное законодательство издало соответствующие канонические предписания о том, какие деяния имеют быть положены в основание суждения о том или ином роде смерти. Установив для себя род этих деяний, церковь, в виду церковно-гражданского характера брачного института, должна была настоять, чтобы эти нормы усвоило и гражданское законодательство. В согласии с епископами, Константин Великий издал в 331 году закон, запрещающий развод вообще, кроме прелюбодеяния (adulterium) и преступлений со стороны мужа и жены, имеющих своим последствием смерть или бессрочную каторгу [270]. Последующие императоры, до Юстиниана, издавали то более строгие, то менее строгие законы о разводе [271]. Наконец Юстиниан, своей новеллой (542 г.), положил конец колебаниям в этом отношении, причем установил основной принцип для будущих времен, когда и по каким причинам законно заключенный брак может быть расторгнут [272]. Предписывает именно, что брак может быть расторгнут: а) когда налицо преступление мужа или жены, имеющее своим последствием смертную казнь; б) когда муж или жена окажутся в положении, равняющемся физической смерти; в) когда в браке налицо прелюбодеяние, или деяние, подобное прелюбодеянию; г) когда не имеется необходимого физического условия для брака; и д) когда муж и жена желают посвятить себя подвижнической жизни. Этой новеллой, а равно и новеллой 556 г., осуждается всякий развод, который не основывается на одной из указанных причин, или же не произведен надлежащим судом, причем предписывается, чтобы, в таком случае, муж и жена посланы были в монастырь на всю жизнь, а все их имущество было разделено между наследниками и на монастыри; объявившие же незаконный развод должны быть подвергнуты телесным накананиям и сосланы в заточение [273]. Так как предписание этой новеллы (542 г.) Юстиниана о бракоразводных причинах вполне совпадает с предписаниями об этом церковного права и издано было с согласия и по настоянию тогдашнего константинопольского патриарха Мины (536-552), то новелла эта внесена была уже в первую редакцию основного канонического сборника православной церкви, а именно в Номоканон в XIV титулах [274], получивший впоследствии, в X веке, как известно, значение общеобязательного сборника для всей церкви. Чрез это предписания названной новеллы и формально получили важность в православной церкви, стали, таким образом, руководящими для церковной власти в бракоразводных делах [275]. Прочие отдельные причины, упоминаемые в греко-римском законодательстве и в церковной практике последующих веков, суть не иное что, как более подробное применение того, что содержится в упомянутой новелле Юстиниана [276].

При производстве бракоразводных дел в православной церкви, правила предписывают: 1) исследовать, законным путем, почему оставил или желает оставить муж жену или жена мужа, и если причина незаконная, т.е. не включена в установленные законом бракоразводные причины, тогда супруги обязаны снова сойтись; виновник же подвергается церковной епитимии (Василия Вел. 35); 2) если при расследовании доказана будет вина одного из супругов, т.е. если доказано будет существование бракоразводной причины, жена все же может остаться в брачных узах со своим мужем, если он согласен жить с нею; жена не вправе отвергать мужа провинившегося, но раскаявшегося (Василия Вел. 9, 21); 3) объявляется окончательный развод брака только тогда, когда вина судом публично доказана и когда оскорбленный муж (или жена) не соглашается на продолжение совместной жизни с женою (с мужем), бывшею причиной развода; и 4) лицо, невиновное, оскорбленное преступлением другого, остается в полном общении с церковью, и за ним признается право вступить в новый брак с другим лицом (Трул. 93) [277].

Примечания:
258. Digest, XXIII,2,1. Ср. Basilic. XXVIII,4,1, - Номоканон в XIV титулах, XII,13. Синтагма Властара, Г,2 (Аф. Синт., I,271; VI,153). Кормчая, гл.48, гр.4,1 (упом. изд., II,86).
259. Православное исповедание, I,115.
260. Ср. выше стр.215-16.
261. Тимофея Александр. 11; Номоканон при Б. Требнике, пр.53; Никифора Исповедника правило 153; 64-й канонич. ответ Вальсамона александрийскому патриарху Марку (Аф. Синт., IV,495). - Ср. Justin. nov. XXII, 16,1; Leon. Philos. nov XXX (Zachariае, Jus gr.-rom., III,114); Leon Kaz. IV nov. (там же, III,53-54); Синт. Властара, Г,4 (Аф. Синт., VI,156); Кормчая, гл.48, гр.39 (упом. изд., II,168).
262. См. выше стр.121-2.
263. Cod Justin, V,17,9: Si constante matrimonio, communi consensu tam mariti quam mulieris, repudium sit missum... licebit mulieri non quinquennium expectare, sed post annum ad secundas nuptias convolare.
264. Номоканон в XIV титулах, XIII,4 (Аф. Синт., I,294).
265. Cod. Theod., III,16,1,2; Cod. Justin., V,17,8,9.
266. Nov. XXII, c.3,4: de nupt.
267. Nov. XVII, c.8,9,12; nov. CXXXIV, c.11.
268. Nov. II (Zachariae, III,6).
269. Кормчая, гл.48, гр.11,4 (упом. изд., II,104).
270. Cod. Theod., III,16,1.
271. См. законы: Юлиана 363 г., Гонория, Феодосия и Константина 421 г., Феодосия II и Валентиниана III 449 г. и Анастасия 497 г. (Cod. Theod., III,13,2 и 16,2; Cod. Justin., V,17,8,9).
272. Nov. CXVII, c.8,12. Basilic. XXVIII, 7,1,3,5.
273. Nov. CXXXIV, с.11; Basilic. XXVIII,7,6.
274. XIII,4 (Аф. Синт., I,294-296). Кормчая, гл.44, гр.13,14 (упом. изд., II,61-63). Синт. Властара, Г,13 (Аф. Синт., VI,176-177).
275. См, толкование Вальсамона на 5-е Ап. правило, Зонары на 87-е трул. правило и Аристина на 9-е правило Василия Вел. (Аф. Синт., II,8,506; IV,123). См. Кормч., гл.21 (упом. изд., I,229).
276. Кормчая, гл.48, гр.11; гл.49, зач.2,9 (упом. изд., II,103 и сл.,179). Ср. новеллу XXXI имп. Льва Философа (Zachariae, III,115-116), а также закон 1187 г. имп. Исаака Ангела (Аф. Синт., V,321-323).
277. Ср. архим. Иоанна толкование 87-го трул. правила (упом. соч., II,488-489). О современном судопроизводстве в брачных делах см. мое "Прав. црквено право", стр.484-490 [2-е серб. изд., стр.668-681; ср. рус. пер., стр.634-645]. 

Правило 88. Никто внутрь священнаго храма да не вводит никакого животнаго; разве кто путешествуя, стесняемый величайшею крайностию, и лишенный жилища и гостиницы, остановится в таковом храме. Потому что животное, не быв введено в ограду, иногда погибло бы: и сам он, потеряв животное, и потому лишася возможности продолжати путешествие, был бы подвержен опасности жизни. Ибо мы знаем, что суббота человека ради бысть (Марк. 2:27); и потому всеми средствами пещися должно о спасении и безопасности человека. Аще же кто усмотрен будет, по вышереченному, без нужды вводящий животное во храм: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен.

(Ап. 73; Трул. 74, 76, 97).

Цель этого, как и 76-го правила этого собора, - предохранить от профанации св. храм и все, что вокруг храма и что святым почитается; осмелившийся ввести в ограду святого храма (ένδον ίεροΰ ναού) животное подвергается извержению, если он клирик, и отлучению, если мирянин. Воспрещение это трулльские отцы, однако, обусловливают любовью к ближнему и, напоминая, что в Св. Писании сказано против ревнителей субботы фарисеев, что не человек субботы ради, а суббота человека ради (Мк.2:27), допускают, что животное может быть введено в ограду храма, когда вследствие непогоды явится необходимость в этом и когда этим сохраняется жизнь человека от смерти. 

Правило 89. Верным дни спасительнаго страдания, в посте и молитве и в сокрушении сердца провождающим, подобает прекращати пост в средние часы нощи по великой субботе: поелику божественные евангелисты Матфей и Лука, первый речениями: в вечер субботный (Мф.28:1), а вторый речениями: зело рано (Лк.24:1), изображают нам глубокую нощь.

(Ап. 51, 53, 66; IV Всел. 16; Трул. 13, 55; Анкир. 14; Гангр. 18, 21; Лаод. 29, 49, 51).

О том, когда нужно заканчивать пост Великой (Страстной) субботы, говорит подробно Дионисий Александрийский в своем послании епископу Василиду, другими словами - в своем 1-м правиле, и это правило Дионисия вкратце повторяет здесь Трулльский Собор. 

Правило 90. От богоносных отец наших канонически предано нам, не преклоняти колен во дни воскресные, ради чести воскресения Христова. Посему, да не пребываем в неведении, како соблюдати сие, мы явственно показуем верным, яко в субботу, по вечернем входе священнослужителей в олтарь, по принятому обычаю, никто не преклоняет колен до следующего в воскресный день вечера, в который, по входе в светильничное время, паки колена преклоняя, сим образом возсылаем молитвы ко Господу. Ибо нощь по субботе приемля предтечею воскресения Спасителя нашего, отселе духовно начинаем песни, и праздник из тьмы во свет приводим, так что с сего времени всецелую нощь и день торжествуем воскресение.

(Ап. 66; I Всел. 20; Трул. 66; Гангр. 18; Лаод. 29; Петра Алекс. 15; Василия Вел. 91; Феофила Алекс. 1).

В этом правиле повторяются изданные в прежние века правила о том, что в храме не следует становиться на колена по воскресеньям, и с какого часа субботы по какой час воскресенья надлежит молиться стоя. 

Правило 91. Жен, дающих врачевства, производящия недоношение плода во чреве, и приемлющих отравы, плод умерщвляющия, подвергаем епитимии человекоубийцы.

(Ап. 65; Анкир. 21; Василия Вел. 2, 8).

Подобное предписание издал было еще Анкирский Собор в начале IV века в своем 21-м правиле; в толковании этого правила мы говорим о предмете и этого трулльского правила. 

Правило 92. Тех, кои похищают жен, под видом супружества, или содействуют, или помогают похитителям, определил святый собор, аще суть клирики, низвергати со степени их; аще же миряне, предавати анафеме.

(Ап. 67; IV Всел. 27; Василия Вел. 30, 36, 42).

В этом правиле повторяется содержание 27-го правило IV Всел. Собора, толкование которого служит в то же время толкованием и этого трулльского правила. 

Правило 93. Жена мужа, отлучившагося и находящагося в неизвестности, прежде удостоверения о смерти его, иному сожительствующая, прелюбодействует. Равно и жены воинов, во время безвестности мужей своих вступающия в брак, тому же подлежат разсуждению; подобно и те, кои вступают в брак, по причине удаления мужа в чуждыя страны, не дождавшись возвращения. Но здесь можно имети некое снисхождение к такому поступку, ради большаго вероятия о смерти мужа. А вступившая, по неведению, в брак с оставленным на время своею женою, и потом, по причине возвращения к нему первыя жены, оставленная, хотя и любодействовала, но по неведению: посему брак ей не возбранится. Но лучше, аще пребудет тако. Аще же по некоем времени возвратится воин, коего жена, по причине долговременнаго отсутствия его, со иным мужем сочеталася: то паки да возмет жену свою, аще восхощет: при чем да дастся ея неведению прощение, такожде и мужу, сожительствовавшему с нею во втором браке.

(Василия Вел. 31, 36, 46).

С некоторыми дополнениями здесь повторяются буквально 31-е, 36-е, и 46-е правила Василия Великого. Речь идет именно: а) о жене, муж которой отправится в путь и долго не даст знать о себе, так что она выйдет вторично замуж, не дожидаясь известия о смерти первого мужа, б) то же самое о жене воина, о котором неизвестно, жив ли он, и в) о жене, вышедшей, по неведению, замуж за человека, которого временно оставила его законная жена, а когда последняявозвратится, муж отпустит эту вторую жену.

В первом случае, т.е. когда жена, состоявшая в законном браке с лицом, отправившимся в путь и долго не дававшим знать о себе, не дождавшись точных сведений о его смерти, выйдет замуж за другого, таковая жена, согласно этому трулльскому правилу, которым повторяется 31-е правило Василия Великого, подлежит наказанию, как прелюбодейная, брак же этот считается недействительным. Воспрещается, таким образом, второй брак вообще жене (тоже и мужу) до тех пор, пока не получится достоверного сведения о смерти первого законного мужа.

Во втором случае, а именно, когда жена воина, долго не получающая известий о том, жив ли ее муж, пожелает вступить в новый брак, трулльское это правило, повторяя 36-е правило Василия Великого, предписывает то же самое, что и для первого случая. Допускается здесь лишь некоторое снисхождение к жене, ибо с большей вероятностью можно предполагать, что ее муж-воин умер, чем в первом случае. Допускает, следовательно, правило, что такая жена может выйти замуж вторично, если о ее первом муже довольно долго не получалось известий и когда предположение о его смерти достаточно обосновано. Вопрос же о том, сколько времени, от получения последних известий о муже-воине жена должна еще ждать, чтобы иметь право вторично выйти замуж, вопрос этот решался гражданским законодательством. По закону Константина Великого, жена в таком случае обязана была ждать четыре года [278]. По закону же, изданному Юстинианом, жена могла вторично выйти замуж только тогда, когда с достаточным основанием можно было предполагать, что муж погиб, и когда об этом выдаст свидетельство подлежащая военная власть, причем опять-таки не сразу по получении этого свидетельства, а только год спустя [279]. Это трулльское правило (93) имеет в виду случай [280], когда муж-воин, о котором думали, что он погиб, возвратится домой, причем определяет, что этот муж-воин мог бы, если захочет, взять себе обратно прежнюю свою жену, вышедшую в его отсутствие замуж за другого; жене же в таком случае прощается ее грех (вторичного выхода замуж до возвращения первого мужа), ввиду ее неведения, по выражению правила, т.е. ввиду того, что она действительно была убеждена, что ее первый муж умер, и в этом убеждении вышла замуж за другого; прощается также и этому второму мужу ее, вступившему в таком же убеждении (если только так) в незаконный брак с нею. Само собой понятно, что этот второй брак, в таком случае, сам собой расторгается; расторгается этот брак и тогда, если первый муж не захочет взять обратно себе, для продолжения брачной жизни, свою жену, причем она тогда считается отпущенной, и, как таковой, ей запрещено навсегда вступать в брак.

В этом правиле, подобно 46-му правилу Василия Великого, говорится также и о жене, вышедшей, по неведению, замуж за человека, жена которого еще жива. Бывали случаи, когда муж, оставленный временно своею женою, обманом сманит к себе женщину и обвенчается с нею; впоследствии же, когда его первая, законная жена вернется, он отпустит эту вторую. Этот второй брак, в таком случае, как незаконный, должен быть расторгнут, и вступает в силу опять первый брак. Относительно же мужа, совершившего обман, правило ничего не говорит; однако, само собой разумеется, что он должен быть подвергнуть публичной епитимии, как совершивший прелюбодеяние; что же касается этой второй жены, обманом вовлеченной в незаконный брак, впавшей, следовательно, в грех по неведению (κατ' αγνοιαν, реr ignorantiam), то правило разрешает ей вступить в новый брак, хотя тут же присовокупляет, что лучше было бы "аще пребудет тако (κάλλιον δε, εάν μεινη ούτως)", т.е. безбрачной, ибо потеряла, хотя и по неведению, для общества доброе имя.

Примечания:
278. Cod. V,17,7.
279. Nov СХIII, с.11. Basilic. XXVIII, 7,3. Кормчая, гл.48, гр.11,18 (упом. изд., II,107).
280. См. толкование Зонары на 93-е трул. правило и Вальсамона на 36-е правило Василия Вел. (Аф. Синт., II,523; IV,180). Синт. Властара, Г,5 (Аф. Синт. VI,162). Номоканон в XIV титулах, XIII,3 (Аф. Синт., I,293). 

Правило 94. Кленущихся клятвами языческими, правило епитимии подвергает: и мы таковым отлучение определяем.

(Ап. 25; Василия Вел. 10, 17, 28, 29, 64, 81, 82).

О клятвах вообще мы говорили в толковании 25-го Ап. правила; специально же об этом и об языческих клятвах (ελληνικούς ορκους, gentilium sacramenta), о которых упоминает это правило, мы говорим в толкованиях 81-го и 82-го правил Василия Великого. 

Правило 95. Присоединяющихся к православию и к части спасаемых из еретиков, приемлем по следующему чиноположению и обычаю. Ариан, македониан, новатиан, именующих себя чистыми и лучшими, четыренадесятидневников, или тетрадитов, и аполинаристов, когда они дают рукописания и проклинают всякую ересь, не мудрствующую, как мудрствует святая Божия кафолическая и апостольская церковь, приемлем, запечатлевая, то есть, помазуя святым миром во первых чело, потом очи, и ноздри, и уста, и уши, и запечатлевая их глаголом: печать дара Духа Святаго. А о бывших павлианами, потом к кафолическая церкви прибегших, постановлено: перекрещивати их непременно. Евномиан же, единократным погружением крещающихся, и монтанистов, именуемых здесь фригами, и савеллиан, держащихся мнения о сыноотчестве, и иное нетерпимое творящих, и всех прочих еретиков, (ибо много здесь таковых, наипаче выходящих из галатския страны) всех, которые из них желают присоединены быти к православию, приемлем якоже язычников. В первый день делаем их христиана

(I Всел. 8, 19; II Всел. 1, 7; Лаод. 7,8; Карф. 6, 57, 126; Василия Вел. 1, 5, 47).

Это правило предписывает, как должны быть принимаемы в православную церковь разные еретики, причем на первом месте говорится об еретиках, упоминаемых в 8-м и 19-м правилах I Всел. Собора, и в 1-м и 7-м пр. II Всел. Собора, о которых мы уже сказали сколько нужно в наших толкованиях названных правил. Далее, настоящее правило (95) упоминает еще о следующих еретиках: манихеях, валентинианах, маркионитах, несторианах, евтихианах и северианах. Из них первые три суть гностики - еретики II и III веков, которые, как видно, имели последователей еще и в VII веке; и так как эти еретики отрицали самую сущность христианства, то правило и предписывает, чтобы переходящие из этих ересей в православную церковь принимаемы были как язычники, а именно, подвергались бы сначала оглашению и только после того совершалось бы над ними крещение [281]. Прочие еретики, упоминаемые в правиле: несториане и евтихиане, а равно и севериане (которые суть не иное что, как отпрыск евтихиан), могут быть принимаемы, согласно правилу, и без нового крещения, только чрез анафематствование своей ереси и торжественное исповедание православного символа; а о них правило так постановляет потому, что в учении этих еретиков ничего не было против самой сущности христианства, и что они принимали и признавали все таинства православной церкви [282].

Настоящим правилом Трулльского Собора уничтожена разница, существовавшая, и особенно в первые века, к отдельных поместных церквах, по вопросу о принятии в церковь еретиков и раскольников, причем голосом вселенской церкви установлена в этом отношении постоянная норма для будущих времен. Согласно предписанию этого правила, неправославные, когда обращаются в православие, принимаются, смотря по тому, насколько они отступают от православного учения, принимаются, то есть, или чрез крещение, или только чрез миропомазание, или, наконец, лишь чрез покаяние и исповедание православной веры. Этим, впрочем, Трулльский Собор лишь подтверждает и сообщает характер общеобязательности для всей церкви уже существовавшей церковной практики; так как мы имеем уже из V века свидетельство, что так поступали при принятии в церковь разных неправославных. Пресвитер константинопольской церкви Тимофей, живший в V веке, писал своему сослуживцу Иоанну совершенно в смысле этого трулльского правила. По Кормчей Тимофей пишет следующее: "Три чины обретаем приходящих к святей Божией соборной и апостольстей церкви... и первый убо чин есть, требующих святаго крещения; вторый же некрещаемых убо, но помазуемых святым миром; и третий ни крещаемых же ни помазуемых, но точию проклинающих свою и всяку ересь"; далее он перечисляет по порядку всех неправославных и говорит, каким чином надлежит их принимать [283]. Эти три чина принятия в церковь неправославных существуют и имеют полную силу и ныне в нашей православной церкви. По первому церковь принимает еретиков, не верующих в Св. Троицу, не признающих крещения и не совершающих оное по заповеди Господа; по другому чину, т.е. чрез миропомазание, принимаются (кроме упомянутых в правиле еретиков) все те, кои крещены во имя Отца и Сына и Св. Духа, однако не имеют законного священства и не признают таинства миропомазания, а таковыми ныне являются все протестанты; чрез миропомазание принимаются также и римо-католики и армяне, если не были миропомазаны в своей церкви, до своего обращения в православие; по третьему чину, т.е. без крещения и без миропомазания, только чрез отречение от прежнего верования и чрез исповедание православного учения, принимаются (кроме упомянутых в правиле еретиков) все римо-католики и армяне, которые миропомазаны были в своей церкви [284].

В примечании на стр. 283, в толковании 7-го правила II Всел. Собора, мы сказали, что по теперешней практике греческой церкви надлежит крестить и римо-католиков, переходящих в православную церковь. Это происходит на основании постановления (öρος) константинопольского собора 1756 года при патриархе Кирилле V, которое подписали, кроме Кирилла V, еще патриархи - александрийский Матфей и иерусалимский Парфений. Постановление это гласит "Между средствами, которыми мы удостаиваимся спасения, первое место занимает крещение, переданное Богом святым апостолам... Так как три года тому назад поднят вопрос о том, надлежит ли признавать крещение еретиков, обращающихся к нам, раз это крещение совершается вопреки преданию св. апостолов и св. отцов, а также вопреки обычаям и постановлениям кафолической и апостольской церкви, то мы, воспитанные по милости Божией в православной церкви, хранящие правила св. апостолов и божественных отцов и признающие единую нашу святую кафолическую и апостольскую церковь и ее таинства, между которыми и божественное крещение, и следовательно, считающие противным всему апостольскому преданию, и как произведение развращенных людей, все то, что происходит у еретиков, и что не совершается так, как заповедано Духом Святым и апостолами, и как это совершается ныне в Христовой церкви, - общим постановлением отметаем всякое еретическое крещение, а посему всех еретиков, к нам обращающихся, принимаем как неосвещенных и некрещенных (ως ανίερους καί άβαπτίστους), причем мы этим следуем прежде всего Господу нашему Иисусу Христу, заповедавшему своим апостолам крестить во имя Отца и Сына и Св. Духа, далее следуем святым божественным апостолам, установившим троекратное погружение (εν τρισί καταδυσεσι καί άναδύσεσι), с произнесением при каждом из них одного имени Св. Троицы, затем следуем святому и равноапостольному Дионисию, который говорит, что оглашенного, когда совлечена с него вся одежда, надлежит крестить в купальне (бане), с освященной водой и елеем, призывая три Ипостаси всеблаженного Божества, и вслед за этим (ευθύς) помазать боготворным миром, равно удостоить спасительной евхаристии, наконец, мы этим следуем второму и пято-шестому Вселенским Соборам, предписавшим считать некрещенными (ως άβαπτίστους) всех, обращающихся в православие, не бывших крещеными чрез троекратное погружение, при каждом из которых призывалось бы имя одной из Божественных Ипостасей, а крещеных каким-либо иным способом. Держась этих святых и божественных установлений, мы считаем достойным осуждения и отвратительным (αποβλητα καί αποτροπαια) еретическое крещение, так как оно не соответствует, а противоречит апостольскому божественному установлению, и есть не иное что, как бесполезное, по словам св. Амвросия и св. Афанасия Великого, умыванье, оглашенного вовсе не освящающее и от греха не очищающее; вот почему всех, от еретиков некрещенно крещеных (άβαπτίστως βαπτίζομένους), когда они обращаются в православие, мы принимаем как некрещенных (άβαπτίστους) и без всякого смущения крестим их по апостольским и соборным правилам, на которых крепко покоится св. Христова апостольская и кафолическая церковь, общая матерь всех нас. И этим общим нашим судом и письменным изъявлением подтверждаем это наше постановление, согласное с апостольскими и соборными постановлениями, и утверждаем нашими подписями" [285].

В этом синодальном определении римо-католики не упоминаются по имени, и не говорится, что их крещение следует отметать и крестить их при переходе в православную церковь; однако, это ясно видно из всего того, что говорится и как говорится в определении. Притом мы знаем, что греческая церковь смотрит на римо-католиков по 1-му правилу Василия Великого, считает вот уже несколько веков римскую церковь еретическою, вследствие, между прочим, повреждения ею никео-константинопольского символа, равно вследствие формы крещения, похожей на евномианскую, так что синодальное это определение имеет в виду прежде всего римо-католиков, предписывая, что их при переходе в православие надлежит крестить. В Пидалионе, впрочем, все это разъясняется положительно, и в смысле именно этого определения. Вот что здесь говорится: "латинское крещение ложно называется этим именем; оно не есть вовсе крещение (βάπτισμα), а лишь простое мытье (άλλα ράντισμα μονον ψιλον)". "А посему мы не говорим, что перекрещиваем латинян, а крестим их". "Латиняне не крещенные (οί λατΐνοι είναι άβάπτιστοι), так как не совершают при крещении троекратного погружения, как это с самого начала передано православной церкви от св. апостолов" [286]. Упомянутое синодальное определение имеет и ныне во всей греческой церкви полную силу. Как со строго канонической точки зрения нужно смотреть на это, мы сказали в толковании 47-го и 50-го Ап. правил, равно и 7-го правила II Всел. Собора.

Примечания:
281. Ch. Walch, Historie der Ketzereien, I,335 и сл., 488 и сл., 685 и сл.
282. Ch. Walch, упом.соч., VIII,550.
283. Кормчая, гл.69 (упом. изд., II,312 и сл.).
284. Согласно чину, составленному во времена константинопольского патриарха Симеона (1470-1473 и вторично 1478-1481), римский католик должен был осудить все то, что постановлено было на Флорентийском Соборе, когда провозглашена была quasi-уния с Римом. Аф. Синт., V,145.
285. Аф. Синт., V,614-616 (перевод с сокращениями).
286. Толкования Ап. Правил 46 и 47 (упом. изд., стр.55,58). Что римо-католиков надлежит крестить, когда переходят в православие, - в России решено было еще в 1620 г. на Моск. Соборе при патриархе Филарете. Это соборное постановление находится в Требнике 1651 года. Современная практика русской церкви нормирована постановлением Московского Собора 1667 г. 

Правило 96. Во Христа крещением облекшиеся, дали обет подражати во плоти житию его. Того ради власы на главе, ко вреду зрящих, искусственными плетениями располагающих и убирающих, и таким образом неутвержденные души прельщающих, отечески врачуем приличною епитимиею, руководствуя их аки детей, и научая целомудренно жити, да, оставив прелесть и суету плоти, к негиблющей и блаженной жизни ум непрестанно направляют, и чистое со страхом пребывание имеют, и очищением жития, елико можно, к Богу приближаются, и внутренняго паче, нежели внешняго человека украшают добродетелями и благими и непорочными нравами: и да не носят в себе никакого останка порочности, происшедшия от сопротивника. Аще же кто вопреки сему правилу поступит: да будет отлучен.

Трулльский Собор в этом правиле обращает внимание на внешнюю жизнь христиан, и в виду того, что чрез крещение они стали последователями Христа и этим обещались, по плоти, уподобляться Ему, правило предписывает, под угрозой отлучения, чтобы все христиане избегали всякой суеты и внешних украшений и старались, чрез смиренную жизнь и примерное поведение, елико возможно, приблизиться к Богу. 

Правило 97. Тех, которые, или живя с женою, или иным образом, неразсудительно священныя места обращают в обыкновенныя, и небрежно окрест их обращаются, и с таким расположением в них пребывают, повелеваем изгоняти и от мест, оглашенным предоставленных при святых храмах. Кто же не будет сего соблюдати, аще есть клирик, да будет извержен; аще же мирянин, да будет отлучен.

(Ап. 73; Трул. 74, 76, 97).

Священными местами (ιερούς τοπους) это правило называет не только храмы, а и все постройки вокруг храма и между прочим места для оглашенных, "ибо, - замечает Зонара в толковании этого правила, - никто не может быть до того дерзновенным, чтобы стал жить с женою внутри храма" [287]. Случалось, во времена этого собора, что некоторые поселялись в постройках, примыкавших к храму, и в местах, предназначенных для оглашенных, причем вели себя худо и допускали много такого, что не приличествует святым местам. Против этой профанации св. мест и издано настоящее правило, предписывающее, чтобы подобные лица изгнаны были из этих мест, причем ослушники этого предписания подвергаются: клирики - низложению, а миряне - отлучению. В этом смысле, и тоже против профанации св. мест, изданы были соответственные предписания и гражданским греко-римским законодательством [288].

Примечания:
287. Аф. Синт., II,536.
288. Эти определения приведены в толковании Вальсамона на это правило в Аф. Синт., II,537-538. 

Правило 98. Жену, иному обрученную, берущий в брачное сожитие, при жизни еще обрученника, да подлежит вине прелюбодеяния.

(Анкир. 11; Василия Вел. 22, 69).

Обручение (μνηστεία, sponsalia) есть взаимное обещание мужчины и женщины друг другу, что вступят в брак [289]. Обручение, предписываемое ныне церковью перед венчанием, взято из римского права. Согласно этому праву, обручение совершалось, как только предрешено было заключение брака; однако, для самого брака оно не имело юридического значения, ибо хотя и было вне всякого сомнения, что, после совершенного обручения, брак имеет быть заключен, и хотя обещание было дано обоюдно, перед свидетелями, все же обрученные лица не были еще безусловно обязаны исполнить обещание и обвенчаться, а каждому из них предоставлено было право взять обратно свое обещание и вступить в брак с другим лицом. Это было логическим последствием основного учения старо-римского права, по которому брак может быть расторгнут, как только одна из сторон пожелает этого. Впрочем, тот, кто снова обручится, не отказавшись формально от прежнего обручения, подлежал, согласно закону, инфамии (бесславию), и кроме того, если при обручении сделаны были подарки, обязан был вернуть дважды столько, сколько получил, причем свои подарки не имел права требовать обратно [290].

Как церковь требовала от своих верующих заключать браки только с ее благословения, так требовала она этого и относительно обручения, и как она подчинила своей юрисдикции брак, так подчинила она и обручение той же юрисдикции. Свободу римского права, по которой можно было по своему усмотрению отказаться от обещания при обручении, церковь, с самого начала своей законодательной деятельности, ограничила и своим благословением дала обручению нравственно-обязательное значение, подобное тому, какое имел и самый брак. В правилах Василия Великого мы уже находим выраженною ту мысль, что обручение должно быть строго соблюдаемо и обязательно для всякого, над кем оно совершено [291]; Трулльский Собор, этим своим правилом, предписывает подвергать наказанию за прелюбодеяние всякого, кто обвенчается с обрученною, пока жив ее прежний обрученный. Это предписание Трулльского Собора перешло, затем, в общем и в гражданские греко-римские законодательные сборники [292]. Строгость эта в отношении обручения смягчена была имп. Львом Философом [293], который, двумя своими законами, предписал, что обручиться могут только лица, имеющие законом установленный возраст, дабы их обещания, данные при обручении, были более крепки и менее подвержены опасности быть нарушенными, и вместе с тем он постановил, чтобы обручение имело такую же силу, как и брак, и чтобы расторжение могло происходить только по причинам, по которым и брак расторгается [294]. Это подтвердил затем, специальным законом, и имп. Алексий I Комнин в виду синодального определения при патриархе Иоанне VIII Ксифилине, по которому родство и происходящие от родства препятствия должны были иметь значение и при обручении точно такое же, как и при заключении браков [295]. Кто обручен был по церковному обряду и, после смерти с ним обрученной, женился на другой, считался второбрачным, как бы состоял в браке с первой обрученной [296].

Позаимствовав из римского права обручение, церковь дала свое благословение обещанию (επαγγελία), сопровождающему обручение, так что в виду этого обещание стало священным, как пред Богом данным и Богом принятым. В этом случае обручение есть начало самого брака, ибо в нем уже имеется необходимое условие, составляющее сущность брака, а именно, обоюдное согласие на брачную жизнь обручающихся. Посему, как ветхозаветный, так и новозаветный закон смотрят на обрученную как на жену обрученного. Моисей называет "женою ближнего своего" девицу, состоявшую в обручении с известным мужчиною (Втор.22:23-4); в Евангелии же Пресвятая Дева, будучи только обрученной с Иосифом, называется его "женою", а он ее "мужем" (Мф.1:18-20). А что подвергаем был наказанию, подобно как прелюбодей, а не только как блудник, каждый, кто обвенчался бы с обрученною девою, пока жив ее обрученный, мы это видим из настоящего (98) правила Трулльского Собора [297].

Относительно промежутка времени между обручением и браком ничего определенного не говорится ни в церковном, ни в гражданском законодательстве. Срок предоставлялся на усмотрение обрученных, которые вообще делали так, что проходило некоторое время после обручения до венчания, следуя предписаниям тогдашних законов, воспрещавших совершать одновременно и обручение и венчание, так как по существу это две разные вещи [298]. Впоследствии, во избежание случаев, о которых говорит это правило, установлено, чтобы обручение совершалось одновременно с венчанием [299].

Примечания:
289. Sponsalia sunt mentio et repromissio nuptiarum futurarum. Digest. XXIII, 1,1. Cod., V,1. Basilic. XXVIII,1,1,2,1,2.
290. Cp. Zhishman, Eherecht etc, S.603 и сл.
291. См. толкование Вальсамона на 69-е правило Василия Вел. в Аф. Синт., IV,225.
292. См. Кормчая, гл.48, гр.39,68; гл.49, гр.16,11 (упом. изд., ll,168,193).
293. 886-911 гг.
294. Imp. Leonis nov. LXXIV, СIХ (Zachаriае, III,172,211).
295. Nov. а. 1084 et a.1092 (Zachariae, III,359,376).
296. См. выше прим. 1 на этой странице. Ср. Zhishman, упом. соч., S.154.
297. Ср. толкования Зонары и Вальсамона на это правило (Аф. Синт., II,539-541) и архим. Иоанна (упом. соч., II,498-501). См. и 7-й канонич. ответ Вальсамона в Аф. Синт., IV,543.
298. Nov. а. 1084 Alex. Comn. (Zасhаriае, III,363). Синт. Властара, Г,15 (Аф. Синт., VI,180). Кормчая, гл.43 (упом. изд., II,21).
299. Это установлено обычаем, а посему против канонов не грешит тот священник, который совершает чин обручения отдельно от венчания. 

Правило 99. В арменской стране, как мы уведали, бывает и сие, что некоторые, сварив части мяс, внутрь священных олтарей, приносят участки, и разделяют священникам, по иудейскому обычаю. Посему, соблюдая чистоту церкви, определяем: да не будет позволено никому из священников, отделенныя части мяса от приносящих приимати: но тем да довольствуются они, что восхощет дати приносящий, и таковое приношение да бывает вне церкви. Аще же кто не тако сие творит: да будет отлучен.

(Ап. 3; Трул. 32, 33, 56; Карф. 37).

Это правило направлено против обычаев, существовавших в армянской церкви. По тексту правила, как оно значится в Афинской Синтагме, выходит, что у армян, во-первых, варили в св. алтарях мясо и, во-вторых, это мясо потом разделялось между священниками. В подлиннике это место читается: ως τίνες ένδον εν τοις ιεροις θυσιαστήρίοις μέλη κρεών έψοντες, προσάγουσιν, άφαιρεματα τοις ίερευσιν ίουδαϊκώς απονέμοντες; в переводе Беверегия - quod quidam intus in sacris altaribus carnium membra coquentes frusta offerunt sacerdotibus judaice distribuentes [300]; в русском же синодальном издании переведено, "что некоторые, сварив части мяс, внутрь священных олтарей, приносят участки, и разделяют священникам, по иудейскому обычаю" [301]. Как видно, этот перевод не отвечает подлиннику. Между тем Вальсамон в толковании этого правила говорит: "Варить части мяса в олтарях запрещено повсюду (πάντη) у христиан с того времени, как прекратилось приношение в жертву животных; и поэтому-то отцам не угодно было сказать о сем; почему и законоположение состоялось только относительно участков, приносимых священникам, так как этот предмет еще мог подвергаться исследованию" [302]. В виду такого толкования Вальсамоном упомянутого места о варке мяса, вполне правильным является замечание архим. Иоанна, что редакция русского перевода не точна, и что слова "внутрь священных олтарей (ένδον εν τοις ίεροις θυσιαστήριοις)" надлежит отнести не к предыдущим, а к последующим словам - "приносят участки (этого мяса, προσάγουσιν άφαιρέματα)", и тогда получится настоящий смысл правила. По архим. Иоанну, ни у армян, ни у других каких-либо христиан не существовало вовсе обычая варить мясо в алтаре. Согласно этому, общий смысл правила таков: армяне варили мясо по своим домам и части приносили в алтарь делить, по иудейскому обычаю, между священниками. Собор порицает этот обычай и воспрещает вносить мясо в алтарь, равно воспрещает священникам требовать от верующих для себя каких-либо частей, ибо должны довольствоваться добровольными даяниями, какого бы рода они ни были, и эти даяния брать не в храме, а вне храма, как это канонически исстари утверждено [303].

Примечания:
300. Σ. sive Pandectae, I,277. Тоже и в прочих лат. изданиях.
301. Изд. 1843 г., стр.106; изд. 1862, стр.183.
302. Аф. Синт., II,544.
303. Упом. соч., II,501. 

Правило 100. Очи твои право да зрят, и всяцем хранением блюди твое сердце (Притч.4:25), завещавает премудрость: ибо телесныя чувства удобно вносят свои впечатления в душу. Посему изображения на дсках, или на ином чем представляемыя, обаяющия зрение, растлевающия ум, и производящия воспламенения нечистых удовольствий, не позволяем отныне, каким бы то ни было способом, начертавати. Аще же кто сие творити дерзнет: да будет отлучен.

Настоящее правило, как и 96-е правило этого собора, издано с целью сохранения должной скромности и христианской нравственности, а также с целью обуздания плотских чувств, которые легко передают душе человека полученные впечатления. 

Правило 101. Человека, созданнаго по образу Божию, божественный апостол велегласно нарицает телом Христовым и храмом. Выше убо всякия чувственныя твари быв поставлен, спасительными страданиями небеснаго достоинства сподобившийся, и ядущий и пиющий Христа, непрестанно преобразуется к вечной жизни, и душу и тело освящая причащением Божественныя благодати. Посему, аще кто хощет, во время литургии, причаститися пречистаго тела, и едино с ним чрез причастие быти: руки да слагает во образ креста, и тако да приступает, и да приемлет общение благодати. Ибо из злата, или инаго вещества, вместо рук, некие вместилища устрояющих для приятия Божественнаго дара, и посредством оных пречистаго общения сподобляющихся, отнюдь не одобряем, яко предпочитающих Божию образу вещество бездушное и подчиненное рукам человеческим. Аще же кто усмотрен будет пресвятое причащение преподающий приносящим таковыя вместилища: да будет отлучен и сей, и приносящий оныя.

"В те времена, - говорит Вальсамон в толковании настоящего правила, - некоторые богатые люди, из презрения, как кажется, к беднейшим, приготовляяиз золота или из какого-нибудь другого вещества вместилища (δοχεία), под видом благоговения и страха Божия, пользовались ими, как бы руками, и принимали в них во время св. приобщения пречистое тело Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа. В начале, может быть, это и было придумано некоторыми из благоговения, так как могли думать, что рука, касающаяся некоторых неприличных и недостойных предметов, недостойна для принятия Господнего тела. Но, с течением времени, это благоговение обратилось в душевную пагубу, поелику делавшие это искали предпочтения пред беднейшими, и иначе как-нибудь тщеславились. Итак, поелику отцам показалось, что в этом лежит причина многих соблазнов", они и издали настоящее правило. "Думаю, - говорит далее Вальсамон, - что настоящим правилом обличаются те, которые во время св. причащения выставляют достоинства и роды и ищут предпочтения". Касательно же того, что мирянам во времена Вальсамона (следовательно, в XII веке), как и ныне, давалось священниками причастие прямо в уста, а не так, как говорится в настоящем правиле, Вальсамон замечает, что это делается не потому, что миряне недостойны, а потому, что так передала истинная вера, страх Божий и настоящее благоговение [304].

Примечания:
304. Аф. Синт., II,548. Ср. архим. Иоанна толкование этого правила (упом. соч., II,502-504). 

Правило 102. Приявшие от Бога власть решити и вязати, должны разсматривати качество греха, и готовность согрешившаго ко обращению, и тако употребляти приличное недугу врачевание, дабы, не соблюдая меры в том и в другом, не утратити спасения недугующаго. Ибо не одинаков есть недуг греха, но различен и многообразен, и производит многия отрасли вреда, из которых зло обильно разливается, и далее распространяется, доколе не будет остановлено силою врачующаго. Посему духовное врачебное искусство являющему подобает во первых разсматривати расположение согрешившаго, и наблюдати, к здравию ли он направляется, или напротив, собственными нравами, привлекает к себе болезнь, и како между тем учреждает свое поведение; и аще врачу не сопротивляется, и душевную рану чрез приложение предписанных врачевств заживляет: в таковом случае по достоинству возмеривати ему милосердие. Ибо у Бога и у приявшаго пастырское водительство, все попечение о том, дабы овцу заблудшую возвратити, и уязвленную змием уврачевати. Не должно ниже

(I Всел. 12; Анкир. 2, 5, 7; Афанасия Вел. послание к Руфиниану; Василия Вел. 2, 3, 74, 75, 84, 85; Григория Нисск. 4, 5, 7, 8).

Правило это определяет, как надлежит поступать и на что следует обращать внимание при наложении наказания погрешающим против канонических церковных предписаний. В частности же, настоящее правило дает указания церковным судьям, что они должны обращать больше внимание на то, каким наказаниям надлежит подвергать за различные преступления, равно и как надлежит поступать с искренно раскаявшимися в своем преступлении, а как - с упорными, причем судьям ставится на вид цель церковных наказаний, а именно, вернуть грешника на путь истины и сделать добрым [305]. По словам Зонары и Вальсамона в толкованиях настоящего правила [306], трулльские отцы имеют здесь в виду епископов, которым они предоставляют полную власть, дабы они могли, по своему усмотрению и по своей совести, наказывать и миловать всякого, кто того или другого окажется достойным. Об этой власти епископа мы уже говорили в толковании 12-го правила I Всел. Собора.

Примечания:
305. См. сказанное об этом выше на стр.59 и сл. и стр.217.
306. Аф. Синт., II,550. 

Поделиться ссылкой на выделенное